Внимание!
воскресенье, 18 октября 2020
Работа впервые представлена на фб-2017. fandom Miry Pankeevoj 2017
Название: Две жизни
Фандом Хроники Странного Королевства Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Бета: Tabiti
Размер: 6410 слов
Персонажи: ОМП, ОЖП, Саэта, Диего.
Категория: джен
Жанр: экшн, драма
Рейтинг: G – PG-13
Краткое содержание: История двух жизней и одного переселения
Примечание/Предупреждения: AU, смерть персонажа
читать дальшеКаппа, северные леса, за двадцать лет до Падения.
— Мама, а скоро папа вернется?
— Он ушел на охоту очень далеко, туда, где кончается лес, поэтому так долго не возвращается. Но ты не бойся, Сильван, с ним ничего не случится.
— Я не боюсь, с ним же Лохматый! Мам, а почему папа не берет на охоту меня?
— Ты еще маленький, тебе рано ходить так много, ты устанешь. Ты же знаешь, что никто из твоих друзей еще не ходит далеко на охоту.
— А Лохматый? Ему же тоже пять лет, как мне!
— Лохматый — пес. Собаки растут быстрее, чем люди. Поэтому он уже взрослый, а ты — маленький.
— Маам… Я тоже хочу скорее вырасти! И пойти с папой и Лохматым на охоту туда, где кончается лес!
— Лохматый к тому времени состарится, сынок.
— Состарится? И… умрет? Как дедушка? Ой, я люблю Лохматого, не хочу, чтобы он умер!
— Что поделаешь, Сильван, такова наша жизнь.
Сильван вздохнул, но тут же перескочил на другую мысль.
— Мам, а что там, где кончается лес?
— Там степь, жаркая степь.
— А за степью?
— А там лежат большие страны — Кетми, Харзи и Шамри.
— А что такое страны, мама?
— А вот представь, много-много таких поселков и деревень, как наши, и городов. Город — это очень, очень большая деревня. Там в одном доме живет столько людей, сколько в нашем поселке. И дома очень высокие. И люди летают по воздуху.
— А ты там была, мама?
— Да, я была в столице Харзи и даже ездила там на метро. Это такая подземная дорога, очень быстрая.
— Хочу туда, мама! А как они там охотятся, под землей?
— Нет, сынок, они там не охотятся, а нас считают дикарями.
— Ну как это не охотятся? Разве так бывает?
Разговор прервался. Послышался шум: мимо дома шли вернувшиеся охотники. Вот во двор вошел отец, что-то таща за собой. Наверно, большого зверя взял? Но почему он так хмурится? И где же Лохматый?
— Лохматый! — закричал мальчик и бросился вперед. Умирающий пес тяжело дышал.
— Волки, — мрачно буркнул охотник на невысказанный вопрос жены. Он не смог бросить верного друга умирать далеко от дома и привез его в родной поселок.
Мальчик тем временем гладил шерсть собаки и плача, без конца повторял:
— Лохматый, Лохматый, не умирай, не надо!
Родители молча переглянулись. Отец покачал головой, давая понять, что дело плохо. Ну что ж, теперь на охоту он будет ходить с другой собакой…
— Сильван, иди в дом! Хватит плакать, Лохматый был хороший охотник и умер как положено, сражаясь с волком.
— Неет! — закричал малыш. — Он не умер, он живой, живой! — и продолжал гладить пса.
Оторвать его от собаки сразу не получилось, а в доме заплакал проснувшийся младший братишка и мать бросилась туда. Отец же занялся делами во дворе, поглядывая на старшего сына, который уже не плакал, а просто продолжал обнимать своего верного пса.
Через некоторое время отец взял уже не сопротивляющегося сына, уставшего от слез, на руки и занес в дом. А потом вернулся посмотреть на собаку и удивленно покачал головой. Пес уже не выглядел умирающим.
Не умер он и на следующий день. А потом стал постепенно поправляться. А маленький Сильван тогда проспал почти сутки.
Местный лекарь, которого позвала испуганная мать, дал сонному малышу выпить укрепляющий отвар, и задумчиво сказал:
— Сейчас ему ничего не угрожает, и думается мне, что у мальчика есть сила целителя. Это очень, очень редко бывает…
— А как же шаманы?
— Нет, шаманы — это не то… Они могут внушить, успокоить, знают травы, но вот так, как малыш — нет, не могут.
— Почтенный, а вы сможете его обучить?
— Нет, не смогу, у меня тоже такой Силы нет. Ему бы просто на врача выучиться… На юге. Где я учился.
— Там, где подземная дорога в очень большой деревне? — внезапно раздался голосок Сильвана. Он полностью проснулся и все слышал. — Хочу туда!
— Нет уж, пусть здесь сидит и на охоту ходит, — буркнул вошедший отец.
— А Лохматый? — вдруг воскликнул мальчик.
— Жив твой Лохматый, успокойся!
В подтверждение со двора донесся довольно бодрый лай.
Об этом случае довольно быстро забыли, но пришлось вспомнить, когда два года спустя Сильван попросту вылечил ушиб у младшего брата. Исчезнувший на глазах кровоподтек произвел впечатление на отца, и он разрешил мальчику заниматься у лекаря. Слушая рассказы о могущественных южных государствах, о летающих машинах, о многолюдных городах, мальчик все больше и больше мечтал попасть туда. Сила у него проявлялась очень редко, и он хотел стать обычным врачом.
Прошли годы, мальчик корпел над книгами, старательно уча язык харзи. И наконец, мечта его стала сбываться. Наставник сообщил, что в одном из медицинских колледжей харзийской столицы есть квоты для молодых талантливых северян. Харзийцы давно посматривали на северные леса, рассчитывая превратить их в свою сферу влияния и добраться до полезных ископаемых. Но пятнадцатилетний Сильван об этом ничего не знал. Он радостно собирался на юг. На харзи он уже говорил вполне свободно.
Добираться пришлось долго, сначала на лошадях по лесным дорогам, которые в степях превратились в асфальтированные шоссе. Потом на автобусе до ближайшей железнодорожной станции. В пути он видел строящуюся железную дорогу и понимал, что к его родным местам приближается цивилизация — это слово он слышал у своего наставника и читал в книгах, которые тот ему давал. И юному лесному жителю все это очень нравилось. В поезде он буквально не отлипал от окна. Было лето, и на полях работали уборочные машины, на обширных лугах пасся скот, маленькие полустанки сменялись большими вокзалами. Соседи по вагону были люди разные — кто-то ехал в столицу искать счастья, кто-то возвращался из дальней поездки, было и несколько лесных жителей. Юноша впервые услышал, как его и его земляков за спинами называют дикарями и ему стало немного обидно. Ну да ничего, главное — он будет учиться.
Каппа, столица Харзи, за десять лет до Падения.
Столица поразила его. Толпа подхватила его и понесла в стеклянные двери вокзала, потом на улицу, где сплошным потоком двигались машины, а по тротуарам шли люди. Да, здесь, пожалуй, не поохотишься!
— Эй, дикарь, не зевай, — толкнул его кто-то из прохожих. — Ишь, понаехали! Вам тут что, медом намазано!
— Почтенный, — сказал паренек, проглотив обиду, — не скажете ли, где тут вход в метро? Я приехал учиться на врача, мне надо в медколледж номер два.
— На врача, говоришь, — внезапно смягчился прохожий, — хорошее дело. А метро — вот оно, прямо перед тобой.
Сильван увидел широкий вход, вращающиеся двери и вошел. И вот движущаяся лестница понесла его вниз, к огромному сверкающему залу. Яркие светильники, мраморные пол и стены, высокие колонны в виде деревьев, а на потолке — вот это да! — настоящее звездное небо!
Другие станции, которые Сильван видел по пути, были не менее красивы, и он едва не пропустил свою, переваривая впечатления.
В медколледже его встретили приветливо, и тут же поселили в общежитие. Вступительные экзамены тоже прошли благополучно, Начались годы учебы. Она давалась юноше легко, и после окончания колледжа он без особых усилий поступил в университет. Преподаватели отметили способного студента и даже предлагали ему заняться наукой и остаться в столице. Сильван стал задумываться об этом, тем более что у него появилась девушка. Познакомился он с ней во время дежурства на скорой, где подрабатывал на последнем курсе. Скорую вызвали к младшей сестренке Алиты, у которой никак не спадал жар. Температуру удалось сбить, и малышка вскоре начала поправляться. А Сильван и Алита начали с тех пор встречаться. Родители ее сначала отнеслись к парню настороженно — как же, «дикарь» из северных лесов, но потом прониклись уважением к талантливому студенту. К тому же им понравилась мысль, что в семье будет свой врач. А он посчитал, что тащить городскую девочку в лесной охотничий поселок не стоит. Да и разобраться со своей Силой бы неплохо. В лесу он ни разу не встретил таких как он, не смогли ему помочь и шаманы. Другое дело — здесь, в столице. Люди с магическим даром ему встречались. Одной из них была Нарна, девушка из народа куфти, изучавшая здесь биологию. Они случайно столкнулись в музее, где внимание обоих привлек один древний артефакт, и разговорились.
— Да, у тебя есть Сила, — подтвердила она. — Не такая, как у нашего народа, но есть. Не знаю, смогли бы наши мужчины чему-нибудь тебя научить. Но, впрочем, ты очень, очень не скоро попадешь к нам.
— Почему ты так решила?
— Я провидица, я знаю. — И девушка о чем-то глубоко задумалась.
Однако Сильван заинтересовался куфти и выяснил, что этот народ в древности создал могущественную империю, и магия там была в чести. Ну как могущественную? Территорию она занимала чуть меньшую, чем современные союзные державы, и очень давно распалась. Теперь потомки древних магов жили вдали от крупных городов в нескольких поселках, составлявших небольшую автономную республику. Сильван задумался о том, как могла бы развиться история мира, если бы она пошла по магическому пути. Появились бы летающие машины? Ракеты? Атомные бомбы?
С тех пор как было изобретено и испытано ядерное оружие, многие понимали, как это опасно. Крупное государство Тулан, расположенное за океаном, видело в союзных державах Кетми, Харзи и Шамри своих конкурентов, и противники постоянно обменивались угрозами. Две больших страны — Линьцзы и Дхармапур сотрудничали с обеими сторонами, но сами при этом постоянно ссорились друг с другом из-за пограничных территорий. В общем, в мире было неспокойно. Могла ли помочь здесь магия? Или, наоборот, помешать?
Еще один знакомый Сильвана — студент-историк Нимшаст, постоянно ныл и жаловался, приводя в пример разные истории из древности и современности, опасаясь близкой войны. Нытье Нимшаста вызывало у Сильвана раздражение, сам-то он войны особо не боялся, но, похоже, парень обладал похожей с ним Силой, поэтому они иногда общались. Больше ничего их не связывало: Сильван был спокойный и усердный, Нимшаст — истеричный и безалаберный, хотя и способный, Сильвана интересовали девушки, Нимшаста — парни, Сильван вел скромный образ жизни, а Нимшаст любил роскошь и всевозможные безделушки. В общем, разные они были люди.
Но однажды произошло нечто необычное. Группа Сильвана отмечала окончание университета в одном из лучших ресторанов города, и в том же зале, только за другим столом, праздновали студенты-историки. Было уже довольно поздно, и веселье достигло апогея, когда к Сильвану подсел Нимшаст.
— Пойдем, надо поговорить, — таинственным шепотом сказал он.
— А что случилось? — не очень охотно отозвался юный врач.
— Я нашел наставника! — выпалил Нимшаст. — Он такой, такой! Самый лучший, самый красивый!
Сильван хмыкнул:
— А умеет он много?
— Да! — восторженно выдохнул Нимшаст. — Пойдем, он хочет тебя видеть.
В холле ресторана их ждал человек. Высокий, темноволосый, узколицый, и местные жители могли бы принять его за северянина. Но только не Сильван. Молодому выходцу из леса этот незнакомец показался слишком чуждым, при том, что на харзи он разговаривал совершенно свободно. И ощущение Силы, такой же, как у Нимшаста, было несомненным.
— Господин Скаррон, это мой знакомый Сильван. Сильван, это мой наставник господин Скаррон.
«Странное имя, — настороженно подумал Сильван. — Откуда он взялся?»
— Что ж, Нимшаст, ты был прав, — задумчиво произнес Скаррон. — Молодой человек, — добавил он, обращаясь к Сильвану, — я могу предложить вам сотрудничество. Ваша Сила не должна пропадать так бездарно, как сейчас.
Сильван едва не согласился. Но что-то его остановило, что-то не понравилось в новом знакомом. Он покачал головой:
— Мне надо подумать.
— Что ж, думайте, только учтите, что времени может не хватить.
— Что вы имеете в виду? — удивился юноша.
— Разве вы не знаете, что туланцы поставили ракеты у границ Харзи, а харзийский президент тоже велел установить ракеты поблизости от берегов Тулана?
— Вы думаете, что будет война? Да это же просто самоубийство! Попугают друг друга и успокоятся!
— Я бы не стал так легкомысленно к этому относиться. Так что подумайте, мы с Нимшастом через три дня уезжаем, и я бы мог взять с собой и вас.
— Хорошо, — отозвался Сильван.
Три дня он размышлял и сомневался. Все-таки наставник в магии — это очень заманчиво. Но какой-то слишком подозрительный этот Скаррон. И с Алитой расставаться не хотелось, и в лаборатории, куда он устроился, получив диплом, пошли интересные результаты. В общем, Сильван решил выждать и никуда не поехал.
Прошло несколько недель, когда на работе его позвали к телефону. Это был Скаррон.
— Ну что ты решил, Сильван? — как-то слишком простецки спросил он. Сильвану это опять же не понравилось.
— Я не могу оставить мою работу и мою невесту, — резковато отозвался он.
— Ну что ж, но если передумаешь, позвони мне, потому что завтра я опять уезжаю. В долину куфти. Там, возможно, будет безопасно, их бомбить не станут, да и место очень и очень непростое.
— Опять бомбить! Да что вы сочиняете! — сорвался Сильван и бросил трубку.
Однако он задумался и взялся за газеты. Положение было и вправду нехорошее. Напряжение нарастало. Туланские корабли окружили остров, на который харзийцы привезли ракеты. А те не останавливались и продолжали отправлять туда ядерное оружие. Харзийский президент заявил, что его моряки не признают туланскую блокаду и в случае чего дадут отпор. Правитель острова сказал, что его народ готов принести себя в жертву. А на подступах к Харзи становилось все больше туланских ракет. Дело было плохо, и Сильван решил, что лучше уехать на время домой, в родной лесной поселок. И Алиту с семьей захватить.
Алита сначала стала отказываться от такой скоропалительной поездки, но все же поддалась на его уговоры и взяла на работе отгулы. Однако ее родители решили остаться с младшей дочерью в столице.
— Такие вещи и раньше случались, — заявил ее отец. — И на этот раз договорятся.
Так и получилось, что спустя три дня Сильван и Алита ехали на север вдвоем. И снова сменялись полустанки и вокзалы, многоэтажные дома и особняки, окруженные садами, на голубом небе проплывали белые облака, светило теплое солнце ранней осени… Люди в поезде мало интересовались политикой, и молодым людям казалось, что их опасения напрасны, что все действительно обойдется. До родных мест Сильвана оставалось совсем немного.
Было свежее раннее утро, и пассажиры еще спали, как вдруг раздался гул, дрогнула земля, послышался лязг колес. Поезд встал. Сильван едва удержался, чтобы не свалиться с полки. Алита смотрела на него с ужасом. Неужели?
— Может быть, землетрясение? — проговорил он в последней надежде, не веря сам себе. Ну какие землетрясения в степи? Он включил свой транзисторный приемник — оттуда доносился лишь треск. Стало совсем нехорошо.
Пассажиры высыпали из вагонов. На юге разгоралось зарево, которое, казалось, заняло весь горизонт. Сначала все подавленно молчали, потом в толпе раздались крики, плач, народ заметался. Плакала и Алита.
— Мама, мамочка, — повторяла она безостановочно. Сильван молча прижал ее к себе.
— Падение, это полное падение, — пробормотал сосед Сильвана и Алиты по купе, пожилой ученый, возвращавшийся на родину из столицы. Никто из этих испуганных и растерянных людей еще не знал, что сегодняшний день так и останется в истории их мира как день Падения.
Потом рассказывали разное. Говорили, что не выдержали нервы у командира одной из субмарин и он дал приказ о пуске ядерных ракет. Еще ходили слухи, что президенты Тулана и Харзи уже почти договорились убрать ракеты от границ друг друга, но на телефонной линии произошел сбой и разговор прервался на несколько минут. За это короткое время был сбит самолет-разведчик одной из сторон и опять же у кого-то не выдержали нервы. Катастрофу довершили Дхармапур и Линьцзы, тоже находившиеся на грани войны. На фоне всего бедствия они сцепились друг с другом и израсходовали весь свой ядерный арсенал. Потом оказалось, что Кетми, Харзи и Шамри пострадали меньше других, и постепенно жизнь стала возвращаться в эти места. Но все это было позже.
… Сильван и Алита только через цикл после Падения добрались до его поселка. Девушка чувствовала себя очень плохо, и Сильван сначала думал, что это последствия радиоактивного заражения. Он пытался лечить ее, пытался вызвать Силу, вспоминая о тех редких случаях, когда это получалось. И начинал жалеть, что не согласился на предложение Скаррона. Но что бы это изменило? Слишком мало времени у них у всех оставалось.
Однако Сильвану и Алите повезло. Вскоре они поняли, что тошнота и головокружение у девушки — это просто беременность, и облегченно вздохнули. Надо было жить.
Каппа, северные леса, сто пятьдесят лет после Падения.
— Доктор Сильван, у нас тут мутанты с юга! Они такое рассказывают!
— Больные есть? — спросил старый врач, поднимаясь. К мутантам он относился спокойно, не то что жители Конфедерации. За необычайно долгую жизнь он успел понять, что мутаций не стоит так уж опасаться, и убедил старейшин поселка не гонять этих людей. Но туберкулез — другое дело.
— Да они замученные, кашляют.
— Сколько их?
— Двое.
— Пусть их поместят в доме Кирана, я через полчаса приду и осмотрю их.
— Хорошо, доктор. — Помощник, не выдержав, оглянулся на пороге. — И они нас дикарями обзывают! А сами-то!
Сильван вздохнул. Он вспомнил свой первый приезд в столицу, когда его назвали дикарем. Его поселок, и тогда, и сейчас далек от того, что считалось цивилизацией. Но лучше жить здесь, чем в Конфедерации.
Бессмертного доктора Сильвана знали и уважали во всех окрестных деревнях, да в ближайшем Оазисе о нем слышали. Многочисленное потомство души в дедушке не чаяло. Впрочем, не просто в дедушке, а пра-пра-пра… Пошло уже седьмое поколение после Падения.
У них с Алитой родилось четверо детей, и только у второй дочки были сросшиеся пальцы на ногах — совсем безобидное последствие Падения. Остальные были здоровы. Здесь, в северных лесах, радиации практически не было, не то что в центре цивилизации, где мутации и врожденные патологии встречались очень часто. Да и повезло им. Ветер в день Падения и позже был северным, и тяжелые элементы осели намного южнее. Так что жизнь лесных жителей изменилась мало. Беженцев здесь с самого начала было немного, и новые люди появлялись редко. Однако новости до них доходили. И о городах-Оазисах, образовавших Конфедерацию, и о радиоактивных пустошах, и о мутировавших животных, и о страшных Гиблых туннелях, в которые превратилось столичное метро с его роскошными станциями. Но все же жизнь продолжалась и на юге, и здесь. Однажды Сильван узнал, что в ближайшем Оазисе удалось наладить производство лекарств. С тех пор лесные жители время от времени обменивали свою сравнительно чистую добычу на необходимые антибиотики.
Шли годы, дети стали взрослыми, родились и подросли внуки, Алита состарилась, стала часто болеть. И тут постоянно занятый работой Сильван осознал, что сам-то он не стареет. Ни одной болезни, свойственной возрасту, у него не было: быстрые ноги, сильные руки, целые зубы, острое зрение. Возможно, это Сила помогает, та Сила, которую он так и не развил, и которая время от времени проявлялась, — понял он. Эти редкие проявления Силы и медицинский опыт позволили ему надолго продлить жизнь жены. Но от старости лекарств все же нет, и настал день, когда Алиту похоронили.
Второй раз он жениться не стал — не хотел снова переживать потерю. Впрочем, потери продолжались и так. Его дети и внуки старились и умирали у него на глазах, а он все жил, трудился, занимался со сменявшими друг друга учениками… и со временем был прозван бессмертным. Однажды от прибившихся к ним беженцев из далекого Верхнего Чигина он узнал о Повелителе, который обосновался в развалинах старой военной базы и потихоньку расширяет свои владения. Сначала Сильван решил, что это просто главарь крупной банды, но уж очень много непонятного делал этот человек. Говорили об опытах на людях, о неведомых тварях, которых он создал, о крылатых неуязвимых существах, которых называли вампирами. Сильван постепенно уверился, что Повелитель обладает Силой, а когда однажды услышал имя его главного помощника — Нимшаст, то понял, что речь идет о том самом Скарроне, который когда-то приглашал его к сотрудничеству. Нет, все-таки хорошо, что он не согласился. Такой ценой развивать Силу — ну уж нет. Он живет достойной жизнью и очень многим помог. Вот и сейчас надо посмотреть, что с теми новыми беженцами. Что-то их прибавляется в последнее время…
Мутанты оказались больными и напуганными. Впрочем, на туберкулез не похоже, просто застарелая простуда. Что ж, это хорошо, можно пока оставить их в поселке. К тому же больших патологий у них нет. У одного, правда, по шесть пальцев на руках, а другой отличается необычной худобой и слишком большими конечностями. Но такое ничему не мешает.
— Что же вас так далеко занесло? — спросил он из любопытства. Конечно, мутантов с явными внешними признаками в Оазисы не пускали, но многие селились за городскими стенами и неплохо там устраивались. Что же этих заставило взять ноги в руки и добежать прямо до северных лесов?
— Куда угодно, но подальше от Повелителя! — выпалил шестипалый. — Он с людьми, как со скотом, обращается, вампирам своим скармливает, у него там полно живых мертвецов, а еще армию собирает и скоро всю Конфедерацию завоюет.
— Так уж и всю, — проворчал Сильван. — У Конфедерации армия тоже не маленькая и не слабая. Да и вертолеты имеются.
— Бессмертная Нарна сказала, что двадцать Оазисов падут!
— А еще она сказала, что у Повелителя ничего не получится и с ним покончат! Карающий меч света и Повелитель небесного огня! — вмешался худой.
— Нарна? Она куфти? — заинтересовался Сильван. — Он вспомнил юную куфтийскую провидицу и подумал: «А вдруг? Если я живу столько лет, почему бы и ей?»
— Да, куфтийская колдунья! Двести лет жила, все это знали! — заявил шестипалый.
— Я не знал… Увидеться бы с ней, поговорить.
— Так уже все, — мрачно сказал худой. — Закончилось ее бессмертие. Повелитель ее чуть что не на части разорвал. И что он только с ней не делал, измывался как мог, и зачем ему старушка для этих дел понадобилась.
— Так ведь говорят, что он сам колдун, и ему ее Сила нужна, вот он и…
Сильван чувствовал досаду и горечь. Ну почему он раньше не слышал ничего про Бессмертную Нарну? А теперь уже поздно. Но каков этот Повелитель? Неужели Нарна права и он захватит Оазисы? Не всю Конфедерацию, городов в ней побольше двадцати. До лесов этот маг вряд ли доберется. Но времена явно меняются.
Каппа. Сто семьдесят лет после Падения.
— Дедушка Сильван, может быть, вам не стоит ехать? Мы сами справимся.
— Нет, я должен, и мне ничего не угрожает. А тебе, Талина, лучше остаться здесь.
Талина, далекая праправнучка Сильвана, единственная из всех его потомков обладала Силой, и он учил ее всему, чему научился самостоятельно за всю свою долгую жизнь. Конечно, девочке не помешал бы наставник, но если он не смог его найти в мирное время, где он найдется сейчас? Нет, конечно, такой маг есть, но Талина никогда не сможет стать его ученицей. Девочка понадобится Повелителю для другого.
За эти годы стало ясно, что маг набирает себе в ученики владеющих Силой мужчин, и зверски убивает таких же женщин. Так что нет, Талина никуда не поедет, нечего ей делать в Конфедерации. Тем более предсказания Нарны стали сбываться, армия Повелителя захватывала города. Недавно пал Оазис с авиационным заводом, и Конфедерация теперь не могла ни строить, ни ремонтировать вертолеты.
Ему же надо собираться. Он хотел сам убедиться, что очередная порция лекарств подобрана как надо, что ее хватит надолго. Да и побывать в лабораториях Оазиса было бы очень неплохо. Интересно, что там придумали за последний год? Да и кто знает, сможет ли он поехать в следующий раз? Бессмертие бессмертием, но последнее время его стало беспокоить сердце.
Вместе с Сильваном ехали пять человек, все были хорошо вооружены и взяли единственный в поселке грузовик. За эти годы «дикари» приобретали в Оазисах не только лекарства, но и оружие, и бензин.
Лес сменился лесостепью, затем степью. Обычные животные и птицы исчезли, зато в изобилии появились гигантские мутировавшие насекомые. Северяне внимательно следили за дорогой — скучать было некогда. Однажды им удалось отбиться от стаи гигантских сосунов, но один из спутников Сильвана все же пострадал, и лечение заняло весь остаток пути.
В Седьмом Оазисе их встретили непривычно настороженно.
— Кто такие? — неприветливо окликнул охранник. — Не велено никого чужого пускать.
— Какие же мы чужие, Хашим, — отозвался Сильван. — Мы за лекарствами, чистое мясо привезли.
— А, доктор Сильван, — всмотрелся охранник. — Сейчас я сообщу начальству, без разрешения никак.
Вскоре подошел начальник охраны, внимательно осмотрел приезжих — нет ли мутантов, и, получив в подарок большой кусок копченой дичи, пропустил «дикарей».
На заводском складе состоялся обмен.
— Вы поторопились бы, а то армия Повелителя уже близко. И сейчас никому верить нельзя. Вот, Первый Оазис еще прошлым летом взяли без боя — старейшины сдали. А ведь там изобрели что-то против Повелителя, да он все прибрал к рукам. А сейчас, рассказывают, что Повелитель придумал какую-то сказку о другом мире и предлагает всем желающим присоединиться к его армии и отправиться туда, где чисто, нет радиации, нет мутаций и вообще все хорошо. Но что-то не верится. Разве другие миры бывают?
— Вряд ли, — кивнул Сильван и вдруг подумал: «А если это правда? Уж очень чужим казался этот Скаррон, да и имя у него ни на что не похоже», но делиться с собеседником своими мыслями не стал.
Они упаковали лекарства и собрались утром уезжать, но не успели. Перед рассветом они проснулись от выстрелов и первое, что попытались сделать — это увести машину из города. Им это почти удалось…
Сидя вместе с другими новоиспеченными рабами в наспех устроенном загоне, Сильван пытался лечить одного из своих спутников, Эрмана. У прошитого автоматной очередью парня не было бы никаких шансов, если бы не антибиотики, которые старому врачу удавалось достать, и Сила, которая пробудилась и не хотела уходить.
Фармацевтический завод продолжал работать, правда, уже на солдат Повелителя. Но старый знакомый Сильвана иногда передавал ему лекарства. Земляк его медленно, но верно стал выздоравливать, что очень радовало врача — он помнил, какими глазами Талина и Эрман смотрели друг на друга перед отъездом. Однако хватало и других больных. А сам бессмертный доктор чувствовал, что его бессмертие подходит к концу: сердце болело почти постоянно. Себе он помочь никак не мог, не получалось. Обидно будет умереть вот так, в плену.
Может быть, если бы он не растрачивал силы, то смог бы протянуть больше. Но отказывать в помощи Сильван никому не хотел. Тем более что его молодые товарищи тосковали и злились, не в силах ничего сделать. Организовать побег было почти невозможно, да и возвращаться домой без лекарств? Оставалось надеяться на лучшее. Тем более что вскоре разнеслись слухи, что Повелитель мертв. А потом заговорили о том, что конфедераты вступили в союз с какими-то пришлыми магами и уже отбили Пятый Оазис. А возглавляют их те самые божества, о которых говорила Нарна — Карающий меч света и Повелитель небесного огня. Освобождение приближалось, но успеет ли он его увидеть?
Он успел. Однажды утром обитатели Седьмого Оазиса проснулись от грохота — это рушились стены, потом земля задрожала, как в тот далекий день Падения. Затем послышались звуки пулеметных очередей. Рабы в загоне встрепенулись. Никому не хотелось погибнуть вот так, на пороге свободы. Однако все закончилось относительно быстро. Как только выстрелы стихли, и пленники поняли, что их уже никто не сторожит, Сильван поднялся.
— Доктор, куда вы? — окликнул его Эрман.
— Там, наверно, раненые есть.
— Но разве без вас не справятся? Вы же сами…
— Но я должен, — пожал тот плечами.
В больнице, расположенной близ фармацевтического завода, действительно были раненые. Несколько врачей, сестер и санитаров просто сбивались с ног.
— Тебе чего? — спросили Сильвана.
— Я врач, — ответил он, и тут же услышал голос за спиной:
— Это тот самый дикарь, бессмертный.
Местный доктор устало кивнул.
— Помогай.
Он склонился над первым раненым и тут почувствовал чей-то заинтересованный взгляд.
Остановил кровь, наложил повязку, оглянулся. Перед ним стоял незнакомый человек, высокий, худощавый, смуглый, совсем не похожий на харзийца. И от него явно веяло Силой.
— Дон Диего, — представился тот.
— Доктор Сильван, — отозвался старый врач.
— Вы маг?
— Маг? Что же, видимо, да. А вы?
— Видимо, да, — усмехнулся собеседник. — Меня прислали спросить, не нужна ли вам помощь.
— Да, нам нужны люди, — отозвался Сильван.
Диего серьезно кивнул.
— Пришлем.
Но тут же без обиняков заявил:
— Вы, мэтр, сами нуждаетесь в помощи. На вас же лица нет. Отдохните, подождите мэтра Вельмира, он вас подлечит.
— Я справлюсь, — покачал головой Сильван и подошел к следующему раненому.
Через пару часов старый доктор подумал, что дон Диего был прав. В глазах мутилось, левая рука немела, воздуха не хватало. Но пациент, который при поступлении казался безнадежным, явно передумал умирать. На этой мысли Сильван потерял сознание. А когда очнулся, то увидел над собой деревянный потолок.
— Где я? — с трудом произнес он. Было вроде бы легче, но надолго ли?
— В деревне куфти, — ответил ему тот самый дон Диего. — Мэтр Вельмир сразу телепортировал вас сюда, он постарается вам помочь.
Куфти? Вот оно. Нарна говорила, что он попадет к ним очень нескоро. Научиться у них он вряд ли уже успеет, но вот Талина? Смогут ли ей помочь куфти, или эти новые маги?
Однако стоит ли вообще говорить им о девушке? Да, они сражаются с армией Повелителя, но кто знает, можно ли им доверять?
Когда в комнату вошли незнакомые мужчина и женщина, то старый врач сразу почувствовал исходящую от них Силу. Силу, похожую на его собственную. Женщина-маг, и притом не куфти? Может быть, у его Талины тоже есть шанс заняться магией без риска для жизни?
— Мэтр Вельмир, мэтресса Морриган, — представил их Диего.
Мэтр Вельмир, молодой сероглазый человек, похожий на жителей Севера, присел рядом с больным, наложил руки ему на грудь, против сердца и надолго замолчал.
Сильван почувствовал тепло, и на мгновенье у него появилась надежда: а вдруг удастся еще прожить? Увидеть, как меняется мир?
Но когда он поймал взгляд мэтра Вельмира, то понял, что все напрасно.
— Сколько мне осталось? — произнес он слова, которые за сто семьдесят лет не раз слышал от умирающих пациентов.
— Это я вам сказать не могу. Вы, мэтр, сильно истощили свой организм за последнее время.
— А вы знаете, сколько мне лет? — не выдержал Сильван.
— Не знаю, но могу догадываться. Не больше двухсот, полагаю. Не удивляйтесь, мэтр, мне почти четыреста пятьдесят. Магия дает возможность прожить очень долго. Таких, как мы с вами, — и он слегка улыбнулся, — можно встретить и в нашем, и в вашем мире.
— Значит, это правда? Другие миры существуют? И Повелитель был оттуда?
— Увы, да, он из нашего мира и чуть его не погубил.
— А наш мир, — с горечью отозвался Сильван, — почти что погубил себя сам.
— Но у вас есть будущее.
— У нашего мира — да. У меня — нет, — твердо сказал он.
— Вы хотите о чем-то попросить?
— Да, моим землякам нужно собрать запас лекарств и доставить домой. Мы ведь за ними и приехали в Седьмой Оазис, перед тем, как его захватили войска Повелителя.
— Не беспокойтесь, мы об этом позаботимся.
Несмотря на то, что иномирские маги ему, в общем, понравились, спросить про Талину Сильван все-таки не решился.
Мэтр Вельмир выполнил обещание. На другой день в комнату Сильвана вошли его спутники. Он понял — ребятам сказали правду, и они захотели попрощаться.
— Нам помогли собрать лекарства, завтра мы уезжаем. А вы, доктор?
— Я остаюсь здесь. А ты, Эрман, позаботишься о Талине? У нее есть Сила, и было бы хорошо ее развить, но я пока, — он невольно усмехнулся, — пока мало знаю об этих пришлых магах. Если им можно доверять…
— Я все понимаю. Не беспокойтесь, доктор, я не оставлю Талину.
Сильван вздохнул. Кажется, жизнь действительно заканчивается.
Земляки уехали, но Сильвана не оставляли одного. То кто-то из куфти, то пришлые маги постоянно находились рядом.
Однажды его навестил Диего — первый из пришельцев, которого он встретил.
— Мэтр, мы тут узнали, что ваши добрались благополучно.
— А как? — полюбопытствовал Сильван.
— Я заходил в сон к Эрману, — просто ответил тот. — Повозиться, правда, пришлось, прежде чем его нашел, но все в порядке, не тревожьтесь. А праправнучка ваша собралась учиться магии. Не думайте плохого, ей ничего не угрожает, Силу из женщин тянул только Повелитель, чтоб ему, а он упокоен навсегда. А наши маги такими делами не занимаются.
Сильван благодарно кивнул. Внезапно он перестал видеть собеседника, стены комнаты, потолок. Вместо этого перед ним встали улицы харзийской столицы, какой она была до Падения. Навстречу ему шла улыбающаяся Алита.
— Пойдем скорее, нас ждут!
Он взял ее за руку, и они побежали. Улицы исчезли, перед ним был родной дом в лесном поселке, во дворе играли их дети. А рядом весело носился Лохматый из его собственного далекого детства. Сильван улыбнулся.
Он так и не узнал, что его смерть позволила спасти еще одну человеческую жизнь.
***
Дельта, Мистралия. Полутора годами ранее. 3405 год от пришествия эльфов.
Саэта шла по улицам Арборино. Задание показалось вначале не слишком сложным, и она рассчитывала уйти из города уже этой ночью. Остается выяснить, когда ее жертва покинет здание военного министерства и вернется домой, в свой особняк.
Однако столица всколыхнула слишком многие воспоминания. Она и сама не заметила, как ноги принесли ее к вздымающемуся над деревьями высокому зданию консерватории. По тротуару шли студенты — юноши и девушки с гитарами, нотными папками. Веселые, беззаботные… Как и она когда-то. Как же можно быть такими веселыми, когда страной правят эти негодяи? Впрочем, жизнь продолжается всегда, и многие не думают, кто стоит у власти.
А вот и кафе «Три струны». Она зайдет сюда совсем ненадолго, только кофе выпьет.
Юный гитарист за соседним столиком вызвал у нее даже зависть. Вот ведь повезло парню — инструмент можно носить с собой. Будь она гитаристкой, не раздумывая купила бы гитару. Но тащить на базу рояль? Она даже фыркнула сначала.
Потом перед глазами встал номер в гостинице Лютеции, нежно-кремовый рояль, такой же, как у нее в консерватории.
— Сыграй, — просит Кантор. — А я послушаю. Я люблю слушать.
Саэта помотала головой, отгоняя воспоминания. Но играть захотелось просто до боли в пальцах.
Сейчас… Она поднимется, выйдет на улицу. Тут рядом был музыкальный магазин. Там должен быть рояль, обязательно должен.
Она и сама не помнила, как дошла до знакомых дверей.
— Сеньорита? — вскинулся ей навстречу хозяин.
— Я собираюсь купить рояль, — сказала она, оглядываясь. Вот он. Совсем рядом.
— Пожалуйста, прошу вас.
— Я должна сама… Она подошла, откинула крышку, села. Почувствовала клавиши и забыла обо всем.
Когда она очнулась, хозяин смотрел на нее с уважением.
— Маэстрина, вы прекрасно играете. Думаю, этот инструмент вас устроит?
«Ну куда там прекрасно, — подумала Саэта. — Явно две ошибки я допустила, нет, три. Это не дело, надо больше заниматься… Но о чем это я?»
— Благодарю вас, я… я приду завтра, мне надо подумать.
— Буду ждать вас, маэстрина, — поклонился хозяин.
Саэта почти выбежала прочь. Как она могла забыть о задании? Надо же, маэстрина! Нет, соберись, боец Саэта, иди работай.
… Дом полковника Амьедо находился в богатом квартале недалеко от моря. Устроившись, как ей казалось, в безопасном месте, она затаилась. Здесь выполнить задание будет нетрудно, и она успеет спуститься к воде, где ее ожидает лодка. Она мельком подумала о хозяине лодки, который согласился помочь повстанцам, но сам в убийцы не годился. А годится ли она? В шуме моря ей послышались звуки музыки. Так, не отвлекаться. Вот и жертва. Полковник вышел из экипажа и направился к дому. Его сопровождал один охранник, а где же остальные? Ох, демоны, ну почему экипаж двинулся, не мог кучер немного подождать! Теперь он перекрывает ей линию выстрела. Она подхватила свой компактный арбалет и сделала шаг в сторону. Шелест справа и чуть впереди Саэта еще успела услышать и резко повернулась на звук…
***
Каппа. Деревня куфти. Сто семьдесят лет после Падения. 3407 г. от пришествия эльфов по летоисчислению Дельты.
…Она споткнулась и оказалась на земле. Нет, на деревянном полу. Послышался чей-то удивленный вскрик.
Девушка резко вскочила, и тут же почувствовала, как ее крепко схватили за руки, вырывая оружие. Саэта дернулась, попытавшись ударить противника ногой, но тут же была обездвижена.
— Саэта, я же говорил тебе, что второй раз так не раскроюсь, — раздался знакомый голос.
— Кантор? Откуда ты взялся? Это что было, телепортация? — изумилась она.
— Нет, это другое. Ты сядь, Саэта. — Его голос дрогнул. Что это с ним? В его взгляде смешались радость и удивление. И когда он успел за пару дней так измениться? И завести себе бардовскую челку? И все-таки, где она?
Она еще раз огляделась и тут же увидела лежащего на кровати человека.
— Он мертв? Кто это?
— Саэта, понимаешь, это доктор Сильван, он обладал магической Силой. Он только что умер и обменялся с тобой. Ты ведь слышала, как это бывает с переселенцами? Умирающий маг дублируется, и переселенец — тоже.
— То есть… Ты хочешь сказать, что я переселилась?
— Похоже, что так, Саэта.
— В другой мир? И ты тоже?
— Я — нет. Это долгая история. Но надо сначала позаботиться о докторе. И тебя познакомить с местными.
***
— … Вот так мы и попали на Каппу.
— А ты? Как ты жил все это время, до вторжения?
— Я? У меня все хорошо.
— К тебе вернулся Огонь? — внезапно спросила она.
Он серьезно кивнул.
— Ты ведь давно знала, кто я?
— Да, еще с Поморья. Но не стала говорить.
— Спасибо.
— Ты вернулся на сцену? Сочиняешь музыку?
— И даже пою, хотя голос уже другой.
— И теперь тебе есть куда прийти после победы?
Он снова кивнул.
— Тебя кто-то ждет? — догадалась Саэта.
— Да.
Она поняла, что ему неудобно делиться с ней своим счастьем, когда она оказалась в этом чужом мире.
Он, действительно, сменил тему.
— Саэта, ведь твой Огонь сейчас тоже очень яркий.
— Я знаю… Кантор, а здесь есть рояль?
— Найдем! — решительно сказал он. — Но в любом случае, на Каппе тебе делать нечего. Есть ведь и другие миры, получше.
Через несколько дней Кантор выполнил свое обещание. Он заявился в деревню в компании юного эльфа. Так Саэта познакомилась с принцем Мафеем.
— Сейчас мы отправимся в Центр, это главный Оазис Конфедерации. Там есть один инструмент, его даже иногда настраивают.
— Иногда? — фыркнула Саэта.
— Я же говорил тебе, этот мир — хреновое место, — усмехнулся тот.
… Инструмент был непривычен с виду, но его хозяева старались о нем заботиться. Рояль, сделанный еще до Падения, переходил из поколения в поколение в одной семье, а потом его поставили в совете Оазиса. Его даже не пришлось перевозить далеко, ведь Центр вырос на месте небольшого провинциального городка, не пострадавшего при ядерной катастрофе.
— Ну, что скажешь?
— С ним можно работать, — улыбнулась Саэта. — Спасибо тебе, Кантор.
***
Дельта. Несколько лун спустя.
— Да где она будет жить? У куфти? Или в Центре? На болоте или в радиоактивной помойке?
— Ну, у куфти радиации нет, с болотом они справятся, да и в Центре относительно неплохо.
— Папа, да ей нельзя там оставаться — с одним роялем на всю Каппу. Не с Дельты же везти? Какие там концерты? Да она погибнет! Или сгорит! Вот ведь не повезло девчонке! Нет чтобы на Альфу, там хоть жить можно!
— А кто бы ее на Альфу перенес? Толик? С кем бы она поменялась? С Раэлом? Да и повезло ей по большому счету!
— Да понимаю я… Пристроить ее на Альфе как каппийку?
— Нет, нельзя. Хоть про Каппу и снимают сериалы на Альфе, мир этот все-таки закрытый. А делать ей фальшивые документы — уволь.
— Тогда на Бету, к шархи?
— Это другое дело. Я поговорю с дядей Молари, и еще могу воззвать к Эруле… Но все должно быть по правилам. Никаких спутанных ликов.
— Да какие лики, пусть куфти попросят наших, а наши — шархийских шаманов, — проворчал Кантор.
— Ну, Диего, можно подумать, что у тебя Тень появилась, у Шеллара нахватался, что ли? — усмехнулся Макс.
— Будто у тебя ее нет! — отозвался сын.
Разговор этот шел уже после победы, когда все закончилось благополучно, Ольга родила дочку, и был заключен межмировой договор между Альфой, Бетой, Дельтой и Эпсилоном. А вот статус Каппы оставался прежним, правда, дельтийцы продолжали сотрудничать с куфти. А куфти должны были вот-вот договориться напрямую с шархи. Магические цивилизации создавали прочный союз. И потому после коротких переговоров шархи пригласили к себе на постоянное жительство молодую талантливую пианистку.
Так и получилось, что однажды в доме Эрны, где поселилась Саэта, появилась целая делегация — отец и сын Кастельмарра и Мафей. Саэта повертела в руках документы.
— А что здесь написано?
— Паспорт и приглашение от шархийского правительства на имя Лусии Домингес, — улыбнулся Кантор.
Саэта вздрогнула. Это имя она почти забыла. И даже здесь, на Каппе, представлялась своей партийной кличкой.
— Пора возвращаться, маэстрина Лусия.
— Я уже вернулась, маэстро Эль Драко.
— Счастья тебе, Саэта, и яркого Огня.
— И тебе, Кантор.
***
Альфа, пять лет спустя.
Саэта стояла у окна высотки и смотрела на раскинувшийся перед ней сверкающий ночными огнями город. Сегодня началось ее турне по Альфе. Афиши с портретом знаменитой пианистки с Беты были развешаны по всей Москве. Концерт прошел прекрасно, и она знала, что в зале сегодня были и мэтр Максимильяно, и начальник Темной Канцелярии Раэл, и доктор Дэн Рельмо, с которым она познакомилась во время его поездки на Бету. Однако мало кому было известно, что она появилась на Альфе задолго до начала турне и прошла курс лечения в одной из клиник. Может быть, она даже сможет иметь детей, ведь на Бете ее ждет молодой шархийский шаман, с которым она не так давно стала встречаться. И она уже знает, как их назовет. Ведь она навсегда останется благодарна двум людям. Диего, который помог ей вернуть Огонь, и сейчас счастлив на Дельте, и покойному доктору Сильвану, который своей смертью спас ее жизнь.
Название: Две жизни
Фандом Хроники Странного Королевства Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Бета: Tabiti
Размер: 6410 слов
Персонажи: ОМП, ОЖП, Саэта, Диего.
Категория: джен
Жанр: экшн, драма
Рейтинг: G – PG-13
Краткое содержание: История двух жизней и одного переселения
Примечание/Предупреждения: AU, смерть персонажа
читать дальшеКаппа, северные леса, за двадцать лет до Падения.
— Мама, а скоро папа вернется?
— Он ушел на охоту очень далеко, туда, где кончается лес, поэтому так долго не возвращается. Но ты не бойся, Сильван, с ним ничего не случится.
— Я не боюсь, с ним же Лохматый! Мам, а почему папа не берет на охоту меня?
— Ты еще маленький, тебе рано ходить так много, ты устанешь. Ты же знаешь, что никто из твоих друзей еще не ходит далеко на охоту.
— А Лохматый? Ему же тоже пять лет, как мне!
— Лохматый — пес. Собаки растут быстрее, чем люди. Поэтому он уже взрослый, а ты — маленький.
— Маам… Я тоже хочу скорее вырасти! И пойти с папой и Лохматым на охоту туда, где кончается лес!
— Лохматый к тому времени состарится, сынок.
— Состарится? И… умрет? Как дедушка? Ой, я люблю Лохматого, не хочу, чтобы он умер!
— Что поделаешь, Сильван, такова наша жизнь.
Сильван вздохнул, но тут же перескочил на другую мысль.
— Мам, а что там, где кончается лес?
— Там степь, жаркая степь.
— А за степью?
— А там лежат большие страны — Кетми, Харзи и Шамри.
— А что такое страны, мама?
— А вот представь, много-много таких поселков и деревень, как наши, и городов. Город — это очень, очень большая деревня. Там в одном доме живет столько людей, сколько в нашем поселке. И дома очень высокие. И люди летают по воздуху.
— А ты там была, мама?
— Да, я была в столице Харзи и даже ездила там на метро. Это такая подземная дорога, очень быстрая.
— Хочу туда, мама! А как они там охотятся, под землей?
— Нет, сынок, они там не охотятся, а нас считают дикарями.
— Ну как это не охотятся? Разве так бывает?
Разговор прервался. Послышался шум: мимо дома шли вернувшиеся охотники. Вот во двор вошел отец, что-то таща за собой. Наверно, большого зверя взял? Но почему он так хмурится? И где же Лохматый?
— Лохматый! — закричал мальчик и бросился вперед. Умирающий пес тяжело дышал.
— Волки, — мрачно буркнул охотник на невысказанный вопрос жены. Он не смог бросить верного друга умирать далеко от дома и привез его в родной поселок.
Мальчик тем временем гладил шерсть собаки и плача, без конца повторял:
— Лохматый, Лохматый, не умирай, не надо!
Родители молча переглянулись. Отец покачал головой, давая понять, что дело плохо. Ну что ж, теперь на охоту он будет ходить с другой собакой…
— Сильван, иди в дом! Хватит плакать, Лохматый был хороший охотник и умер как положено, сражаясь с волком.
— Неет! — закричал малыш. — Он не умер, он живой, живой! — и продолжал гладить пса.
Оторвать его от собаки сразу не получилось, а в доме заплакал проснувшийся младший братишка и мать бросилась туда. Отец же занялся делами во дворе, поглядывая на старшего сына, который уже не плакал, а просто продолжал обнимать своего верного пса.
Через некоторое время отец взял уже не сопротивляющегося сына, уставшего от слез, на руки и занес в дом. А потом вернулся посмотреть на собаку и удивленно покачал головой. Пес уже не выглядел умирающим.
Не умер он и на следующий день. А потом стал постепенно поправляться. А маленький Сильван тогда проспал почти сутки.
Местный лекарь, которого позвала испуганная мать, дал сонному малышу выпить укрепляющий отвар, и задумчиво сказал:
— Сейчас ему ничего не угрожает, и думается мне, что у мальчика есть сила целителя. Это очень, очень редко бывает…
— А как же шаманы?
— Нет, шаманы — это не то… Они могут внушить, успокоить, знают травы, но вот так, как малыш — нет, не могут.
— Почтенный, а вы сможете его обучить?
— Нет, не смогу, у меня тоже такой Силы нет. Ему бы просто на врача выучиться… На юге. Где я учился.
— Там, где подземная дорога в очень большой деревне? — внезапно раздался голосок Сильвана. Он полностью проснулся и все слышал. — Хочу туда!
— Нет уж, пусть здесь сидит и на охоту ходит, — буркнул вошедший отец.
— А Лохматый? — вдруг воскликнул мальчик.
— Жив твой Лохматый, успокойся!
В подтверждение со двора донесся довольно бодрый лай.
Об этом случае довольно быстро забыли, но пришлось вспомнить, когда два года спустя Сильван попросту вылечил ушиб у младшего брата. Исчезнувший на глазах кровоподтек произвел впечатление на отца, и он разрешил мальчику заниматься у лекаря. Слушая рассказы о могущественных южных государствах, о летающих машинах, о многолюдных городах, мальчик все больше и больше мечтал попасть туда. Сила у него проявлялась очень редко, и он хотел стать обычным врачом.
Прошли годы, мальчик корпел над книгами, старательно уча язык харзи. И наконец, мечта его стала сбываться. Наставник сообщил, что в одном из медицинских колледжей харзийской столицы есть квоты для молодых талантливых северян. Харзийцы давно посматривали на северные леса, рассчитывая превратить их в свою сферу влияния и добраться до полезных ископаемых. Но пятнадцатилетний Сильван об этом ничего не знал. Он радостно собирался на юг. На харзи он уже говорил вполне свободно.
Добираться пришлось долго, сначала на лошадях по лесным дорогам, которые в степях превратились в асфальтированные шоссе. Потом на автобусе до ближайшей железнодорожной станции. В пути он видел строящуюся железную дорогу и понимал, что к его родным местам приближается цивилизация — это слово он слышал у своего наставника и читал в книгах, которые тот ему давал. И юному лесному жителю все это очень нравилось. В поезде он буквально не отлипал от окна. Было лето, и на полях работали уборочные машины, на обширных лугах пасся скот, маленькие полустанки сменялись большими вокзалами. Соседи по вагону были люди разные — кто-то ехал в столицу искать счастья, кто-то возвращался из дальней поездки, было и несколько лесных жителей. Юноша впервые услышал, как его и его земляков за спинами называют дикарями и ему стало немного обидно. Ну да ничего, главное — он будет учиться.
Каппа, столица Харзи, за десять лет до Падения.
Столица поразила его. Толпа подхватила его и понесла в стеклянные двери вокзала, потом на улицу, где сплошным потоком двигались машины, а по тротуарам шли люди. Да, здесь, пожалуй, не поохотишься!
— Эй, дикарь, не зевай, — толкнул его кто-то из прохожих. — Ишь, понаехали! Вам тут что, медом намазано!
— Почтенный, — сказал паренек, проглотив обиду, — не скажете ли, где тут вход в метро? Я приехал учиться на врача, мне надо в медколледж номер два.
— На врача, говоришь, — внезапно смягчился прохожий, — хорошее дело. А метро — вот оно, прямо перед тобой.
Сильван увидел широкий вход, вращающиеся двери и вошел. И вот движущаяся лестница понесла его вниз, к огромному сверкающему залу. Яркие светильники, мраморные пол и стены, высокие колонны в виде деревьев, а на потолке — вот это да! — настоящее звездное небо!
Другие станции, которые Сильван видел по пути, были не менее красивы, и он едва не пропустил свою, переваривая впечатления.
В медколледже его встретили приветливо, и тут же поселили в общежитие. Вступительные экзамены тоже прошли благополучно, Начались годы учебы. Она давалась юноше легко, и после окончания колледжа он без особых усилий поступил в университет. Преподаватели отметили способного студента и даже предлагали ему заняться наукой и остаться в столице. Сильван стал задумываться об этом, тем более что у него появилась девушка. Познакомился он с ней во время дежурства на скорой, где подрабатывал на последнем курсе. Скорую вызвали к младшей сестренке Алиты, у которой никак не спадал жар. Температуру удалось сбить, и малышка вскоре начала поправляться. А Сильван и Алита начали с тех пор встречаться. Родители ее сначала отнеслись к парню настороженно — как же, «дикарь» из северных лесов, но потом прониклись уважением к талантливому студенту. К тому же им понравилась мысль, что в семье будет свой врач. А он посчитал, что тащить городскую девочку в лесной охотничий поселок не стоит. Да и разобраться со своей Силой бы неплохо. В лесу он ни разу не встретил таких как он, не смогли ему помочь и шаманы. Другое дело — здесь, в столице. Люди с магическим даром ему встречались. Одной из них была Нарна, девушка из народа куфти, изучавшая здесь биологию. Они случайно столкнулись в музее, где внимание обоих привлек один древний артефакт, и разговорились.
— Да, у тебя есть Сила, — подтвердила она. — Не такая, как у нашего народа, но есть. Не знаю, смогли бы наши мужчины чему-нибудь тебя научить. Но, впрочем, ты очень, очень не скоро попадешь к нам.
— Почему ты так решила?
— Я провидица, я знаю. — И девушка о чем-то глубоко задумалась.
Однако Сильван заинтересовался куфти и выяснил, что этот народ в древности создал могущественную империю, и магия там была в чести. Ну как могущественную? Территорию она занимала чуть меньшую, чем современные союзные державы, и очень давно распалась. Теперь потомки древних магов жили вдали от крупных городов в нескольких поселках, составлявших небольшую автономную республику. Сильван задумался о том, как могла бы развиться история мира, если бы она пошла по магическому пути. Появились бы летающие машины? Ракеты? Атомные бомбы?
С тех пор как было изобретено и испытано ядерное оружие, многие понимали, как это опасно. Крупное государство Тулан, расположенное за океаном, видело в союзных державах Кетми, Харзи и Шамри своих конкурентов, и противники постоянно обменивались угрозами. Две больших страны — Линьцзы и Дхармапур сотрудничали с обеими сторонами, но сами при этом постоянно ссорились друг с другом из-за пограничных территорий. В общем, в мире было неспокойно. Могла ли помочь здесь магия? Или, наоборот, помешать?
Еще один знакомый Сильвана — студент-историк Нимшаст, постоянно ныл и жаловался, приводя в пример разные истории из древности и современности, опасаясь близкой войны. Нытье Нимшаста вызывало у Сильвана раздражение, сам-то он войны особо не боялся, но, похоже, парень обладал похожей с ним Силой, поэтому они иногда общались. Больше ничего их не связывало: Сильван был спокойный и усердный, Нимшаст — истеричный и безалаберный, хотя и способный, Сильвана интересовали девушки, Нимшаста — парни, Сильван вел скромный образ жизни, а Нимшаст любил роскошь и всевозможные безделушки. В общем, разные они были люди.
Но однажды произошло нечто необычное. Группа Сильвана отмечала окончание университета в одном из лучших ресторанов города, и в том же зале, только за другим столом, праздновали студенты-историки. Было уже довольно поздно, и веселье достигло апогея, когда к Сильвану подсел Нимшаст.
— Пойдем, надо поговорить, — таинственным шепотом сказал он.
— А что случилось? — не очень охотно отозвался юный врач.
— Я нашел наставника! — выпалил Нимшаст. — Он такой, такой! Самый лучший, самый красивый!
Сильван хмыкнул:
— А умеет он много?
— Да! — восторженно выдохнул Нимшаст. — Пойдем, он хочет тебя видеть.
В холле ресторана их ждал человек. Высокий, темноволосый, узколицый, и местные жители могли бы принять его за северянина. Но только не Сильван. Молодому выходцу из леса этот незнакомец показался слишком чуждым, при том, что на харзи он разговаривал совершенно свободно. И ощущение Силы, такой же, как у Нимшаста, было несомненным.
— Господин Скаррон, это мой знакомый Сильван. Сильван, это мой наставник господин Скаррон.
«Странное имя, — настороженно подумал Сильван. — Откуда он взялся?»
— Что ж, Нимшаст, ты был прав, — задумчиво произнес Скаррон. — Молодой человек, — добавил он, обращаясь к Сильвану, — я могу предложить вам сотрудничество. Ваша Сила не должна пропадать так бездарно, как сейчас.
Сильван едва не согласился. Но что-то его остановило, что-то не понравилось в новом знакомом. Он покачал головой:
— Мне надо подумать.
— Что ж, думайте, только учтите, что времени может не хватить.
— Что вы имеете в виду? — удивился юноша.
— Разве вы не знаете, что туланцы поставили ракеты у границ Харзи, а харзийский президент тоже велел установить ракеты поблизости от берегов Тулана?
— Вы думаете, что будет война? Да это же просто самоубийство! Попугают друг друга и успокоятся!
— Я бы не стал так легкомысленно к этому относиться. Так что подумайте, мы с Нимшастом через три дня уезжаем, и я бы мог взять с собой и вас.
— Хорошо, — отозвался Сильван.
Три дня он размышлял и сомневался. Все-таки наставник в магии — это очень заманчиво. Но какой-то слишком подозрительный этот Скаррон. И с Алитой расставаться не хотелось, и в лаборатории, куда он устроился, получив диплом, пошли интересные результаты. В общем, Сильван решил выждать и никуда не поехал.
Прошло несколько недель, когда на работе его позвали к телефону. Это был Скаррон.
— Ну что ты решил, Сильван? — как-то слишком простецки спросил он. Сильвану это опять же не понравилось.
— Я не могу оставить мою работу и мою невесту, — резковато отозвался он.
— Ну что ж, но если передумаешь, позвони мне, потому что завтра я опять уезжаю. В долину куфти. Там, возможно, будет безопасно, их бомбить не станут, да и место очень и очень непростое.
— Опять бомбить! Да что вы сочиняете! — сорвался Сильван и бросил трубку.
Однако он задумался и взялся за газеты. Положение было и вправду нехорошее. Напряжение нарастало. Туланские корабли окружили остров, на который харзийцы привезли ракеты. А те не останавливались и продолжали отправлять туда ядерное оружие. Харзийский президент заявил, что его моряки не признают туланскую блокаду и в случае чего дадут отпор. Правитель острова сказал, что его народ готов принести себя в жертву. А на подступах к Харзи становилось все больше туланских ракет. Дело было плохо, и Сильван решил, что лучше уехать на время домой, в родной лесной поселок. И Алиту с семьей захватить.
Алита сначала стала отказываться от такой скоропалительной поездки, но все же поддалась на его уговоры и взяла на работе отгулы. Однако ее родители решили остаться с младшей дочерью в столице.
— Такие вещи и раньше случались, — заявил ее отец. — И на этот раз договорятся.
Так и получилось, что спустя три дня Сильван и Алита ехали на север вдвоем. И снова сменялись полустанки и вокзалы, многоэтажные дома и особняки, окруженные садами, на голубом небе проплывали белые облака, светило теплое солнце ранней осени… Люди в поезде мало интересовались политикой, и молодым людям казалось, что их опасения напрасны, что все действительно обойдется. До родных мест Сильвана оставалось совсем немного.
Было свежее раннее утро, и пассажиры еще спали, как вдруг раздался гул, дрогнула земля, послышался лязг колес. Поезд встал. Сильван едва удержался, чтобы не свалиться с полки. Алита смотрела на него с ужасом. Неужели?
— Может быть, землетрясение? — проговорил он в последней надежде, не веря сам себе. Ну какие землетрясения в степи? Он включил свой транзисторный приемник — оттуда доносился лишь треск. Стало совсем нехорошо.
Пассажиры высыпали из вагонов. На юге разгоралось зарево, которое, казалось, заняло весь горизонт. Сначала все подавленно молчали, потом в толпе раздались крики, плач, народ заметался. Плакала и Алита.
— Мама, мамочка, — повторяла она безостановочно. Сильван молча прижал ее к себе.
— Падение, это полное падение, — пробормотал сосед Сильвана и Алиты по купе, пожилой ученый, возвращавшийся на родину из столицы. Никто из этих испуганных и растерянных людей еще не знал, что сегодняшний день так и останется в истории их мира как день Падения.
Потом рассказывали разное. Говорили, что не выдержали нервы у командира одной из субмарин и он дал приказ о пуске ядерных ракет. Еще ходили слухи, что президенты Тулана и Харзи уже почти договорились убрать ракеты от границ друг друга, но на телефонной линии произошел сбой и разговор прервался на несколько минут. За это короткое время был сбит самолет-разведчик одной из сторон и опять же у кого-то не выдержали нервы. Катастрофу довершили Дхармапур и Линьцзы, тоже находившиеся на грани войны. На фоне всего бедствия они сцепились друг с другом и израсходовали весь свой ядерный арсенал. Потом оказалось, что Кетми, Харзи и Шамри пострадали меньше других, и постепенно жизнь стала возвращаться в эти места. Но все это было позже.
… Сильван и Алита только через цикл после Падения добрались до его поселка. Девушка чувствовала себя очень плохо, и Сильван сначала думал, что это последствия радиоактивного заражения. Он пытался лечить ее, пытался вызвать Силу, вспоминая о тех редких случаях, когда это получалось. И начинал жалеть, что не согласился на предложение Скаррона. Но что бы это изменило? Слишком мало времени у них у всех оставалось.
Однако Сильвану и Алите повезло. Вскоре они поняли, что тошнота и головокружение у девушки — это просто беременность, и облегченно вздохнули. Надо было жить.
Каппа, северные леса, сто пятьдесят лет после Падения.
— Доктор Сильван, у нас тут мутанты с юга! Они такое рассказывают!
— Больные есть? — спросил старый врач, поднимаясь. К мутантам он относился спокойно, не то что жители Конфедерации. За необычайно долгую жизнь он успел понять, что мутаций не стоит так уж опасаться, и убедил старейшин поселка не гонять этих людей. Но туберкулез — другое дело.
— Да они замученные, кашляют.
— Сколько их?
— Двое.
— Пусть их поместят в доме Кирана, я через полчаса приду и осмотрю их.
— Хорошо, доктор. — Помощник, не выдержав, оглянулся на пороге. — И они нас дикарями обзывают! А сами-то!
Сильван вздохнул. Он вспомнил свой первый приезд в столицу, когда его назвали дикарем. Его поселок, и тогда, и сейчас далек от того, что считалось цивилизацией. Но лучше жить здесь, чем в Конфедерации.
Бессмертного доктора Сильвана знали и уважали во всех окрестных деревнях, да в ближайшем Оазисе о нем слышали. Многочисленное потомство души в дедушке не чаяло. Впрочем, не просто в дедушке, а пра-пра-пра… Пошло уже седьмое поколение после Падения.
У них с Алитой родилось четверо детей, и только у второй дочки были сросшиеся пальцы на ногах — совсем безобидное последствие Падения. Остальные были здоровы. Здесь, в северных лесах, радиации практически не было, не то что в центре цивилизации, где мутации и врожденные патологии встречались очень часто. Да и повезло им. Ветер в день Падения и позже был северным, и тяжелые элементы осели намного южнее. Так что жизнь лесных жителей изменилась мало. Беженцев здесь с самого начала было немного, и новые люди появлялись редко. Однако новости до них доходили. И о городах-Оазисах, образовавших Конфедерацию, и о радиоактивных пустошах, и о мутировавших животных, и о страшных Гиблых туннелях, в которые превратилось столичное метро с его роскошными станциями. Но все же жизнь продолжалась и на юге, и здесь. Однажды Сильван узнал, что в ближайшем Оазисе удалось наладить производство лекарств. С тех пор лесные жители время от времени обменивали свою сравнительно чистую добычу на необходимые антибиотики.
Шли годы, дети стали взрослыми, родились и подросли внуки, Алита состарилась, стала часто болеть. И тут постоянно занятый работой Сильван осознал, что сам-то он не стареет. Ни одной болезни, свойственной возрасту, у него не было: быстрые ноги, сильные руки, целые зубы, острое зрение. Возможно, это Сила помогает, та Сила, которую он так и не развил, и которая время от времени проявлялась, — понял он. Эти редкие проявления Силы и медицинский опыт позволили ему надолго продлить жизнь жены. Но от старости лекарств все же нет, и настал день, когда Алиту похоронили.
Второй раз он жениться не стал — не хотел снова переживать потерю. Впрочем, потери продолжались и так. Его дети и внуки старились и умирали у него на глазах, а он все жил, трудился, занимался со сменявшими друг друга учениками… и со временем был прозван бессмертным. Однажды от прибившихся к ним беженцев из далекого Верхнего Чигина он узнал о Повелителе, который обосновался в развалинах старой военной базы и потихоньку расширяет свои владения. Сначала Сильван решил, что это просто главарь крупной банды, но уж очень много непонятного делал этот человек. Говорили об опытах на людях, о неведомых тварях, которых он создал, о крылатых неуязвимых существах, которых называли вампирами. Сильван постепенно уверился, что Повелитель обладает Силой, а когда однажды услышал имя его главного помощника — Нимшаст, то понял, что речь идет о том самом Скарроне, который когда-то приглашал его к сотрудничеству. Нет, все-таки хорошо, что он не согласился. Такой ценой развивать Силу — ну уж нет. Он живет достойной жизнью и очень многим помог. Вот и сейчас надо посмотреть, что с теми новыми беженцами. Что-то их прибавляется в последнее время…
Мутанты оказались больными и напуганными. Впрочем, на туберкулез не похоже, просто застарелая простуда. Что ж, это хорошо, можно пока оставить их в поселке. К тому же больших патологий у них нет. У одного, правда, по шесть пальцев на руках, а другой отличается необычной худобой и слишком большими конечностями. Но такое ничему не мешает.
— Что же вас так далеко занесло? — спросил он из любопытства. Конечно, мутантов с явными внешними признаками в Оазисы не пускали, но многие селились за городскими стенами и неплохо там устраивались. Что же этих заставило взять ноги в руки и добежать прямо до северных лесов?
— Куда угодно, но подальше от Повелителя! — выпалил шестипалый. — Он с людьми, как со скотом, обращается, вампирам своим скармливает, у него там полно живых мертвецов, а еще армию собирает и скоро всю Конфедерацию завоюет.
— Так уж и всю, — проворчал Сильван. — У Конфедерации армия тоже не маленькая и не слабая. Да и вертолеты имеются.
— Бессмертная Нарна сказала, что двадцать Оазисов падут!
— А еще она сказала, что у Повелителя ничего не получится и с ним покончат! Карающий меч света и Повелитель небесного огня! — вмешался худой.
— Нарна? Она куфти? — заинтересовался Сильван. — Он вспомнил юную куфтийскую провидицу и подумал: «А вдруг? Если я живу столько лет, почему бы и ей?»
— Да, куфтийская колдунья! Двести лет жила, все это знали! — заявил шестипалый.
— Я не знал… Увидеться бы с ней, поговорить.
— Так уже все, — мрачно сказал худой. — Закончилось ее бессмертие. Повелитель ее чуть что не на части разорвал. И что он только с ней не делал, измывался как мог, и зачем ему старушка для этих дел понадобилась.
— Так ведь говорят, что он сам колдун, и ему ее Сила нужна, вот он и…
Сильван чувствовал досаду и горечь. Ну почему он раньше не слышал ничего про Бессмертную Нарну? А теперь уже поздно. Но каков этот Повелитель? Неужели Нарна права и он захватит Оазисы? Не всю Конфедерацию, городов в ней побольше двадцати. До лесов этот маг вряд ли доберется. Но времена явно меняются.
Каппа. Сто семьдесят лет после Падения.
— Дедушка Сильван, может быть, вам не стоит ехать? Мы сами справимся.
— Нет, я должен, и мне ничего не угрожает. А тебе, Талина, лучше остаться здесь.
Талина, далекая праправнучка Сильвана, единственная из всех его потомков обладала Силой, и он учил ее всему, чему научился самостоятельно за всю свою долгую жизнь. Конечно, девочке не помешал бы наставник, но если он не смог его найти в мирное время, где он найдется сейчас? Нет, конечно, такой маг есть, но Талина никогда не сможет стать его ученицей. Девочка понадобится Повелителю для другого.
За эти годы стало ясно, что маг набирает себе в ученики владеющих Силой мужчин, и зверски убивает таких же женщин. Так что нет, Талина никуда не поедет, нечего ей делать в Конфедерации. Тем более предсказания Нарны стали сбываться, армия Повелителя захватывала города. Недавно пал Оазис с авиационным заводом, и Конфедерация теперь не могла ни строить, ни ремонтировать вертолеты.
Ему же надо собираться. Он хотел сам убедиться, что очередная порция лекарств подобрана как надо, что ее хватит надолго. Да и побывать в лабораториях Оазиса было бы очень неплохо. Интересно, что там придумали за последний год? Да и кто знает, сможет ли он поехать в следующий раз? Бессмертие бессмертием, но последнее время его стало беспокоить сердце.
Вместе с Сильваном ехали пять человек, все были хорошо вооружены и взяли единственный в поселке грузовик. За эти годы «дикари» приобретали в Оазисах не только лекарства, но и оружие, и бензин.
Лес сменился лесостепью, затем степью. Обычные животные и птицы исчезли, зато в изобилии появились гигантские мутировавшие насекомые. Северяне внимательно следили за дорогой — скучать было некогда. Однажды им удалось отбиться от стаи гигантских сосунов, но один из спутников Сильвана все же пострадал, и лечение заняло весь остаток пути.
В Седьмом Оазисе их встретили непривычно настороженно.
— Кто такие? — неприветливо окликнул охранник. — Не велено никого чужого пускать.
— Какие же мы чужие, Хашим, — отозвался Сильван. — Мы за лекарствами, чистое мясо привезли.
— А, доктор Сильван, — всмотрелся охранник. — Сейчас я сообщу начальству, без разрешения никак.
Вскоре подошел начальник охраны, внимательно осмотрел приезжих — нет ли мутантов, и, получив в подарок большой кусок копченой дичи, пропустил «дикарей».
На заводском складе состоялся обмен.
— Вы поторопились бы, а то армия Повелителя уже близко. И сейчас никому верить нельзя. Вот, Первый Оазис еще прошлым летом взяли без боя — старейшины сдали. А ведь там изобрели что-то против Повелителя, да он все прибрал к рукам. А сейчас, рассказывают, что Повелитель придумал какую-то сказку о другом мире и предлагает всем желающим присоединиться к его армии и отправиться туда, где чисто, нет радиации, нет мутаций и вообще все хорошо. Но что-то не верится. Разве другие миры бывают?
— Вряд ли, — кивнул Сильван и вдруг подумал: «А если это правда? Уж очень чужим казался этот Скаррон, да и имя у него ни на что не похоже», но делиться с собеседником своими мыслями не стал.
Они упаковали лекарства и собрались утром уезжать, но не успели. Перед рассветом они проснулись от выстрелов и первое, что попытались сделать — это увести машину из города. Им это почти удалось…
Сидя вместе с другими новоиспеченными рабами в наспех устроенном загоне, Сильван пытался лечить одного из своих спутников, Эрмана. У прошитого автоматной очередью парня не было бы никаких шансов, если бы не антибиотики, которые старому врачу удавалось достать, и Сила, которая пробудилась и не хотела уходить.
Фармацевтический завод продолжал работать, правда, уже на солдат Повелителя. Но старый знакомый Сильвана иногда передавал ему лекарства. Земляк его медленно, но верно стал выздоравливать, что очень радовало врача — он помнил, какими глазами Талина и Эрман смотрели друг на друга перед отъездом. Однако хватало и других больных. А сам бессмертный доктор чувствовал, что его бессмертие подходит к концу: сердце болело почти постоянно. Себе он помочь никак не мог, не получалось. Обидно будет умереть вот так, в плену.
Может быть, если бы он не растрачивал силы, то смог бы протянуть больше. Но отказывать в помощи Сильван никому не хотел. Тем более что его молодые товарищи тосковали и злились, не в силах ничего сделать. Организовать побег было почти невозможно, да и возвращаться домой без лекарств? Оставалось надеяться на лучшее. Тем более что вскоре разнеслись слухи, что Повелитель мертв. А потом заговорили о том, что конфедераты вступили в союз с какими-то пришлыми магами и уже отбили Пятый Оазис. А возглавляют их те самые божества, о которых говорила Нарна — Карающий меч света и Повелитель небесного огня. Освобождение приближалось, но успеет ли он его увидеть?
Он успел. Однажды утром обитатели Седьмого Оазиса проснулись от грохота — это рушились стены, потом земля задрожала, как в тот далекий день Падения. Затем послышались звуки пулеметных очередей. Рабы в загоне встрепенулись. Никому не хотелось погибнуть вот так, на пороге свободы. Однако все закончилось относительно быстро. Как только выстрелы стихли, и пленники поняли, что их уже никто не сторожит, Сильван поднялся.
— Доктор, куда вы? — окликнул его Эрман.
— Там, наверно, раненые есть.
— Но разве без вас не справятся? Вы же сами…
— Но я должен, — пожал тот плечами.
В больнице, расположенной близ фармацевтического завода, действительно были раненые. Несколько врачей, сестер и санитаров просто сбивались с ног.
— Тебе чего? — спросили Сильвана.
— Я врач, — ответил он, и тут же услышал голос за спиной:
— Это тот самый дикарь, бессмертный.
Местный доктор устало кивнул.
— Помогай.
Он склонился над первым раненым и тут почувствовал чей-то заинтересованный взгляд.
Остановил кровь, наложил повязку, оглянулся. Перед ним стоял незнакомый человек, высокий, худощавый, смуглый, совсем не похожий на харзийца. И от него явно веяло Силой.
— Дон Диего, — представился тот.
— Доктор Сильван, — отозвался старый врач.
— Вы маг?
— Маг? Что же, видимо, да. А вы?
— Видимо, да, — усмехнулся собеседник. — Меня прислали спросить, не нужна ли вам помощь.
— Да, нам нужны люди, — отозвался Сильван.
Диего серьезно кивнул.
— Пришлем.
Но тут же без обиняков заявил:
— Вы, мэтр, сами нуждаетесь в помощи. На вас же лица нет. Отдохните, подождите мэтра Вельмира, он вас подлечит.
— Я справлюсь, — покачал головой Сильван и подошел к следующему раненому.
Через пару часов старый доктор подумал, что дон Диего был прав. В глазах мутилось, левая рука немела, воздуха не хватало. Но пациент, который при поступлении казался безнадежным, явно передумал умирать. На этой мысли Сильван потерял сознание. А когда очнулся, то увидел над собой деревянный потолок.
— Где я? — с трудом произнес он. Было вроде бы легче, но надолго ли?
— В деревне куфти, — ответил ему тот самый дон Диего. — Мэтр Вельмир сразу телепортировал вас сюда, он постарается вам помочь.
Куфти? Вот оно. Нарна говорила, что он попадет к ним очень нескоро. Научиться у них он вряд ли уже успеет, но вот Талина? Смогут ли ей помочь куфти, или эти новые маги?
Однако стоит ли вообще говорить им о девушке? Да, они сражаются с армией Повелителя, но кто знает, можно ли им доверять?
Когда в комнату вошли незнакомые мужчина и женщина, то старый врач сразу почувствовал исходящую от них Силу. Силу, похожую на его собственную. Женщина-маг, и притом не куфти? Может быть, у его Талины тоже есть шанс заняться магией без риска для жизни?
— Мэтр Вельмир, мэтресса Морриган, — представил их Диего.
Мэтр Вельмир, молодой сероглазый человек, похожий на жителей Севера, присел рядом с больным, наложил руки ему на грудь, против сердца и надолго замолчал.
Сильван почувствовал тепло, и на мгновенье у него появилась надежда: а вдруг удастся еще прожить? Увидеть, как меняется мир?
Но когда он поймал взгляд мэтра Вельмира, то понял, что все напрасно.
— Сколько мне осталось? — произнес он слова, которые за сто семьдесят лет не раз слышал от умирающих пациентов.
— Это я вам сказать не могу. Вы, мэтр, сильно истощили свой организм за последнее время.
— А вы знаете, сколько мне лет? — не выдержал Сильван.
— Не знаю, но могу догадываться. Не больше двухсот, полагаю. Не удивляйтесь, мэтр, мне почти четыреста пятьдесят. Магия дает возможность прожить очень долго. Таких, как мы с вами, — и он слегка улыбнулся, — можно встретить и в нашем, и в вашем мире.
— Значит, это правда? Другие миры существуют? И Повелитель был оттуда?
— Увы, да, он из нашего мира и чуть его не погубил.
— А наш мир, — с горечью отозвался Сильван, — почти что погубил себя сам.
— Но у вас есть будущее.
— У нашего мира — да. У меня — нет, — твердо сказал он.
— Вы хотите о чем-то попросить?
— Да, моим землякам нужно собрать запас лекарств и доставить домой. Мы ведь за ними и приехали в Седьмой Оазис, перед тем, как его захватили войска Повелителя.
— Не беспокойтесь, мы об этом позаботимся.
Несмотря на то, что иномирские маги ему, в общем, понравились, спросить про Талину Сильван все-таки не решился.
Мэтр Вельмир выполнил обещание. На другой день в комнату Сильвана вошли его спутники. Он понял — ребятам сказали правду, и они захотели попрощаться.
— Нам помогли собрать лекарства, завтра мы уезжаем. А вы, доктор?
— Я остаюсь здесь. А ты, Эрман, позаботишься о Талине? У нее есть Сила, и было бы хорошо ее развить, но я пока, — он невольно усмехнулся, — пока мало знаю об этих пришлых магах. Если им можно доверять…
— Я все понимаю. Не беспокойтесь, доктор, я не оставлю Талину.
Сильван вздохнул. Кажется, жизнь действительно заканчивается.
Земляки уехали, но Сильвана не оставляли одного. То кто-то из куфти, то пришлые маги постоянно находились рядом.
Однажды его навестил Диего — первый из пришельцев, которого он встретил.
— Мэтр, мы тут узнали, что ваши добрались благополучно.
— А как? — полюбопытствовал Сильван.
— Я заходил в сон к Эрману, — просто ответил тот. — Повозиться, правда, пришлось, прежде чем его нашел, но все в порядке, не тревожьтесь. А праправнучка ваша собралась учиться магии. Не думайте плохого, ей ничего не угрожает, Силу из женщин тянул только Повелитель, чтоб ему, а он упокоен навсегда. А наши маги такими делами не занимаются.
Сильван благодарно кивнул. Внезапно он перестал видеть собеседника, стены комнаты, потолок. Вместо этого перед ним встали улицы харзийской столицы, какой она была до Падения. Навстречу ему шла улыбающаяся Алита.
— Пойдем скорее, нас ждут!
Он взял ее за руку, и они побежали. Улицы исчезли, перед ним был родной дом в лесном поселке, во дворе играли их дети. А рядом весело носился Лохматый из его собственного далекого детства. Сильван улыбнулся.
Он так и не узнал, что его смерть позволила спасти еще одну человеческую жизнь.
***
Дельта, Мистралия. Полутора годами ранее. 3405 год от пришествия эльфов.
Саэта шла по улицам Арборино. Задание показалось вначале не слишком сложным, и она рассчитывала уйти из города уже этой ночью. Остается выяснить, когда ее жертва покинет здание военного министерства и вернется домой, в свой особняк.
Однако столица всколыхнула слишком многие воспоминания. Она и сама не заметила, как ноги принесли ее к вздымающемуся над деревьями высокому зданию консерватории. По тротуару шли студенты — юноши и девушки с гитарами, нотными папками. Веселые, беззаботные… Как и она когда-то. Как же можно быть такими веселыми, когда страной правят эти негодяи? Впрочем, жизнь продолжается всегда, и многие не думают, кто стоит у власти.
А вот и кафе «Три струны». Она зайдет сюда совсем ненадолго, только кофе выпьет.
Юный гитарист за соседним столиком вызвал у нее даже зависть. Вот ведь повезло парню — инструмент можно носить с собой. Будь она гитаристкой, не раздумывая купила бы гитару. Но тащить на базу рояль? Она даже фыркнула сначала.
Потом перед глазами встал номер в гостинице Лютеции, нежно-кремовый рояль, такой же, как у нее в консерватории.
— Сыграй, — просит Кантор. — А я послушаю. Я люблю слушать.
Саэта помотала головой, отгоняя воспоминания. Но играть захотелось просто до боли в пальцах.
Сейчас… Она поднимется, выйдет на улицу. Тут рядом был музыкальный магазин. Там должен быть рояль, обязательно должен.
Она и сама не помнила, как дошла до знакомых дверей.
— Сеньорита? — вскинулся ей навстречу хозяин.
— Я собираюсь купить рояль, — сказала она, оглядываясь. Вот он. Совсем рядом.
— Пожалуйста, прошу вас.
— Я должна сама… Она подошла, откинула крышку, села. Почувствовала клавиши и забыла обо всем.
Когда она очнулась, хозяин смотрел на нее с уважением.
— Маэстрина, вы прекрасно играете. Думаю, этот инструмент вас устроит?
«Ну куда там прекрасно, — подумала Саэта. — Явно две ошибки я допустила, нет, три. Это не дело, надо больше заниматься… Но о чем это я?»
— Благодарю вас, я… я приду завтра, мне надо подумать.
— Буду ждать вас, маэстрина, — поклонился хозяин.
Саэта почти выбежала прочь. Как она могла забыть о задании? Надо же, маэстрина! Нет, соберись, боец Саэта, иди работай.
… Дом полковника Амьедо находился в богатом квартале недалеко от моря. Устроившись, как ей казалось, в безопасном месте, она затаилась. Здесь выполнить задание будет нетрудно, и она успеет спуститься к воде, где ее ожидает лодка. Она мельком подумала о хозяине лодки, который согласился помочь повстанцам, но сам в убийцы не годился. А годится ли она? В шуме моря ей послышались звуки музыки. Так, не отвлекаться. Вот и жертва. Полковник вышел из экипажа и направился к дому. Его сопровождал один охранник, а где же остальные? Ох, демоны, ну почему экипаж двинулся, не мог кучер немного подождать! Теперь он перекрывает ей линию выстрела. Она подхватила свой компактный арбалет и сделала шаг в сторону. Шелест справа и чуть впереди Саэта еще успела услышать и резко повернулась на звук…
***
Каппа. Деревня куфти. Сто семьдесят лет после Падения. 3407 г. от пришествия эльфов по летоисчислению Дельты.
…Она споткнулась и оказалась на земле. Нет, на деревянном полу. Послышался чей-то удивленный вскрик.
Девушка резко вскочила, и тут же почувствовала, как ее крепко схватили за руки, вырывая оружие. Саэта дернулась, попытавшись ударить противника ногой, но тут же была обездвижена.
— Саэта, я же говорил тебе, что второй раз так не раскроюсь, — раздался знакомый голос.
— Кантор? Откуда ты взялся? Это что было, телепортация? — изумилась она.
— Нет, это другое. Ты сядь, Саэта. — Его голос дрогнул. Что это с ним? В его взгляде смешались радость и удивление. И когда он успел за пару дней так измениться? И завести себе бардовскую челку? И все-таки, где она?
Она еще раз огляделась и тут же увидела лежащего на кровати человека.
— Он мертв? Кто это?
— Саэта, понимаешь, это доктор Сильван, он обладал магической Силой. Он только что умер и обменялся с тобой. Ты ведь слышала, как это бывает с переселенцами? Умирающий маг дублируется, и переселенец — тоже.
— То есть… Ты хочешь сказать, что я переселилась?
— Похоже, что так, Саэта.
— В другой мир? И ты тоже?
— Я — нет. Это долгая история. Но надо сначала позаботиться о докторе. И тебя познакомить с местными.
***
— … Вот так мы и попали на Каппу.
— А ты? Как ты жил все это время, до вторжения?
— Я? У меня все хорошо.
— К тебе вернулся Огонь? — внезапно спросила она.
Он серьезно кивнул.
— Ты ведь давно знала, кто я?
— Да, еще с Поморья. Но не стала говорить.
— Спасибо.
— Ты вернулся на сцену? Сочиняешь музыку?
— И даже пою, хотя голос уже другой.
— И теперь тебе есть куда прийти после победы?
Он снова кивнул.
— Тебя кто-то ждет? — догадалась Саэта.
— Да.
Она поняла, что ему неудобно делиться с ней своим счастьем, когда она оказалась в этом чужом мире.
Он, действительно, сменил тему.
— Саэта, ведь твой Огонь сейчас тоже очень яркий.
— Я знаю… Кантор, а здесь есть рояль?
— Найдем! — решительно сказал он. — Но в любом случае, на Каппе тебе делать нечего. Есть ведь и другие миры, получше.
Через несколько дней Кантор выполнил свое обещание. Он заявился в деревню в компании юного эльфа. Так Саэта познакомилась с принцем Мафеем.
— Сейчас мы отправимся в Центр, это главный Оазис Конфедерации. Там есть один инструмент, его даже иногда настраивают.
— Иногда? — фыркнула Саэта.
— Я же говорил тебе, этот мир — хреновое место, — усмехнулся тот.
… Инструмент был непривычен с виду, но его хозяева старались о нем заботиться. Рояль, сделанный еще до Падения, переходил из поколения в поколение в одной семье, а потом его поставили в совете Оазиса. Его даже не пришлось перевозить далеко, ведь Центр вырос на месте небольшого провинциального городка, не пострадавшего при ядерной катастрофе.
— Ну, что скажешь?
— С ним можно работать, — улыбнулась Саэта. — Спасибо тебе, Кантор.
***
Дельта. Несколько лун спустя.
— Да где она будет жить? У куфти? Или в Центре? На болоте или в радиоактивной помойке?
— Ну, у куфти радиации нет, с болотом они справятся, да и в Центре относительно неплохо.
— Папа, да ей нельзя там оставаться — с одним роялем на всю Каппу. Не с Дельты же везти? Какие там концерты? Да она погибнет! Или сгорит! Вот ведь не повезло девчонке! Нет чтобы на Альфу, там хоть жить можно!
— А кто бы ее на Альфу перенес? Толик? С кем бы она поменялась? С Раэлом? Да и повезло ей по большому счету!
— Да понимаю я… Пристроить ее на Альфе как каппийку?
— Нет, нельзя. Хоть про Каппу и снимают сериалы на Альфе, мир этот все-таки закрытый. А делать ей фальшивые документы — уволь.
— Тогда на Бету, к шархи?
— Это другое дело. Я поговорю с дядей Молари, и еще могу воззвать к Эруле… Но все должно быть по правилам. Никаких спутанных ликов.
— Да какие лики, пусть куфти попросят наших, а наши — шархийских шаманов, — проворчал Кантор.
— Ну, Диего, можно подумать, что у тебя Тень появилась, у Шеллара нахватался, что ли? — усмехнулся Макс.
— Будто у тебя ее нет! — отозвался сын.
Разговор этот шел уже после победы, когда все закончилось благополучно, Ольга родила дочку, и был заключен межмировой договор между Альфой, Бетой, Дельтой и Эпсилоном. А вот статус Каппы оставался прежним, правда, дельтийцы продолжали сотрудничать с куфти. А куфти должны были вот-вот договориться напрямую с шархи. Магические цивилизации создавали прочный союз. И потому после коротких переговоров шархи пригласили к себе на постоянное жительство молодую талантливую пианистку.
Так и получилось, что однажды в доме Эрны, где поселилась Саэта, появилась целая делегация — отец и сын Кастельмарра и Мафей. Саэта повертела в руках документы.
— А что здесь написано?
— Паспорт и приглашение от шархийского правительства на имя Лусии Домингес, — улыбнулся Кантор.
Саэта вздрогнула. Это имя она почти забыла. И даже здесь, на Каппе, представлялась своей партийной кличкой.
— Пора возвращаться, маэстрина Лусия.
— Я уже вернулась, маэстро Эль Драко.
— Счастья тебе, Саэта, и яркого Огня.
— И тебе, Кантор.
***
Альфа, пять лет спустя.
Саэта стояла у окна высотки и смотрела на раскинувшийся перед ней сверкающий ночными огнями город. Сегодня началось ее турне по Альфе. Афиши с портретом знаменитой пианистки с Беты были развешаны по всей Москве. Концерт прошел прекрасно, и она знала, что в зале сегодня были и мэтр Максимильяно, и начальник Темной Канцелярии Раэл, и доктор Дэн Рельмо, с которым она познакомилась во время его поездки на Бету. Однако мало кому было известно, что она появилась на Альфе задолго до начала турне и прошла курс лечения в одной из клиник. Может быть, она даже сможет иметь детей, ведь на Бете ее ждет молодой шархийский шаман, с которым она не так давно стала встречаться. И она уже знает, как их назовет. Ведь она навсегда останется благодарна двум людям. Диего, который помог ей вернуть Огонь, и сейчас счастлив на Дельте, и покойному доктору Сильвану, который своей смертью спас ее жизнь.
@темы: Оксана Панкеева, Хроники странного королевства, ФБ-2017, Миры Панкеевой, fandom Miry Pankeevoj 2017
четверг, 17 октября 2019
15.10.2019 в 01:32
Пишет Tabiti:Писатель помог школьнице написать сочинение по своему рассказу. Педагоги оценили его на «тройку».URL записи
Учителя объяснили это тем, что «автор не то имел в виду». Что на это сказал сам писатель и почему в школах пишут сочинения по шаблонам?
Когда писатель Виталий Сероклинов узнал, что рассказ «Пряники» включен в программу олимпиады по литературе за восьмой класс, он был приятно удивлен, ведь его произведение стояло бок о бок с творениями Михаила Лермонтова и Саши Черного. Потом на ученических форумах он стал помогать школьникам с разбором своего рассказа, а позже и с сочинениями. Рассказывает Виталий Сероклинов:
— Ко мне обратился отец девочки: «Срочно, завтра уже сдавать. Помогите, вы же автор, вы же лучше знаете». Ну, я такой, значит, свысока: «Да, конечно, я лучше знаю». Ну и у меня было настроение хорошее — я взял и написал ему собственное сочинение по своему рассказу. Это все было в сентябре-октябре. Зимой мне написал папа девочки, что вы получили, если перевести в обычные оценки, что-то в районе «тройки». Учительница считает, что автор не так думал, он замышлял другое в этом произведении, вы не раскрыли, сказали школьнице. Я посмеялся, надо же, у нас автор, оказывается, знает меньше, чем учителя. Учителям хорошо: классики уже мертвые, и можно что угодно придумать, чего они там замышляли. А тут, зараза, Сероклинов оказался живой.
— А вы не пробовали узнать, что в итоге думал автор? Какой был правильный ответ?
— У меня, к сожалению, не осталось никаких контактов. Я останусь навсегда в неведении, о чем я думал. Теперь мне мучиться этим.
Теперь, когда эта история получила огласку, его «Пряники» из олимпиады уберут, уверен Сероклинов. Все произведения, входящие в школьную программу, разобраны по косточкам. Ученикам дают готовые статьи литературных критиков, чьи рассуждения априори считаются правильными. Любой иной взгляд считается ошибкой. В сочинениях не должно быть самодеятельности, говорит Александра, — в прошлом году она сдала ЕГЭ по литературе.
«Подготовка к сочинению на ЕГЭ по литературе строилась в основном на том, чтобы соблюдались определенные шаблоны. И если ты отходишь от шаблона, большая часть баллов по сочинению, даже если оно написано грамотно, качественно, выстроено логически, просто потеряется. То есть, например, если у тебя есть свое видение персонажа, какие-то его хорошие качества, если ты об этом пишешь, но уже устоявшиеся критики писали об этом персонаже плохо, негативно, то тебе просто не зачтут эти баллы».
Существуют признанные ключевые навыки XXI века, их еще называют «4 К» — креативность, критическое мышление, коллаборация и коммуникация. Если все делать только по указке, то эти навыки развиваться не могут, говорит сооснователь программы «Учитель для России» Федор Шеберстов. Он объясняет, почему в школах такой подход:
Федор Шеберстов,
сооснователь программы «Учитель для России»:
«Абсолютной шкалой — линейкой — можно померить только академический результат, это тесты. А все остальное никакой линейкой не меряется: ни креативность, ни критическое мышление, ни коллаборация, ни коммуникация. Государственная система, которая выделяет какой-то ресурс на развитие чего-то, должна очень точно понимать, что именно такого развилось. Заплатили миллиард — дети выучили 1000 новых слов. Вот, померяли: выучили — не выучили. Заплатили миллиард, чтобы дети стали инициативнее или любознательнее. А как померить? Черт знает. Поэтому, на мой взгляд, вариант только один: поднимать престиж учительской профессии и постепенно отпускать вожжи. Свободу в обмен на результат».
Случай с Виталием Сероклиновым не единственный подобный курьез. Дарья Донцова рассказывала, что в школе ей задали сочинение по произведению Катаева. Она была знакома с писателем и попросила его сделать работу за нее. Катаев выполнил просьбу и получил «три». В тетрадке на полях красной ручкой было отмечено: «Неверно. Катаев хотел сказать другое».
Совсем другой подход к сочинениям в Японии. Там студентка, увлекающаяся историей ниндзя, написала сочинение по древней технологии, когда чернила исчезали, а проявлялись при нагревании. Преподаватель оценил оригинальность работы студентки и поставил ей «отлично».
www.bfm.ru/news/426719?utm_referrer=https%3A%2F...
12.10.2019 в 22:35
Пишет Tabiti:Прикольно)URL записи
94НН03 С006Щ3НN3 П0К4ЗЫ8437, К4КN3 У9N8N73ЛЬНЫ3 83ЩN
М0Ж37 93Л47Ь Н4Ш Р4ЗУМ! 8П3Ч47ЛЯЮЩN3 83ЩN!
СН4Ч4Л4 Э70 6ЫЛ0 7РУ9Н0, Н0 С3ЙЧ4С Н4 Э70Й С7Р0К3
84Ш Р4ЗУМ ЧN7437 Э70 4870М47NЧ3СКN, Н3 З49УМЫ84ЯСЬ 06 Э70М.
Г0Р9NСЬ. ЛNШЬ 0ПР393Л3ННЫ3 ЛЮ9N М0ГУ7 ПР0ЧN747Ь Э70.
вторник, 08 мая 2018
08.05.2018 в 20:42
Пишет Tabiti:URL записи04.12.2017 в 21:44Пишет _серый_волк_:
У меня таких людей несколько!URL записи04.11.2017 в 12:29Пишет Katsiaryna:
БесспорноURL записи04.11.2017 в 09:31Пишет -Nixie-:
URL записи04.11.2017 в 01:32Пишет qazanostra:
URL записи04.11.2017 в 01:24Пишет Catold:
против правды не попрёшь.URL записи03.11.2017 в 22:16Пишет царевна Лягушка:
URL записи03.11.2017 в 22:07Пишет Мэлис Крэш:
URL записи
суббота, 27 января 2018
26.01.2018 в 21:51
Пишет Lyona_L:Пост по заказу. КрыльяURL записи
Если тихо-тихо произнести вслух слово "крылья", то сперва перед мысленным взором промелькнет что-то быстрое, невесомое... волнообразный взмах... и видения уже нет - улетело ввысь.
А затем придут в голову ассоциации совершенно нематериальные - вдохновенный полет творчества, возникающая под пальцами мелодия, или под кистью - рисунок... Хотя не обязательно - ведь это может быть какое-то необыкновенно красивое уравнение или чертеж нового устройства.
И наконец - крылья любви, словосочетание, ставшее уже почти затертым штампом.
читать дальше
Их голосам всегда сливаться в такт,
И душам их дано бродить в цветах... (Владимир Высоцкий)
Хотя лично я уверена, что душа становится крылатой не только от настоящей любви к человеку. А как же те, кто на войне бросались с гранатами под танк или на автоколонну - в горящем истребителе? Можно ли измерить высоту... такого полета?
Крылья, крылья... Говорят "у него нет крыльев" про человека, который не умеет или не хочет мечтать, чьи интересы ограничиваются повседневностью... Все мы в детстве летали во сне, ведь ребенок еще не зашорен изобилием понятий "это может быть, а этого не может быть", "это прилично, а то - неприлично"...
Как-то так.
Крыльями наделяют ангелов. В инете очень много картинок на эту тему. Причем тут уже возможны варианты: светлые и темные ангелы (демоны?) - но всё равно красиво. (Мне, правда, больше нравятся ангелы-воины, чем йуные крылатые девы со сладкими улыбками.)
Но еще больше мне нравится вот такой современный ангел:
(Одна мысль, однако, порою мешает всю эту красоту воспринимать: как спать-то со всем этим на спине? Неужто только на животе? Тоскаааа... Остается надеяться, что волшебное крылатое существо обладает волшебной же возможностью убирать крылья, гм, в пространственный карман, быть может?
Потому что если рассмотреть серафима... три пары крыльев, Карл!! - то тут и на животе не поспишь, а токмо в полете...)))))
Но хватит о мифических существах. Хотя нет. Разве можно не упомянуть Пегаса!
А теперь про рукотворные крылья. Интересно, то чувство полета, которое испытывали летчики на заре моторной авиации, сходно ли с тем, что испытывает пилот сейчас? Или тут уже только приборы, приборы... и быстрота реакции, и не до чувства полета - некогда?
Но ведь как они красивы, эти "птицы"!
А теперь о тех, кто действительно крылат... Вообще интересно, что человек - изначально бескрылое существо - создал много устойчивых словосочетаний с использованием крыльев. "Крылатые слова", "крылатые фразы", "полет мысли", "летящие движения", "на крыльях любви", находиться "под крылом" кого-то... А сравнения с птицами - по большей части положительные, за исключением "трещать, как сорока" и "глуп, как курица". Кстати, еще неизвестно, так ли уж она глупа.
А на птиц, по-моему, можно смотреть долго (как на текущую воду и горящий огонь) - настолько они гармоничны.
Синий Сокол над синим морем...
А это - синяя чайка? Прямо как название того космического корабля...
И те летуны, что поменьше, но так же красивы:
А ведь это обычная наша синичка!
Тут можно любоваться долго, - очень трудно остановиться, но вообще-то крылья есть не только у птиц. И тоже красивые.
И стрекозы!
Большое спасибо за внимание. Всем, кто дочитал - летящего настроения!
И вообще -
воскресенье, 07 января 2018
понедельник, 01 января 2018
вторник, 12 декабря 2017
Работа впервые представлена на ФБ-2016 - fandom Miry Pankeevoj 2016
Название: Дороги Орландо
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal
Размер: макси, 22 200 слов
Персонажи: Орландо, Казак, Диего, Макс, Амарго, ОМП, ОЖП
Категория: джен
Жанр: экшн, драма
Рейтинг: G – PG-13
Краткое содержание: История странствий Орландо
Примечание/Предупреждения: преканон
читать дальшеГлава 1
Его высочество Орландо, третий наследник престола Мистралии, больше всего на свете любил сладкое. Даже его дружба с ортанским принцем Шелларом завязалась после того, как пятилетний Шеллар уступил восьмилетнему Орландо свой кусок торта. Самого мистралийского принца наказали за какую-то шалость и сладкого лишили.
И сейчас, когда Орландо исполнилось уже пятнадцать лет, он по-прежнему оставался сладкоежкой. Нет, ему, конечно, нравилось много чего еще — например, играть на гитаре, сочинять стихи и баловаться своей Силой. Однако с обучением магии возникли проблемы. Разных учителей, которых нанимали для магического образования принца, рано или поздно затаскивала в постель его мама, принцесса Габриэль, сестра короля Ринальдо. Когда слуги заставали их вместе, король выгонял очередного учителя, чтобы не узнал ревнивый папа. Так у юного принца сменилось семь учителей, и кое-чему он у них научился. Например, запускать под потолок цветные шарики. И еще кастовать молнии и огненные шары. Неклассический маг Казак, про которого говорили, что он всякий раз возвращается после очередной смерти, магии учил немного: в основном теории и тому, как и когда лучше магию применять и насколько она может быть полезна в бою и вообще в жизни. Но в основном он рассказывал Орландо о всяких житейских премудростях.
— Слышишь, хлопчик, — говорил бессмертный маг, — у тебя и Сила есть, и в королевских хоромах растешь. Но нос задирать из-за этого не стоит, мало ли что в жизни бывает. А жизнь у тебя долгая будет. И народ простой не обижай, ему и так не всегда легко живется.
— Дядя же хороший король, он народ не обижает, и я не буду, хотя мне королевства и не надо, — говорил принц.
Он нос задирать и не собирался: Орландо был мальчик веселый и добрый, но про простой народ ничего толком и не знал.
— Народ всегда в обиде, запомни, даже если король и не хочет этого, то все равно кто-то в обиде да останется. А тебе, и верно, на кой то королевство? Ты магом будешь.
Наставник Орландо, воспитывающий его, сколько мальчик себя помнил, тоже был неклассическим магом. Про мэтра Максимильяно дель Кастельмарра рассказывали всякое. Например, говорили, что он — единственный человек, вернувшийся домой после путешествия за океан. Такие экспедиции организовывали неоднократно: всегда находились люди, которым хотелось узнать, что там за земли, далеко на западе, за известным всем континентом. Что на юге — было известно, там Земля Драконов, откуда иногда прилетают крылатые ящеры, с которыми сражаются герои. Иногда до Земли Драконов добирались маги, которые рассказывали, что людей там нет, только разумные драконы. Но вот про Запад никто не знал даже такой малости. И как раз оттуда вернулся его наставник, объяснив, что на далеких островах его научили неизвестной никому здесь магии. Но много он знал и про классическую, эльфийскую магию, которой владел принц. Например, он проверил кровь мальчика и сказал, что драконья кровь, считающаяся очень ценной и полезной для людей, для него, Орландо, — смертельный яд. И рассказывал еще много нужных и интересных вещей.
В день, который изменил всю его жизнь, Орландо ждал мэтра Максимильяно. Мэтр отсутствовал уже три дня, и мальчик воспользовался этим, чтобы потренироваться в написании стихов. А уроки… ну, почти сделал. Рядом лежали пирожные и конфеты, которые он с удовольствием поглощал. Итак, Орландо лакомился и писал стихи, а потом принялся играть, создавая разноцветные шарики и пуская их под потолок.
Внезапно в его комнату вбежал лейтенант дворцовой стражи.
— Во дворце враги, спасайтесь! — крикнул он, и мальчик увидел кровь на его плече.
— Я маг, я справлюсь, — ответил Орландо, еще не совсем понимая, что происходит, но тут в распахнутую дверь ворвались несколько человек.. Раздался громкий хлопок, и лейтенант упал и больше не шевелился. Орландо успел метнуть молнию, и один из врагов рухнул на пол с обугленной дырой в груди.
Но не успел он накастовать вторую молнию, как него набросили сеть из какого-то металла.
— Не трогать мальчишку! — раздался крик.
«Ничего себе не трогать!» — ошеломленно подумал Орландо, пытаясь разорвать сеть, да где там. Он почувствовал пустоту внутри и холод в ладонях. «Полиарг! — мелькнуло в голове. — Сплав, гасящий Силу!» Шарики под потолком погасли и исчезли, все погасло, мальчик потерял сознание.
Он пришел в себя и тут же услышал незнакомые голоса. Его окружали незнакомые люди в бело-голубых мантиях.
— Мэтр Максимильяно так и не появился сегодня.
— Вот демоны, мы же должны схватить всех придворных магов.
— Ничего, он не столь опасен, как мэтр Хавьер.
«Неужели они убили мэтра Хавьера?» — подумал Орландо. — И где все — родители, дядя, братья?»
Сети на нем уже не было, но горло что-то давило, и в душе оставалось ощущение пустоты и беспомощности, чего он не чувствовал никогда. «Полиарговый ошейник надели!» — понял принц.
Дверь открылась.
— Все сделано как надо, брат Херонимо.
Мальчик поднял глаза. Брат Херонимо — небольшого роста человечек с холодными светлыми глазами и редкими волосами — казался чуждым и страшным.
— Где мама и папа? Что вы сделали с дядей и братьями?
— Они наказаны за то, что угнетали народ.
— Да никого они не угнетали!
— Уведите! — прервал его один из незнакомцев.
— Нет, сначала покажите ему короля и остальных! — вмешался брат Херонимо.
— Стоит ли? — засомневался другой..
— Ничего, ему это будет полезно. Не веришь, мальчик? Сейчас поверишь.
…Орландо в отчаянии уставился на тела своей семьи. Вот его мама, принцесса Габриэль, красивая даже в смерти, вот его отец, который всегда относился к нему несколько пренебрежительно, а вот дядя Ринальдо и братья, которые всегда защищали его. Он было рванулся — попрощаться, но его остановили.
— Убийцы! — крикнул Орландо.
— У королей есть свой профессиональный риск, мальчик, ничего не поделаешь.
— Маму за что?!
— Она из королевской семьи.
— Я тоже! Вы, вы!...
— Ты гораздо лучше их всех, и гораздо полезнее для нас, Небесных Всадников. Отныне ты сможешь учиться магии по-настоящему и служить Повелителю. Мэтр Хавьер не захотел это сделать, оказал сопротивление, и теперь его нет. А ты будешь умнее, чем этот старый дурак.
— Да идите вы! — рванулся мальчишка. — Какому еще Повелителю?!
— Тому, кто единственный достоин править этой страной и этим миром.
— Вы убийцы, не знаю никакого Повелителя, и для вас ничего не сделаю, — разрыдался Орландо.
— Да ну, посмотрим, что ты выберешь, когда посидишь в каменном мешке, — усмехнулся брат Херонимо.
Орландо отвели в тесный подвал, и скоро к нему явились двое. Это были брат Херонимо и с ним второй человек, который показался Орландо необычным. Смуглый, как мистралиец или эгинец, но с не очень резкими, скорее даже мягкими, чертами, круглым широким лицом и круглыми же темными, похожими на маслины, глазами. Даже лишенный Силы, но не лишенный эмпатии, Орландо почувствовал чуждость и какую-то тень чужой магии.
Сам брат Херонимо тоже мало походил на мистралийца, и мальчик подумал: наверно, шпионы. Но чьи?
— Итак, молодой человек, — начал брат Херонимо, — ты прекрасно понимаешь, что произошло. Твою династию свергли, потому что она была недостойна служить Повелителю, а тебя пощадили, потому что ты сильно отличаешься от своей родни. Божественный Повелитель скоро отправит сюда своего посланника, и тебе будет лучше всего направить магию на то, чтобы восславлять его и молиться ему.
— Молятся мистики, — буркнул Орландо.
— Наши маги, — ответил брат Херонимо, — служат Повелителю как мистики, ибо он бог.
— Не знаю вашего бога и молиться ему не буду, — упрямо сказал мальчик.
— Будешь! Ты сам этого захочешь, щенок! — рявкнул брат Херонимо и замахнулся, но его руку перехватил маг. После чего оба быстро покинули подвал.
Через несколько дней Орландо перевели в просторную комнату с окном, где была удобная кровать, стол и кресла, принесли хорошей еды. Ему стало немного легче — чисто физически, не морально. Вскоре пришел незнакомый ему мистик из Всадников.
— Ну, молодой человек, ты видишь, что мы не звери, подумай немного. Под правлением Повелителя народу ничего не угрожает, главное — усердно молиться. А ты найдешь самое лучшее применение своим способностям, ведь они у тебя немалые. И не беспокойся, с братом Херонимо ты больше дела иметь не будешь, не тот это человек, чтобы работать с сильными магами. Но ты сам, понимаешь, сам должен захотеть работать с нами, тогда все будет хорошо.
— Идите к демонам! — был ответ.
— Так, не хочешь? Жаль. Ну что ж, отправляйся обратно, туда, где был.
Орландо снова отвели в прежний каменный мешок, звякнула цепь.
— Идите вы все! Не дождетесь! — крикнул он снова.
Вошли брат Херонимо и его широколицый спутник.
— Что, не ожидал? — прошипел брат Херонимо. — Не захотел по-хорошему, будет по-плохому. Посмотрим, что скажешь, когда посидишь тут подольше. Здесь темно, и крысы, кстати, есть. Правда, не такие большие, как могли бы быть. — Он задумался, что-то вспоминая. — Но тебе будет достаточно. Не хочешь жить среди людей, будешь жить среди крыс.
— Да лучше крысы, чем вы! — отозвался Орландо и рванулся вперед, но цепь не пустила.
Спутник брата Херонимо что-то тихо сказал ему. Тот с явно недовольным видом изменил интонацию.
— Мы не хотим тебе зла, мы хотим, чтобы ты понял, что служить божественному Повелителю — высочайшая честь в мире. Поэтому никто тебя не будет бить и морить голодом. Даже свет мы тебе оставляем. Просто посиди здесь и подумай.
Орландо остался один. Насколько позволяла цепь, он попытался двигаться. Если здесь придется остаться надолго, так и ходить разучишься. Демоны, как неудобно сидеть на цепи, да и шея чешется и зудит.
Послышался шорох крохотных лапок, и в слабом свете свечи показался крысиный носик.
— Привет, — сказал Орландо.
Зверек не шевелился. Но тут через крохотное окошко узнику просунули еду. Крыса мигом подобралась к миске.
— Брысь! — крикнул он, для верности топнув ногой.
Пискнув, крыса отскочила в сторону и исчезла.
Похлебав жидкий суп и съев подмокший кусок хлеба, Орландо вновь уселся в углу. В крохотной камере, где оставалось место еще для стульев, на которых обычно устраивались его так называемые собеседники, цепь еще сильнее ограничивала его передвижения, видимо, Всадники боялись, что мальчишка ударит их. Но, лишив его Силы, они не отняли у него способности к эмпатии, хотя сами, наверно, носили антиэмпатические амулеты.
— Уж я бы вам показал! — прошептал Орландо.
Мэтр Максимильяно не раз говорил, что Орландо очень сильный эмпат и ему непременно надо тренировать свои способности, которые он может и должен контролировать. Ну что ж, на людях тренироваться не получается, попробуем на крысах.
«Ну где же они? Неужели я так напугал свою «сотрапезницу», что она больше не появится?»
Но не тут-то было. Снова шорох, и снова отважная и любопытная крыса подобралась поближе к человеку. На этот раз он не стал ее гнать, но не стал и ничего говорить. Он попытался настроить себя на чувство спокойствия и доброжелательности. Действительно, сегодня эти не придут, по крайней мере, он на это рассчитывает. Не придут, значит, все хорошо, он поел, он уже не голоден. У него все получится.
И действительно, получилось. Крыса приблизилась к нему и взобралась по руке на плечо. Никаких поползновений укусить она не проявляла, напротив, он почувствовал дружеское любопытство. Орландо погладил зверька по жесткой шерстке. Вот его единственный друг в этой темноте и тесноте…
Прошло уже немало лун, с тех пор как юный принц оказался заперт в каменном мешке. Наверно, наступила весна, уже зацвели апельсиновые деревья. А далеко на севере, в Поморье, в это время цветет сирень.
Перед его глазами встал весенний поморский сад. Орландо стоял среди цветущих деревьев. Светловолосая девочка-подросток подбежала к кустам сирени и, раздвигая соцветия, начала что-то искать.
— Что ты ищешь, Роана? — спросил он.
— Счастье! — смеясь, ответила она. — Смотри! Вот он, счастливый цветок.
На ладони девочки лежал цветок с пятью лепестками.
Орландо приблизился к ней и прикоснулся губами к ее губам. В это мгновение раздался шелест крыльев, потом стук посоха, — непонятно откуда, ведь никого не было и никаких шагов не было слышно, — и перед ними вырос отец Роаны, король Зиновий, во всей своей красе — здоровенный, бородатый, в длинной, ниспадающей поморской одежде.
— Роана, быстро к себе! — рявкнул он.
Она шепнула:
— Покричит и успокоится. — И убежала, только золотистая коса мелькнула между кустов.
— А ты, маленький наглец, что делаешь?
— Ничего, — нахально ответил мальчик. — Мы сиренью любовались.
— Ах, сиренью! Сейчас я покажу тебе сирень! Быстро в свои апартаменты! Бесстыжий мальчишка! Подрасти сначала!
Вечером в апартаментах мистралийской королевской семьи разгорелся скандал. Ну какой скандал, скандалил, конечно, король Зиновий, а король Ринальдо время от времени пытался его перекричать. Подслушивающие под дверью принцы, в том числе и Орландо, поняли одно: Роана и так предназначается Орландо в жены, когда они подрастут, а беготня по саду вообще не для королевских особ. Когда король Зиновий отбыл со своим посохом, король Ринальдо, посмеиваясь, сказал, что не Зиновию с его мистралийским характером рассуждать о всякой беготне. Зиновий действительно приходился родней мистралийской королевской семье — его матерью была мистралийская принцесса. Вместе с поморской кровью получилось убойное сочетание.
… От воспоминаний Орландо отвлек звук открывающейся двери. Снова появился брат Херонимо, хотя Орландо давно понял, что у этого человека совсем другое имя.
— Ну что, не устал еще здесь сидеть? А на улице весна, между прочим. Может быть, перестанешь упрямиться и согласишься наконец служить Повелителю? Пойми, тебе же будет лучше. Ты сможешь выйти отсюда и жить той жизнью, для которой был предназначен. Кстати, крысы тебе не надоели? Боишься их?
Орландо хотел было гордо ответить, что не боится, а даже дружит, как вдруг ему пришло в голову, что этот отвратный мистик назло ему постарается законопатить здесь все щели, лишь бы лишить его хоть какого-то утешения и оставить в полном одиночестве.
— Боюсь, — прошептал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более испуганно.
— Вот и славно, крыс у тебя здесь хватит. Думай и общайся с ними, — усмехнулся крокодильей усмешкой брат Херонимо и покинул камеру.
Орландо торжествовал: он обхитрил этого засранца! Но сколько же ему придется здесь оставаться? Сколько лун или сколько лет?
Глава 2
Уже третий год Орландо сидел на цепи в полиарговом ошейнике. Кроме крыс, у него не было приятелей. Ему было не то чтобы страшно, а очень безнадежно. Не раз он плакал. Но всегда посылал подальше Небесных Всадников, которые, однако, до сих пор все еще пытались уговорить его вступить в их Орден.
Но вот однажды вместо привычного звука шагов надзирателя или брата Херонимо с охраной раздались шаги множества ног. Потом звякнули ключи, и в камеру вошел человек с магическим шаром в руке.
— Ваше высочество! — послышался незнакомый голос.
Орландо прикрыл глаза от слепящего света.
— Что надо? – неприветливо отозвался он.
— Ваше высочество, вы свободны! Партия Народного Освобождения свергла узурпаторов, Всадников больше нет, одни уничтожены, другие бежали.
Орландо почувствовал: этот человек не врет. Значит, действительно все закончилось? Юноша попытался подняться, но ноги его не послушались.
— Сейчас мы вам поможем, ваше высочество, — раздался другой голос.
Звякнула цепь, а потом с горла исчезло привычное уже ощущение металлического ошейника. И тут же у Орландо внезапно закололо ладони, а потом они потеплели. Это вернулась Сила, вернулась и заняла свое место. Перемена была такой резкой, что у него закружилась голова. Принца подхватили под руки, практически вынесли из камеры и уложили на носилки (наверное, заранее приготовили, понимая, что идти он не сможет). Вскоре он был уже в королевских апартаментах, а над ним хлопотали целители.
— Не тревожьтесь, ваше высочество, — после осмотра сказал один из врачей, — нужно только время, и вы совершенно поправитесь.
Так хорошо он не чувствовал себя уже несколько лет. Ванна с теплой водой, приятное ощущение чистоты и новой одежды, удобная постель. Только вот ноги подгибались и от яркого света слезились глаза.
— Уберите шар, — попросил он, щурясь.
— Сейчас, ваше высочество, — отозвался врач и отставил шар подальше. — Теперь легче? А сейчас вам надо поесть, но только сначала немного.
В комнату внесли поднос с едой. Орландо почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Он уже воображал большой залитый кремом бисквитный торт, целую коробку конфет, банку варенья и корзину печенья. Но увы – перед ним поставили чашку бульона и немного каши в маленькой тарелке. Вздохнув, юноша принялся за еду. Он быстро приободрился: каша была сладкая. А после тюремной похлебки и то черствого, то подмокшего хлеба все было очень вкусно.
— А больше ничего нет? — осведомился он, очистив тарелку.
— Пока сразу много есть не надо, но скоро вам принесут еще.
— Варенья, пожалуйста.
— Безусловно, ваше высочество, сладкое поможет вам восполнить энергию. Пока же вам надо поспать.
— Скажите, — не выдержал Орландо, — раз Всадников действительно свергли, кто же теперь правит?
— Сама Партия Народного Освобождения. Партия — наш коллективный вождь. Ну, конечно, есть лидеры. Вы обязательно с ними увидитесь. Они с нетерпением ждут, когда вы придете в себя, чтобы поговорить с ними.
— А какой сейчас год? — Орландо пытался считать дни в камере, но не был уверен.
— Сейчас 3388 год, ваше высочество, вы пробыли в заключении почти три года. Сейчас заканчивается Розовая луна.
Значит, ему уже исполнилось восемнадцать. Он стал взрослым.
— Но вы отдыхайте, ваше высочество.
Орландо давно так хорошо не спал. Когда он проснулся, то увидел, что рядом на столе стоит стакан с апельсиновым соком, сел, голова почти не кружилась, уцепил стакан и с удовольствием выпил. Жизнь налаживалась…
Дверь открылась, и в комнате появился слуга с подносом. Там действительно было варенье, отчего юноша совсем воспрянул духом. Но не успел он позавтракать, как в комнату вошли незнакомые, в строгих одеждах люди и очень почтительно представились:
— Это дон Витторио, лидер нашей партии, а меня зовут дон Базиль, я помогу вам освоиться. Но пока вам надо лечиться и лечиться. И позвольте выразить восхищение вашим героизмом.
— Да не стоит, — ответил Орландо. Ему сразу не понравился дон Базиль, что-то было в нем напоминающее брата Херонимо.
— Я готов ответить на любые ваши вопросы.
— А где мой наставник, мэтр Максимильяно?
— Он жив, насколько нам известно, и вы, конечно, увидитесь, но вам сначала нужно поправиться.
Несколько дней Орландо лечился, ел, учился заново ходить, делал упражнения, которые ему показали. Оставаясь один, он баловался тем, что запускал под потолок разноцветные шарики и зажигал свечи, которые стояли у него в комнате вместе с магическими шарами — на всякий случай.
Один раз чуть не поджег скатерть, но вовремя сам затушил. У него было время подумать. Что им теперь от него нужно, неужели теперь его опять начнут просить работать с ними? Как мага — это вряд ли. Ему еще учиться, учиться и учиться. Как короля? Демоны, да разве дадут ему править? Конечно, править собираются эти господа, так восхищавшиеся его героизмом, которых доктор назвал коллективным вождем. Что это такое, Орландо не очень понимал. Наверно, как в Голдиане, где правит совет магнатов, но ведь и там есть президент. А в Мистралии, получается, нет?
Мэтр Максимильяно, возможно, помог бы ему разобраться, но его все не было. Дон Базиль то говорил, что мэтр в отъезде, то — что он сам не выражает интереса повидать Орландо, то начинал рассуждать о том, что некоторые люди, не доверяющие Партии Народного Освобождения, не заслуживают и доверия его высочества. Орландо подумал, что мэтр Максимильяно, наверно, не стал открыто восхвалять партию, вот его и не пускают к воспитаннику. А скорее всего, дон Базиль и дон Витторию с компанией и сами не доверяют бывшему придворному магу.
Вместо наставника ему дали поговорить с журналистами.
— Народ должен знать своего героя! — однажды с пафосом возгласил дон Базиль. — Ваше высочество, вы просто обязаны принять корреспондентов наших главных газет.
— И каких же?
— «Мистралийского вестника» и «Новостей Арборино». Им не терпится увидеть героя, который…
— Когда я в таком виде? — Орландо покосился на себя в большое зеркало. Зрелище было не из приятных: исхудавший донельзя мальчишка с огромными провалами темных глаз и тусклым оттенком кожи. Он уже взрослый, а выглядит как замученный подросток. И ростом, кажется, не удался. Ничего себе единственный представитель королевского дома. Орландо прекрасно знал, что он остался единственным: картина, увиденная в день переворота, до сих пор стояла перед глазами.
— Именно, ваше высочество, именно в таком. Люди должны знать, как много пережил их принц, который не сдался врагу.
Эмпатические способности Орландо тут же показали ему истинные чувства собеседника. Чихал тот на героизм и прочее, ему было нужно выгодно представить принца, да и самому показать себя во весь рост.
Когда два корреспондента вошли в гостиную, Орландо сразу почувствовал, какие они разные. Один из них был настроен восторженно, пожалуй, ему и в самом деле было приятно и интересно увидеть героического принца, не сдавшегося врагам. А другой… Будь Орландо постарше и поопытнее, он бы раскусил и холодный интерес к объекту, и догадался бы о прокручивающихся в голове мыслях, как эффектнее изложить материал для воздействия на население, и самое главное — как уговорить его стать королем, впрочем, каким королем — марионеткой на троне. Но главное юноша понял: этот человек неискренний, он сейчас начнет врать и будет врать и в газете.
Посыпались вопросы, иногда умные, иногда глупые, иногда бестактные. Орландо отвечал как мог.
— Как вы спаслись?
— Сам не знаю, они решили втянуть меня в свой орден.
— Что вы чувствовали во время переворота?
— Страшно было, а вы как подумали? Но сделать почти ничего не успел — набросили полиарг.
— Правда ли, что вас держали на цепи в каменном мешке?
— Чистая правда.
— О чем вы думали, будучи в заточении?
— О свободе.
— Вас пытали?
— Нет, только уговаривали служить их Повелителю.
— Но вы так и не уступили?
— А вы как думаете? Они убили всю мою семью!
— Простите, ваше высочество, еще несколько вопросов. Вы понимаете, что остались единственным представителем династии и теперь ваша страна ждет, что вы возьмете на себя ответственность за нее? Вы хотите помочь нашей многострадальной родине, для которой пробил час освобождения?
Это был вопрос, из-за которого, собственно, и приходили. Но Орландо не успел ответить. Дон Базиль внезапно заявил:
— Его высочество переутомился. Он еще не оправился полностью от тех лишений, которым его подвергли враги. Ему нужно полностью восстановить силы.
Орландо облегченно вздохнул. Все, что сказал сейчас дон Базиль, было чистой правдой, и потому юноша на время успокоился. Однако продолжалось это недолго.
Ему принесли газеты с интервью. В «Новостях Арборино» появилась статья, полная искреннего восхищения и искреннего же пафоса. Читал он с улыбкой, и ему, было, пожалуй, даже приятно. Тем более что автор, при передаче в опубликованном интервью ответов на вопросы, в общем-то, не очень наврал.
А вот статья в «Мистралийском вестнике» была совсем другой. Пафос, кажущийся более или менее естественным в предыдущем материале, тут сильно раздражал. Каждый ответ на вопрос в интервью расцвечивался пером интервьюера. Правда, переделать ответы полностью журналист не решился, потому что задавал вопросы в компании коллеги. Но зато он кое-что добавил, например, написал, что юноша не просто думал о свободе. Нет, принц мечтал о ней, потому что хотел занять трон предков и помочь своей несчастной родине. Затем корреспондент многословно писал о том, как последний представитель законной династии благодарен свергнувшей Всадникам партии Народного Освобождения и готов вместе с ней работать на благо страны. Орландо эти слова очень не понравились. Конечно, он был благодарен людям, освободившим его, но готовности работать именно с ними не испытывал. А в статье эта партия, именующаяся коллективным вождем, упоминалась раз десять, не меньше.
Однако забыть о партии оказалось, конечно, невозможно. Постепенно он стал выходить на прогулки — всякий раз в сопровождении дона Базиля или еще кого-нибудь. И всякий раз с ним заговаривали о том, что он — единственный представитель династии, которая много веков со справедливостью и добротой правила Мистралией и ее народом.
Однажды он спросил:
— Но как же я стану править? Меня, конечно, учили государственным делам, учат всех принцев, тем более я был третьим наследником. Но я никогда не думал, что мне придется править. Да и мэтр Максимильяно говорил, что у меня есть Огонь и Сила и моя судьба — стать магом. И главное, последние три года я вообще ничему не учился!
— Ваше высочество, не тревожьтесь об этом, опытные наставники помогут вам управлять королевством.
Орландо почувствовал нетерпение собеседника, полное отсутствие сочувствия и… искренность. Вот это его и подвело сначала. Неудивительно, ведь дон Базиль, один из лидеров партии Народного Освобождения, искренне хотел уговорить Орландо занять трон предков. Поэтому принц сначала не сильно сопротивлялся, и, надо признаться, ему просто хотелось отдохнуть в спокойной, комфортной обстановке, играть на гитаре, запускать под потолок разноцветные шарики, есть сладкое. Однако банки варенья и корзины печенья не могли все же заставить его согласиться стать королем-марионеткой.
Орландо и раньше понимал, что такое пропаганда и версии для подданных, ему, кстати, об этом говорил придворный шут, тоже погибший при перевороте. Орландо узнал об этом, только освободившись, когда ему удалось повидаться с несколькими старыми знакомых, в том числе с дочерью придворного шута, доньей Пилар, которая умела сочинять великолепные сатирические частушки. Доньи Пилар не было во дворце во время переворота, потому она и осталась в живых. Вряд ли при своем характере она сохранила бы свободу при Всадниках, ведь тогда она была ненамного старше Орландо — двадцатилетняя девчонка, веселая и отважная.
И вот теперь, узнав о гибели шута, он вспомнил все его рассказы. Тогда они казались довольно абстрактными, а вот просидев на цепи в полиарговом ошейнике три года в каменном мешке и наслушавшись пропаганды от Всадников, он возненавидел эти дела всей душой.
А в очередной раз спросив дона Базиля, когда же его будут учить управлению государством, и услышав очередной ответ: — «Всему свое время, ваше высочество», он понял: да никогда ничему его не будут учить, разве что послушанию. Ложь он чувствовал прекрасно. Кого они вздумали обманывать — эмпата! Нет, он будет тянуть время и ни за что не согласится стать безвольной куклой на троне. А там… может быть, что-то изменится, или бежать получится? Куда бежать, он не думал. Может быть, удастся найти мэтра Максимильяно, которого к нему так и не пустили. Так он и тянул, отказываясь от всевозможных предложений занять, наконец, трон. И пока он раздумывал, товарищи из победившей партии решили за него.
Однажды к Орландо подошел дон Базиль.
— Ваше высочество, нам нужно побеседовать в уединенном месте.
— Как вам будет угодно, только не рассчитывайте, что я передумаю.
— Предлагаю подняться на угловую башню, там мы сможем поговорить без помех, но с охраной, конечно.
— От кого же меня нужно охранять здесь во дворце? — фыркнул Орландо.
— Мало ли что может случиться, наши враги не дремлют, у нашей партии столько противников.
Они прошли коридорами дворца и поднялись на угловую башню. С высоты был виден город: богатые дома в центре, белые домики по окраинам, высокое здание консерватории, бульвары и скверы, порт вдали и белые паруса кораблей, голубая полоска моря. Орландо расчувствовался, у него в голове стали складываться поэтические строки, а дон Базиль продолжал свои речи:
— Взгляните вокруг, ваше высочество, – это ваша страна простирается перед вами, и ее многострадальный народ, претерпевший различные бедствия от Всадников, стремится вернуться к жизни, заповеданной традициями, и вы — носитель этой традиции. Разве вы хотите пренебречь своим долгом, заповеданным вам от рождения — долгом правителя? Посмотрите, как прекрасна ваша страна, как зелены ее горы (а гор-то видно не было, точнее, надо было очень постараться, чтобы их увидеть). Посмотрите на наше синее море, на белые паруса кораблей в порту — в порту вашей столицы, ваше высочество.
Орландо, расхаживая по башне, невольно прислушался и присмотрелся. В отличие от вершин гор, скрывавшихся за горизонтом, набережная, суетящиеся люди, которые казались такими маленькими, и корабли были видны вполне отчетливо.
— Взгляните, это же ваш народ ждет, когда вы, наконец, решитесь…
Орландо неосознанно подошел ближе к низкому ограждению и поднялся на цыпочки. И тут собеседник мгновенно замолчал, а незадачливый будущий король почувствовал сильный толчок в спину, потерял равновесие и полетел. Все мысли выбило у него из головы. Осталось одно острое желание жить, то есть не упасть вниз, а удержаться в воздухе, не падать, не падать, не… Он пытался удержаться за воздух и вдруг почувствовал, что действительно держится. И понял, что летит, быстро, вниз, но летит в буквальном смысле, а не падает. И продолжал держаться за воздух. А потом почувствовал удар, резкую боль в боку и в руке, и понял — жив. Все-таки удалось притормозить падение.
Орландо с трудом поднялся и бросился бежать, невзирая на боль. С башни раздался крик, но разобрать было ничего нельзя, и он надеялся, что стражники внизу ничего не поняли. Орландо прекрасно знал родной дворец. Ему на редкость повезло: он оказался в единственном месте под башней, которое находилось за пределами дворца, и потому сумел скрыться среди домов, пока его враги не спустились с башни и не стали искать разбившееся тело. Но ушел он недалеко — голова закружилась, и юноша потерял сознание. К счастью, ненадолго.
— Эй, парень, ты живой? — раздался голос. Орландо открыл глаза. Все по-прежнему болело. На него уставился парнишка его возраста, судя по одежде — обычный горожанин. Орландо напряг все свои эмпатические способности, чтобы вызвать доверие нежданного спасителя. Но это и не понадобилось.
— Встать можешь? Где это тебя так? Подрался? Или как там у вас, богатых, принято? Вроде не ранен?
— Нет, я упал, — ответил Орландо, стараясь улыбнуться.
— Отвести тебя в больницу? — продолжал неизвестный.
— Нет! — вскрикнул Орландо. — Мне в больницу нельзя.
— А, понятно, — подмигнул ему паренек, — давай тогда я отведу тебя к одному знакомому, он и поможет, и не выдаст.
Орландо дернулся, увидев, как ближайший перекресток миновали два стражника и с ними — давешний собеседник, дон Базиль.
Спаситель тихо присвистнул и дернул его за руку, так что юноша зашипел от боли.
— Быстро, сюда! — И втолкнул его в подъезд, захлопнув дверь раньше, чем стражники успели их разглядеть. Орландо и его спаситель прошли через длинный коридор и вышли во двор, прошли в другой двор, вошли в подъезд и поднялись на второй этаж.
Парнишка постучал, сразу видно, условным стуком и добавил:
— Доктор, откройте, это я, Хосе. Нужна ваша помощь.
Дверь открыл человек средних лет. Ребята быстро проскользнули в квартиру.
Хозяин внимательно оглядел Орландо.
— Так, что тут у нас? Рука, похоже, сломана, что еще?
— Ну, бок еще болит.
— Потерпи, сейчас осмотрю. Хосе, приготовь-ка перевязку и воды нагрей, может понадобиться.
Доктор взял Орландо за руку. Тот невольно застонал.
— Тихо-тихо, понятно, что больно. Давно получил травму?
— Только что.
Доктор внимательно посмотрел на юношу.
— Не беспокойся, здесь ты в безопасности. Так… Н-да, два ребра сломаны, или там трещины. Похоже, что ты упал с высоты. По крышам убегал? Повезло, мог бы покалечиться.
Орландо промолчал.
— Понятно, можешь не отвечать. От этих скрываешься? Ну так ты попал по адресу, — продолжал доктор, ловко накладывая лубок на руку. — Перелом у тебя нестрашный, закрытый, повезло тебе. Не бойся, я тебя не выдам. Сам такой.
Сам ведь знаешь, конечно, что после того, как Всадников поперли, новые власти принялись за население. За мной тоже неделю назад пришли, чтобы арестовать — якобы за сотрудничество с узурпаторами. А какое сотрудничество — я врач. Ну да, и чиновников государственных лечил. Не самих Всадников, конечно, они там как-то сами справлялись. Я врач, я должен помогать людям, и семья у меня. Уезжать из страны не хотел, теперь, видимо, придется. Семью я уже отправил, а сам успел только скрыться в городе. Но тут есть один маг, он и тебе поможет, — добавил доктор, накладывая ему тугую повязку на ребра.
— Маг? Так он сможет телепортировать нас?
— Нет, он только один телепортироваться умеет, но сражается хорошо. Ты спи пока, Хосе за ним сходит.
Тем временем боль утихла, и Орландо постепенно забылся. Последней его мыслью было: Казак может телепортироваться только сам, и никого другого взять с собой не способен, а вдруг это он?
Проснулся он от тихих голосов: доктор говорил с человеком, чей голос показался беглому принцу знакомым.
— Да, знаю этого хлопца, помогу, конечно, и тебе, и ему. Сначала тебя вывезем, а с ним я пойду сам.
Орландо открыл глаза.
— Проснулся? Ну ты молодец, упрямый хлопец, как надо! Теперь выздоравливай, и двинемся разом.
— Казак! — не удержался Орландо.
Да и как можно было не узнать этого удивительного переселенца-мага? Его одежда — широкие алые штаны и вышитая белая рубаха — были так же приметны, как и необычная прическа. Маги в Мистралии, как принято было, носили косу. Казак же брил голову почти наголо, оставляя длинный клок волос, который он однажды назвал странным словом «оселедец». Одно время он служил в охране Кастель Коронадо, а потом ушел. Как-то он появился в апартаментах Орландо, где иногда давал ему уроки, и объявил:
— Ну, хлопче, я пришел попрощаться. Отслужил здесь свое, и не знаю, что должно случиться, чтобы вернулся во дворец. Ну какого биса мне этот двор надолго сдался?
— Мэтр Казак, — с сожалением отозвался Орландо, — вы были хорошим наставником, я вас не забуду. И… я стану сильным магом?
— Ты уже очень сильный огненный маг, только вот учителя толкового нет, а я тут не помогу, у нас с тобой магия все же разная. Ну, надеюсь, что этот мальчишка Максимильяно все же подберет тебе учителя, который тут надолго останется. — Казак подмигнул и исчез прямо на месте, как и не было.
И вот спустя несколько лет такая встреча.
— Говори мне «ты», хлопец, мы с тобой, как-никак, братья по классу. — И Казак усмехнулся чему-то своему.
Две недели Орландо провел в гостеприимной квартире. Из бесед с доктором и Хосе он узнал о жизни народа намного больше, чем за всю жизнь во дворце. Ему рассказали, как неуютно жилось при Всадниках, как арестовали и казнили всех мистиков, до которых могли добраться, как пытались вербовать магов. Знакомые доктору маги долго скрывались, но некоторые после свержения всадников вернулись. Орландо было уютно и интересно в компании своих спасителей. Но настал день, когда доктор сказал, что пациент здоров. И уже назавтра за ним явился Казак.
— Даниэль, — обратился он к доктору, — твои документы давно готовы, и твои, Хосе, тоже. Куда идти, вы знаете. А мы с тобой, Орландо, вместе через границу пойдем. — И Казак протянул ему плащ.
Сам он накинул такой же плащ поверх своей приметной одежды.
Они с Орландо выбрались из города днем, когда на улицах было много народа и их вряд ли могли бы заметить. Ну кто обратит внимание на двух человек в скромных темных плащах?
В городских общественных конюшнях они взяли лошадей, причем Казак перемигнулся с конюхом. Они выехали из южных ворот и стали объезжать город, чтобы двинуться на север.
— Казак, мы ведь не поедем ни к какому двору? Не хочу быть королем и к королям тоже не хочу, понимаешь?
— Еще бы я тебя не понимал, Орландо, и сейчас ты все верно сделал, только жизнь — она длинная, а у тебя — особо, полуэльфы живут долго, а маги — и того дольше. Всякое может быть. Если даже меня попросили однажды, то тебя — сам бог велел. Так что будь готов!
— Всегда готов, — буркнул недовольный Орландо и так и не понял, почему Казак в ответ расхохотался.
Потом он посерьезнел и начал рассказ.
— Было это лет двести пятьдесят назад, и попал я тогда в свой родной мир. А творилось там не приведи господь что. Власть захватили люди, которые заявляли, что они вышли из народа. Ну, вышли-то они, может, и вышли, да и дверь за собой захлопнули. А простой народ как угнетали раньше, так и продолжали угнетать, да еще похлеще прежнего. Разве ж я мог молчать? Вот меня и схватили, и стали обвинять в том, что я — подумай только, я! — хотел захватить власть. На кой она мне сдалась, та власть! Сначала я хотел послать их подальше и исчезнуть, но стало интересно. А вдруг судить будут? Тут уж я знал, что сказать. Но только никакого суда не было. Застрелили меня. И я снова оказался здесь, в этом мире. Но оказалось, что от игр с властью я убежать не смог. Я оказался среди варварского племени, далеко на западе. И тут же сцепился с местным шаманом. Сначала меня приняли за обычного переселенца, они и к варварам, бывает, попадают, хотя и очень редко. Но шаман быстро просек, в чем дело, и стал подозревать, что я его подсидеть хочу. Я уверил его, что на должность не претендую, и мы, в общем, нашли общий язык. Я хотел отдохнуть немного в племени, потом уже вернуться в цивилизацию. Но не тут-то было.
На нас напали соседи — племя полчаков. У них были хорошо обученные воины и очень сильный шаман. Нашего шамана он смог одолеть, тот погиб. Настал бы племени конец, но тут я не смог не вмешаться. Ведь меня бы опять убили, а ведь не прошло и луны после моей предыдущей смерти. Слишком часто, ты не находишь? Вот и я так думаю. Почему не исчез сразу? Знаешь, как-то нехорошо, да, недостойно и не подобает. Я был бы последним негодяем, если бы смылся в тот самый момент, когда племя, приютившее меня, разносят в пух и прах. Вот я и остался. Так вот, я кое-что сделал, убил их шамана и скастовал такую штуку, вроде молнии. Нет, у тебя такое не выйдет, для этого нужна только моя магия. После этого все вражеские воины просто перепугались так, что сначала поперли на наших беспорядочно с воплями, а потом, будучи побитыми, улепетывали во всю мочь. Да, конечно, поняли, что колдовство, что тут непонятного, в каждом племени шаманы многое разное могут. Но от шамана претерпеть не позор. Думаешь, могли разозлиться и еще раз напасть? Кто ж их знает? Сразу они это точно не сделали, да и потом, наверно, опасались. Решили, что в племени еще один сильный шаман появился, а моим-то главное было никого в этом не разубеждать. Племена наши, кочуя, далеко друг от друга разошлись, так что проверить было невозможно. Своих? Нет, не накрыло, хотя вру, одного нашего накрыло-таки, так он потом долго на меня косился. Да, я еще там побыл недели две, лечил раненых. А потом вождь позвал меня на совет и предложил стать старшим шаманом. Другие шаманы? Были не очень довольны, но куда им против того, убитого, который с вождем на равных говорил. И сами не могли пока договориться между собой, кому же уступить первенство. Но вождь все решил за них. Они, конечно, не были рады. Один потом подходил ко мне и предложил стать вождем. А вождю они сказали, что ты, мол, с ума сошел, он же тебя скинет и станет вождем-шаманом, такие случаи в степи редко, но бывали. Ну да, мультиклассы, воины-маги. Я? Я, хлопче, воин, бард, мистик и маг. Так что править бы все равно не согласился. Ни вождем, ни шаманом. Понимал ли это вождь? Ну, он классовые атрибуты не видел, но о многом догадывался. И видел, что я ему не соперник, потому и обратился. А я выждал немного, пока раненые поправятся, и распрощался со всеми. Думаю, другие шаманы только рады были, а вождь с ними смог спокойно разобраться.
— Казак, — подумав, сказал Орландо, — а я ведь тоже мультикласс, бард-маг?
— Да, именно так, ты бард-маг, поэтому править тебе было бы очень трудно, править лучше всего вору. Или алхимику-вору. Но может статься так, что и тебе придется. Однако чтобы свободно решать, что делать, надо многому научиться. Вот переберемся в Ортан, я подыщу тебе хорошего наставника по классической магии.
Они ехали уже целый день, и казалось, что все и дальше будет благополучно, однако вышло по-другому.
Навстречу выехал конный отряд из пяти человек, и Орландо, к своему ужасу, узнал Луиса — одного из охранников, приставленных к нему. Все-таки достали! Они подняли арбалеты. Орландо понял, что эти в живых его не оставят. Он выпустил огненный шар и принялся кастовать новый.
Казак рванулся вперед, заслонил Орландо и швырнул в противников волной чистой силы. Если бы Казак был осторожнее и опрокинул бы Орландо на землю, сам бросившись за ним, может быть, он бы и уцелел. Но бессмертного воина подвело его бессмертие. Он успел покончить со стражниками, но сам согнулся со стоном и опустился на землю. На его вышитой рубашке расплывалось пятно крови. Арбалетный болт угодил ему прямо в живот.
— Успел? — простонал он, зажимая рану и морщась от боли.
— Успел! — ответил Орландо. — Никого нет. Но сам ты как? Погоди, я найду кого-нибудь…
— Даже не вздумай! – прохрипел Казак. — Мне сейчас конец. А ты, хлопче, будь осторожнее, Силу свою зря не трать. Деньги в кошельке возьми, жаль, что их немного. А я вернусь… Не смей реветь! — На губах у него появилась кровь, и он замер с открытыми глазами.
Орландо несколько минут просидел рядом, всхлипывая, потом закрыл Казаку глаза. Дальше он действовал почти механически. Привязал лошадей, оттащил тело друга на обочину и в темноте всю ночь неумело рыл могилу, не желая оставлять спасшего его человека диким зверям или равнодушным людям. Он похоронил наставника у дороги и двинулся дальше, ведя в поводу двух лошадей. Умом-то он понимал, что Казак вернется, но смерть, произошедшая на его глазах, была слишком настоящей, чтобы вот прямо сейчас утешиться и порадоваться. И ему трудно было представить, что тот сейчас жив и здоров в каком-то другом мире. Сколько же таких смертей пережил бессмертный маг? И ведь остается человеком, жизнерадостным и веселым. Орландо задумался, ему захотелось сочинить о Казаке стихи, но что-то не складывалось, не до того было.
Глава 3
Оставшись один, юноша задумался, как ему быть дальше. Будучи магом, он мог бы найти работу, да хоть шарики делать и развлекать народ, но стоит ли светиться здесь, в Мистралии? Нет, лучше заниматься магией в Ортане. А пока можно продать лошадь Казака. Денег, что наставник оставил ему, надолго не хватит, но пока можно будет купить еду и остановиться на ночлег.
К вечеру юноша уже стал думать, что ему придется провести ночь прямо на земле, но после поворота увидел крохотную деревушку из нескольких домов и придорожный трактир. Он с облегчением вошел во двор, где неторопливо бродили голуби. Навстречу попался мальчик-слуга.
— Поставь моих лошадей в конюшню и накорми их, — приказал он, подкрепив свои слова медной монеткой. Мальчишка просиял и бросился исполнять поручение. Орландо же, зайдя в дом, потребовал:
— Подайте ужин и приготовьте отдельную комнату.
Орландо поел хорошо и вместо добавки попросил сладкого. Трактирная служанка, улыбнувшись, куда-то ушла, но вскоре вернулась с изукрашенной миской апельсинового варенья. Орландо очень обрадовался — это варенье было его любимым. Та же девушка, застилая ему постель, недвусмысленно заигрывала с ним, и юноша, конечно, не удержался. В эту ночь ему было так хорошо, что благодарный Орландо вознаградил служанку щедрее, чем полагалось. Она рассыпалась в благодарностях, а он подумал, что так и до границы не доберется, как его кошелек опустеет. Нет, надо продавать лошадь.
Утром Орландо подошел к трактирщику.
— Я бы хотел продать одну лошадь.
— Что ж, парень, — усмехнулся трактирщик, — ты обратился по адресу. Пойдем-ка на конюшню, и быстро дельце обстряпаем.
— Покажи-ка, какую лошадку продаешь? Вот эту? — он указал на крепкую гнедую кобылку, на которой ехал Орландо.
— Нет, вот того жеребца, — Орландо кивнул на чалого коня, возившего Казака.
— Ну, парень, этот конь не очень хороший… — И собеседник внимательно посмотрел на юношу.
Тот возмутился:
— Да какой же он плохой? Посмотрите, какой здоровый, и ноги сильные!
— Да они поставлены плохо, и спина слабая… Что же ты такого купил? И сколько заплатил?
Орландо растерялся. Он никогда не задумывался о том, сколько стоит лошадь. Любителей скачек в Кастель Коронадо не было, и принц никогда о подобных вещах не задумывался. Дядя Ринальдо на один из дней рождения подарил племяннику красивую лошадь — рыжую, с серебристой гривой. Тот поблагодарил за подарок, но ему и в голову не пришло спросить о цене.
— Я не платил, мне подарили, — ответил он.
— Сомневаюсь что-то. Ну ладно, парень, сколько за него хочешь?
— Десять золотых! — наугад ответил беглый принц.
В глазах трактирщика мелькнуло удивление, потом он понимающе ухмыльнулся.
— Нет, приятель, это слишком много для такого коня и такого продавца. Шесть, не больше. И смотри мне, я ведь еще могу и поинтересоваться, откуда ты такой взялся.
Орландо всмотрелся в хозяина трактира и решил не спорить. Уж очень тот был настроен подозрительно. Явно думает, что конь краденый, а если его действительно продолжают искать, то вполне может выдать. Он кивнул.
— Так что бери пять золотых и проваливай, понял? — Хозяин завел его в дом и вынес кошелек с монетами, раскрыл его и показал золотые, лежащие там. Орландо кивнул, а хозяин вдруг крикнул кому-то ему за спину:
— Пепита, неси воду, не ленись!
Орландо оглянулся, рассчитывая увидеть свою ночную гостью, но на пороге никого уже не было. Хозяин сунул ему завязанный кошель, и юноша поскорее покинул гостеприимное место.
Он старался ехать небольшими тропами. Можно было бы и второго коня продать, но Орландо надеялся все же верхом быстрее достичь границы.
Вот впереди показался крупный поселок, на главной площади проходила конная ярмарка. Орландо, затесавшись в толпу, поинтересовался все же ценами на лошадей и убедился, что добрый трактирщик, так выручивший его, обманул по крайней мере в три раза. У юноши хватило ума не возвращаться в трактир и не пытаться кастовать против хозяина огненные шары — ему ведь надо было бежать из страны как можно быстрее.
Оставаться в поселке он не решился: ему показалось, что эльфийские глаза вызывают у жителей слишком большое любопытство. Внезапно Орландо подумал, что его портреты могли развешать на столбах, не сообщая, конечно, кто это такой. Ничего подобного на местных столбах он не заметил, но рисковать не решился. Отъехав подальше от поселка и углубившись в лес, он нашел поляну, привязал лошадь к ближайшему дереву, завернулся в плащ и заснул почти мгновенно. Костер разводить он не стал: было тепло, да и как развести без спичек или огнива? Он и не подумал запастись чем-то подобным, умея разжигать огонь голыми руками.
Утро принесло неприятный сюрприз. Лошадь исчезла. Отвязалась и ушла? Нет, скорее всего, украли.
Орландо решил проверить кошелек. Что за демоны! Никаких пяти золотых там не было и в помине, одни медяки. Он вспомнил, как хозяин его отвлек — видно, тогда и подменил кошелек.
Безуспешно поискав пропавший транспорт, беглец двинулся дальше пешком. Он с горечью вспоминал, как Казак рассказывал ему об угнетенном народе, который власти обижают, обманывают и обдирают.
— Этот бедный угнетенный народ сам кого хочешь обидит, обманет и обдерет, — бормотал Орландо, и злые слезы выступали у него на глазах.
Орландо поднимался все выше в горы, покрытые лесом. Денег у него оставалось немного, и они таяли с угрожающей быстротой. В одной деревенской лавочке он купил спички, хотя засомневался, не обдурили ли его и тут.
Подойдя к очередной горной деревушке, он собрался с духом и постучал в первый попавшийся дом.
— Кого демоны принесли? — раздался неприветливый голос, и на пороге появился мужчина средних лет.
— Не найдется ли у вас работы? — спросил Орландо, улыбаясь. — Я маг, мог бы вас развлечь.
— Работы? Да нет у меня для тебя работы, проваливай отсюда подальше, пока я сыновей не позвал! И не нужны мне твои развлечения!
Орландо понял, что здесь ему ничего не светит, и убрался поскорее. Правда, есть очень хотелось, и он решился и постучал в дом на другом конце деревни. Женщина, открывшая ему дверь, была более приветлива и попросила натаскать воды в огород и нарубить дров. Воду Орландо натаскал, а с дровами не очень получилось. Тем не менее пару медяков ему дали, хотя хозяйка очень ворчала.
Орландо шел дальше. Иногда его пускали на ночлег. Но чаще он предпочитал ночевать в лесу. Однажды он увидел, как между деревьев мелькнула пятнистая шкурка рыси, ее круглая головка с кисточками на острых ушах. Он мысленно поблагодарил одного из своих учителей, мэтра Освальдо, который старался научить его премудростям школы Змеиного глаза, много рассказывал о повадках диких животных и даже водил в зоопарк, под охраной, конечно.
«Рысь, ваше высочество, на людей никогда сама не нападает, если ее не тронуть и не потревожить», — говорил он.
Помня это, Орландо замер на месте. Какое-то время человек и зверь молча смотрели друг на друга. Потом рысь повернулась и неспешно двинулась прочь. Орландо так и не узнал, подействовала ли тут его эмпатия или рысь сама решила не связываться.
Поднимаясь в горы, юноша заблудился. Нет, он по-прежнему шел на север, но толком не знал, будет ли впереди какой-нибудь перевал и вообще насколько близко граница. А границы следовало опасаться. Казак собирался пройти известными ему тропами. Он был прав, ведь коллективные вожди, устроившие покушение на Орландо, вполне могли сообщить его приметы всем пограничным постам. Но теперь Орландо не знал, кто же может ему помочь. Блуждая по лесу, он был вынужден ночевать голодным, на другой день все продолжалось по-прежнему. Наступил вечер, уже стемнело, никакого жилья поблизости не было и в помине, когда острые глаза Орландо углядели шляпки грибов. Грибы он любил, особенно жаренные под соусом, и у него сразу потекли слюнки. Он, конечно, знал, что не всякие грибы можно есть, и даже примерно различал их… в теории. Например, он слышал, что грибы с белыми точками на шляпках и с юбочками на ножках ядовитые. Но у этих не было ни точек, ни юбочек. И выглядели они очень аппетитно. А он не ел уже больше суток. И тогда Орландо не выдержал. Он собрал грибы, почистил и зажарил на огне.
Однако расплата за неосторожность последовала очень быстро. Орландо проснулся под утро от сильнейшего головокружения, боли в животе и тошноты. «Отравился! Не надо было есть эту дрянь!» — мелькнула разумная, но, увы, сильно запоздавшая мысль. Он попытался подняться, но рухнул на землю. В голове помутилось, и ему показалось, что он вот-вот лишится сознания. Однако перед глазами замелькали совершенно неожиданные картины. Он с гитарой в руках в компании таких же музыкантов, он рядом с красивой светловолосой девушкой. Перед ним толпа вооруженных людей, и он произносит речь. А вот он стоит, кажется, на башне и снова толкает речь, и снова… Вот он сидит у костра на скале, а перед ним незнакомый эльф — явно же эльф, с острыми ушами. Вот непонятный город, обнесенный стеной с колючей проволокой, а вот за деревьями виднеется здание с острыми башенками — и звенят, звенят колокольчики, разнося по лесу трель. А вот его наставник, мэтр Максимильяно, сидит перед необычным столом с маленькими клавишами и что-то ему, Орландо, объясняет, и одет он не в привычную мантию, а в какой-то не похожий ни на что костюм. А вот Казак, живой и здоровый, который приказывает ему не реветь. Вот он, Орландо, сидит на троне и принимает делегацию дворян, которые внаглую отказываются платить налоги. Вот он смотрит на себя в зеркало и видит одно заостренное, эльфийское ухо. И, наконец, он явно и четко увидел пограничный патруль, который задерживает его.
Потом же все погасло и исчезло, остались только тошнота и колющая боль. Орландо пролежал у затухшего костра до следующего утра. Когда он очнулся мокрый как мышь, голова все еще кружилась, но уже поменьше. Повезло, подумал он, мог бы и умереть, если бы еще какую-нибудь гадость съел. Наверно, это эльфийская кровь помогла — эльфы живучие.
«Хотя какой же я эльф», — растерянно подумал Орландо, ощупывая свои обычные округлые человеческие уши. Но вдруг он подскочил, услышав стук копыт. Его бредовое видение грозило оказаться явью. Беглый принц вскочил и попытался спрятаться в лесу. Но не успел.
— Стой! Документы!
Это действительно был пограничный патруль. Один из солдат поднял арбалет. Орландо охватил страх.
— Меня зовут Армандо Оливетти, я еду домой, — торопливо ответил он, быстро кастуя огненный шар и еще надеясь выкрутиться. Документы были фальшивые, но вдруг обойдется?
Не обошлось.
— Быстро сюда! И бросай оружие, что там у тебя!
Орландо медленно приближался под взведенными арбалетами.
— Так, смотри прямо в глаза. Ты задержан. Нас предупреждали задерживать всех с эльфийскими глазами.
«Нет, нельзя дать себя задержать, ни в коем случае», — понял он. Выяснят, кто он, и добьют.
Огненный шар уже не держался в ладонях, грозя сжечь неопытного мага, а Орландо все никак не мог решить, куда его направить. Пограничники окружили его полукольцом, и если зацепить одного-двух, то остальные все равно добьют его.
Орландо отчаянно развел руки в стороны, словно пытаясь растянуть огненную сферу на всех противников, и почувствовал, как от него покатился огненный вал. Волна чистой силы разметала пограничников, разрывая тела на куски и вминая остатки в землю.
Он с ужасом смотрел на то, что наделал, на трупы людей и лошадей. Почему-то его охватила слабость, рукам стало холодно, прямо как тогда, когда на него набросили полиарговую сеть. Полиарговую сеть? И эта тянущая пустота внутри, и ощущение беспомощности.
«Я потерял Силу», — с ужасом подумал он. Совсем недавно, сидя на цепи в полиарговом ошейнике, он знал: Сила все же при нем, просто он от нее отсечен, и потому не почувствовал ни малейшего изумления, когда с него сняли ошейник, только радость и облегчение. Теперь же все было по-другому. Он стал обычным человеком, и обычных сил было у него маловато.
Делать было нечего. Он снова задумался о том, как же ему перебраться через границу. На другой день ему повезло.
В поисках места для ночлега Орландо наткнулся на компанию контрабандистов — трех человек и трех ослов. Рядом с костром были сложены тюки.
— Эй, кто такой! — подхватились незнакомцы, выставив компактные маленькие арбалеты.
— Не стреляйте, я свой, — ляпнул беглый принц.
— В каком смысле свой? — хохотнул один из неизвестных.
— Подойди-ка поближе, — сказал другой, видимо, старший. — Парни, опустите оружие. Дай-ка я тебя обыщу. Не бойся, так положено. Так, кроме ножа, ничего нет. Куда идешь, парень? Что молчишь?
— На север, — осторожно сказал Орландо.
Мужики расхохотались.
— Сейчас все на север идут, но тебе явно проторенной дорожкой идти нельзя. В Ортан, небось, нацелился.
— А вы тоже туда идете? — осмелел Орландо.
— Можешь с нами пойти, если хочешь, только не задаром, конечно.
— Денег у меня нет.
— А мы не деньги возьмем, ты нам груз нести поможешь, а то ослы наши упрямы, да и груза много для нас всех. Хотя ты не очень силен, но справишься.
— Справлюсь, — кивнул Орландо.
— Ну, пока располагайся, можешь поспать.
Уже засыпая, Орландо услышал:
— Ты чего его приютил?
И ответ:
— Безопаснее, если он с нами останется, а не разболтает, что нас видел, а убивать не хочется, явно безобидный парень, обычный беженец, да и лишние руки нам пригодятся.
«Контрабандисты, — подумал Орландо, — получше патрульных оказались. Или это моя эмпатия так подействовала? Хотя нет, не похоже. Надо бы побольше тренироваться».
Орландо проспал несколько часов, потом его растолкали и нагрузили как осла. Осторожно и медленно маленький караван двигался через границу. Перейдя небольшой перевал, глава контрабандистов сказал:
— Ну, мы в Ортане. Эй, не радуйся рано, — осадил он встрепенувшегося было Орландо. — Нам еще надо ортанским пограничникам не попасться. Привал!
Продолжение в комментариях.
Название: Дороги Орландо
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal
Размер: макси, 22 200 слов
Персонажи: Орландо, Казак, Диего, Макс, Амарго, ОМП, ОЖП
Категория: джен
Жанр: экшн, драма
Рейтинг: G – PG-13
Краткое содержание: История странствий Орландо
Примечание/Предупреждения: преканон
читать дальшеГлава 1
Его высочество Орландо, третий наследник престола Мистралии, больше всего на свете любил сладкое. Даже его дружба с ортанским принцем Шелларом завязалась после того, как пятилетний Шеллар уступил восьмилетнему Орландо свой кусок торта. Самого мистралийского принца наказали за какую-то шалость и сладкого лишили.
И сейчас, когда Орландо исполнилось уже пятнадцать лет, он по-прежнему оставался сладкоежкой. Нет, ему, конечно, нравилось много чего еще — например, играть на гитаре, сочинять стихи и баловаться своей Силой. Однако с обучением магии возникли проблемы. Разных учителей, которых нанимали для магического образования принца, рано или поздно затаскивала в постель его мама, принцесса Габриэль, сестра короля Ринальдо. Когда слуги заставали их вместе, король выгонял очередного учителя, чтобы не узнал ревнивый папа. Так у юного принца сменилось семь учителей, и кое-чему он у них научился. Например, запускать под потолок цветные шарики. И еще кастовать молнии и огненные шары. Неклассический маг Казак, про которого говорили, что он всякий раз возвращается после очередной смерти, магии учил немного: в основном теории и тому, как и когда лучше магию применять и насколько она может быть полезна в бою и вообще в жизни. Но в основном он рассказывал Орландо о всяких житейских премудростях.
— Слышишь, хлопчик, — говорил бессмертный маг, — у тебя и Сила есть, и в королевских хоромах растешь. Но нос задирать из-за этого не стоит, мало ли что в жизни бывает. А жизнь у тебя долгая будет. И народ простой не обижай, ему и так не всегда легко живется.
— Дядя же хороший король, он народ не обижает, и я не буду, хотя мне королевства и не надо, — говорил принц.
Он нос задирать и не собирался: Орландо был мальчик веселый и добрый, но про простой народ ничего толком и не знал.
— Народ всегда в обиде, запомни, даже если король и не хочет этого, то все равно кто-то в обиде да останется. А тебе, и верно, на кой то королевство? Ты магом будешь.
Наставник Орландо, воспитывающий его, сколько мальчик себя помнил, тоже был неклассическим магом. Про мэтра Максимильяно дель Кастельмарра рассказывали всякое. Например, говорили, что он — единственный человек, вернувшийся домой после путешествия за океан. Такие экспедиции организовывали неоднократно: всегда находились люди, которым хотелось узнать, что там за земли, далеко на западе, за известным всем континентом. Что на юге — было известно, там Земля Драконов, откуда иногда прилетают крылатые ящеры, с которыми сражаются герои. Иногда до Земли Драконов добирались маги, которые рассказывали, что людей там нет, только разумные драконы. Но вот про Запад никто не знал даже такой малости. И как раз оттуда вернулся его наставник, объяснив, что на далеких островах его научили неизвестной никому здесь магии. Но много он знал и про классическую, эльфийскую магию, которой владел принц. Например, он проверил кровь мальчика и сказал, что драконья кровь, считающаяся очень ценной и полезной для людей, для него, Орландо, — смертельный яд. И рассказывал еще много нужных и интересных вещей.
В день, который изменил всю его жизнь, Орландо ждал мэтра Максимильяно. Мэтр отсутствовал уже три дня, и мальчик воспользовался этим, чтобы потренироваться в написании стихов. А уроки… ну, почти сделал. Рядом лежали пирожные и конфеты, которые он с удовольствием поглощал. Итак, Орландо лакомился и писал стихи, а потом принялся играть, создавая разноцветные шарики и пуская их под потолок.
Внезапно в его комнату вбежал лейтенант дворцовой стражи.
— Во дворце враги, спасайтесь! — крикнул он, и мальчик увидел кровь на его плече.
— Я маг, я справлюсь, — ответил Орландо, еще не совсем понимая, что происходит, но тут в распахнутую дверь ворвались несколько человек.. Раздался громкий хлопок, и лейтенант упал и больше не шевелился. Орландо успел метнуть молнию, и один из врагов рухнул на пол с обугленной дырой в груди.
Но не успел он накастовать вторую молнию, как него набросили сеть из какого-то металла.
— Не трогать мальчишку! — раздался крик.
«Ничего себе не трогать!» — ошеломленно подумал Орландо, пытаясь разорвать сеть, да где там. Он почувствовал пустоту внутри и холод в ладонях. «Полиарг! — мелькнуло в голове. — Сплав, гасящий Силу!» Шарики под потолком погасли и исчезли, все погасло, мальчик потерял сознание.
Он пришел в себя и тут же услышал незнакомые голоса. Его окружали незнакомые люди в бело-голубых мантиях.
— Мэтр Максимильяно так и не появился сегодня.
— Вот демоны, мы же должны схватить всех придворных магов.
— Ничего, он не столь опасен, как мэтр Хавьер.
«Неужели они убили мэтра Хавьера?» — подумал Орландо. — И где все — родители, дядя, братья?»
Сети на нем уже не было, но горло что-то давило, и в душе оставалось ощущение пустоты и беспомощности, чего он не чувствовал никогда. «Полиарговый ошейник надели!» — понял принц.
Дверь открылась.
— Все сделано как надо, брат Херонимо.
Мальчик поднял глаза. Брат Херонимо — небольшого роста человечек с холодными светлыми глазами и редкими волосами — казался чуждым и страшным.
— Где мама и папа? Что вы сделали с дядей и братьями?
— Они наказаны за то, что угнетали народ.
— Да никого они не угнетали!
— Уведите! — прервал его один из незнакомцев.
— Нет, сначала покажите ему короля и остальных! — вмешался брат Херонимо.
— Стоит ли? — засомневался другой..
— Ничего, ему это будет полезно. Не веришь, мальчик? Сейчас поверишь.
…Орландо в отчаянии уставился на тела своей семьи. Вот его мама, принцесса Габриэль, красивая даже в смерти, вот его отец, который всегда относился к нему несколько пренебрежительно, а вот дядя Ринальдо и братья, которые всегда защищали его. Он было рванулся — попрощаться, но его остановили.
— Убийцы! — крикнул Орландо.
— У королей есть свой профессиональный риск, мальчик, ничего не поделаешь.
— Маму за что?!
— Она из королевской семьи.
— Я тоже! Вы, вы!...
— Ты гораздо лучше их всех, и гораздо полезнее для нас, Небесных Всадников. Отныне ты сможешь учиться магии по-настоящему и служить Повелителю. Мэтр Хавьер не захотел это сделать, оказал сопротивление, и теперь его нет. А ты будешь умнее, чем этот старый дурак.
— Да идите вы! — рванулся мальчишка. — Какому еще Повелителю?!
— Тому, кто единственный достоин править этой страной и этим миром.
— Вы убийцы, не знаю никакого Повелителя, и для вас ничего не сделаю, — разрыдался Орландо.
— Да ну, посмотрим, что ты выберешь, когда посидишь в каменном мешке, — усмехнулся брат Херонимо.
Орландо отвели в тесный подвал, и скоро к нему явились двое. Это были брат Херонимо и с ним второй человек, который показался Орландо необычным. Смуглый, как мистралиец или эгинец, но с не очень резкими, скорее даже мягкими, чертами, круглым широким лицом и круглыми же темными, похожими на маслины, глазами. Даже лишенный Силы, но не лишенный эмпатии, Орландо почувствовал чуждость и какую-то тень чужой магии.
Сам брат Херонимо тоже мало походил на мистралийца, и мальчик подумал: наверно, шпионы. Но чьи?
— Итак, молодой человек, — начал брат Херонимо, — ты прекрасно понимаешь, что произошло. Твою династию свергли, потому что она была недостойна служить Повелителю, а тебя пощадили, потому что ты сильно отличаешься от своей родни. Божественный Повелитель скоро отправит сюда своего посланника, и тебе будет лучше всего направить магию на то, чтобы восславлять его и молиться ему.
— Молятся мистики, — буркнул Орландо.
— Наши маги, — ответил брат Херонимо, — служат Повелителю как мистики, ибо он бог.
— Не знаю вашего бога и молиться ему не буду, — упрямо сказал мальчик.
— Будешь! Ты сам этого захочешь, щенок! — рявкнул брат Херонимо и замахнулся, но его руку перехватил маг. После чего оба быстро покинули подвал.
Через несколько дней Орландо перевели в просторную комнату с окном, где была удобная кровать, стол и кресла, принесли хорошей еды. Ему стало немного легче — чисто физически, не морально. Вскоре пришел незнакомый ему мистик из Всадников.
— Ну, молодой человек, ты видишь, что мы не звери, подумай немного. Под правлением Повелителя народу ничего не угрожает, главное — усердно молиться. А ты найдешь самое лучшее применение своим способностям, ведь они у тебя немалые. И не беспокойся, с братом Херонимо ты больше дела иметь не будешь, не тот это человек, чтобы работать с сильными магами. Но ты сам, понимаешь, сам должен захотеть работать с нами, тогда все будет хорошо.
— Идите к демонам! — был ответ.
— Так, не хочешь? Жаль. Ну что ж, отправляйся обратно, туда, где был.
Орландо снова отвели в прежний каменный мешок, звякнула цепь.
— Идите вы все! Не дождетесь! — крикнул он снова.
Вошли брат Херонимо и его широколицый спутник.
— Что, не ожидал? — прошипел брат Херонимо. — Не захотел по-хорошему, будет по-плохому. Посмотрим, что скажешь, когда посидишь тут подольше. Здесь темно, и крысы, кстати, есть. Правда, не такие большие, как могли бы быть. — Он задумался, что-то вспоминая. — Но тебе будет достаточно. Не хочешь жить среди людей, будешь жить среди крыс.
— Да лучше крысы, чем вы! — отозвался Орландо и рванулся вперед, но цепь не пустила.
Спутник брата Херонимо что-то тихо сказал ему. Тот с явно недовольным видом изменил интонацию.
— Мы не хотим тебе зла, мы хотим, чтобы ты понял, что служить божественному Повелителю — высочайшая честь в мире. Поэтому никто тебя не будет бить и морить голодом. Даже свет мы тебе оставляем. Просто посиди здесь и подумай.
Орландо остался один. Насколько позволяла цепь, он попытался двигаться. Если здесь придется остаться надолго, так и ходить разучишься. Демоны, как неудобно сидеть на цепи, да и шея чешется и зудит.
Послышался шорох крохотных лапок, и в слабом свете свечи показался крысиный носик.
— Привет, — сказал Орландо.
Зверек не шевелился. Но тут через крохотное окошко узнику просунули еду. Крыса мигом подобралась к миске.
— Брысь! — крикнул он, для верности топнув ногой.
Пискнув, крыса отскочила в сторону и исчезла.
Похлебав жидкий суп и съев подмокший кусок хлеба, Орландо вновь уселся в углу. В крохотной камере, где оставалось место еще для стульев, на которых обычно устраивались его так называемые собеседники, цепь еще сильнее ограничивала его передвижения, видимо, Всадники боялись, что мальчишка ударит их. Но, лишив его Силы, они не отняли у него способности к эмпатии, хотя сами, наверно, носили антиэмпатические амулеты.
— Уж я бы вам показал! — прошептал Орландо.
Мэтр Максимильяно не раз говорил, что Орландо очень сильный эмпат и ему непременно надо тренировать свои способности, которые он может и должен контролировать. Ну что ж, на людях тренироваться не получается, попробуем на крысах.
«Ну где же они? Неужели я так напугал свою «сотрапезницу», что она больше не появится?»
Но не тут-то было. Снова шорох, и снова отважная и любопытная крыса подобралась поближе к человеку. На этот раз он не стал ее гнать, но не стал и ничего говорить. Он попытался настроить себя на чувство спокойствия и доброжелательности. Действительно, сегодня эти не придут, по крайней мере, он на это рассчитывает. Не придут, значит, все хорошо, он поел, он уже не голоден. У него все получится.
И действительно, получилось. Крыса приблизилась к нему и взобралась по руке на плечо. Никаких поползновений укусить она не проявляла, напротив, он почувствовал дружеское любопытство. Орландо погладил зверька по жесткой шерстке. Вот его единственный друг в этой темноте и тесноте…
Прошло уже немало лун, с тех пор как юный принц оказался заперт в каменном мешке. Наверно, наступила весна, уже зацвели апельсиновые деревья. А далеко на севере, в Поморье, в это время цветет сирень.
Перед его глазами встал весенний поморский сад. Орландо стоял среди цветущих деревьев. Светловолосая девочка-подросток подбежала к кустам сирени и, раздвигая соцветия, начала что-то искать.
— Что ты ищешь, Роана? — спросил он.
— Счастье! — смеясь, ответила она. — Смотри! Вот он, счастливый цветок.
На ладони девочки лежал цветок с пятью лепестками.
Орландо приблизился к ней и прикоснулся губами к ее губам. В это мгновение раздался шелест крыльев, потом стук посоха, — непонятно откуда, ведь никого не было и никаких шагов не было слышно, — и перед ними вырос отец Роаны, король Зиновий, во всей своей красе — здоровенный, бородатый, в длинной, ниспадающей поморской одежде.
— Роана, быстро к себе! — рявкнул он.
Она шепнула:
— Покричит и успокоится. — И убежала, только золотистая коса мелькнула между кустов.
— А ты, маленький наглец, что делаешь?
— Ничего, — нахально ответил мальчик. — Мы сиренью любовались.
— Ах, сиренью! Сейчас я покажу тебе сирень! Быстро в свои апартаменты! Бесстыжий мальчишка! Подрасти сначала!
Вечером в апартаментах мистралийской королевской семьи разгорелся скандал. Ну какой скандал, скандалил, конечно, король Зиновий, а король Ринальдо время от времени пытался его перекричать. Подслушивающие под дверью принцы, в том числе и Орландо, поняли одно: Роана и так предназначается Орландо в жены, когда они подрастут, а беготня по саду вообще не для королевских особ. Когда король Зиновий отбыл со своим посохом, король Ринальдо, посмеиваясь, сказал, что не Зиновию с его мистралийским характером рассуждать о всякой беготне. Зиновий действительно приходился родней мистралийской королевской семье — его матерью была мистралийская принцесса. Вместе с поморской кровью получилось убойное сочетание.
… От воспоминаний Орландо отвлек звук открывающейся двери. Снова появился брат Херонимо, хотя Орландо давно понял, что у этого человека совсем другое имя.
— Ну что, не устал еще здесь сидеть? А на улице весна, между прочим. Может быть, перестанешь упрямиться и согласишься наконец служить Повелителю? Пойми, тебе же будет лучше. Ты сможешь выйти отсюда и жить той жизнью, для которой был предназначен. Кстати, крысы тебе не надоели? Боишься их?
Орландо хотел было гордо ответить, что не боится, а даже дружит, как вдруг ему пришло в голову, что этот отвратный мистик назло ему постарается законопатить здесь все щели, лишь бы лишить его хоть какого-то утешения и оставить в полном одиночестве.
— Боюсь, — прошептал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более испуганно.
— Вот и славно, крыс у тебя здесь хватит. Думай и общайся с ними, — усмехнулся крокодильей усмешкой брат Херонимо и покинул камеру.
Орландо торжествовал: он обхитрил этого засранца! Но сколько же ему придется здесь оставаться? Сколько лун или сколько лет?
Глава 2
Уже третий год Орландо сидел на цепи в полиарговом ошейнике. Кроме крыс, у него не было приятелей. Ему было не то чтобы страшно, а очень безнадежно. Не раз он плакал. Но всегда посылал подальше Небесных Всадников, которые, однако, до сих пор все еще пытались уговорить его вступить в их Орден.
Но вот однажды вместо привычного звука шагов надзирателя или брата Херонимо с охраной раздались шаги множества ног. Потом звякнули ключи, и в камеру вошел человек с магическим шаром в руке.
— Ваше высочество! — послышался незнакомый голос.
Орландо прикрыл глаза от слепящего света.
— Что надо? – неприветливо отозвался он.
— Ваше высочество, вы свободны! Партия Народного Освобождения свергла узурпаторов, Всадников больше нет, одни уничтожены, другие бежали.
Орландо почувствовал: этот человек не врет. Значит, действительно все закончилось? Юноша попытался подняться, но ноги его не послушались.
— Сейчас мы вам поможем, ваше высочество, — раздался другой голос.
Звякнула цепь, а потом с горла исчезло привычное уже ощущение металлического ошейника. И тут же у Орландо внезапно закололо ладони, а потом они потеплели. Это вернулась Сила, вернулась и заняла свое место. Перемена была такой резкой, что у него закружилась голова. Принца подхватили под руки, практически вынесли из камеры и уложили на носилки (наверное, заранее приготовили, понимая, что идти он не сможет). Вскоре он был уже в королевских апартаментах, а над ним хлопотали целители.
— Не тревожьтесь, ваше высочество, — после осмотра сказал один из врачей, — нужно только время, и вы совершенно поправитесь.
Так хорошо он не чувствовал себя уже несколько лет. Ванна с теплой водой, приятное ощущение чистоты и новой одежды, удобная постель. Только вот ноги подгибались и от яркого света слезились глаза.
— Уберите шар, — попросил он, щурясь.
— Сейчас, ваше высочество, — отозвался врач и отставил шар подальше. — Теперь легче? А сейчас вам надо поесть, но только сначала немного.
В комнату внесли поднос с едой. Орландо почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Он уже воображал большой залитый кремом бисквитный торт, целую коробку конфет, банку варенья и корзину печенья. Но увы – перед ним поставили чашку бульона и немного каши в маленькой тарелке. Вздохнув, юноша принялся за еду. Он быстро приободрился: каша была сладкая. А после тюремной похлебки и то черствого, то подмокшего хлеба все было очень вкусно.
— А больше ничего нет? — осведомился он, очистив тарелку.
— Пока сразу много есть не надо, но скоро вам принесут еще.
— Варенья, пожалуйста.
— Безусловно, ваше высочество, сладкое поможет вам восполнить энергию. Пока же вам надо поспать.
— Скажите, — не выдержал Орландо, — раз Всадников действительно свергли, кто же теперь правит?
— Сама Партия Народного Освобождения. Партия — наш коллективный вождь. Ну, конечно, есть лидеры. Вы обязательно с ними увидитесь. Они с нетерпением ждут, когда вы придете в себя, чтобы поговорить с ними.
— А какой сейчас год? — Орландо пытался считать дни в камере, но не был уверен.
— Сейчас 3388 год, ваше высочество, вы пробыли в заключении почти три года. Сейчас заканчивается Розовая луна.
Значит, ему уже исполнилось восемнадцать. Он стал взрослым.
— Но вы отдыхайте, ваше высочество.
Орландо давно так хорошо не спал. Когда он проснулся, то увидел, что рядом на столе стоит стакан с апельсиновым соком, сел, голова почти не кружилась, уцепил стакан и с удовольствием выпил. Жизнь налаживалась…
Дверь открылась, и в комнате появился слуга с подносом. Там действительно было варенье, отчего юноша совсем воспрянул духом. Но не успел он позавтракать, как в комнату вошли незнакомые, в строгих одеждах люди и очень почтительно представились:
— Это дон Витторио, лидер нашей партии, а меня зовут дон Базиль, я помогу вам освоиться. Но пока вам надо лечиться и лечиться. И позвольте выразить восхищение вашим героизмом.
— Да не стоит, — ответил Орландо. Ему сразу не понравился дон Базиль, что-то было в нем напоминающее брата Херонимо.
— Я готов ответить на любые ваши вопросы.
— А где мой наставник, мэтр Максимильяно?
— Он жив, насколько нам известно, и вы, конечно, увидитесь, но вам сначала нужно поправиться.
Несколько дней Орландо лечился, ел, учился заново ходить, делал упражнения, которые ему показали. Оставаясь один, он баловался тем, что запускал под потолок разноцветные шарики и зажигал свечи, которые стояли у него в комнате вместе с магическими шарами — на всякий случай.
Один раз чуть не поджег скатерть, но вовремя сам затушил. У него было время подумать. Что им теперь от него нужно, неужели теперь его опять начнут просить работать с ними? Как мага — это вряд ли. Ему еще учиться, учиться и учиться. Как короля? Демоны, да разве дадут ему править? Конечно, править собираются эти господа, так восхищавшиеся его героизмом, которых доктор назвал коллективным вождем. Что это такое, Орландо не очень понимал. Наверно, как в Голдиане, где правит совет магнатов, но ведь и там есть президент. А в Мистралии, получается, нет?
Мэтр Максимильяно, возможно, помог бы ему разобраться, но его все не было. Дон Базиль то говорил, что мэтр в отъезде, то — что он сам не выражает интереса повидать Орландо, то начинал рассуждать о том, что некоторые люди, не доверяющие Партии Народного Освобождения, не заслуживают и доверия его высочества. Орландо подумал, что мэтр Максимильяно, наверно, не стал открыто восхвалять партию, вот его и не пускают к воспитаннику. А скорее всего, дон Базиль и дон Витторию с компанией и сами не доверяют бывшему придворному магу.
Вместо наставника ему дали поговорить с журналистами.
— Народ должен знать своего героя! — однажды с пафосом возгласил дон Базиль. — Ваше высочество, вы просто обязаны принять корреспондентов наших главных газет.
— И каких же?
— «Мистралийского вестника» и «Новостей Арборино». Им не терпится увидеть героя, который…
— Когда я в таком виде? — Орландо покосился на себя в большое зеркало. Зрелище было не из приятных: исхудавший донельзя мальчишка с огромными провалами темных глаз и тусклым оттенком кожи. Он уже взрослый, а выглядит как замученный подросток. И ростом, кажется, не удался. Ничего себе единственный представитель королевского дома. Орландо прекрасно знал, что он остался единственным: картина, увиденная в день переворота, до сих пор стояла перед глазами.
— Именно, ваше высочество, именно в таком. Люди должны знать, как много пережил их принц, который не сдался врагу.
Эмпатические способности Орландо тут же показали ему истинные чувства собеседника. Чихал тот на героизм и прочее, ему было нужно выгодно представить принца, да и самому показать себя во весь рост.
Когда два корреспондента вошли в гостиную, Орландо сразу почувствовал, какие они разные. Один из них был настроен восторженно, пожалуй, ему и в самом деле было приятно и интересно увидеть героического принца, не сдавшегося врагам. А другой… Будь Орландо постарше и поопытнее, он бы раскусил и холодный интерес к объекту, и догадался бы о прокручивающихся в голове мыслях, как эффектнее изложить материал для воздействия на население, и самое главное — как уговорить его стать королем, впрочем, каким королем — марионеткой на троне. Но главное юноша понял: этот человек неискренний, он сейчас начнет врать и будет врать и в газете.
Посыпались вопросы, иногда умные, иногда глупые, иногда бестактные. Орландо отвечал как мог.
— Как вы спаслись?
— Сам не знаю, они решили втянуть меня в свой орден.
— Что вы чувствовали во время переворота?
— Страшно было, а вы как подумали? Но сделать почти ничего не успел — набросили полиарг.
— Правда ли, что вас держали на цепи в каменном мешке?
— Чистая правда.
— О чем вы думали, будучи в заточении?
— О свободе.
— Вас пытали?
— Нет, только уговаривали служить их Повелителю.
— Но вы так и не уступили?
— А вы как думаете? Они убили всю мою семью!
— Простите, ваше высочество, еще несколько вопросов. Вы понимаете, что остались единственным представителем династии и теперь ваша страна ждет, что вы возьмете на себя ответственность за нее? Вы хотите помочь нашей многострадальной родине, для которой пробил час освобождения?
Это был вопрос, из-за которого, собственно, и приходили. Но Орландо не успел ответить. Дон Базиль внезапно заявил:
— Его высочество переутомился. Он еще не оправился полностью от тех лишений, которым его подвергли враги. Ему нужно полностью восстановить силы.
Орландо облегченно вздохнул. Все, что сказал сейчас дон Базиль, было чистой правдой, и потому юноша на время успокоился. Однако продолжалось это недолго.
Ему принесли газеты с интервью. В «Новостях Арборино» появилась статья, полная искреннего восхищения и искреннего же пафоса. Читал он с улыбкой, и ему, было, пожалуй, даже приятно. Тем более что автор, при передаче в опубликованном интервью ответов на вопросы, в общем-то, не очень наврал.
А вот статья в «Мистралийском вестнике» была совсем другой. Пафос, кажущийся более или менее естественным в предыдущем материале, тут сильно раздражал. Каждый ответ на вопрос в интервью расцвечивался пером интервьюера. Правда, переделать ответы полностью журналист не решился, потому что задавал вопросы в компании коллеги. Но зато он кое-что добавил, например, написал, что юноша не просто думал о свободе. Нет, принц мечтал о ней, потому что хотел занять трон предков и помочь своей несчастной родине. Затем корреспондент многословно писал о том, как последний представитель законной династии благодарен свергнувшей Всадникам партии Народного Освобождения и готов вместе с ней работать на благо страны. Орландо эти слова очень не понравились. Конечно, он был благодарен людям, освободившим его, но готовности работать именно с ними не испытывал. А в статье эта партия, именующаяся коллективным вождем, упоминалась раз десять, не меньше.
Однако забыть о партии оказалось, конечно, невозможно. Постепенно он стал выходить на прогулки — всякий раз в сопровождении дона Базиля или еще кого-нибудь. И всякий раз с ним заговаривали о том, что он — единственный представитель династии, которая много веков со справедливостью и добротой правила Мистралией и ее народом.
Однажды он спросил:
— Но как же я стану править? Меня, конечно, учили государственным делам, учат всех принцев, тем более я был третьим наследником. Но я никогда не думал, что мне придется править. Да и мэтр Максимильяно говорил, что у меня есть Огонь и Сила и моя судьба — стать магом. И главное, последние три года я вообще ничему не учился!
— Ваше высочество, не тревожьтесь об этом, опытные наставники помогут вам управлять королевством.
Орландо почувствовал нетерпение собеседника, полное отсутствие сочувствия и… искренность. Вот это его и подвело сначала. Неудивительно, ведь дон Базиль, один из лидеров партии Народного Освобождения, искренне хотел уговорить Орландо занять трон предков. Поэтому принц сначала не сильно сопротивлялся, и, надо признаться, ему просто хотелось отдохнуть в спокойной, комфортной обстановке, играть на гитаре, запускать под потолок разноцветные шарики, есть сладкое. Однако банки варенья и корзины печенья не могли все же заставить его согласиться стать королем-марионеткой.
Орландо и раньше понимал, что такое пропаганда и версии для подданных, ему, кстати, об этом говорил придворный шут, тоже погибший при перевороте. Орландо узнал об этом, только освободившись, когда ему удалось повидаться с несколькими старыми знакомых, в том числе с дочерью придворного шута, доньей Пилар, которая умела сочинять великолепные сатирические частушки. Доньи Пилар не было во дворце во время переворота, потому она и осталась в живых. Вряд ли при своем характере она сохранила бы свободу при Всадниках, ведь тогда она была ненамного старше Орландо — двадцатилетняя девчонка, веселая и отважная.
И вот теперь, узнав о гибели шута, он вспомнил все его рассказы. Тогда они казались довольно абстрактными, а вот просидев на цепи в полиарговом ошейнике три года в каменном мешке и наслушавшись пропаганды от Всадников, он возненавидел эти дела всей душой.
А в очередной раз спросив дона Базиля, когда же его будут учить управлению государством, и услышав очередной ответ: — «Всему свое время, ваше высочество», он понял: да никогда ничему его не будут учить, разве что послушанию. Ложь он чувствовал прекрасно. Кого они вздумали обманывать — эмпата! Нет, он будет тянуть время и ни за что не согласится стать безвольной куклой на троне. А там… может быть, что-то изменится, или бежать получится? Куда бежать, он не думал. Может быть, удастся найти мэтра Максимильяно, которого к нему так и не пустили. Так он и тянул, отказываясь от всевозможных предложений занять, наконец, трон. И пока он раздумывал, товарищи из победившей партии решили за него.
Однажды к Орландо подошел дон Базиль.
— Ваше высочество, нам нужно побеседовать в уединенном месте.
— Как вам будет угодно, только не рассчитывайте, что я передумаю.
— Предлагаю подняться на угловую башню, там мы сможем поговорить без помех, но с охраной, конечно.
— От кого же меня нужно охранять здесь во дворце? — фыркнул Орландо.
— Мало ли что может случиться, наши враги не дремлют, у нашей партии столько противников.
Они прошли коридорами дворца и поднялись на угловую башню. С высоты был виден город: богатые дома в центре, белые домики по окраинам, высокое здание консерватории, бульвары и скверы, порт вдали и белые паруса кораблей, голубая полоска моря. Орландо расчувствовался, у него в голове стали складываться поэтические строки, а дон Базиль продолжал свои речи:
— Взгляните вокруг, ваше высочество, – это ваша страна простирается перед вами, и ее многострадальный народ, претерпевший различные бедствия от Всадников, стремится вернуться к жизни, заповеданной традициями, и вы — носитель этой традиции. Разве вы хотите пренебречь своим долгом, заповеданным вам от рождения — долгом правителя? Посмотрите, как прекрасна ваша страна, как зелены ее горы (а гор-то видно не было, точнее, надо было очень постараться, чтобы их увидеть). Посмотрите на наше синее море, на белые паруса кораблей в порту — в порту вашей столицы, ваше высочество.
Орландо, расхаживая по башне, невольно прислушался и присмотрелся. В отличие от вершин гор, скрывавшихся за горизонтом, набережная, суетящиеся люди, которые казались такими маленькими, и корабли были видны вполне отчетливо.
— Взгляните, это же ваш народ ждет, когда вы, наконец, решитесь…
Орландо неосознанно подошел ближе к низкому ограждению и поднялся на цыпочки. И тут собеседник мгновенно замолчал, а незадачливый будущий король почувствовал сильный толчок в спину, потерял равновесие и полетел. Все мысли выбило у него из головы. Осталось одно острое желание жить, то есть не упасть вниз, а удержаться в воздухе, не падать, не падать, не… Он пытался удержаться за воздух и вдруг почувствовал, что действительно держится. И понял, что летит, быстро, вниз, но летит в буквальном смысле, а не падает. И продолжал держаться за воздух. А потом почувствовал удар, резкую боль в боку и в руке, и понял — жив. Все-таки удалось притормозить падение.
Орландо с трудом поднялся и бросился бежать, невзирая на боль. С башни раздался крик, но разобрать было ничего нельзя, и он надеялся, что стражники внизу ничего не поняли. Орландо прекрасно знал родной дворец. Ему на редкость повезло: он оказался в единственном месте под башней, которое находилось за пределами дворца, и потому сумел скрыться среди домов, пока его враги не спустились с башни и не стали искать разбившееся тело. Но ушел он недалеко — голова закружилась, и юноша потерял сознание. К счастью, ненадолго.
— Эй, парень, ты живой? — раздался голос. Орландо открыл глаза. Все по-прежнему болело. На него уставился парнишка его возраста, судя по одежде — обычный горожанин. Орландо напряг все свои эмпатические способности, чтобы вызвать доверие нежданного спасителя. Но это и не понадобилось.
— Встать можешь? Где это тебя так? Подрался? Или как там у вас, богатых, принято? Вроде не ранен?
— Нет, я упал, — ответил Орландо, стараясь улыбнуться.
— Отвести тебя в больницу? — продолжал неизвестный.
— Нет! — вскрикнул Орландо. — Мне в больницу нельзя.
— А, понятно, — подмигнул ему паренек, — давай тогда я отведу тебя к одному знакомому, он и поможет, и не выдаст.
Орландо дернулся, увидев, как ближайший перекресток миновали два стражника и с ними — давешний собеседник, дон Базиль.
Спаситель тихо присвистнул и дернул его за руку, так что юноша зашипел от боли.
— Быстро, сюда! — И втолкнул его в подъезд, захлопнув дверь раньше, чем стражники успели их разглядеть. Орландо и его спаситель прошли через длинный коридор и вышли во двор, прошли в другой двор, вошли в подъезд и поднялись на второй этаж.
Парнишка постучал, сразу видно, условным стуком и добавил:
— Доктор, откройте, это я, Хосе. Нужна ваша помощь.
Дверь открыл человек средних лет. Ребята быстро проскользнули в квартиру.
Хозяин внимательно оглядел Орландо.
— Так, что тут у нас? Рука, похоже, сломана, что еще?
— Ну, бок еще болит.
— Потерпи, сейчас осмотрю. Хосе, приготовь-ка перевязку и воды нагрей, может понадобиться.
Доктор взял Орландо за руку. Тот невольно застонал.
— Тихо-тихо, понятно, что больно. Давно получил травму?
— Только что.
Доктор внимательно посмотрел на юношу.
— Не беспокойся, здесь ты в безопасности. Так… Н-да, два ребра сломаны, или там трещины. Похоже, что ты упал с высоты. По крышам убегал? Повезло, мог бы покалечиться.
Орландо промолчал.
— Понятно, можешь не отвечать. От этих скрываешься? Ну так ты попал по адресу, — продолжал доктор, ловко накладывая лубок на руку. — Перелом у тебя нестрашный, закрытый, повезло тебе. Не бойся, я тебя не выдам. Сам такой.
Сам ведь знаешь, конечно, что после того, как Всадников поперли, новые власти принялись за население. За мной тоже неделю назад пришли, чтобы арестовать — якобы за сотрудничество с узурпаторами. А какое сотрудничество — я врач. Ну да, и чиновников государственных лечил. Не самих Всадников, конечно, они там как-то сами справлялись. Я врач, я должен помогать людям, и семья у меня. Уезжать из страны не хотел, теперь, видимо, придется. Семью я уже отправил, а сам успел только скрыться в городе. Но тут есть один маг, он и тебе поможет, — добавил доктор, накладывая ему тугую повязку на ребра.
— Маг? Так он сможет телепортировать нас?
— Нет, он только один телепортироваться умеет, но сражается хорошо. Ты спи пока, Хосе за ним сходит.
Тем временем боль утихла, и Орландо постепенно забылся. Последней его мыслью было: Казак может телепортироваться только сам, и никого другого взять с собой не способен, а вдруг это он?
Проснулся он от тихих голосов: доктор говорил с человеком, чей голос показался беглому принцу знакомым.
— Да, знаю этого хлопца, помогу, конечно, и тебе, и ему. Сначала тебя вывезем, а с ним я пойду сам.
Орландо открыл глаза.
— Проснулся? Ну ты молодец, упрямый хлопец, как надо! Теперь выздоравливай, и двинемся разом.
— Казак! — не удержался Орландо.
Да и как можно было не узнать этого удивительного переселенца-мага? Его одежда — широкие алые штаны и вышитая белая рубаха — были так же приметны, как и необычная прическа. Маги в Мистралии, как принято было, носили косу. Казак же брил голову почти наголо, оставляя длинный клок волос, который он однажды назвал странным словом «оселедец». Одно время он служил в охране Кастель Коронадо, а потом ушел. Как-то он появился в апартаментах Орландо, где иногда давал ему уроки, и объявил:
— Ну, хлопче, я пришел попрощаться. Отслужил здесь свое, и не знаю, что должно случиться, чтобы вернулся во дворец. Ну какого биса мне этот двор надолго сдался?
— Мэтр Казак, — с сожалением отозвался Орландо, — вы были хорошим наставником, я вас не забуду. И… я стану сильным магом?
— Ты уже очень сильный огненный маг, только вот учителя толкового нет, а я тут не помогу, у нас с тобой магия все же разная. Ну, надеюсь, что этот мальчишка Максимильяно все же подберет тебе учителя, который тут надолго останется. — Казак подмигнул и исчез прямо на месте, как и не было.
И вот спустя несколько лет такая встреча.
— Говори мне «ты», хлопец, мы с тобой, как-никак, братья по классу. — И Казак усмехнулся чему-то своему.
Две недели Орландо провел в гостеприимной квартире. Из бесед с доктором и Хосе он узнал о жизни народа намного больше, чем за всю жизнь во дворце. Ему рассказали, как неуютно жилось при Всадниках, как арестовали и казнили всех мистиков, до которых могли добраться, как пытались вербовать магов. Знакомые доктору маги долго скрывались, но некоторые после свержения всадников вернулись. Орландо было уютно и интересно в компании своих спасителей. Но настал день, когда доктор сказал, что пациент здоров. И уже назавтра за ним явился Казак.
— Даниэль, — обратился он к доктору, — твои документы давно готовы, и твои, Хосе, тоже. Куда идти, вы знаете. А мы с тобой, Орландо, вместе через границу пойдем. — И Казак протянул ему плащ.
Сам он накинул такой же плащ поверх своей приметной одежды.
Они с Орландо выбрались из города днем, когда на улицах было много народа и их вряд ли могли бы заметить. Ну кто обратит внимание на двух человек в скромных темных плащах?
В городских общественных конюшнях они взяли лошадей, причем Казак перемигнулся с конюхом. Они выехали из южных ворот и стали объезжать город, чтобы двинуться на север.
— Казак, мы ведь не поедем ни к какому двору? Не хочу быть королем и к королям тоже не хочу, понимаешь?
— Еще бы я тебя не понимал, Орландо, и сейчас ты все верно сделал, только жизнь — она длинная, а у тебя — особо, полуэльфы живут долго, а маги — и того дольше. Всякое может быть. Если даже меня попросили однажды, то тебя — сам бог велел. Так что будь готов!
— Всегда готов, — буркнул недовольный Орландо и так и не понял, почему Казак в ответ расхохотался.
Потом он посерьезнел и начал рассказ.
— Было это лет двести пятьдесят назад, и попал я тогда в свой родной мир. А творилось там не приведи господь что. Власть захватили люди, которые заявляли, что они вышли из народа. Ну, вышли-то они, может, и вышли, да и дверь за собой захлопнули. А простой народ как угнетали раньше, так и продолжали угнетать, да еще похлеще прежнего. Разве ж я мог молчать? Вот меня и схватили, и стали обвинять в том, что я — подумай только, я! — хотел захватить власть. На кой она мне сдалась, та власть! Сначала я хотел послать их подальше и исчезнуть, но стало интересно. А вдруг судить будут? Тут уж я знал, что сказать. Но только никакого суда не было. Застрелили меня. И я снова оказался здесь, в этом мире. Но оказалось, что от игр с властью я убежать не смог. Я оказался среди варварского племени, далеко на западе. И тут же сцепился с местным шаманом. Сначала меня приняли за обычного переселенца, они и к варварам, бывает, попадают, хотя и очень редко. Но шаман быстро просек, в чем дело, и стал подозревать, что я его подсидеть хочу. Я уверил его, что на должность не претендую, и мы, в общем, нашли общий язык. Я хотел отдохнуть немного в племени, потом уже вернуться в цивилизацию. Но не тут-то было.
На нас напали соседи — племя полчаков. У них были хорошо обученные воины и очень сильный шаман. Нашего шамана он смог одолеть, тот погиб. Настал бы племени конец, но тут я не смог не вмешаться. Ведь меня бы опять убили, а ведь не прошло и луны после моей предыдущей смерти. Слишком часто, ты не находишь? Вот и я так думаю. Почему не исчез сразу? Знаешь, как-то нехорошо, да, недостойно и не подобает. Я был бы последним негодяем, если бы смылся в тот самый момент, когда племя, приютившее меня, разносят в пух и прах. Вот я и остался. Так вот, я кое-что сделал, убил их шамана и скастовал такую штуку, вроде молнии. Нет, у тебя такое не выйдет, для этого нужна только моя магия. После этого все вражеские воины просто перепугались так, что сначала поперли на наших беспорядочно с воплями, а потом, будучи побитыми, улепетывали во всю мочь. Да, конечно, поняли, что колдовство, что тут непонятного, в каждом племени шаманы многое разное могут. Но от шамана претерпеть не позор. Думаешь, могли разозлиться и еще раз напасть? Кто ж их знает? Сразу они это точно не сделали, да и потом, наверно, опасались. Решили, что в племени еще один сильный шаман появился, а моим-то главное было никого в этом не разубеждать. Племена наши, кочуя, далеко друг от друга разошлись, так что проверить было невозможно. Своих? Нет, не накрыло, хотя вру, одного нашего накрыло-таки, так он потом долго на меня косился. Да, я еще там побыл недели две, лечил раненых. А потом вождь позвал меня на совет и предложил стать старшим шаманом. Другие шаманы? Были не очень довольны, но куда им против того, убитого, который с вождем на равных говорил. И сами не могли пока договориться между собой, кому же уступить первенство. Но вождь все решил за них. Они, конечно, не были рады. Один потом подходил ко мне и предложил стать вождем. А вождю они сказали, что ты, мол, с ума сошел, он же тебя скинет и станет вождем-шаманом, такие случаи в степи редко, но бывали. Ну да, мультиклассы, воины-маги. Я? Я, хлопче, воин, бард, мистик и маг. Так что править бы все равно не согласился. Ни вождем, ни шаманом. Понимал ли это вождь? Ну, он классовые атрибуты не видел, но о многом догадывался. И видел, что я ему не соперник, потому и обратился. А я выждал немного, пока раненые поправятся, и распрощался со всеми. Думаю, другие шаманы только рады были, а вождь с ними смог спокойно разобраться.
— Казак, — подумав, сказал Орландо, — а я ведь тоже мультикласс, бард-маг?
— Да, именно так, ты бард-маг, поэтому править тебе было бы очень трудно, править лучше всего вору. Или алхимику-вору. Но может статься так, что и тебе придется. Однако чтобы свободно решать, что делать, надо многому научиться. Вот переберемся в Ортан, я подыщу тебе хорошего наставника по классической магии.
Они ехали уже целый день, и казалось, что все и дальше будет благополучно, однако вышло по-другому.
Навстречу выехал конный отряд из пяти человек, и Орландо, к своему ужасу, узнал Луиса — одного из охранников, приставленных к нему. Все-таки достали! Они подняли арбалеты. Орландо понял, что эти в живых его не оставят. Он выпустил огненный шар и принялся кастовать новый.
Казак рванулся вперед, заслонил Орландо и швырнул в противников волной чистой силы. Если бы Казак был осторожнее и опрокинул бы Орландо на землю, сам бросившись за ним, может быть, он бы и уцелел. Но бессмертного воина подвело его бессмертие. Он успел покончить со стражниками, но сам согнулся со стоном и опустился на землю. На его вышитой рубашке расплывалось пятно крови. Арбалетный болт угодил ему прямо в живот.
— Успел? — простонал он, зажимая рану и морщась от боли.
— Успел! — ответил Орландо. — Никого нет. Но сам ты как? Погоди, я найду кого-нибудь…
— Даже не вздумай! – прохрипел Казак. — Мне сейчас конец. А ты, хлопче, будь осторожнее, Силу свою зря не трать. Деньги в кошельке возьми, жаль, что их немного. А я вернусь… Не смей реветь! — На губах у него появилась кровь, и он замер с открытыми глазами.
Орландо несколько минут просидел рядом, всхлипывая, потом закрыл Казаку глаза. Дальше он действовал почти механически. Привязал лошадей, оттащил тело друга на обочину и в темноте всю ночь неумело рыл могилу, не желая оставлять спасшего его человека диким зверям или равнодушным людям. Он похоронил наставника у дороги и двинулся дальше, ведя в поводу двух лошадей. Умом-то он понимал, что Казак вернется, но смерть, произошедшая на его глазах, была слишком настоящей, чтобы вот прямо сейчас утешиться и порадоваться. И ему трудно было представить, что тот сейчас жив и здоров в каком-то другом мире. Сколько же таких смертей пережил бессмертный маг? И ведь остается человеком, жизнерадостным и веселым. Орландо задумался, ему захотелось сочинить о Казаке стихи, но что-то не складывалось, не до того было.
Глава 3
Оставшись один, юноша задумался, как ему быть дальше. Будучи магом, он мог бы найти работу, да хоть шарики делать и развлекать народ, но стоит ли светиться здесь, в Мистралии? Нет, лучше заниматься магией в Ортане. А пока можно продать лошадь Казака. Денег, что наставник оставил ему, надолго не хватит, но пока можно будет купить еду и остановиться на ночлег.
К вечеру юноша уже стал думать, что ему придется провести ночь прямо на земле, но после поворота увидел крохотную деревушку из нескольких домов и придорожный трактир. Он с облегчением вошел во двор, где неторопливо бродили голуби. Навстречу попался мальчик-слуга.
— Поставь моих лошадей в конюшню и накорми их, — приказал он, подкрепив свои слова медной монеткой. Мальчишка просиял и бросился исполнять поручение. Орландо же, зайдя в дом, потребовал:
— Подайте ужин и приготовьте отдельную комнату.
Орландо поел хорошо и вместо добавки попросил сладкого. Трактирная служанка, улыбнувшись, куда-то ушла, но вскоре вернулась с изукрашенной миской апельсинового варенья. Орландо очень обрадовался — это варенье было его любимым. Та же девушка, застилая ему постель, недвусмысленно заигрывала с ним, и юноша, конечно, не удержался. В эту ночь ему было так хорошо, что благодарный Орландо вознаградил служанку щедрее, чем полагалось. Она рассыпалась в благодарностях, а он подумал, что так и до границы не доберется, как его кошелек опустеет. Нет, надо продавать лошадь.
Утром Орландо подошел к трактирщику.
— Я бы хотел продать одну лошадь.
— Что ж, парень, — усмехнулся трактирщик, — ты обратился по адресу. Пойдем-ка на конюшню, и быстро дельце обстряпаем.
— Покажи-ка, какую лошадку продаешь? Вот эту? — он указал на крепкую гнедую кобылку, на которой ехал Орландо.
— Нет, вот того жеребца, — Орландо кивнул на чалого коня, возившего Казака.
— Ну, парень, этот конь не очень хороший… — И собеседник внимательно посмотрел на юношу.
Тот возмутился:
— Да какой же он плохой? Посмотрите, какой здоровый, и ноги сильные!
— Да они поставлены плохо, и спина слабая… Что же ты такого купил? И сколько заплатил?
Орландо растерялся. Он никогда не задумывался о том, сколько стоит лошадь. Любителей скачек в Кастель Коронадо не было, и принц никогда о подобных вещах не задумывался. Дядя Ринальдо на один из дней рождения подарил племяннику красивую лошадь — рыжую, с серебристой гривой. Тот поблагодарил за подарок, но ему и в голову не пришло спросить о цене.
— Я не платил, мне подарили, — ответил он.
— Сомневаюсь что-то. Ну ладно, парень, сколько за него хочешь?
— Десять золотых! — наугад ответил беглый принц.
В глазах трактирщика мелькнуло удивление, потом он понимающе ухмыльнулся.
— Нет, приятель, это слишком много для такого коня и такого продавца. Шесть, не больше. И смотри мне, я ведь еще могу и поинтересоваться, откуда ты такой взялся.
Орландо всмотрелся в хозяина трактира и решил не спорить. Уж очень тот был настроен подозрительно. Явно думает, что конь краденый, а если его действительно продолжают искать, то вполне может выдать. Он кивнул.
— Так что бери пять золотых и проваливай, понял? — Хозяин завел его в дом и вынес кошелек с монетами, раскрыл его и показал золотые, лежащие там. Орландо кивнул, а хозяин вдруг крикнул кому-то ему за спину:
— Пепита, неси воду, не ленись!
Орландо оглянулся, рассчитывая увидеть свою ночную гостью, но на пороге никого уже не было. Хозяин сунул ему завязанный кошель, и юноша поскорее покинул гостеприимное место.
Он старался ехать небольшими тропами. Можно было бы и второго коня продать, но Орландо надеялся все же верхом быстрее достичь границы.
Вот впереди показался крупный поселок, на главной площади проходила конная ярмарка. Орландо, затесавшись в толпу, поинтересовался все же ценами на лошадей и убедился, что добрый трактирщик, так выручивший его, обманул по крайней мере в три раза. У юноши хватило ума не возвращаться в трактир и не пытаться кастовать против хозяина огненные шары — ему ведь надо было бежать из страны как можно быстрее.
Оставаться в поселке он не решился: ему показалось, что эльфийские глаза вызывают у жителей слишком большое любопытство. Внезапно Орландо подумал, что его портреты могли развешать на столбах, не сообщая, конечно, кто это такой. Ничего подобного на местных столбах он не заметил, но рисковать не решился. Отъехав подальше от поселка и углубившись в лес, он нашел поляну, привязал лошадь к ближайшему дереву, завернулся в плащ и заснул почти мгновенно. Костер разводить он не стал: было тепло, да и как развести без спичек или огнива? Он и не подумал запастись чем-то подобным, умея разжигать огонь голыми руками.
Утро принесло неприятный сюрприз. Лошадь исчезла. Отвязалась и ушла? Нет, скорее всего, украли.
Орландо решил проверить кошелек. Что за демоны! Никаких пяти золотых там не было и в помине, одни медяки. Он вспомнил, как хозяин его отвлек — видно, тогда и подменил кошелек.
Безуспешно поискав пропавший транспорт, беглец двинулся дальше пешком. Он с горечью вспоминал, как Казак рассказывал ему об угнетенном народе, который власти обижают, обманывают и обдирают.
— Этот бедный угнетенный народ сам кого хочешь обидит, обманет и обдерет, — бормотал Орландо, и злые слезы выступали у него на глазах.
Орландо поднимался все выше в горы, покрытые лесом. Денег у него оставалось немного, и они таяли с угрожающей быстротой. В одной деревенской лавочке он купил спички, хотя засомневался, не обдурили ли его и тут.
Подойдя к очередной горной деревушке, он собрался с духом и постучал в первый попавшийся дом.
— Кого демоны принесли? — раздался неприветливый голос, и на пороге появился мужчина средних лет.
— Не найдется ли у вас работы? — спросил Орландо, улыбаясь. — Я маг, мог бы вас развлечь.
— Работы? Да нет у меня для тебя работы, проваливай отсюда подальше, пока я сыновей не позвал! И не нужны мне твои развлечения!
Орландо понял, что здесь ему ничего не светит, и убрался поскорее. Правда, есть очень хотелось, и он решился и постучал в дом на другом конце деревни. Женщина, открывшая ему дверь, была более приветлива и попросила натаскать воды в огород и нарубить дров. Воду Орландо натаскал, а с дровами не очень получилось. Тем не менее пару медяков ему дали, хотя хозяйка очень ворчала.
Орландо шел дальше. Иногда его пускали на ночлег. Но чаще он предпочитал ночевать в лесу. Однажды он увидел, как между деревьев мелькнула пятнистая шкурка рыси, ее круглая головка с кисточками на острых ушах. Он мысленно поблагодарил одного из своих учителей, мэтра Освальдо, который старался научить его премудростям школы Змеиного глаза, много рассказывал о повадках диких животных и даже водил в зоопарк, под охраной, конечно.
«Рысь, ваше высочество, на людей никогда сама не нападает, если ее не тронуть и не потревожить», — говорил он.
Помня это, Орландо замер на месте. Какое-то время человек и зверь молча смотрели друг на друга. Потом рысь повернулась и неспешно двинулась прочь. Орландо так и не узнал, подействовала ли тут его эмпатия или рысь сама решила не связываться.
Поднимаясь в горы, юноша заблудился. Нет, он по-прежнему шел на север, но толком не знал, будет ли впереди какой-нибудь перевал и вообще насколько близко граница. А границы следовало опасаться. Казак собирался пройти известными ему тропами. Он был прав, ведь коллективные вожди, устроившие покушение на Орландо, вполне могли сообщить его приметы всем пограничным постам. Но теперь Орландо не знал, кто же может ему помочь. Блуждая по лесу, он был вынужден ночевать голодным, на другой день все продолжалось по-прежнему. Наступил вечер, уже стемнело, никакого жилья поблизости не было и в помине, когда острые глаза Орландо углядели шляпки грибов. Грибы он любил, особенно жаренные под соусом, и у него сразу потекли слюнки. Он, конечно, знал, что не всякие грибы можно есть, и даже примерно различал их… в теории. Например, он слышал, что грибы с белыми точками на шляпках и с юбочками на ножках ядовитые. Но у этих не было ни точек, ни юбочек. И выглядели они очень аппетитно. А он не ел уже больше суток. И тогда Орландо не выдержал. Он собрал грибы, почистил и зажарил на огне.
Однако расплата за неосторожность последовала очень быстро. Орландо проснулся под утро от сильнейшего головокружения, боли в животе и тошноты. «Отравился! Не надо было есть эту дрянь!» — мелькнула разумная, но, увы, сильно запоздавшая мысль. Он попытался подняться, но рухнул на землю. В голове помутилось, и ему показалось, что он вот-вот лишится сознания. Однако перед глазами замелькали совершенно неожиданные картины. Он с гитарой в руках в компании таких же музыкантов, он рядом с красивой светловолосой девушкой. Перед ним толпа вооруженных людей, и он произносит речь. А вот он стоит, кажется, на башне и снова толкает речь, и снова… Вот он сидит у костра на скале, а перед ним незнакомый эльф — явно же эльф, с острыми ушами. Вот непонятный город, обнесенный стеной с колючей проволокой, а вот за деревьями виднеется здание с острыми башенками — и звенят, звенят колокольчики, разнося по лесу трель. А вот его наставник, мэтр Максимильяно, сидит перед необычным столом с маленькими клавишами и что-то ему, Орландо, объясняет, и одет он не в привычную мантию, а в какой-то не похожий ни на что костюм. А вот Казак, живой и здоровый, который приказывает ему не реветь. Вот он, Орландо, сидит на троне и принимает делегацию дворян, которые внаглую отказываются платить налоги. Вот он смотрит на себя в зеркало и видит одно заостренное, эльфийское ухо. И, наконец, он явно и четко увидел пограничный патруль, который задерживает его.
Потом же все погасло и исчезло, остались только тошнота и колющая боль. Орландо пролежал у затухшего костра до следующего утра. Когда он очнулся мокрый как мышь, голова все еще кружилась, но уже поменьше. Повезло, подумал он, мог бы и умереть, если бы еще какую-нибудь гадость съел. Наверно, это эльфийская кровь помогла — эльфы живучие.
«Хотя какой же я эльф», — растерянно подумал Орландо, ощупывая свои обычные округлые человеческие уши. Но вдруг он подскочил, услышав стук копыт. Его бредовое видение грозило оказаться явью. Беглый принц вскочил и попытался спрятаться в лесу. Но не успел.
— Стой! Документы!
Это действительно был пограничный патруль. Один из солдат поднял арбалет. Орландо охватил страх.
— Меня зовут Армандо Оливетти, я еду домой, — торопливо ответил он, быстро кастуя огненный шар и еще надеясь выкрутиться. Документы были фальшивые, но вдруг обойдется?
Не обошлось.
— Быстро сюда! И бросай оружие, что там у тебя!
Орландо медленно приближался под взведенными арбалетами.
— Так, смотри прямо в глаза. Ты задержан. Нас предупреждали задерживать всех с эльфийскими глазами.
«Нет, нельзя дать себя задержать, ни в коем случае», — понял он. Выяснят, кто он, и добьют.
Огненный шар уже не держался в ладонях, грозя сжечь неопытного мага, а Орландо все никак не мог решить, куда его направить. Пограничники окружили его полукольцом, и если зацепить одного-двух, то остальные все равно добьют его.
Орландо отчаянно развел руки в стороны, словно пытаясь растянуть огненную сферу на всех противников, и почувствовал, как от него покатился огненный вал. Волна чистой силы разметала пограничников, разрывая тела на куски и вминая остатки в землю.
Он с ужасом смотрел на то, что наделал, на трупы людей и лошадей. Почему-то его охватила слабость, рукам стало холодно, прямо как тогда, когда на него набросили полиарговую сеть. Полиарговую сеть? И эта тянущая пустота внутри, и ощущение беспомощности.
«Я потерял Силу», — с ужасом подумал он. Совсем недавно, сидя на цепи в полиарговом ошейнике, он знал: Сила все же при нем, просто он от нее отсечен, и потому не почувствовал ни малейшего изумления, когда с него сняли ошейник, только радость и облегчение. Теперь же все было по-другому. Он стал обычным человеком, и обычных сил было у него маловато.
Делать было нечего. Он снова задумался о том, как же ему перебраться через границу. На другой день ему повезло.
В поисках места для ночлега Орландо наткнулся на компанию контрабандистов — трех человек и трех ослов. Рядом с костром были сложены тюки.
— Эй, кто такой! — подхватились незнакомцы, выставив компактные маленькие арбалеты.
— Не стреляйте, я свой, — ляпнул беглый принц.
— В каком смысле свой? — хохотнул один из неизвестных.
— Подойди-ка поближе, — сказал другой, видимо, старший. — Парни, опустите оружие. Дай-ка я тебя обыщу. Не бойся, так положено. Так, кроме ножа, ничего нет. Куда идешь, парень? Что молчишь?
— На север, — осторожно сказал Орландо.
Мужики расхохотались.
— Сейчас все на север идут, но тебе явно проторенной дорожкой идти нельзя. В Ортан, небось, нацелился.
— А вы тоже туда идете? — осмелел Орландо.
— Можешь с нами пойти, если хочешь, только не задаром, конечно.
— Денег у меня нет.
— А мы не деньги возьмем, ты нам груз нести поможешь, а то ослы наши упрямы, да и груза много для нас всех. Хотя ты не очень силен, но справишься.
— Справлюсь, — кивнул Орландо.
— Ну, пока располагайся, можешь поспать.
Уже засыпая, Орландо услышал:
— Ты чего его приютил?
И ответ:
— Безопаснее, если он с нами останется, а не разболтает, что нас видел, а убивать не хочется, явно безобидный парень, обычный беженец, да и лишние руки нам пригодятся.
«Контрабандисты, — подумал Орландо, — получше патрульных оказались. Или это моя эмпатия так подействовала? Хотя нет, не похоже. Надо бы побольше тренироваться».
Орландо проспал несколько часов, потом его растолкали и нагрузили как осла. Осторожно и медленно маленький караван двигался через границу. Перейдя небольшой перевал, глава контрабандистов сказал:
— Ну, мы в Ортане. Эй, не радуйся рано, — осадил он встрепенувшегося было Орландо. — Нам еще надо ортанским пограничникам не попасться. Привал!
Продолжение в комментариях.
@темы: Оксана Панкеева, Хроники странного королевства, ФБ-2016, fandom Miry Pankeevoj 2016, Миры Панкеевой
суббота, 02 декабря 2017
Китайские боги чужой недоброй волей оказываются в мире, где правят забытые людьми кельтские боги, поглощенные бесконечной войной друг с другом. Какая судьба ждет чужих богов в этом, казалось бы, неприветливом мире? Будут ли они сражаться с воинственными хозяевами Тир-на-Ног или встанут плечом к плечу с ними? Грозная богиня войны Морриган протягивает небожителям руку помощи, предлагая вместе найти путь домой. Но на их пути встанет темная богиня войны Маха.
@темы: книги
пятница, 16 декабря 2016
15.12.2016 в 19:18
Пишет Tabiti:Мои книгиURL записи
Первые две электронные книги из серии "Мушкетёры в кроссовках" появились в продаже. Издательство поставило возраст 12+, но на самом деле можно спокойно с десяти лет читать, по крайней мере первые повести. Это они перестраховались) Или так положено, поскольку героям книг 12-13 лет. Хотя на обложке мальчики явно "на вырост"))) Ну ничего, зато симпатичные)))
Обе повести почистила, текст немного поменяла.
andronum.com/avtory/fedorova-irina/
вторник, 22 ноября 2016
C ФБ-2016
Название: Таккатские встречи
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, Jedaittto
Размер: миди, 6640 слов
Персонажи: дон Мигель, Хулия, Дана, Кира, Макс, ОМП, персонажи канона
Категория: джен
Жанр: экшн, повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: Бродячий цирк через портал попадает в Таккат, в результате некоторые люди и собаки узнают о себе что-то новое и старое.
Примечание: баллистами в разные времена называли как и камнеметы, так и стрелометы, в том числе под баллистой понимался греческий палинтонон, который стрелял по навесной траектории каменными снарядами.
читать дальшеВ начале Бирюзовой Луны по галлантской лесной дороге ехал фургон, запряженный парой разномастных лошадок — серой и буланой. Это был цирк монсира Бертильона, которого на самом деле звали дон Хосе. И цирком, и доном управляла опытная дрессировщица мадам Катрин. Кроме них, в фургоне ехали клоун дон Мигель, гимнастка полунимфа Инесс и жонглер Хулио, на самом-то деле Хулия, но она себя таковой не считала. Это что касается человеческого состава. Что же до состава собачьего, то недавно к болонкам мадам Катрин присоединился здоровенный поморский волкодав по кличке Шарик. Его появление сопровождалось целым рядом приключений, в основном уже завершившихся. Однако циркачи продолжали волноваться об одной своей временной спутнице, которая прошла с ними путь от Арборино до Даэн-Рисса.
Дон Мигель, сидевший на козлах, дал немного в сторону, пропуская еще один фургон, едущий на север. Несколько человек шло по обочине дороги, некоторые мелькали даже в лесу, за кустарниками, Это были беженцы, которые, хоть и в меньшем количестве, чем весной, продолжали постепенно уходить на север. Несмотря на то, что люди потихоньку привыкли, да и вампиры в последнее время не летали, и солдат не прибавилось, жить под пришельцами было очень неуютно. Да впрочем, и не только беженцы попадались на пути. С тех пор как исчезла магия, думал дон Мигель, площади Приветствий в городах опустели, а на дорогах стало больше людей.
Сзади зашуршало, и на козлах рядом с доном Мигелем примостилась Хулия:
— А что, дон Мигель, ваша баллиста, наверно, не помогла бы против них? Вот я бы попробовал.
Хулия называла себя в мужском роде, да и предпочитала девушек. Произошло это после того, как приглянувшийся ей паренек в родном поселке отдал ее на развлечение своим дружкам. После чего она и ушла с бродячим цирком, благо что метать ножи и раньше умела.
— Да нет, судя по тому, что рассказывала Ольга, вряд ли. Баллисту слишком долго заряжать, против пулеметов она не успеет. Хотя в чем-то и могла бы помочь.
— А пушки гномов?
— Откуда ты знаешь про гномьи пушки?
— Слышал когда-то, — неопределенно ответила Хулия.
— Гномы свои пушки не продают.
— А зачем они им?
— А зачем баллисты в Арборино? Против морских чудовищ, которых уже пятьдесят лет никто не видел, но могут же появиться. Или против пиратов, которые опасаются соваться в столичный порт, в том числе из-за наших орудий. Но только кажется, мне, что и гномьи пушки скоро у нас тут наверху себя покажут. Вот попомни мои слова. Пушки — это сила. Да и попроще они будут, чем баллиста. Знаешь, как я с ней возился? Там чуть что, рычаг из рамы — хрясь. И пиши пропало. Тут главное — чтобы все детали были расположены правильно да чтоб тетива была прочная, из конского волоса. А то был у нас случай на учениях, когда после первого выстрела тетиву так перекосило, что разбирать и собирать баллисту пришлось заново.
— Дон Мигель, а вы, что, по старой службе заскучали?
Дон Мигель усмехнулся.
— Вовсе нет. Скучно было. Разве что учения. Там можно было, по крайней мере, показать себе и другим, что не зря учился.
Он задумался. Воспоминания пришли сами по себе.
Когда они уходили из Арборино, в порту стояли целых шесть баллист, предназначенных для защиты от морских чудовищ. Правда, за все время службы Мигеля ни одно не появилось. Те годы, которые он прослужил в порту, называли лихими, смутными, тяжелыми. Собственно, они такими для многих и были. Но дон Мигель этого не почувствовал. Его занимало другое: а верно ли он выбрал свой путь?
Дедушка его был гномом, и Мигель унаследовал от него маленький рост, железное здоровье и технические способности. Кем же ему быть, как не инженером, — вполне искренне думал юный Мигель. Это был вполне естественный выбор, да и во время учебы он не отставал. А кроме того, он так хорошо рассказывал всевозможные байки, что сокурсники всегда собирались вокруг него. Нет, студенческие годы прошли весело.
— Тебе бы в цирке выступать! – иногда говорили ему. Мигель смеялся, но никогда не думал, что однажды это станет правдой.
Получив диплом инженера, он был назначен в береговую охрану. Кто знает, если бы он жил среди гномов, то смог бы больше развить свой Луч. Но Огонь, унаследованный от человеческой родни, явно оказался сильнее. Вот дон Мигель и скучал. И хоть бы одно чудовище! Но из моря чудовища так и не появились, они возникли на суше.
До порта быстро дошли вести о том, что случилось во дворце. Сам Мигель был на дежурстве и на шум не обратил особого внимания. Но явившиеся из города возбужденные и испуганные сослуживцы, перебивая друг друга, рассказали, что дворец захватили враги, а народ согнали на площадь, где показали трупы королевской семьи. Молодой и вспыльчивый техник Рикардо предлагал повернуть баллисты к центру города и ударить по дворцу. Однако Мигель заметил, что это вряд ли поможет: ударить мало, нужно еще командовать всем этим делом. Да и вражеские маги явно к такому повороту должны были подготовиться.
В тот же день в порту появились Небесные Всадники. Они осмотрели баллисты и велели работать дальше, стеречь столицу от чудовищ лучше, чем это было при прогнившей династии, и готовиться к явлению посланника Повелителя. «И где же прогнила наша династия», — прошипел Рикардо, но его, к счастью, не услышали.
Через несколько лун он исчез, и только через три года, когда всадников свергли, парень снова появился в порту, и сослуживцы узнали, что он был в партизанах. Однако новое правительство никак не могло устроить такого бунтаря, и он снова вернулся к политической борьбе.
Мигелю же было все равно. Ну, почти. Служба его шла ни шатко ни валко, на смены правительств он уже перестал обращать внимание: семьи у него не было, самого его не трогали, жалованье платили вовремя. Он регулярно пил пиво в портовом кабачке, травя всевозможные байки, которые в основном выдумывал сам, а частью переделывал те, что от кого-то слышал. Он сам тогда не вполне осознавал, что этим не дает своему Огню гореть зазря, но Огонь потихоньку делал свое дело. А сам дон Мигель видел все тот же порт, то же море, те же баллисты. Неудивительно, что ему было скучно. И неудивительно, что при первой же возможности он бросил все и стал клоуном в бродячем цирке.
За годы странствий с ним произошло много интересного, и запас его баек неплохо пополнился. И за то, что он смешил публику, дон Мигель теперь получал деньги, пусть и небольшие. А что может быть лучше, чем зарабатывать себе на жизнь тем, что тебе нравится?
Тем временем на престол вступил законный король Орландо. Ну и что с того, что у него, по слухам, уши разные. Уж не дону Мигелю судить о чистоте крови. Зато король настоящий. И придворные маги у него под стать ему — неклассические. Сначала бессмертный Казак с его знаменитой кривой саблей, а потом появившийся после долгого отсутствия мэтр Максимильяно.
А тут еще эта война. И вновь отважный король Орландо увел своих людей в Зеленые горы. Да, баллиста дона Мигеля вряд ли бы справилась с пулеметами, о которых рассказывала Ольга.
В Ортане, где они выступали в каждом городке, жизнь шла как обычно, ну насколько это возможно без магии. Да и в Галланте тоже.
Вот и теперь пришло время свернуть на запад, к городу Монтре, куда собиралась привести цирк мадам Катрин. Однако дорога стала на какое-то время безлюдной: их случайные спутники шли на север.
— Смотрите, что это там?
На дорогу выскочила лесная свинья, видимо, спугнутая фургоном, за ней бежали крохотные полосатые поросята. Хулия засвистела, провожая бег зверей залихватским мотивчиком.
Из фургона в дополнение раздался разноголосый лай.
И вдруг звери моментально исчезли, как и не было. Они даже не успели перебежать дорогу. Хулия и дон Мигель переглянулись.
— Вы видели? Куда они делись? Телепортировались? Но как?
— Да просто спрятались.
— Да нет же! Я видел!
— А может быть… Слышал я о природных порталах кое-что от гномов.
— Так вы думаете…
Но тут им стало не до разговоров.
Дорогу перегородило упавшее дерево.
— Не иначе как разбойники, — присвистнула Хулия, доставая кинжалы.
Циркачи бывали в разных переделках, да и разбойники, хоть и могли отобрать у них лошадей, далеко не всегда зарились на бродячих артистов. Однажды в Мистралии, еще до реставрации монархии, им удалось договориться с весьма подозрительной компанией, называвшей себя партизанами, и устроить для них выступление. Однако угрюмые мужики с дубинами и ножами, показавшиеся за поваленным деревом, отнюдь не напоминали благодарных зрителей.
Обычно цирку монсира Бертильона везло: они прошли через оккупированную территорию, никак не пострадав. Однако теперь им было что терять и помимо лошадей. Пятьсот золотых, которые они получили от Ольги, были большим богатством. Тем более они их не успели потратить: мадам Катрин, командовавшая в труппе, решила подождать до Поморья и там уже купить и второй фургон, и новых лошадей, а если получится, то нанять акробатов. Теперь же один фургон как раз оказался кстати — он доставит им меньше хлопот.
— Разворачиваемся, быстро! — крикнул дон Мигель Хулии.
И как им только удалось быстро развернуть фургон на дороге, они и сами потом не поняли. Один из разбойников все же попытался схватить лошадей под уздцы, однако Хулия встретила его броском ножа, второй в это время попытался срезать подпругу, но ученая кобылка тут же лягнула его. В общем, успели, однако погоня приближалась, и им даже выскочили навстречу. И тут лесная дорога исчезла. И лес исчез. Лошади встревоженно заржали, но, удержанные опытной рукой дона Мигеля, остались на месте.
— Это еще что? — выдохнула Хулия, — И правда, портал, оставили-таки разбойничков с носом, мать их растак!
Перед ними простиралась ровная, как стол, степь.
Среди серебристо-голубоватого ковыля, едва колышущегося от слабого ветерка, виднелись сине-фиолетовые башенки шалфея. Зеленая трава, на которой еще оставались капельки утренней росы, была слегка примята — явно здесь проходило стадо. Наверно, где-то здесь та лесная свинья с поросятами. Скорее всего, попадется кому-нибудь из местных.
Собаки снова отчаянно залаяли, из фургона выбралась мадам Катрин и выпустила рвавшегося на волю Шарика. Огромный поморский волкодав начал нарезать круги вокруг остановившегося фургона, принюхиваясь и присматриваясь.
— Интересно, — вслух задумался дон Мигель, — что это за портал такой, что пять минут работает — пять минут не работает. Мы же после свиньи с поросятами туда спокойно проехали, а вот обратно… Ну да ладно, главное — куда нас занесло?
— Ну-ка посмотри, Хулио, что там темнеет, тебе лучше будет видно, — скомандовала Катрин.
Высокая и легкая Хулия ловко вскочила на спину одной из лошадей и всмотрелась в тени на горизонте.
— Там какие-то строения. А справа просто стадо пасется.
— Ну что будем делать? Варвары там или еще нет?
— Скорее, еще нет, у варваров же шатры. Наверно, это ортанское селение.
— Или владения королевы Даны. Слышали о такой?
— А может быть, мы вообще в Хину попали?
— Дана, Хина там, или нет, но нам лучше разобраться на месте. И раз там у них поселок, то и работа нам может найтись. Едем! — скомандовала мадам Катрин.
— Вперед, к цивилизации! — бодро произнес дон Мигель, а Катрин добавила:
— Шарик! На место! Кончай за мышами охотиться, волкодав!
***
Таккат — столица оседлых варваров, которыми правила королева Дана, — представлял собой деревянный городок посреди степи, окруженный многочисленными пастбищами и небольшими рощами. Сами варвары именовали его гордо — Незыблемое стойбище.
В это время на совете Такката было очень шумно. Кира, специально приглашенная сюда, с любопытством наблюдала за разборкой. Перед Даной, ее шаманом, военным советником и советницей по финансам стоял невысокий парнишка, хмуро зыркая из-под взлохмаченных льняных волос.
— Так какого же хрена собачьего ты сам полез собирать баллисту? Пострелять захотелось? Сломал все, что мог! Как теперь ее чинить?
— Так ученья же нужны! И ты, господин советник, сам поручил это дело, чтобы она не пылилась без дела!
— Так надо было дождаться, пока Тар и Клена с пастбища вернутся, и начали бы вместе. Один бы ты ее не собрал, да и не выстрелил. Это же тебе не лук и не арбалет.
— А сколько было еще ждать? А вдруг бы кто-нибудь напал? Сами же говорите, что все вокруг воюют и, того, бдить нужно! Да и хоть соседей-то вспомните! Как они весной дракона на нас натравить собирались! Вот я и подумал — надо начать, а дальше уже и помощники подтянутся.
— Парень прав! А если мыржуки полезут? — вмешался военный советник.
— Мыржуки больше не полезут! Надо было еще ткацких станков закупить, а то с одной баллистой справиться не можем! — парировала советница по финансам.
— Как раз полезут, дракона-то у нас больше нет. Ну не мыржуки, так курчаки.
— Нам Бойцовые коты помогут!
— Что твои коты — они со дня на день уйдут, а мы останемся!
— Так, тихо все! — прикрикнула королева Дана, вскочив со своего кресла и кружа вокруг стола. Перья в ее прическе метались столь же активно. — Почему это королева должна вмешиваться в такие разборки? Ты! За то, что полез без команды к баллисте, будешь наказан — марш на конюшню, скажешь конюхам, я тебя им на помощь отправила. А потом будешь исправлять, что наделал. Да руки вымыть перед этим не забудь. Ты и ты! Быстро на пастбище, сменить Тара и Клену, пришлите их сюда, надо с баллистой работать. А ты, господин военный советник, запомни. С ткацкими станками у нас есть кому справиться, и если надо, мы еще закупим. А пока будешь разбираться с одной-единственной баллистой, которую ты так просил.
Тар и Клена вернулись с пастбища не одни.
— К нам цирк приехал!
— Какой еще цирк? И какого… их к нам занесло?
— Говорят, что выкинуло из портала.
Кира про себя пожалела, что мэтр Хирон уже отбыл из Такката. Она и сама долго не знала, кто на самом деле белогривый конь, который в первый день Голубой луны привез в Таккат бессознательного короля Эгины Александра и на котором она сама уже успела покататься. А кентавр мэтр Хирон, превратившийся в коня после отключения магии, был старейшим магом Дельты и самым большим знатоком порталов. Их карту он с помощниками сам составлял и знал наизусть. И этим спас и себя, и Александра, и Морриган. И перекошенными под воздействием излучателя порталами непременно заинтересовался бы. Но теперь придворный маг Эгины был уже в Поморье, со своим королем.
— Так, хватит болтать, — заявила тем временем Дана, — пошли говорить с циркачами, смотреть портал, пометим его и стражу поставим. Мы же не варвары какие, цивилизованные люди, нам порталы, как положено, помечать надо, пока магия не вернется. Не тот ли это, откуда Белогривый появился? Военный советник и шаман со мной поедут. Кира, идем к циркачам с нами? Прятаться тебе нечего, смысла уже нет, а гостей потом с тобой отправим, как на север поедешь.
— Верно, — кивнула Кира, — надо проверить, нам еще не хватало в портал угодить, когда соберемся. Неизвестно же, как и когда он работает. — Ей не терпелось скорее увидеть раненого Шеллара. Рассказы Диего, часто приходящего к ней в сон, не очень утешали, хотя тот уверял, что опасность миновала, и маги не дали и не дадут королю умереть. Однако она не успокоится, пока не увидит Шеллара сама.
Пройдя до окраины поселка, они увидели фургон, около которого собрался народ.
— Бездельники, среди бела дня от работы отвлекаются, вечером же все равно представление будет, — проворчала Дана.
— А у цивилизованных людей так и принято, — не удержалась Кира.
— Нет, мы, конечно, представление посмотрим, да, посмотрим. И простоквашей, и брагой гостей угостим, но все вечером, и каждый вечер будем их привечать, как положено. К нам на гастроли цирк приехал! Пусть их и занесло неизвестно как.
Когда они подошли поближе, одна из собак, круживших вокруг фургона, вдруг подбежала к Кире.
— Шарик, ты? — удивилась она. Так вот что это за цирк! Поморский волкодав тем временем прыгал вокруг нее, норовя лизнуть в лицо.
— Ваше величество? — в ответ поклонилась мадам Катрин. Кира поняла, что ее узнали — старая дрессировщица могла видеть ее в прошлом году, да и кто не знал про одноглазую королеву Ортана? По всему континенту распевали баллады о том, как король заслонил собой Киру на свадьбе, а когда королева исчезла в начале войны, каких только разговоров не ходило! И в Ортане, и в Галланте строили самые разные гипотезы. Однако Кира понимала, что циркачи внезапно оказались посвящены в важную тайну, поэтому лучше взять их с собой. Хотя какая тут уже тайна?
— Мы ехали в Поморье и попали в портал как раз в тот момент, когда на нас напали разбойники, — тем временем объяснила Катрин.
— Нам с вами по пути, — заметила Кира, — и вы поедете с нами, правда, не сейчас. И я должна вас отблагодарить за то, что спасли мою подругу.
— Да, Ольга рассказывала, что одно время была при дворе. В Даэн-Риссе она не вернулась из города, мы думаем, что ее схватили эти иномирцы.
— Теперь с ней все в порядке, она на свободе и в безопасности.
— Бедная девочка, так хорошо держалась, — вздохнул дон Мигель, — каждый раз выступления отрабатывала, народ смешила, и только потом плакала. Настоящий бард. А как она рвалась на помощь своему мужу и друзьям…
— Они уже встретились, — вздохнула Кира, снова подумав о Шелларе.
— Ну и хвала Небу!
Дана в это время в нетерпении кружила рядом, но не вмешивалась.
Кира понимала: королева Такката не просто дала ей поговорить с гостями, она ждала, что скажет шаман. Тот, присмотревшись к гостям, кивнул своей королеве: мол, явно не врут и на шпионов не похожи.
Поняв, что циркачи свои люди, Дана решила, наконец, прервать увлекательную беседу.
— Я королева Дана, — представилась она. — Добро пожаловать к нам в Таккат. Дадите нам несколько представлений? У нас есть чем заплатить, да! Здесь цивилизованное государство!
— Ваше величество, сочтем за честь.
— А пока покажите нам, где вас выбросило.
— Да там была одна степь, до вас мы больше часа шагом ехали, видели рощицу по дороге, но это уже ближе к вашему городу.
— Ничего, справимся! Мы хоть и люди цивилизованные, а следы в степи читать умеем. Лошади у вас подкованные, узнать их нетрудно. Позовите-ка мастера-пластуна!
— Сейчас я возьму лошадь и поеду с вами, — заявила Кира.
— Ай, зачем сразу, только пластунам мешать будешь, да и мало ли кто там появиться может — человек ли, зверь ли.
— Верно, ваше величество, — раздался знакомый голос. — Не могу вам позволить. Пока мы находимся здесь, я считаю необходимым лично заботиться о вашей безопасности.
Это был командир ортанского отряда Бойцовых котов капитан Шаббо.
Кира неохотно кивнула. Да, циркачи не выглядят подозрительно, но осторожность не помешает.
Она очень обрадовалась, получив в свое распоряжение ортанскую элитную пехотную часть, однако самостоятельных боевых действий вести не собиралась. Координация со штабом сопротивления, находившемся в столице Поморья Белокамне, велась постоянно. Диего регулярно приходил к ней в сон, рассказывая свежие новости, а не так давно Таккат навестил мэтр Максимильяно, и Кире пришлось вправить ему мозги. Подумать только, он решил, что она оставит Бойцовых котов и улетит отсюда на драконе. Нет, она пойдет маршем со своими воинами. А Тереза, Стелла и остальные поедут с ними. Разве что Эльвиру надо пристроить как-то удобнее и ребенка Стеллы. И теперь она с нетерпением ждала того момента, когда можно будет отправляться на север. И очень хорошо, что она приведет подкрепление, причем подкрепление верное и прекрасно обученное.
Бойцовые коты появились в Таккате две недели назад. Кира уже знала об их предстоящем появлении (на них наткнулась Ольга во время путешествия по небесным порталам) и потому заранее предупредила Дану. Дана же сочла нужным отправить весть об этом соседним племенам — курчакам и в особенности мыржукам.
— Пусть знают: у нас союзники есть! — с торжеством говорила она. — Дракон улетел — коты пришли!
Нельзя сказать, что подобная демаскировка очень нравилась Кире, но скрыть появление ортанцев было просто невозможно: отряд спецназовцев в количестве двухсот человек походным маршем прошел через соседние земли и прибыл в столицу союзного Такката.
***
И вот теперь, пока Кира продолжила подготовку к отъезду, капитан Шаббо вместе с Даной и шаманом двигался на изрядном расстоянии за главой Таккатской разведки, который отслеживал путь циркового фургона и подкованных лошадей.
Он и его бойцы, как и циркачи, этой зимой и представить не могли, что окажутся на западе континента и совершат путешествие через горы, леса и степи. Ортанский спецназ еще в самом начале войны был заброшен через природный портал к Храму Белого Паука, где пришельцы из соседнего мира Каппа установили антимагический излучатель. Если бы бойцы сумели его уничтожить, это решило бы исход войны в самом начале — ведь остальные излучатели враги тогда еще не успели поставить. Коты понимали, что идут практически на верную смерть, но надеялись выполнить приказ.
Однако вышло по-иному. Капитан Шаббо сразу же понял, что их выбросило совсем в другую местность. Отряд находился на немалой высоте, в горах. Но благодаря этому они смогли быстро сориентироваться. Вид отсюда открывался впечатляющий. За лесной зоной далеко к востоку начиналась лесостепь, которая должна была смениться степью. А на юге, тоже в порядочном отдалении, виднелся морской берег. Скорее всего, Бойцовые коты оказались на юго-западе своего родного континента. По крайней мере, они на это рассчитывали. Капитан, хоть и не был магом, прекрасно понял, что произошло — нарушилась работа природных порталов. Что же, теперь нужно возвращаться. Их ждут, и если с врагом не удалось еще справиться, они не должны оставаться в стороне.
Котам, жившим и действовавшим на равнине, пришлось нелегко в горах, далеко превосходящих известные им Зеленые горы. Однако не зря капитан устраивал самые разнообразные учения. Они спустились в долину, не потеряв ни одного бойца, и пошли на северо-восток, двигаясь сначала через ничейные незаселенные земли, где несколько веков назад жили орки, а потом оказались в степях, где то и дело попадались стойбища варваров. Охотились они на диких копытных, с варварами старались не сталкиваться. Все это время бойцы ничего не знали о том, что происходит в королевствах,
Однако в один прекрасный день им почти что на головы свалились драконы.
Разведчики, отправленные вперед, вернулись с необычной новостью.
— Господин капитан, на наших глазах из воздуха появились два дракона. Они приземлились и устроились в овраге. Также мы обнаружили с ними маленького дракончика, девушку и тролля. Ведут они себя как лучшие друзья. Уверены, что слух нас не обманывает: лазурный дракон говорит по-ортански! Драконы, как мне показалось, нас почуяли, но не стали ничего предпринимать. Вероятно, девушка — маг и подчинила драконов?
— Так, а второй дракон какого цвета?
— Темно-бронзовый.
— Есть вероятность, что это те самые драконы, которых его величество сделал своими подданными. Лейтенант Торри, приказываю вам отправиться туда с сержантом и вступить в контакт.
Вскоре разведчики вернулись и доложили:
— Так точно, господин капитан: драконы — наши. Девушка же — та самая Ольга, которая вместе с ее величеством победила Скорма.
Вскоре путешественники уже дружески беседовали под боком у драконов. Так бойцовые коты узнали, что происходит в королевствах. Про короля Ольга сказала, что он жив, но остальное она не может упоминать. Капитан Шаббо, понимавший все лучше ее, не стал настаивать. А про Киру она и сама ничего не знала. Однако командир Бойцовых котов понял, что их решение двигаться в сторону Такката было правильным. Он убедился в этом окончательно, когда их отряд приблизился к столице оседлых варваров вплотную, и в одном из всадников, выехавших им навстречу, капитан узнал королеву Киру. И вот они готовятся к новому маршу — на север, в Белокамень.
Капитан прервал свои размышления: он увидел, что следопыты остановились.
— Здесь, — крикнул мастер-пластун. — Здесь начинаются следы. Ваше величество, осторожнее. Стойте на месте! Надо проверить, работает ли он сейчас.
Несколько камешков, брошенных мастером в разные стороны, упали на землю.
Мастер взял новую горсть, как вдруг из ниоткуда выскочил крупный полосатый зверь.
Лошади испуганно заржали, охранники мигом заслонили свою королеву, но Дана среагировала так же быстро, метнув копье. Невезучий хищник покатился по земле.
— Красивая шкура будет, в спальне у себя повешу. Что за зверь такой?
— Тигр, — чуть ли не хором отозвались дон Мигель и капитан Шаббо, — он обитает на востоке Хины.
Ясно было, что теперь портал соединил степи Такката с далекими хинскими лесами, которые начинаются за восточными степями.
— А вы и в Хине побывали? — с любопытством спросила Дана.
И воин, и бард покачали головами, оба с некоторым сожалением.
— Тигров у нас можно только в зоопарке увидеть, как, кстати, и слонов.
Отметив место портала небольшой пирамидой из камней, они отправились в обратный путь, на этот раз по дороге, и, миновав рощицу, въехали в Таккат. На площадке на окраине поселения под тентом лежали большие деревянные детали, около которых возилось несколько человек. «Баллиста, — отметил про себя капитан Шаббо, подумав, что для подданных Даны она пока остается бесполезной игрушкой. — Как бы местные энтузиасты ее не доломали».
— А что это тут у вас? Баллиста? — услышал он голос циркача дона Мигеля.
— Да, — с досадой ответила Дана, выразительно посмотрев на военного советника. — Только никто не знает, как с ней обходиться, лежит бесполезным грузом, ее уже ломать начали. Однако мы справимся, вот эти ребята с головой, кроме них, вроде и некому разобраться. Цивилизованные мы люди или нет?
— Я могу помочь, — неожиданно для всех произнес дон Мигель.
— Вы работали с баллистами, умеете?
— Двадцать лет прослужил в порту Арборино. У меня и диплом есть, это сейчас я мир смотрю, с баллистой-то особо не посмотришь.
— Ай, как удачно портал сработал! — воскликнула Дана. — Нас настоящий инженер с настоящим дипломом учить будет!
— А как научимся, еще баллист накупим, — вставил обрадованный советник.
— Сначала с этой разберись, — остановила его восторги Дана.
Вечером дон Мигель с помощью Тара и Клены перебирал детали баллисты, а на площади шло мини-представление: полунимфа Инесс легкой птичкой порхала по натянутому между двумя домами канату, болонки мадам Катрин ходили перед публикой на задних лапках, а потом устраивали вольтижировку на спине Шарика. Здесь была и Тереза, которую пес узнал и радостно бросился было навстречу, но был остановлен командой старой дрессировщицы. Болонки еле удержались на спине пса, вызвав одобрительный свист и даже цивилизованные аплодисменты.
***
На другой день дон Мигель продолжил работать с баллистой. Дана с военным советником подобрали ему помощников. Оба они, конечно, были на месте.
Военный советник приготовился со всем вниманием слушать. Тут же был и парень по имени Искрен, который пытался собрать баллисту.
Дон Мигель с удовольствием начал лекцию, готовясь показать каждую деталь.
— Итак, господа, перед вами баллиста в разобранном виде. В Эгине ее называют «палинтонон».
— А стрелы она метать может? В комплекте их не было. Поставщики обманули? Думают, мы варвары какие, не поймем?
— Нет, не обманули, ваша баллиста стреляет ядрами, каменными или металлическими. Для стрел нужна несколько иная конструкция. Но вам пригодится и камнеметная машина, хотя в степи город только один, и он ваш. Живую силу противника камни тоже хорошо выкосят. Использовали же когда-то такие баллисты против чудовищ.
— И далеко ли она метает?
— Тяжелый снаряд можно метнуть на тысячу локтей или даже на две тысячи.
— Неплохо, — довольно заметил советник. — То, что надо. Продолжайте, дон Мигель.
— Она только на первый взгляд напоминает громадный арбалет. На самом деле она сложнее, и ты, парень, один бы ну никак не выстрелил, — повернулся Мигель к Искрену.
Тот сразу же набычился в ответ, а старый инженер усмехнулся.
— Это не в обиду тебе, она так устроена. Вот рисунок. — И он пустил по рукам чертеж собранной баллисты. — На основание крепятся две рамы. Горизонтальная только так называется, здесь она будет направлена к земле под большим углом. Вот тут желоб и двое салазок, а на конце у нее лебедка с двумя рычагами. С ее помощью мы закручиваем тетиву, которая крепится к двум рычагам на вертикальной раме. И направляем снаряд, идущий по желобу с помощью салазок, в цель. Ну да тетива тут так себе. Она из сухожилий, да и обработаны они не очень. Кто это, интересно, такой материал продает? Тетиву для баллисты нужно делать из конского волоса. Или человеческого.
Искрен невольно ощупал свои длинные волосы, убранные в хвост.
— Запомни, парень, баллисту собирают с терпеньем и не вдруг, проверив и подогнав каждую деталь. Ведь демоны, как известно, кроются в деталях. Я не про покойного наместника, как ты понимаешь. Вот был у нас один случай…
— С вашей баллистой?
— Нет, не с моей, у нас шесть штук стояло, — почувствовав неожиданную для себя обиду, отозвался дон Мигель. — Той баллистой занимался Рикардо с со своей командой, он потом к партизанам ушел. Недосмотрели, собирая вертикальную раму, она ведь тоже из нескольких частей состоит. И надо же было сломать правое плечо, да так, что рама едва не треснула, а еще лопнула тетива. Она, кстати, как раз из сухожилий была.
— Так что, новую из волос Рикардо делали? — ляпнул парень.
— Нет, у него волосы недлинные были, — совершенно серьезно ответил дон Мигель, посмеиваясь про себя.
***
Кира же навестила своего малыша в таккатских «яслях». В матриархальном племени Даны, где было много женщин-воительниц и вообще занимавшихся работой вне дома, имелись свои ясли и детский сад, почти такие, о каких рассказывала Ольга. Там находился и первенец Киры и Шеллара, которому уже было больше трех лун. Ей придется оставить его в Таккате, где ему даже сделали татуировку, как у местных детей. Сначала Киру это беспокоило, но Диего во сне передал, что Шеллар такому повороту очень обрадовался. Так ребенка легче будет скрыть. Никто не примет его за ортанского принца.
В ясли вошла Тереза, которая ненадолго освободилась..
— Кира, — позвала она, — мэтр Максимильяно появился, ищет тебя.
Кира вышла навстречу придворному магу Мистралии.
— Я привез.
— Значит, можно ехать? Ну наконец-то. Как Шеллар, вы его видели?
— Он выздоравливает, ему уже ничего не угрожает, — улыбнулся мэтр Максимильяно. Беспокойство Киры ненадолго улеглось.
— Я должна посмотреть на… то, что вы привезли.
— Конечно, пойдемте.
В доме, который временно отвели мэтру Максимильяно, он показал ей ящичек, подозрительно напоминающий гробик. Кира вздрогнула: ребенок был очень похож на ее сына. И если бы она не знала правду, то вряд ли отличила его от обычного младенца трех с небольшим лун от роду. Но она знала. Отважной воительнице стало не по себе при виде нежити, похожей на ребенка. Однако Кира коротко кивнула: так будет намного безопаснее. И если их противники попробуют похитить этого младенца, их ждет неприятный сюрприз. А пока надо идти готовиться к поездке.
***
Тем временем Хулия, мадам Катрин, Инесс и дон Хосе готовились к выступлению, и тут к ним подошел мэтр Максимильяно. Внимательно посмотрев на Хулию, которая была занята репетицией, он обратился к мадам Катрин:
— Должен от всей души поблагодарить вас, что спасли мою невестку Ольгу. Я скоро увижу ее и обязательно передам от вас привет.
— Так Ольга ваша невестка? Передайте ей нашу благодарность, она знает, за что. И еще скажите: она истинный бард, и доказала это во время нашего путешествия.
— Непременно передам, — улыбнулся мэтр Максимильяно. — И еще одному существу будет интересно узнать, что у вас все в порядке.
— Пако! — заулыбались Катрин и подошедший от площадки с баллистой дон Мигель. — Пусть знает, мы будем всегда рады ему, если у него возникнут какие-то проблемы.
— Я ему все расскажу. И буду рад присутствовать на вашем представлении сегодня.
***
Этим вечером Искрен решил присоединиться к циркачам, чтобы показать, на что способны таккатцы. Он стремительно мчался, стоя на спине лошади, потом, держась в одном стремени, подбирал с земли упавшие предметы и затем перепрыгивал с одной лошади на другую. Жители степей были мастерами в этом искусстве, но парень явно проделывал все с особым огоньком… с Огнем. Хулия невольно залюбовалась красивой работой, но тут же собралась. Был ее выход.
В воздух взлетели ножи, с которыми Хулия обращалась привычно и ловко, жонглируя сразу пятью одновременно. Затем она стала перед вертикально установленной доской и, ловко метнув туда несколько кинжалов, изобразила лошадиную голову. Жаль, не очень точно, но ничего. Она не художник, она жонглер. И, наконец, она перешла к факелам. Для этого пришлось заранее просить особого разрешения: пожар в степном городке был бы катастрофой. Факелы метались в ее руках, и огонь рисовал на фоне неба причудливые фигуры. Лица зрителей слились в одно сплошное пятно, но, остановившись, переведя дыхание и раскланиваясь, она заметила чей-то упорный взгляд. А, это давешний мистралийский маг. Девушка отметила темные сверкающие глаза, черные с проседью волосы, фигуру, закутанную в длинную черную мантию с красной окантовкой. Что это с ней? С тех пор как ее первая любовь завершилась так катастрофически, она не желала признавать в себе женщину, которую могут обидеть всякие козлы. А ведь она считала их своими друзьями, а одного — даже и любимым. «Нет, — решила тогда девушка, — теперь я тоже буду парнем, и звать меня будут Хулио. И любить буду девушек! Но обижать, как эти, не собираюсь». Так и продолжалось несколько лет. Она была сильной и ловкой, и постоянно внушала себе, что она — мужчина, кабальеро. Товарищи по цирку уважали это ее стремление, по крайней мере, почти всегда. Когда началась война и братья-акробаты Ровего и Эухенио сбежали к партизанам, а ее не позвали, она была обижена до глубины души, поскольку считала себя воином, никак не женщиной. А вот сейчас? Да что же это? Он ведь старый уже и вообще… Хотя симпатичный, даже очень. Нет, надо перестать об этом думать.
В это время раздался всеобщий смех: монсир Бертильон вслед за лентой вытащил из шляпы крыкоряку, держа ее за длинные уши.
Хулия пошла к фургону складывать свои ножи, и вдруг неожиданно рядом с ней оказался мэтр Максимильяно.
— Разрешите высказать восхищение вашим талантом, маэстрина Хулия.
— Спасибо, мэтр, но я не Хулия, я Хулио, я кабальеро!
— Нет, вы не кабальеро, вы гораздо лучше – вы прекрасная сеньорита.
Он поцеловал ее руку, и вдруг Хулия почувствовала желание согласиться: да, сеньорита.
— Не желаете ли прогуляться, сеньорита? Вам нужно отдохнуть после выступления.
Хулия и сама не поняла, как они с мэтром Максимильяно оказались вдвоем, вдали от людей.
— Не тревожьтесь, ничего не произойдет против вашей воли, — сказал он, и она поняла, что вряд ли сможет отказать в чем-либо этому магу. Впрочем, ничего сначала и не произошло. Только касания горячих рук, как бы снимающих с нее долгую усталость, напряженность, которая опутывала ее, подобно черной паутине. Теперь ее жизнь изменится к лучшему, чувствовала она. Действительно она, а не «он».
Когда задумчивая и довольная Хулия вернулась к фургону, там все суетились: пропал Шарик.
— Эй, Шарик, где ты!
— Шарик!
— Ничего, вернется.
— Тише, что там?
Лошади жителей Такката обитали на вольном выпасе. Однако конюшня в поселке была. В этой конюшне когда-то стоял белогривый конь — мэтр Хирон, и в эту-то конюшню попытались проникнуть волки. Неудивительно, что к собакам-сторожам присоединился и Шарик: ему сами боги велели, ведь он родился волкодавом. Общими усильями волков прогнали, а когда все успокоилось, увидели Шарика, с окровавленной мордой сидевшего над загрызенным зверем.
— Ну что, поработал как волкодав, молодец, — резюмировала мадам Катрин.
Было видно, что Шарик крепко задумался. Но утром все было как раньше — пес весело возился у фургона, настораживая уши и останавливаясь, услышав голос мадам Катрин. Кровь, которую он попробовал, казалось, не изменила его характер. Но теперь он покажет всем, да, покажет, пусть только какой-нибудь волк попробует напасть на их фургон!
***
В этот день Дана лично отправилась к соседям сообщить, что Таккат проводит ученья по работе с баллистой, дабы они не приняли их за боевые действия.
Вернулась она вместе с вождем Бором.
Усевшись на кошму и попивая церемониальную простоквашу, добрые соседи наблюдали за тем, как дон Мигель и его команда готовят баллисту к выстрелу. Тар и Клена стояли около лебедки, а Искрен с усилием притащил внушительный снаряд. Заскрипел ворот, натянулась тетива, и, наконец, снаряд с шумом вылетел из машины и, описав дугу, исчез.
Видно было, что Дана больше всего хочет вскочить на коня и отправиться смотреть, насколько же далеко он улетел. Но нужно было соблюдать церемонии.
Однако ребята сразу же поскакали выяснять, куда же упал снаряд. Вернувшись, они объявили: 1100 локтей! Дана с гордостью взглянула на Бора, а тот с недовольным видом стал прощаться. Уж не собирается ли и он купить баллисту? Ведь баллиста изначально предназначалась для разбивания стен, а стены есть как раз у них. Правда, в Арборино из баллисты били по морским чудовищам много десятилетий тому назад. Но ничего, они отвадят мыржуков, которые не потянут обслуживать большую баллисту, постоянно кочуя в степи. Во всяком случае, операция устрашения прошла успешно. Оставить бы дона Мигеля здесь, но Дана понимала, что старый клоун, ненадолго вновь ставший инженером, не согласится. Однако спросила. И получила ожидаемый ответ:
— Нет, Дана, я буду дальше следовать своим путем барда. Но что смог помочь вам, очень рад. Ничего не бывает зря, и двадцать лет работы в порту — тоже.
— Не хочешь — не надо, — с некоторой досадой отозвалась Дана и сунула ему в руки пакет с пирогами, собственноручно испеченными для гостя.
***
Циркачи собирались вместе с Кирой и отрядом Бойцовых котов в долгий путь на север. Мадам Катрин не скрывала своего облегчения от того, что дон Мигель едет с ними. Хотя она и понимала, что он не останется в Таккате, но чем демоны не шутят! Известно ведь, что в их цирке мужчины не удерживаются надолго. Но сегодня, как оказалось, мужчин только прибавилось. К дону Мигелю подошел Искрен и предложил помощь. Запрягая лошадей, он заговорил:
— Ай, какая интересная у вас жизнь! Понимаю, почему вы не захотели у нас остаться за баллистой присматривать.
— А ты сам решил, чего хочешь?
— Да я сам не знаю, — признался парень. — И выступать нравится, и с баллистой возиться интересно, только медленная все эта работа. Тар и Клена просто прикипели к ней, я так не могу. Мне бы мир посмотреть!
Дон Мигель усмехнулся. Когда-то, уже окончательно вступив на путь барда, он приобрел в одном из городов книгу «Особенности сравнительной психологии классов» и тщательно изучил ее. Она помогла ему понять, что же с ним происходило, почему он ничего такого не изобрел и не стремился развиваться как инженер, однако прекрасно чувствует себя как бард, но все же иногда начинает скучать по прежней профессии.
— Нам с тобой, приятель, досталось убойное сочетание — Луч и Огонь. C одной стороны, они должны друг другу помогать. Но часто случается, что они мешают друг другу, да еще как. Ну вот кто мешал мне пойти к гномам и заняться изобретениями? Они бы меня приняли, помогли и, хотя под землю бы я и сам жить не пошел, но работать вместе мы бы еще как сумели. Но что поделаешь, у меня Луч оказался не так силен, чтобы изобретать что-то новое, всегда хотелось отвлечься, сочинять, строить не механизмы, а образы, не чертежи, а рисунки. Хотя, по-честному, рисовать-то я не умею, а вот смешить — это да. Мне всегда хотелось думать больше о том, что все это значит, чем о том, как все это устроено. А это Огонь. Но Луч ведь тоже не молчал и не молчит, потому в баллистах я разбираюсь как надо, сам видишь! Потому и был не худшим студентом, да и продержался в порту двадцать лет, прежде чем Огонь меня потащил по другой дороге.И вот Огонь делает тебя раздолбаем, горячим и веселым, тебе хочется творить…
— Что натворить? — переспросил Искрен. Разговаривали они по-ортански, и язык не был родным ни для одного, ни для другого.
Дон Мигель усмехнулся, а Хулия хихикнула, что было для нее чем-то новым.
— Натворить можно такое, что весь город будет ходуном ходить. А сотворить вещи, которые могут всех порадовать. Или растрогать. Или насмешить. Знаешь, как важен смех?
— От него весело, а что?
— Не только. За смехом можно спрятать очень серьезные вещи, не всегда, правда. И это хорошо умеют делать те, у кого есть Огонь. А Луч наделяет огромным любопытством, желанием разобраться в самых разных устройствах, да и самому их делать. Потому ты и полез разбирать баллисту, не сообразив, что один с ней не справишься. А Огонь твой мы все видели на выступлении. И поверь, он у тебя сильнее. Я хоть и не маг, но и так это понять могу. Так поедешь с нами? Богатым не станешь, но скучно точно не будет. Правда, мы все время в пути, не то что здесь.
— В пути веселее, и родители мои так всю юность провели, в пути, а я чем хуже?
— А там решишь сам, кем хочешь стать. Тем более тебе еще выучиться надо.
— Да я уже десять рун знаю! — похвастался Искрен.
— А всего их тридцать. Но начало положено.
Через две недели путешественники прибыли в Белокамень. За это время между Хулией и Искреном что-то начало развиваться. Ну и хорошо, думал дон Мигель, наконец-то девочка перестала чураться своей природы.
Кира с офицерами отряда торопилась во дворец и не могла думать ни о ком и ни о чем, кроме Шеллара. Но она все же нашла время попрощаться с циркачами и даже с Шариком. Пса решили оставить у них. Правда, Тереза, тоже торопящаяся на встречу с Жаком, спросила пса:
— Ну что, пойдешь с нами или останешься с мадам Катрин?
В глазах пса читалась напряженная работа мысли. Может быть, если бы тут был Мафей, пес бы и решился. Но юный эльф дежурил у постели Шеллара. И Шарик отошел к мадам Катрин.
— Когда все кончится, привезите его в Даэн-Рисс, — торопливо сказала Тереза, не думая в этот момент, как все будет выглядеть потом.
— Обязательно привезем.
Вот и славно, подумала Кира. Эпизод с псом немного отвлек ее от переживаний и работы. Предстояла долгая подготовка, а потом — не менее долгие боевые действия.
***
Тереза с удовольствием оглядела свою чистую кухню. Уже две луны прошли после победы, и их с Жаком дом снова приобрел приличный вид после тех дней, что здесь обитали барды. Нет, тихий мальчик Тарьен, его мама и сестренка никаких разрушений не вносили. Да и братья Бандерасы и уже почти признанный драматург Юст, поселившиеся здесь явочным порядком, ничего бы такого не сделали. По отдельности. Но вместе, да еще с прочей компанией артистов театра… в общем, зрелище получилось впечатляющее. Терезе пришлось потрудиться. Но сейчас все позади. Жак и Мафей как раз собрались поработать над одним из своих проектов. А ей пора в клинику.
— Дзынь! Гав! Дзынь! Гав!
«Неужели Шарик?» — мелькнуло в голове у Терезы.
Очевидно, Мафей подумал то же самое.
— Я сам открою, — заявил он, распахнул дверь и чуть не упал: поморский волкодав бросился лизать его лицо, как щенок.
— Шарик, место! — раздался голос мадам Катрин.
Шарик на мгновение присел, но тут же принялся носиться по гостиной и забежал на кухню.
Мадам Катрин начала было командовать, да куда там! Тереза махнула рукой с обреченным видом. Мафей пытался остановить Шарика. Жак и вошедший дон Мигель смеялись.
Вот они какие — алхимики и барды, — кто-то в одном доме, а кто и в одном лице.
Название: Таккатские встречи
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, Jedaittto
Размер: миди, 6640 слов
Персонажи: дон Мигель, Хулия, Дана, Кира, Макс, ОМП, персонажи канона
Категория: джен
Жанр: экшн, повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: Бродячий цирк через портал попадает в Таккат, в результате некоторые люди и собаки узнают о себе что-то новое и старое.
Примечание: баллистами в разные времена называли как и камнеметы, так и стрелометы, в том числе под баллистой понимался греческий палинтонон, который стрелял по навесной траектории каменными снарядами.
читать дальшеВ начале Бирюзовой Луны по галлантской лесной дороге ехал фургон, запряженный парой разномастных лошадок — серой и буланой. Это был цирк монсира Бертильона, которого на самом деле звали дон Хосе. И цирком, и доном управляла опытная дрессировщица мадам Катрин. Кроме них, в фургоне ехали клоун дон Мигель, гимнастка полунимфа Инесс и жонглер Хулио, на самом-то деле Хулия, но она себя таковой не считала. Это что касается человеческого состава. Что же до состава собачьего, то недавно к болонкам мадам Катрин присоединился здоровенный поморский волкодав по кличке Шарик. Его появление сопровождалось целым рядом приключений, в основном уже завершившихся. Однако циркачи продолжали волноваться об одной своей временной спутнице, которая прошла с ними путь от Арборино до Даэн-Рисса.
Дон Мигель, сидевший на козлах, дал немного в сторону, пропуская еще один фургон, едущий на север. Несколько человек шло по обочине дороги, некоторые мелькали даже в лесу, за кустарниками, Это были беженцы, которые, хоть и в меньшем количестве, чем весной, продолжали постепенно уходить на север. Несмотря на то, что люди потихоньку привыкли, да и вампиры в последнее время не летали, и солдат не прибавилось, жить под пришельцами было очень неуютно. Да впрочем, и не только беженцы попадались на пути. С тех пор как исчезла магия, думал дон Мигель, площади Приветствий в городах опустели, а на дорогах стало больше людей.
Сзади зашуршало, и на козлах рядом с доном Мигелем примостилась Хулия:
— А что, дон Мигель, ваша баллиста, наверно, не помогла бы против них? Вот я бы попробовал.
Хулия называла себя в мужском роде, да и предпочитала девушек. Произошло это после того, как приглянувшийся ей паренек в родном поселке отдал ее на развлечение своим дружкам. После чего она и ушла с бродячим цирком, благо что метать ножи и раньше умела.
— Да нет, судя по тому, что рассказывала Ольга, вряд ли. Баллисту слишком долго заряжать, против пулеметов она не успеет. Хотя в чем-то и могла бы помочь.
— А пушки гномов?
— Откуда ты знаешь про гномьи пушки?
— Слышал когда-то, — неопределенно ответила Хулия.
— Гномы свои пушки не продают.
— А зачем они им?
— А зачем баллисты в Арборино? Против морских чудовищ, которых уже пятьдесят лет никто не видел, но могут же появиться. Или против пиратов, которые опасаются соваться в столичный порт, в том числе из-за наших орудий. Но только кажется, мне, что и гномьи пушки скоро у нас тут наверху себя покажут. Вот попомни мои слова. Пушки — это сила. Да и попроще они будут, чем баллиста. Знаешь, как я с ней возился? Там чуть что, рычаг из рамы — хрясь. И пиши пропало. Тут главное — чтобы все детали были расположены правильно да чтоб тетива была прочная, из конского волоса. А то был у нас случай на учениях, когда после первого выстрела тетиву так перекосило, что разбирать и собирать баллисту пришлось заново.
— Дон Мигель, а вы, что, по старой службе заскучали?
Дон Мигель усмехнулся.
— Вовсе нет. Скучно было. Разве что учения. Там можно было, по крайней мере, показать себе и другим, что не зря учился.
Он задумался. Воспоминания пришли сами по себе.
Когда они уходили из Арборино, в порту стояли целых шесть баллист, предназначенных для защиты от морских чудовищ. Правда, за все время службы Мигеля ни одно не появилось. Те годы, которые он прослужил в порту, называли лихими, смутными, тяжелыми. Собственно, они такими для многих и были. Но дон Мигель этого не почувствовал. Его занимало другое: а верно ли он выбрал свой путь?
Дедушка его был гномом, и Мигель унаследовал от него маленький рост, железное здоровье и технические способности. Кем же ему быть, как не инженером, — вполне искренне думал юный Мигель. Это был вполне естественный выбор, да и во время учебы он не отставал. А кроме того, он так хорошо рассказывал всевозможные байки, что сокурсники всегда собирались вокруг него. Нет, студенческие годы прошли весело.
— Тебе бы в цирке выступать! – иногда говорили ему. Мигель смеялся, но никогда не думал, что однажды это станет правдой.
Получив диплом инженера, он был назначен в береговую охрану. Кто знает, если бы он жил среди гномов, то смог бы больше развить свой Луч. Но Огонь, унаследованный от человеческой родни, явно оказался сильнее. Вот дон Мигель и скучал. И хоть бы одно чудовище! Но из моря чудовища так и не появились, они возникли на суше.
До порта быстро дошли вести о том, что случилось во дворце. Сам Мигель был на дежурстве и на шум не обратил особого внимания. Но явившиеся из города возбужденные и испуганные сослуживцы, перебивая друг друга, рассказали, что дворец захватили враги, а народ согнали на площадь, где показали трупы королевской семьи. Молодой и вспыльчивый техник Рикардо предлагал повернуть баллисты к центру города и ударить по дворцу. Однако Мигель заметил, что это вряд ли поможет: ударить мало, нужно еще командовать всем этим делом. Да и вражеские маги явно к такому повороту должны были подготовиться.
В тот же день в порту появились Небесные Всадники. Они осмотрели баллисты и велели работать дальше, стеречь столицу от чудовищ лучше, чем это было при прогнившей династии, и готовиться к явлению посланника Повелителя. «И где же прогнила наша династия», — прошипел Рикардо, но его, к счастью, не услышали.
Через несколько лун он исчез, и только через три года, когда всадников свергли, парень снова появился в порту, и сослуживцы узнали, что он был в партизанах. Однако новое правительство никак не могло устроить такого бунтаря, и он снова вернулся к политической борьбе.
Мигелю же было все равно. Ну, почти. Служба его шла ни шатко ни валко, на смены правительств он уже перестал обращать внимание: семьи у него не было, самого его не трогали, жалованье платили вовремя. Он регулярно пил пиво в портовом кабачке, травя всевозможные байки, которые в основном выдумывал сам, а частью переделывал те, что от кого-то слышал. Он сам тогда не вполне осознавал, что этим не дает своему Огню гореть зазря, но Огонь потихоньку делал свое дело. А сам дон Мигель видел все тот же порт, то же море, те же баллисты. Неудивительно, что ему было скучно. И неудивительно, что при первой же возможности он бросил все и стал клоуном в бродячем цирке.
За годы странствий с ним произошло много интересного, и запас его баек неплохо пополнился. И за то, что он смешил публику, дон Мигель теперь получал деньги, пусть и небольшие. А что может быть лучше, чем зарабатывать себе на жизнь тем, что тебе нравится?
Тем временем на престол вступил законный король Орландо. Ну и что с того, что у него, по слухам, уши разные. Уж не дону Мигелю судить о чистоте крови. Зато король настоящий. И придворные маги у него под стать ему — неклассические. Сначала бессмертный Казак с его знаменитой кривой саблей, а потом появившийся после долгого отсутствия мэтр Максимильяно.
А тут еще эта война. И вновь отважный король Орландо увел своих людей в Зеленые горы. Да, баллиста дона Мигеля вряд ли бы справилась с пулеметами, о которых рассказывала Ольга.
В Ортане, где они выступали в каждом городке, жизнь шла как обычно, ну насколько это возможно без магии. Да и в Галланте тоже.
Вот и теперь пришло время свернуть на запад, к городу Монтре, куда собиралась привести цирк мадам Катрин. Однако дорога стала на какое-то время безлюдной: их случайные спутники шли на север.
— Смотрите, что это там?
На дорогу выскочила лесная свинья, видимо, спугнутая фургоном, за ней бежали крохотные полосатые поросята. Хулия засвистела, провожая бег зверей залихватским мотивчиком.
Из фургона в дополнение раздался разноголосый лай.
И вдруг звери моментально исчезли, как и не было. Они даже не успели перебежать дорогу. Хулия и дон Мигель переглянулись.
— Вы видели? Куда они делись? Телепортировались? Но как?
— Да просто спрятались.
— Да нет же! Я видел!
— А может быть… Слышал я о природных порталах кое-что от гномов.
— Так вы думаете…
Но тут им стало не до разговоров.
Дорогу перегородило упавшее дерево.
— Не иначе как разбойники, — присвистнула Хулия, доставая кинжалы.
Циркачи бывали в разных переделках, да и разбойники, хоть и могли отобрать у них лошадей, далеко не всегда зарились на бродячих артистов. Однажды в Мистралии, еще до реставрации монархии, им удалось договориться с весьма подозрительной компанией, называвшей себя партизанами, и устроить для них выступление. Однако угрюмые мужики с дубинами и ножами, показавшиеся за поваленным деревом, отнюдь не напоминали благодарных зрителей.
Обычно цирку монсира Бертильона везло: они прошли через оккупированную территорию, никак не пострадав. Однако теперь им было что терять и помимо лошадей. Пятьсот золотых, которые они получили от Ольги, были большим богатством. Тем более они их не успели потратить: мадам Катрин, командовавшая в труппе, решила подождать до Поморья и там уже купить и второй фургон, и новых лошадей, а если получится, то нанять акробатов. Теперь же один фургон как раз оказался кстати — он доставит им меньше хлопот.
— Разворачиваемся, быстро! — крикнул дон Мигель Хулии.
И как им только удалось быстро развернуть фургон на дороге, они и сами потом не поняли. Один из разбойников все же попытался схватить лошадей под уздцы, однако Хулия встретила его броском ножа, второй в это время попытался срезать подпругу, но ученая кобылка тут же лягнула его. В общем, успели, однако погоня приближалась, и им даже выскочили навстречу. И тут лесная дорога исчезла. И лес исчез. Лошади встревоженно заржали, но, удержанные опытной рукой дона Мигеля, остались на месте.
— Это еще что? — выдохнула Хулия, — И правда, портал, оставили-таки разбойничков с носом, мать их растак!
Перед ними простиралась ровная, как стол, степь.
Среди серебристо-голубоватого ковыля, едва колышущегося от слабого ветерка, виднелись сине-фиолетовые башенки шалфея. Зеленая трава, на которой еще оставались капельки утренней росы, была слегка примята — явно здесь проходило стадо. Наверно, где-то здесь та лесная свинья с поросятами. Скорее всего, попадется кому-нибудь из местных.
Собаки снова отчаянно залаяли, из фургона выбралась мадам Катрин и выпустила рвавшегося на волю Шарика. Огромный поморский волкодав начал нарезать круги вокруг остановившегося фургона, принюхиваясь и присматриваясь.
— Интересно, — вслух задумался дон Мигель, — что это за портал такой, что пять минут работает — пять минут не работает. Мы же после свиньи с поросятами туда спокойно проехали, а вот обратно… Ну да ладно, главное — куда нас занесло?
— Ну-ка посмотри, Хулио, что там темнеет, тебе лучше будет видно, — скомандовала Катрин.
Высокая и легкая Хулия ловко вскочила на спину одной из лошадей и всмотрелась в тени на горизонте.
— Там какие-то строения. А справа просто стадо пасется.
— Ну что будем делать? Варвары там или еще нет?
— Скорее, еще нет, у варваров же шатры. Наверно, это ортанское селение.
— Или владения королевы Даны. Слышали о такой?
— А может быть, мы вообще в Хину попали?
— Дана, Хина там, или нет, но нам лучше разобраться на месте. И раз там у них поселок, то и работа нам может найтись. Едем! — скомандовала мадам Катрин.
— Вперед, к цивилизации! — бодро произнес дон Мигель, а Катрин добавила:
— Шарик! На место! Кончай за мышами охотиться, волкодав!
***
Таккат — столица оседлых варваров, которыми правила королева Дана, — представлял собой деревянный городок посреди степи, окруженный многочисленными пастбищами и небольшими рощами. Сами варвары именовали его гордо — Незыблемое стойбище.
В это время на совете Такката было очень шумно. Кира, специально приглашенная сюда, с любопытством наблюдала за разборкой. Перед Даной, ее шаманом, военным советником и советницей по финансам стоял невысокий парнишка, хмуро зыркая из-под взлохмаченных льняных волос.
— Так какого же хрена собачьего ты сам полез собирать баллисту? Пострелять захотелось? Сломал все, что мог! Как теперь ее чинить?
— Так ученья же нужны! И ты, господин советник, сам поручил это дело, чтобы она не пылилась без дела!
— Так надо было дождаться, пока Тар и Клена с пастбища вернутся, и начали бы вместе. Один бы ты ее не собрал, да и не выстрелил. Это же тебе не лук и не арбалет.
— А сколько было еще ждать? А вдруг бы кто-нибудь напал? Сами же говорите, что все вокруг воюют и, того, бдить нужно! Да и хоть соседей-то вспомните! Как они весной дракона на нас натравить собирались! Вот я и подумал — надо начать, а дальше уже и помощники подтянутся.
— Парень прав! А если мыржуки полезут? — вмешался военный советник.
— Мыржуки больше не полезут! Надо было еще ткацких станков закупить, а то с одной баллистой справиться не можем! — парировала советница по финансам.
— Как раз полезут, дракона-то у нас больше нет. Ну не мыржуки, так курчаки.
— Нам Бойцовые коты помогут!
— Что твои коты — они со дня на день уйдут, а мы останемся!
— Так, тихо все! — прикрикнула королева Дана, вскочив со своего кресла и кружа вокруг стола. Перья в ее прическе метались столь же активно. — Почему это королева должна вмешиваться в такие разборки? Ты! За то, что полез без команды к баллисте, будешь наказан — марш на конюшню, скажешь конюхам, я тебя им на помощь отправила. А потом будешь исправлять, что наделал. Да руки вымыть перед этим не забудь. Ты и ты! Быстро на пастбище, сменить Тара и Клену, пришлите их сюда, надо с баллистой работать. А ты, господин военный советник, запомни. С ткацкими станками у нас есть кому справиться, и если надо, мы еще закупим. А пока будешь разбираться с одной-единственной баллистой, которую ты так просил.
Тар и Клена вернулись с пастбища не одни.
— К нам цирк приехал!
— Какой еще цирк? И какого… их к нам занесло?
— Говорят, что выкинуло из портала.
Кира про себя пожалела, что мэтр Хирон уже отбыл из Такката. Она и сама долго не знала, кто на самом деле белогривый конь, который в первый день Голубой луны привез в Таккат бессознательного короля Эгины Александра и на котором она сама уже успела покататься. А кентавр мэтр Хирон, превратившийся в коня после отключения магии, был старейшим магом Дельты и самым большим знатоком порталов. Их карту он с помощниками сам составлял и знал наизусть. И этим спас и себя, и Александра, и Морриган. И перекошенными под воздействием излучателя порталами непременно заинтересовался бы. Но теперь придворный маг Эгины был уже в Поморье, со своим королем.
— Так, хватит болтать, — заявила тем временем Дана, — пошли говорить с циркачами, смотреть портал, пометим его и стражу поставим. Мы же не варвары какие, цивилизованные люди, нам порталы, как положено, помечать надо, пока магия не вернется. Не тот ли это, откуда Белогривый появился? Военный советник и шаман со мной поедут. Кира, идем к циркачам с нами? Прятаться тебе нечего, смысла уже нет, а гостей потом с тобой отправим, как на север поедешь.
— Верно, — кивнула Кира, — надо проверить, нам еще не хватало в портал угодить, когда соберемся. Неизвестно же, как и когда он работает. — Ей не терпелось скорее увидеть раненого Шеллара. Рассказы Диего, часто приходящего к ней в сон, не очень утешали, хотя тот уверял, что опасность миновала, и маги не дали и не дадут королю умереть. Однако она не успокоится, пока не увидит Шеллара сама.
Пройдя до окраины поселка, они увидели фургон, около которого собрался народ.
— Бездельники, среди бела дня от работы отвлекаются, вечером же все равно представление будет, — проворчала Дана.
— А у цивилизованных людей так и принято, — не удержалась Кира.
— Нет, мы, конечно, представление посмотрим, да, посмотрим. И простоквашей, и брагой гостей угостим, но все вечером, и каждый вечер будем их привечать, как положено. К нам на гастроли цирк приехал! Пусть их и занесло неизвестно как.
Когда они подошли поближе, одна из собак, круживших вокруг фургона, вдруг подбежала к Кире.
— Шарик, ты? — удивилась она. Так вот что это за цирк! Поморский волкодав тем временем прыгал вокруг нее, норовя лизнуть в лицо.
— Ваше величество? — в ответ поклонилась мадам Катрин. Кира поняла, что ее узнали — старая дрессировщица могла видеть ее в прошлом году, да и кто не знал про одноглазую королеву Ортана? По всему континенту распевали баллады о том, как король заслонил собой Киру на свадьбе, а когда королева исчезла в начале войны, каких только разговоров не ходило! И в Ортане, и в Галланте строили самые разные гипотезы. Однако Кира понимала, что циркачи внезапно оказались посвящены в важную тайну, поэтому лучше взять их с собой. Хотя какая тут уже тайна?
— Мы ехали в Поморье и попали в портал как раз в тот момент, когда на нас напали разбойники, — тем временем объяснила Катрин.
— Нам с вами по пути, — заметила Кира, — и вы поедете с нами, правда, не сейчас. И я должна вас отблагодарить за то, что спасли мою подругу.
— Да, Ольга рассказывала, что одно время была при дворе. В Даэн-Риссе она не вернулась из города, мы думаем, что ее схватили эти иномирцы.
— Теперь с ней все в порядке, она на свободе и в безопасности.
— Бедная девочка, так хорошо держалась, — вздохнул дон Мигель, — каждый раз выступления отрабатывала, народ смешила, и только потом плакала. Настоящий бард. А как она рвалась на помощь своему мужу и друзьям…
— Они уже встретились, — вздохнула Кира, снова подумав о Шелларе.
— Ну и хвала Небу!
Дана в это время в нетерпении кружила рядом, но не вмешивалась.
Кира понимала: королева Такката не просто дала ей поговорить с гостями, она ждала, что скажет шаман. Тот, присмотревшись к гостям, кивнул своей королеве: мол, явно не врут и на шпионов не похожи.
Поняв, что циркачи свои люди, Дана решила, наконец, прервать увлекательную беседу.
— Я королева Дана, — представилась она. — Добро пожаловать к нам в Таккат. Дадите нам несколько представлений? У нас есть чем заплатить, да! Здесь цивилизованное государство!
— Ваше величество, сочтем за честь.
— А пока покажите нам, где вас выбросило.
— Да там была одна степь, до вас мы больше часа шагом ехали, видели рощицу по дороге, но это уже ближе к вашему городу.
— Ничего, справимся! Мы хоть и люди цивилизованные, а следы в степи читать умеем. Лошади у вас подкованные, узнать их нетрудно. Позовите-ка мастера-пластуна!
— Сейчас я возьму лошадь и поеду с вами, — заявила Кира.
— Ай, зачем сразу, только пластунам мешать будешь, да и мало ли кто там появиться может — человек ли, зверь ли.
— Верно, ваше величество, — раздался знакомый голос. — Не могу вам позволить. Пока мы находимся здесь, я считаю необходимым лично заботиться о вашей безопасности.
Это был командир ортанского отряда Бойцовых котов капитан Шаббо.
Кира неохотно кивнула. Да, циркачи не выглядят подозрительно, но осторожность не помешает.
Она очень обрадовалась, получив в свое распоряжение ортанскую элитную пехотную часть, однако самостоятельных боевых действий вести не собиралась. Координация со штабом сопротивления, находившемся в столице Поморья Белокамне, велась постоянно. Диего регулярно приходил к ней в сон, рассказывая свежие новости, а не так давно Таккат навестил мэтр Максимильяно, и Кире пришлось вправить ему мозги. Подумать только, он решил, что она оставит Бойцовых котов и улетит отсюда на драконе. Нет, она пойдет маршем со своими воинами. А Тереза, Стелла и остальные поедут с ними. Разве что Эльвиру надо пристроить как-то удобнее и ребенка Стеллы. И теперь она с нетерпением ждала того момента, когда можно будет отправляться на север. И очень хорошо, что она приведет подкрепление, причем подкрепление верное и прекрасно обученное.
Бойцовые коты появились в Таккате две недели назад. Кира уже знала об их предстоящем появлении (на них наткнулась Ольга во время путешествия по небесным порталам) и потому заранее предупредила Дану. Дана же сочла нужным отправить весть об этом соседним племенам — курчакам и в особенности мыржукам.
— Пусть знают: у нас союзники есть! — с торжеством говорила она. — Дракон улетел — коты пришли!
Нельзя сказать, что подобная демаскировка очень нравилась Кире, но скрыть появление ортанцев было просто невозможно: отряд спецназовцев в количестве двухсот человек походным маршем прошел через соседние земли и прибыл в столицу союзного Такката.
***
И вот теперь, пока Кира продолжила подготовку к отъезду, капитан Шаббо вместе с Даной и шаманом двигался на изрядном расстоянии за главой Таккатской разведки, который отслеживал путь циркового фургона и подкованных лошадей.
Он и его бойцы, как и циркачи, этой зимой и представить не могли, что окажутся на западе континента и совершат путешествие через горы, леса и степи. Ортанский спецназ еще в самом начале войны был заброшен через природный портал к Храму Белого Паука, где пришельцы из соседнего мира Каппа установили антимагический излучатель. Если бы бойцы сумели его уничтожить, это решило бы исход войны в самом начале — ведь остальные излучатели враги тогда еще не успели поставить. Коты понимали, что идут практически на верную смерть, но надеялись выполнить приказ.
Однако вышло по-иному. Капитан Шаббо сразу же понял, что их выбросило совсем в другую местность. Отряд находился на немалой высоте, в горах. Но благодаря этому они смогли быстро сориентироваться. Вид отсюда открывался впечатляющий. За лесной зоной далеко к востоку начиналась лесостепь, которая должна была смениться степью. А на юге, тоже в порядочном отдалении, виднелся морской берег. Скорее всего, Бойцовые коты оказались на юго-западе своего родного континента. По крайней мере, они на это рассчитывали. Капитан, хоть и не был магом, прекрасно понял, что произошло — нарушилась работа природных порталов. Что же, теперь нужно возвращаться. Их ждут, и если с врагом не удалось еще справиться, они не должны оставаться в стороне.
Котам, жившим и действовавшим на равнине, пришлось нелегко в горах, далеко превосходящих известные им Зеленые горы. Однако не зря капитан устраивал самые разнообразные учения. Они спустились в долину, не потеряв ни одного бойца, и пошли на северо-восток, двигаясь сначала через ничейные незаселенные земли, где несколько веков назад жили орки, а потом оказались в степях, где то и дело попадались стойбища варваров. Охотились они на диких копытных, с варварами старались не сталкиваться. Все это время бойцы ничего не знали о том, что происходит в королевствах,
Однако в один прекрасный день им почти что на головы свалились драконы.
Разведчики, отправленные вперед, вернулись с необычной новостью.
— Господин капитан, на наших глазах из воздуха появились два дракона. Они приземлились и устроились в овраге. Также мы обнаружили с ними маленького дракончика, девушку и тролля. Ведут они себя как лучшие друзья. Уверены, что слух нас не обманывает: лазурный дракон говорит по-ортански! Драконы, как мне показалось, нас почуяли, но не стали ничего предпринимать. Вероятно, девушка — маг и подчинила драконов?
— Так, а второй дракон какого цвета?
— Темно-бронзовый.
— Есть вероятность, что это те самые драконы, которых его величество сделал своими подданными. Лейтенант Торри, приказываю вам отправиться туда с сержантом и вступить в контакт.
Вскоре разведчики вернулись и доложили:
— Так точно, господин капитан: драконы — наши. Девушка же — та самая Ольга, которая вместе с ее величеством победила Скорма.
Вскоре путешественники уже дружески беседовали под боком у драконов. Так бойцовые коты узнали, что происходит в королевствах. Про короля Ольга сказала, что он жив, но остальное она не может упоминать. Капитан Шаббо, понимавший все лучше ее, не стал настаивать. А про Киру она и сама ничего не знала. Однако командир Бойцовых котов понял, что их решение двигаться в сторону Такката было правильным. Он убедился в этом окончательно, когда их отряд приблизился к столице оседлых варваров вплотную, и в одном из всадников, выехавших им навстречу, капитан узнал королеву Киру. И вот они готовятся к новому маршу — на север, в Белокамень.
Капитан прервал свои размышления: он увидел, что следопыты остановились.
— Здесь, — крикнул мастер-пластун. — Здесь начинаются следы. Ваше величество, осторожнее. Стойте на месте! Надо проверить, работает ли он сейчас.
Несколько камешков, брошенных мастером в разные стороны, упали на землю.
Мастер взял новую горсть, как вдруг из ниоткуда выскочил крупный полосатый зверь.
Лошади испуганно заржали, охранники мигом заслонили свою королеву, но Дана среагировала так же быстро, метнув копье. Невезучий хищник покатился по земле.
— Красивая шкура будет, в спальне у себя повешу. Что за зверь такой?
— Тигр, — чуть ли не хором отозвались дон Мигель и капитан Шаббо, — он обитает на востоке Хины.
Ясно было, что теперь портал соединил степи Такката с далекими хинскими лесами, которые начинаются за восточными степями.
— А вы и в Хине побывали? — с любопытством спросила Дана.
И воин, и бард покачали головами, оба с некоторым сожалением.
— Тигров у нас можно только в зоопарке увидеть, как, кстати, и слонов.
Отметив место портала небольшой пирамидой из камней, они отправились в обратный путь, на этот раз по дороге, и, миновав рощицу, въехали в Таккат. На площадке на окраине поселения под тентом лежали большие деревянные детали, около которых возилось несколько человек. «Баллиста, — отметил про себя капитан Шаббо, подумав, что для подданных Даны она пока остается бесполезной игрушкой. — Как бы местные энтузиасты ее не доломали».
— А что это тут у вас? Баллиста? — услышал он голос циркача дона Мигеля.
— Да, — с досадой ответила Дана, выразительно посмотрев на военного советника. — Только никто не знает, как с ней обходиться, лежит бесполезным грузом, ее уже ломать начали. Однако мы справимся, вот эти ребята с головой, кроме них, вроде и некому разобраться. Цивилизованные мы люди или нет?
— Я могу помочь, — неожиданно для всех произнес дон Мигель.
— Вы работали с баллистами, умеете?
— Двадцать лет прослужил в порту Арборино. У меня и диплом есть, это сейчас я мир смотрю, с баллистой-то особо не посмотришь.
— Ай, как удачно портал сработал! — воскликнула Дана. — Нас настоящий инженер с настоящим дипломом учить будет!
— А как научимся, еще баллист накупим, — вставил обрадованный советник.
— Сначала с этой разберись, — остановила его восторги Дана.
Вечером дон Мигель с помощью Тара и Клены перебирал детали баллисты, а на площади шло мини-представление: полунимфа Инесс легкой птичкой порхала по натянутому между двумя домами канату, болонки мадам Катрин ходили перед публикой на задних лапках, а потом устраивали вольтижировку на спине Шарика. Здесь была и Тереза, которую пес узнал и радостно бросился было навстречу, но был остановлен командой старой дрессировщицы. Болонки еле удержались на спине пса, вызвав одобрительный свист и даже цивилизованные аплодисменты.
***
На другой день дон Мигель продолжил работать с баллистой. Дана с военным советником подобрали ему помощников. Оба они, конечно, были на месте.
Военный советник приготовился со всем вниманием слушать. Тут же был и парень по имени Искрен, который пытался собрать баллисту.
Дон Мигель с удовольствием начал лекцию, готовясь показать каждую деталь.
— Итак, господа, перед вами баллиста в разобранном виде. В Эгине ее называют «палинтонон».
— А стрелы она метать может? В комплекте их не было. Поставщики обманули? Думают, мы варвары какие, не поймем?
— Нет, не обманули, ваша баллиста стреляет ядрами, каменными или металлическими. Для стрел нужна несколько иная конструкция. Но вам пригодится и камнеметная машина, хотя в степи город только один, и он ваш. Живую силу противника камни тоже хорошо выкосят. Использовали же когда-то такие баллисты против чудовищ.
— И далеко ли она метает?
— Тяжелый снаряд можно метнуть на тысячу локтей или даже на две тысячи.
— Неплохо, — довольно заметил советник. — То, что надо. Продолжайте, дон Мигель.
— Она только на первый взгляд напоминает громадный арбалет. На самом деле она сложнее, и ты, парень, один бы ну никак не выстрелил, — повернулся Мигель к Искрену.
Тот сразу же набычился в ответ, а старый инженер усмехнулся.
— Это не в обиду тебе, она так устроена. Вот рисунок. — И он пустил по рукам чертеж собранной баллисты. — На основание крепятся две рамы. Горизонтальная только так называется, здесь она будет направлена к земле под большим углом. Вот тут желоб и двое салазок, а на конце у нее лебедка с двумя рычагами. С ее помощью мы закручиваем тетиву, которая крепится к двум рычагам на вертикальной раме. И направляем снаряд, идущий по желобу с помощью салазок, в цель. Ну да тетива тут так себе. Она из сухожилий, да и обработаны они не очень. Кто это, интересно, такой материал продает? Тетиву для баллисты нужно делать из конского волоса. Или человеческого.
Искрен невольно ощупал свои длинные волосы, убранные в хвост.
— Запомни, парень, баллисту собирают с терпеньем и не вдруг, проверив и подогнав каждую деталь. Ведь демоны, как известно, кроются в деталях. Я не про покойного наместника, как ты понимаешь. Вот был у нас один случай…
— С вашей баллистой?
— Нет, не с моей, у нас шесть штук стояло, — почувствовав неожиданную для себя обиду, отозвался дон Мигель. — Той баллистой занимался Рикардо с со своей командой, он потом к партизанам ушел. Недосмотрели, собирая вертикальную раму, она ведь тоже из нескольких частей состоит. И надо же было сломать правое плечо, да так, что рама едва не треснула, а еще лопнула тетива. Она, кстати, как раз из сухожилий была.
— Так что, новую из волос Рикардо делали? — ляпнул парень.
— Нет, у него волосы недлинные были, — совершенно серьезно ответил дон Мигель, посмеиваясь про себя.
***
Кира же навестила своего малыша в таккатских «яслях». В матриархальном племени Даны, где было много женщин-воительниц и вообще занимавшихся работой вне дома, имелись свои ясли и детский сад, почти такие, о каких рассказывала Ольга. Там находился и первенец Киры и Шеллара, которому уже было больше трех лун. Ей придется оставить его в Таккате, где ему даже сделали татуировку, как у местных детей. Сначала Киру это беспокоило, но Диего во сне передал, что Шеллар такому повороту очень обрадовался. Так ребенка легче будет скрыть. Никто не примет его за ортанского принца.
В ясли вошла Тереза, которая ненадолго освободилась..
— Кира, — позвала она, — мэтр Максимильяно появился, ищет тебя.
Кира вышла навстречу придворному магу Мистралии.
— Я привез.
— Значит, можно ехать? Ну наконец-то. Как Шеллар, вы его видели?
— Он выздоравливает, ему уже ничего не угрожает, — улыбнулся мэтр Максимильяно. Беспокойство Киры ненадолго улеглось.
— Я должна посмотреть на… то, что вы привезли.
— Конечно, пойдемте.
В доме, который временно отвели мэтру Максимильяно, он показал ей ящичек, подозрительно напоминающий гробик. Кира вздрогнула: ребенок был очень похож на ее сына. И если бы она не знала правду, то вряд ли отличила его от обычного младенца трех с небольшим лун от роду. Но она знала. Отважной воительнице стало не по себе при виде нежити, похожей на ребенка. Однако Кира коротко кивнула: так будет намного безопаснее. И если их противники попробуют похитить этого младенца, их ждет неприятный сюрприз. А пока надо идти готовиться к поездке.
***
Тем временем Хулия, мадам Катрин, Инесс и дон Хосе готовились к выступлению, и тут к ним подошел мэтр Максимильяно. Внимательно посмотрев на Хулию, которая была занята репетицией, он обратился к мадам Катрин:
— Должен от всей души поблагодарить вас, что спасли мою невестку Ольгу. Я скоро увижу ее и обязательно передам от вас привет.
— Так Ольга ваша невестка? Передайте ей нашу благодарность, она знает, за что. И еще скажите: она истинный бард, и доказала это во время нашего путешествия.
— Непременно передам, — улыбнулся мэтр Максимильяно. — И еще одному существу будет интересно узнать, что у вас все в порядке.
— Пако! — заулыбались Катрин и подошедший от площадки с баллистой дон Мигель. — Пусть знает, мы будем всегда рады ему, если у него возникнут какие-то проблемы.
— Я ему все расскажу. И буду рад присутствовать на вашем представлении сегодня.
***
Этим вечером Искрен решил присоединиться к циркачам, чтобы показать, на что способны таккатцы. Он стремительно мчался, стоя на спине лошади, потом, держась в одном стремени, подбирал с земли упавшие предметы и затем перепрыгивал с одной лошади на другую. Жители степей были мастерами в этом искусстве, но парень явно проделывал все с особым огоньком… с Огнем. Хулия невольно залюбовалась красивой работой, но тут же собралась. Был ее выход.
В воздух взлетели ножи, с которыми Хулия обращалась привычно и ловко, жонглируя сразу пятью одновременно. Затем она стала перед вертикально установленной доской и, ловко метнув туда несколько кинжалов, изобразила лошадиную голову. Жаль, не очень точно, но ничего. Она не художник, она жонглер. И, наконец, она перешла к факелам. Для этого пришлось заранее просить особого разрешения: пожар в степном городке был бы катастрофой. Факелы метались в ее руках, и огонь рисовал на фоне неба причудливые фигуры. Лица зрителей слились в одно сплошное пятно, но, остановившись, переведя дыхание и раскланиваясь, она заметила чей-то упорный взгляд. А, это давешний мистралийский маг. Девушка отметила темные сверкающие глаза, черные с проседью волосы, фигуру, закутанную в длинную черную мантию с красной окантовкой. Что это с ней? С тех пор как ее первая любовь завершилась так катастрофически, она не желала признавать в себе женщину, которую могут обидеть всякие козлы. А ведь она считала их своими друзьями, а одного — даже и любимым. «Нет, — решила тогда девушка, — теперь я тоже буду парнем, и звать меня будут Хулио. И любить буду девушек! Но обижать, как эти, не собираюсь». Так и продолжалось несколько лет. Она была сильной и ловкой, и постоянно внушала себе, что она — мужчина, кабальеро. Товарищи по цирку уважали это ее стремление, по крайней мере, почти всегда. Когда началась война и братья-акробаты Ровего и Эухенио сбежали к партизанам, а ее не позвали, она была обижена до глубины души, поскольку считала себя воином, никак не женщиной. А вот сейчас? Да что же это? Он ведь старый уже и вообще… Хотя симпатичный, даже очень. Нет, надо перестать об этом думать.
В это время раздался всеобщий смех: монсир Бертильон вслед за лентой вытащил из шляпы крыкоряку, держа ее за длинные уши.
Хулия пошла к фургону складывать свои ножи, и вдруг неожиданно рядом с ней оказался мэтр Максимильяно.
— Разрешите высказать восхищение вашим талантом, маэстрина Хулия.
— Спасибо, мэтр, но я не Хулия, я Хулио, я кабальеро!
— Нет, вы не кабальеро, вы гораздо лучше – вы прекрасная сеньорита.
Он поцеловал ее руку, и вдруг Хулия почувствовала желание согласиться: да, сеньорита.
— Не желаете ли прогуляться, сеньорита? Вам нужно отдохнуть после выступления.
Хулия и сама не поняла, как они с мэтром Максимильяно оказались вдвоем, вдали от людей.
— Не тревожьтесь, ничего не произойдет против вашей воли, — сказал он, и она поняла, что вряд ли сможет отказать в чем-либо этому магу. Впрочем, ничего сначала и не произошло. Только касания горячих рук, как бы снимающих с нее долгую усталость, напряженность, которая опутывала ее, подобно черной паутине. Теперь ее жизнь изменится к лучшему, чувствовала она. Действительно она, а не «он».
Когда задумчивая и довольная Хулия вернулась к фургону, там все суетились: пропал Шарик.
— Эй, Шарик, где ты!
— Шарик!
— Ничего, вернется.
— Тише, что там?
Лошади жителей Такката обитали на вольном выпасе. Однако конюшня в поселке была. В этой конюшне когда-то стоял белогривый конь — мэтр Хирон, и в эту-то конюшню попытались проникнуть волки. Неудивительно, что к собакам-сторожам присоединился и Шарик: ему сами боги велели, ведь он родился волкодавом. Общими усильями волков прогнали, а когда все успокоилось, увидели Шарика, с окровавленной мордой сидевшего над загрызенным зверем.
— Ну что, поработал как волкодав, молодец, — резюмировала мадам Катрин.
Было видно, что Шарик крепко задумался. Но утром все было как раньше — пес весело возился у фургона, настораживая уши и останавливаясь, услышав голос мадам Катрин. Кровь, которую он попробовал, казалось, не изменила его характер. Но теперь он покажет всем, да, покажет, пусть только какой-нибудь волк попробует напасть на их фургон!
***
В этот день Дана лично отправилась к соседям сообщить, что Таккат проводит ученья по работе с баллистой, дабы они не приняли их за боевые действия.
Вернулась она вместе с вождем Бором.
Усевшись на кошму и попивая церемониальную простоквашу, добрые соседи наблюдали за тем, как дон Мигель и его команда готовят баллисту к выстрелу. Тар и Клена стояли около лебедки, а Искрен с усилием притащил внушительный снаряд. Заскрипел ворот, натянулась тетива, и, наконец, снаряд с шумом вылетел из машины и, описав дугу, исчез.
Видно было, что Дана больше всего хочет вскочить на коня и отправиться смотреть, насколько же далеко он улетел. Но нужно было соблюдать церемонии.
Однако ребята сразу же поскакали выяснять, куда же упал снаряд. Вернувшись, они объявили: 1100 локтей! Дана с гордостью взглянула на Бора, а тот с недовольным видом стал прощаться. Уж не собирается ли и он купить баллисту? Ведь баллиста изначально предназначалась для разбивания стен, а стены есть как раз у них. Правда, в Арборино из баллисты били по морским чудовищам много десятилетий тому назад. Но ничего, они отвадят мыржуков, которые не потянут обслуживать большую баллисту, постоянно кочуя в степи. Во всяком случае, операция устрашения прошла успешно. Оставить бы дона Мигеля здесь, но Дана понимала, что старый клоун, ненадолго вновь ставший инженером, не согласится. Однако спросила. И получила ожидаемый ответ:
— Нет, Дана, я буду дальше следовать своим путем барда. Но что смог помочь вам, очень рад. Ничего не бывает зря, и двадцать лет работы в порту — тоже.
— Не хочешь — не надо, — с некоторой досадой отозвалась Дана и сунула ему в руки пакет с пирогами, собственноручно испеченными для гостя.
***
Циркачи собирались вместе с Кирой и отрядом Бойцовых котов в долгий путь на север. Мадам Катрин не скрывала своего облегчения от того, что дон Мигель едет с ними. Хотя она и понимала, что он не останется в Таккате, но чем демоны не шутят! Известно ведь, что в их цирке мужчины не удерживаются надолго. Но сегодня, как оказалось, мужчин только прибавилось. К дону Мигелю подошел Искрен и предложил помощь. Запрягая лошадей, он заговорил:
— Ай, какая интересная у вас жизнь! Понимаю, почему вы не захотели у нас остаться за баллистой присматривать.
— А ты сам решил, чего хочешь?
— Да я сам не знаю, — признался парень. — И выступать нравится, и с баллистой возиться интересно, только медленная все эта работа. Тар и Клена просто прикипели к ней, я так не могу. Мне бы мир посмотреть!
Дон Мигель усмехнулся. Когда-то, уже окончательно вступив на путь барда, он приобрел в одном из городов книгу «Особенности сравнительной психологии классов» и тщательно изучил ее. Она помогла ему понять, что же с ним происходило, почему он ничего такого не изобрел и не стремился развиваться как инженер, однако прекрасно чувствует себя как бард, но все же иногда начинает скучать по прежней профессии.
— Нам с тобой, приятель, досталось убойное сочетание — Луч и Огонь. C одной стороны, они должны друг другу помогать. Но часто случается, что они мешают друг другу, да еще как. Ну вот кто мешал мне пойти к гномам и заняться изобретениями? Они бы меня приняли, помогли и, хотя под землю бы я и сам жить не пошел, но работать вместе мы бы еще как сумели. Но что поделаешь, у меня Луч оказался не так силен, чтобы изобретать что-то новое, всегда хотелось отвлечься, сочинять, строить не механизмы, а образы, не чертежи, а рисунки. Хотя, по-честному, рисовать-то я не умею, а вот смешить — это да. Мне всегда хотелось думать больше о том, что все это значит, чем о том, как все это устроено. А это Огонь. Но Луч ведь тоже не молчал и не молчит, потому в баллистах я разбираюсь как надо, сам видишь! Потому и был не худшим студентом, да и продержался в порту двадцать лет, прежде чем Огонь меня потащил по другой дороге.И вот Огонь делает тебя раздолбаем, горячим и веселым, тебе хочется творить…
— Что натворить? — переспросил Искрен. Разговаривали они по-ортански, и язык не был родным ни для одного, ни для другого.
Дон Мигель усмехнулся, а Хулия хихикнула, что было для нее чем-то новым.
— Натворить можно такое, что весь город будет ходуном ходить. А сотворить вещи, которые могут всех порадовать. Или растрогать. Или насмешить. Знаешь, как важен смех?
— От него весело, а что?
— Не только. За смехом можно спрятать очень серьезные вещи, не всегда, правда. И это хорошо умеют делать те, у кого есть Огонь. А Луч наделяет огромным любопытством, желанием разобраться в самых разных устройствах, да и самому их делать. Потому ты и полез разбирать баллисту, не сообразив, что один с ней не справишься. А Огонь твой мы все видели на выступлении. И поверь, он у тебя сильнее. Я хоть и не маг, но и так это понять могу. Так поедешь с нами? Богатым не станешь, но скучно точно не будет. Правда, мы все время в пути, не то что здесь.
— В пути веселее, и родители мои так всю юность провели, в пути, а я чем хуже?
— А там решишь сам, кем хочешь стать. Тем более тебе еще выучиться надо.
— Да я уже десять рун знаю! — похвастался Искрен.
— А всего их тридцать. Но начало положено.
Через две недели путешественники прибыли в Белокамень. За это время между Хулией и Искреном что-то начало развиваться. Ну и хорошо, думал дон Мигель, наконец-то девочка перестала чураться своей природы.
Кира с офицерами отряда торопилась во дворец и не могла думать ни о ком и ни о чем, кроме Шеллара. Но она все же нашла время попрощаться с циркачами и даже с Шариком. Пса решили оставить у них. Правда, Тереза, тоже торопящаяся на встречу с Жаком, спросила пса:
— Ну что, пойдешь с нами или останешься с мадам Катрин?
В глазах пса читалась напряженная работа мысли. Может быть, если бы тут был Мафей, пес бы и решился. Но юный эльф дежурил у постели Шеллара. И Шарик отошел к мадам Катрин.
— Когда все кончится, привезите его в Даэн-Рисс, — торопливо сказала Тереза, не думая в этот момент, как все будет выглядеть потом.
— Обязательно привезем.
Вот и славно, подумала Кира. Эпизод с псом немного отвлек ее от переживаний и работы. Предстояла долгая подготовка, а потом — не менее долгие боевые действия.
***
Тереза с удовольствием оглядела свою чистую кухню. Уже две луны прошли после победы, и их с Жаком дом снова приобрел приличный вид после тех дней, что здесь обитали барды. Нет, тихий мальчик Тарьен, его мама и сестренка никаких разрушений не вносили. Да и братья Бандерасы и уже почти признанный драматург Юст, поселившиеся здесь явочным порядком, ничего бы такого не сделали. По отдельности. Но вместе, да еще с прочей компанией артистов театра… в общем, зрелище получилось впечатляющее. Терезе пришлось потрудиться. Но сейчас все позади. Жак и Мафей как раз собрались поработать над одним из своих проектов. А ей пора в клинику.
— Дзынь! Гав! Дзынь! Гав!
«Неужели Шарик?» — мелькнуло в голове у Терезы.
Очевидно, Мафей подумал то же самое.
— Я сам открою, — заявил он, распахнул дверь и чуть не упал: поморский волкодав бросился лизать его лицо, как щенок.
— Шарик, место! — раздался голос мадам Катрин.
Шарик на мгновение присел, но тут же принялся носиться по гостиной и забежал на кухню.
Мадам Катрин начала было командовать, да куда там! Тереза махнула рукой с обреченным видом. Мафей пытался остановить Шарика. Жак и вошедший дон Мигель смеялись.
Вот они какие — алхимики и барды, — кто-то в одном доме, а кто и в одном лице.
@темы: ФБ-2016, fandom Miry Pankeevoj 2016, Миры Панкеевой, Хроники Странного Королевства, Оксана Панкеева
среда, 19 октября 2016
Текст впервые опубликован на ФБ-2016 в команде fandom Miry Pankeevoj 2016
Название: Книги Дельты
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal
Форма: фандомная аналитика
Пейринг/Персонажи: персонажи серии
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: книги серии
Размер: 4642 слова, включая цитаты
Примечание/Предупреждения: текст содержит спойлеры и цитаты из канона
читать дальшеВведение
Давно подмечено: «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, кто ты». Литература — один из наиболее ярких показателей развития общества. По ней можно сделать выводы о ментальности людей, об их обыденной жизни.
В серии «Хроники странного королевства» не раз упоминаются местные газеты и книги. Попробуем с их помощью определить, какому историческому периоду Альфы (нашего мира) может соответствовать исторический период развития Дельты. При этом будем учитывать, конечно, и другие факторы, в том числе серьезные отличия от Альфы, которые имеются на Дельте.
Итак, в мире Дельта есть книгопечатание и пресса. Массовое книгопечатание на Альфе возникло во второй половине XV века, а первые современные газеты — в XVII в. Но пресса Дельты явно соответствует более позднему периоду. Газет много, явно больше, чем было, например, в XVIII в.
Они упоминаются несколько раз. Кантор изучает газеты, чтобы выяснить что-нибудь о ведьме Аране. Журналисты пишут о королевских особах, например, о принце Элмаре. Потом в разных газетах пишут о происшествии у заведения «Веселая корова». Журналисты охотятся за Диего, чтобы взять у него интервью. Создается впечатление, что пресса соответствует даже не XIX, а уже XX веку.
Книги Дельты тоже многообразны, это и научная, и учебная, и художественная литература.
Учебная и научная литература и ее возможное содержание
Прежде чем перейти к научным монографиям, упомянем учебники таких противоположных свойств, как учебное пособие по акушерству и сочинение мэтра Наргина «Основы практической некромантии. Учебное пособие первой ступени».
Становление акушерства как отдельной дисциплины относится к XVII —XVIII вв., поэтому мы уже оказываемся в XVIII в. Учебник по некромантии мог быть написан в любое время, но данный учебник принадлежит перу живого мага. Однако маги живут долго, скорее всего, он был создан еще до запрета некромантии, то есть ранее чем за 275 лет до начала основного действия. Точно также в любое время мог быть написан учебник «Практическая токсикология» , который изучал Мафей. Гораздо показательнее по времени работы по психологии. Попробуем предположить, о чем же могло говориться в этих книгах и какому историческому периоду они соответствуют.
На Альфе, несмотря на то, что вопросы души и сознания рассматривались в разное время в рамках философии и религиозной антропологии, становление психологии как самостоятельной научной дисциплины относится ко второй половине XIX века. Можно сказать, что психология стала научной и учебной дисциплиной и вообще самостоятельной наукой на волне увеличения роли индивидуальности в результате промышленного переворота. На Дельте нет промышленного переворота, вероятно, его заменили труды гномов. И жизнь горожан напоминает XIX век, хотя огнестрельное оружие, например, только появилось, и в сельской местности сохранились практически феодальные владения, хотя о крепостном праве нет и речи, а государства вполне централизованные. И одно из явлений, позволяющих провести параллель между описанным историческим периодом Дельты и XIX веком Альфы, — это как раз наука психология. О ее статусе как научной дисциплины говорят слова Шеллара «Психолог я квалифицированный». Он прошел полный курс обучения юриспруденции, и естественно, что его обучали также психологии. Кроме того, Шеллар штудировал книги по психологии, чтобы разобраться в том, какие существуют чувства и эмоции, и попытаться испытать их на себе. (Сам он от рождения был лишен всяких чувств.)
Эту науку упоминают также непрофессионалы — Ха Танг и Кантор, — а значит, она вполне известна и, как говорится, на слуху. Следовательно, отношение к личности, сознанию, индивидуальности должно быть подобно XIX веку Альфы. Однако причины тут, как и у быта горожан, несколько иные. Иногда к сходным результатам могут привести разные факторы.
Так, развитию научной психологии способствует существование классов, которые служат предметом специальных исследований. Им посвящена работа «Особенности сравнительной психологии классов». Шеллар читает ее на охоте в книге «Пересекая границы». Рассмотрим ее возможное содержание.
Классы различаются следующие — барды, алхимики, воры, маги, мистики, воины.
У большинства есть атрибуты, которые могут видеть маги. У барда это Огонь, у алхимика — Луч, у вора — Тень, у мистика — Вера (как особенности ауры), у мага — Сила (у классических магов — канал силы, у неклассических — особенности ауры), у воина — также особенности ауры.
Существование классов резко увеличивает роль индивидуальности. И какой бы ни была эволюция индивидуальности на Альфе, на Дельте она всегда была выше именно из-за классов. На Альфе у людей тоже есть классы, но их не видят, так как магов практически нет. Например, Толик ясно видит, что его сестра Софья — алхимик, однако не у каждого же есть брат маг. На Дельте иное дело: там магов немало, и человек всегда может провериться на наличие сильного классового атрибута или особенностей ауры.
Барду присуще стремление к творчеству, но одновременно и легкомыслие. Это люди искусства — артисты, музыканты, поэты, писатели.
Вору свойственны хитрость, ум, нюх к опасности, удачливость. К этому классу относятся собственно воры, мошенники, те, кто их ловит, — полицейские, а также представители службы безопасности, разведчики, торговцы и вообще бизнесмены.
Качества алхимика — научное любопытство, любознательность, страсть к исследованию, склонности к медицине и технике. Это вовсе не земные (альфийские) средневековые алхимики. Они не ищут философский камень. Это ученые, врачи, инженеры, учителя.
Мистик получает силу от божества благодаря своей вере, в зависимости от ее силы и искренности. Это священники и монахи, среди которых есть целители, боевые монахи, экзорцисты и так далее.
Маг обладает собственной силой (человек с магическим даром может стать прекрасным мистиком).
Воину свойственна отвага, понимание чести.
Но, разумеется, любопытство есть и у бардов, способность к перевоплощению — у воров, интуиция — у алхимиков, и понимание чести — у каждого из них. Тем не менее каждый класс специфичен по-своему. И они сами просятся в классификацию. Зная о наличии класса или классов у конкретного человека, маг или обычный психолог может соотнести с этими атрибутами восприятие, понимание, поведение.
Интересны для исследования также сочетания классовых атрибутов в одном человеке. Иногда при этом получается мультикласс. Таков Диего — бард-воин-маг, таков, например, Казак — воин, бард, мистик и маг, таков Макс — маг-вор. Шеллар, правда, утверждает, что мультикласс — это прежде всего маг, но он сам является исключением, так как у него имеется сочетание Луча и Тени. Правда, его Луч мешает Тени: у Шеллара плохо с нюхом, потому что стремление все анализировать препятствует интуиции. Однако у него имеется воровская удача, которая компенсирует недостаточность нюха.
Как у мультиклассов, так и у представителей одного класса свое восприятие мира и даже способ мышления. Кантор, кстати, сам говорит о себе, что у него ассоциативное мышление, у короля же, который является алхимиком-вором, мышление логическое. Разумеется, это не значит, что барды не мыслят логически, алхимики не способны к ассоциациям, речь идет о доминирующей тенденции при восприятии каких-то факторов.
Разное может быть отношение к морали. Это видно в различном отношении верхушки партии Реставрации к поведению Шеллара, когда он вынужден был задержать помощь из-за похищения Мафея с Оливией и, как он думал, Киры с Ольгой.
И еще та история с опоздавшей подмогой… Сур воспринял это как само собой разумеющееся, а вот Гаэтано и Борхес до сих пор считают, что Шеллар поступил недостойно короля, навеки потерял их уважение и собственную честь…
Полковник Сур — безопасник, его класс, скорее всего — вор. Представитель этого класса понимает, что иногда человек бывает вынужден нарушить свое слово, более того, сам нередко поступает так же. Полковник граф Гаэтано и генерал Борхес — типичные воины, поэтому они и восприняли ситуацию в соответствии со своим классом.
Этот пример показывает, что и взаимоотношения между классами основаны на их специфике. Интересны отношения воина и вора. Витька, воин по классу, но еще не знающий этого, с настороженностью относится к Шеллару, который объясняет ему, что подобным образом и должен относиться воин к такому, как он. Из текста ясно, что речь идет о классе вора, тем более к алхимикам у Витьки настороженности нет.
Просто что-то в тебе есть… Я это нутром чую, а объяснить не могу. Умом-то я понимаю, что ничего такого, но все время, что я с тобой общаюсь, я словно постоянно ожидаю подвоха. Не знаю почему.
— Дело не во мне, дело в тебе. У вас, воинов, есть свое чутье, не нюх, как у нас, а что-то сродни инстинктам диких животных. И вот этим, как ты изволил изящно выразиться, «нутром» ты чувствуешь свою беззащитность перед такими, как я. Ту самую, о которой я упоминал несколько минут назад. Это тебя бесит, отталкивает и провоцирует на агрессию.
Таким образом, наличие классов и возможность их различения стимулирует развитие психологии как науки. Кроме того, психологию подталкивают к развитию наличие отдельных подвидов (видов, рас) человека разумного и, главное, постоянные контакты между этими подвидами. Разумеется, и на Альфе имеются разные народы и культуры, но такие подвиды (расы), как на Дельте, дают, пожалуй, больше материала для сравнения. Например, здесь можно широко использовать естественно-научный метод, сравнивая биологическую природу эльфов и людей и их психические особенности. Безусловно, наличие различных разумных рас усложняет задачи исследователей, с другой — позволяет посмотреть на многое со стороны.
Неудивительно, что на Дельте была написана книга «Очерки по психологии разумных рас». Король прислал ее Ольге, когда она была пленницей Харгана. Произошло это в книге «Дороги и сны». Итак, что же в упомянутой работе может говориться о расах?
Расы известны следующие: люди, эльфы, гномы, кентавры, тролли, демоны, драконы. Упоминаются еще вымершие орки и гоблины, о разумности которых спорят. Мы не знаем, упомянуты ли орки и гоблины в данной книге. Возможно, там нет и описания драконов, потому что этот вид сильно отличается от остальных, живет отдельно и известно о нем только магам-драконоведам. Но первые пять рас описаны несомненно, потому что они постоянно взаимодействуют или взаимодействовали друг с другом. Более того, эльфы, гномы и люди свободно скрещиваются и дают плодовитое потомство, так что их можно даже считать одним видом.
Что касается классов, то людям присущи все вышеназванные классы — воин, бард, алхимик, вор, мистик и маг, для троллей ничего не указано, эльфы все — маги и барды, гномы — явно алхимики, хотя среди них встречаются и представители других классов, известные нам полу- и четвертьдемоны — маги.
У людей продолжительность жизни обычная, о троллях не упоминается, демоны, гномы и эльфы — долгожители. Уже одна разница в продолжительности жизни является причиной разницы в психологии разных подвидов.
На психологию рас, конечно, влияет и присущая им магия. Те же эльфы живут больше трехсот лет благодаря своей магической Силе, которая присуща всему подвиду. У людей, далеко не у всех, конечно, встречается разная магия: и классическая (эльфийская), и неклассическая. Классическая магия позволяет людям, обладающим этим даром, жить долгие века. Так же долго живут и кентавры-маги. У эльфов классическая, у гномов — рунная магия и духи предков, собственная магия и у демонов, кстати, отличающихся природной вспыльчивостью.
Разница в созревании в физиологическом плане между людьми и теми же эльфами не столь заметна, однако имеется разница психологическая. Возрастом совершеннолетия у эльфов считается тридцать лет, хотя физически они созревают примерно тогда же, когда и люди. Расцветают они годам к пятидесяти, а биологическая продолжительность жизни намного больше — триста лет. Правда, благодаря магии все они живут гораздо дольше. Неудивительно, что при таком раскладе психологически эльфы созревают довольно поздно, долго оставаясь на уровне подростков. А если взять стосемнадцатилетнего Хоулиана, то видно, что они и в старшем возрасте отличаются легкомыслием.
Об эльфийских детях и их родителях весьма выразительно высказывается Дэн Рельмо.
Эту мелюзгу можно выловить где угодно, даже в таких местах, где ее по всем законам природы не должно бы быть. А в Лабиринт они лезут, будто им там медом помазано, хотя считается, что им нет сюда пути. А их раздолбаи-родители сначала не смотрят за детьми, а потом обращаются к нам — дескать, ребенок где-то завис, поищите в третьей, седьмой и двенадцатой субреальностях, а то сами мы туда попасть не можем… Будь моя воля, я бы этих гавриков до сорока лет в полиарге держал…
Вот какие прогнозы высказывает Макс по поводу полуэльфа Орландо, которого он в детстве заставлял изучать книгу «Наставление отрокам», скорее всего, дельтийский аналог произведения «Юности честное зерцало»:
А вы сами не помните, что он за человек? Могу себе представить его правление. Первым делом он сменяет своему другу Шеллару кусок побережья за банку варенья, а потом сядет на диван и будет бренчать на гитаре, мечтательно глядя в потолок.
Правда, все это инфантильное поведение не мешает эльфам управлять собственным миром и оказывать серьезное влияние на Альфу — наш мир.
Есть эльфы, которые толковее людей. Правда, они редко встречаются. Именно из таких и состоит правящая верхушка. Это получается естественным путем, поскольку основной массе неинтересно и лень заниматься общественными проблемами.
Следует учесть, что эльфы чувствуют ложь и сами не умеют лгать. Первое очень помогает эльфам-дипломатам и разведчикам, второе же мешает, им приходится развивать в себе способность к лжи.
А Раэл, думаешь, просто так от природы умеет упаковывать откровенную ложь в красивые слова и вежливую улыбочку? Он этому человеческому искусству специально и старательно учился много лет, потому что оно необходимо для карьеры дипломата.
Эльфы и гномы недолюбливают друг друга. Гномы считают эльфов безответственными раздолбаями. Эльфы, в свою очередь, могут мелко (или не мелко, это как посмотреть) им навредить. Так, один эльф создал гремлинов, и они семьсот лет пакостили гномам, забираясь в их механизмы. Когда же эльфы решили покинуть Дельту, то за луну справились со всеми гремлинами на континенте. Гномы очень обиделись, что те не сделали этого раньше.
Надо добавить, что гномы все-таки могут спокойно уживаться и даже дружить с эльфами. Гном Хаггс и эльф Феандилль совершали подвиги в одной команде. Так что из всякого правила есть исключения.
Гномы — талантливые технари, механики, склонные к упорному, кропотливому труду, живут под землей кланами. Очень трудолюбивы и трудоспособны. Скорее всего, алхимики. Известно, например, что дети гномов открутили колесо у внедорожника, пока взрослые гномы (и мужчины, и женщины) в упоении изучали автомобиль, интересуясь всем, от материала до двигателя. И надо сказать, что гномы очень быстро освоили вождение, как и пулеметы.
Они могут принадлежать и другим классам. В истории известен гном Хаггс — воин-алхимик-бард, участник команды героев, куда входили также Вельмир (будущий Истран), Морриган, Феандилль и принцесса Кассандра. Он написал картину, посвященную битве со Скарроном, в которой принимал участие, и она явно выдает не только барда, но и алхимика: все четко и правдиво, без каких-либо художественных преувеличений. Известен полугном Ганзи — явный вор, но этот атрибут он получил в наследство от матери-человека, принцессы Джессики, чья принадлежность к классу воров не вызывает никаких сомнений.
Гномам посвящена монография «Верования, ритуалы и культы гномов с примерами и иллюстрациями». Это явно этнографический труд. А фундаментальные направления этнографии тоже стали развиваться в, в XIX веке, хотя, надо отметить, подобные работы создавались и раньше.
В принципе все люди, эльфы, гномы сходны, за исключением продолжительности жизни и способности к магии, а также ко лжи, к жизни в изоляции при наличии строго дозированных контактов и даже врожденных способностей к технике.
В общем, понятие индивидуального мировосприятия должно рано появиться в таких мирах, как описанный. На это можно возразить, что таких различий в восприятии хватает и у нас, но на Дельте все более ярко выражено. Тем более психология интересна, когда речь идет о троллях, ведущих первобытный образ жизни и не входящих в цивилизацию, или о демонах, которые, хотя и дают при скрещивании плодовитое потомство, то есть относятся к тому же виду, что и люди, живут где-то в другом мире и посещают Дельту реже, чем эльфы.
Тролли — примитивные существа, чем-то напоминают неандертальцев, хотя крупнее и агрессивнее. Дикие тролли — людоеды, оседлые — достаточно мирные. Ученая-антрополог донья Эсперанса решила доказать, что тролли способны к обучению. Она достигла успеха, вырастив детеныша дикого тролля, обучив его грамоте и жизни среди людей. Однако мышление у троллей очень медленное.
Хотя Пако все понимал и очень любил учиться, медлительность его мыслительных процессов исправлению уже не подлежала. Его соображалка и так работала на предельной для тролля скорости, и поделать тут ничего было нельзя, разве только свою вставить. Он легко справлялся с простой физической работой, с удовольствием возился с детьми, неторопливо, вдумчиво читал книги, однако занятия, требующие быстро ориентироваться, реагировать и принимать решения скорей всего не будут ему доступны никогда.
Демоны появляются на Дельте время от времени, при разных обстоятельствах. Им посвящена также книга «Теоретическая демонология». Это одна из книг, которые король прислал Ольге, когда она была пленницей Харгана.
В отличие от альфийских подобных книг, на Дельте эта работа обладает вполне научным характером. Однако этнографической ее не назовешь. Описание народов и рас существует уже много веков, и данная книга могла быть написана в любое время. На Альфе демонологией тоже занимались, именно в средневековье, да и в наше время тоже. Демоны считаются сверхъестественными существами, духами, сгустками жизненной энергии, иногда и облеченными в плоть, как инкубы или суккубы. Демоном можно быть одержимым, так что по большей части они все же бесплотны. Во всяком случае, демонология на Альфе наука достаточно абстрактная, ибо реальных демонов в нашем мире нет. На Дельте же они встречаются, хоть и редко. Что касается практики, то известно, например, что демона можно призвать и изгнать. В книге есть пример, когда один маг по наущению Алисы Монкар призвал полудемона Харгана. Того же Харгана изгнал товарищ Торо во время битвы при Кастель Агвилас. Так что демоны вполне материальны, от них рождаются дети с демоническими свойствами. Поэтому теория здесь подтверждается практикой. По крайней мере, местная жительница, увидев Харгана, закричала «Демон!», значит, описания были верными. Конечно, увидев черта с рогами, каждый бы закричал «Черт!», хотя чертей у нас нет. Однако на Дельте мы знаем по крайней мере одну четверть-демонессу, трансформера и, конечно, пришельца — полудемона Харгана.
О демонах, точнее, о потомках демонов пишут не только научные монографии.
Плутовские и авантюрные романы
Так, среди прочих книг Шеллар передал Ольге «Легенды о необычайных приключениях вора-мага Марсиуса, полудемона и трансформера».
Тут сразу приходит мысль о плутовском романе, жанре литературы XVI—XVIII веков, где описываются похождения авантюристов и мошенников. Однако, скорее всего, это еще не плутовской роман, а собрание легенд — примерно как легенды об Уленшпигеле и Ходже Насреддине. Легенды об Уленшпигеле появились во фламандском и немецком фольклоре в XIV в. В начале XVI в. вышла книга под длинным, как тогда было принято, названием: «Занимательное сочинение о плуте Тиле, родившемся в земле Брауншвейг, о том, как сложилась жизнь его». Так что вполне возможно, что дельтийским легендам о полудемоне Марсиусе и на Дельте несколько веков. Ведь, как мы уже показали выше, в этом мире имеются книги, соответствующие более позднем временным периодам нашего мира Альфа.
Возможно, что настоящим плутовским романом является «Ведьма-куртизанка». Эту книгу, как и некоторые другие, король прислал Ольге, когда она была в плену у Харгана. Вероятно, эта книга может чем-то напоминать романы Дефо о Молль Флендерс или Роксане. Но это только отдаленная аналогия, потому что настоящая дельтийская ведьма в мире, где такие, как она не подвергаются преследованию, должна вести себя по-другому, чем обычные женщины. Но во всяком случае, можно предположить, что эта книга похожа на плутовской роман. А книги подобного жанра на Альфе относятся к XVII—XVIII вв.
Другой роман, который можно было бы на Альфе отнести к XVIII веку, это книга «Похождения лорда Шелдона».
…старый авантюрный роман, над которым помирает со смеху пятое поколение читателей.
<…>
Повествование было настолько фривольное, что к прочтению порядочным девицам не рекомендовалось. Да и немногие из замужних дам рискнули бы признаться, что читали «Похождения» и что им это понравилось.
Правда, Ольге этот роман не кажется каким-то сверхфривольным, что неудивительно для девушки, жившей в конце XX века.
«Похождения» вызывают мысль об авантюрных романах XVIII века, из которых прежде всего вспоминается книга Генри Филдинга «История Тома Джонса, найденыша». Если учесть, что «Похождения лорда Шелдона» читает уже пятое поколение, мы снова попадаем в XIX век Дельты, конечно, со всеми его магическими проявлениями, отсутствием железных дорог и наличием телепортационных станций. Об этом периоде говорят также литературные сказки и фольклор.
Фольклор и легенды
На Дельте имеются также книги, относящиеся к фольклору. Например, это редкое издание «Боевые песни западных варваров в обработке маэстро Айре». Книга эта находится в библиотеке Элмара. Туда Мафей водил Орландо, который хотел добыть из этой книги материал для своей революционной поэзии.
Фольклористика началась с эпохой романтизма, когда прошлое поэтизировалось и героизировалось. Впрочем, подобное было и раньше, но мы тут имеем дело именно с фольклором, а не с популярными в средневековье литературно обработанным мифами или историческими легендами, как, например, о Роланде или короле Артуре. Романтизм как идейное и художественное направление относится к концу XVIII века — первой половине XIX века и совпадает с эпохой промышленной революции. И мы приходим к периоду чуть более раннему, чем зарождение научной психологии, о которой говорили выше. Аутентичность этих песен доказывается тем, что Элмар держал книгу в своей библиотеке; как варвар, он должен был знать, насколько она аутентична.
Кроме Боевых песен, упоминаются также «Старинные сказания семмов». Семмы — народ, название которого перекликается с семитами. Это старинные обитатели Белой пустыни, чьи города были разрушены в глубокой древности.. Во время действия серии семмы составляют сорок процентов населения Голдианы. Поскольку семмы ассоциируются с евреями, их старинные сказания могут напоминать библейские легенды. Конечно, библейские легенды очень древние, и Библия известна в Европе с раннего средневековья, но на Дельте сказания семмов явно не относятся к канону господствующей монотеистической религии. Ведь жители этого мира верят в самых разных богов, доминирующей религии нет. Поэтому сказания семмов можно отнести кобычному фольклору.
И совершенно привычный нам фольклор — это «Поморские сказки», которые читает Ольга в книге «Распутья. Добрые соседи». Это самый настоящий фольклор, причем речь идет явно не о литературной сказке, которая появилась примерно в XVII веке, а именно о сборнике фольклора. А такие сборники широко распространились именно в XIX веке. Это и сказки братьев Гримм, которые были впервые опубликованы в 1819 году, и «Народные русские сказки» А.Н. Афанасьева, вышедшие в 1855—1863 годах, и «Английские волшебные сказки», напечатанные в 1890 году, когда эпоха романтизма была уже позади.
Сказки в опубликованном виде упоминал и Кантор в книге «Шепот темного прошлого»:
— Я вот тебе сказки рассказываю, а ты что, ни одной не знаешь?
- Знаю. Но ты их можешь в любой момент взять в королевской библиотеке и прочесть в оригинале.
Таким образом, как и работы по психологии, многочисленные и разнообразные сказки также относятся к XIX веку. Однако на Дельте имеются и книги более позднего периода.
Любовные романы
Любовные романы, относящиеся к массовой литературе, на Дельте широко распространены. Писатель подобных книг зарабатывает своим трудом на хлеб и снимает квартиру в довольно дорогом доме, где есть водопровод и канализация.
На втором этаже кроме Ольги проживали: молодая супружеская пара, оба танцовщики известной балетной труппы, певица из Королевской Оперы и писатель, почти не вылезавший из своей комнаты. Писателя Ольга знала, ибо его бессмертные творения с упоением перечитывала по пять раз Акрилла. У самой Ольги они вызывали зевоту и воспоминания о сериале про рабыню Изауру.
Надо отметить, что, в отличие от сериала, роман про рабыню Изауру был создан в XIX веке, но он к фривольным книгам не относится. Что же касается эротических романов, то они издавались и раньше, но все же в несколько ином стиле. Создается впечатление, что дельтийские книги более современны. Это видно по упоминанию таких мистралийских прозведений, как «Неукротимая страсть под знойным солнцем» и «Ненасытная Кончита». Вот как выглядит фрагмент из первого романа, который зачитывает по слогам грамотный тролль Пако.
— Не у ко ро ти мая сы ты расть под зы ной ным сон цем. Ро ман ма э сы ты ро Хо се Ло пе са.
Затем бережно раскрыл сие творение (явно не на первой странице, так как тролльим пальчикам недоставало нужной точности) и старательно продолжил:
— Лу сия гы ром ко зас то на ла и кы реп ко сы жала силь ны ми бед ра ми ч рес ла Ху а на, ко то ры е сы ты ре ми тель но ды ви га лись, с каж дым тол чы ком все гы луб же по вер гая я е е в пу чи ну нас лаж де ния… — Он остановился и недоуменно вопросил: — Это как это?
— Это… э э… художественное допущение, — заверил его круглый дяденька, поспешно отбирая у невинного создания произведение озабоченного маэстро Лопеса.
— А что такое пучина наслаждения? — не унимался любознательный читатель.
— Это метафора, Пакито, — уклончиво ответил колобок и с поклоном протянул чтиво побагровевшему от возмущения владельцу.
Такой текст, пожалуй, соответствует XIX—XX векам.
Кроме романов и сказок, на Дельте очень развита драматургия и вполне современный театр.
Драматургия
Пьесы, которые упоминаются в серии, могли быть написаны в ранние времена. Известно, что театр существовал уже за девятьсот лет до описанных событий, во времена молодости придворного мага Эгины кентавра мэтра Хирона. Так, Ольга и Жак обнаружили в лавочке дядюшки Цыня ветхое издание эгинских классических пьес с автографом автора. Ольга, обучаясь у Карлоса, читает местные пьесы, в том числе принадлежащие перу Дональда Уильямса. Пьесы посвящены Мистралии, в которой лондриец Уильямс никогда не бывал и мотивировал поступки персонажей несуществующми южными страстями. В итоге над его пьесами, по словам Диего, в Мистралии ухохатываются те, кто их читал или видел зарубежные постановки. Потому что, как сказал Карлос, в этой стране пьесы Дональда Уильямса вовсе не ставят. Однако на всем континенте он считается классиком. Можно предположить, что Дональд Уильямс — некто вроде Шекспира или любого драматурга Англии, описывающего приключения в Испании, Италии или другой южной стране. Надо сказать, что несоответствие реалиям встречается и в пьесах, созданных по ходу действия серии. Так, приятель Ольги Юст Вессер написал пьесу о переселенцах. Он дал ее почитать Ольге для консультации, и, судя по всему, ему пришлось потом переделывать начало, действие которого происходит на Альфе. Вот как оно выглядит:
Первым в списке значился некий переселенец по имени Арнольд Пилипенко, бедный, но честный сотрудник полиции, геройски погибший в неравной схватке с опасным преступником.
Абзацем позже выяснилось, что обитал этот персонаж в городе Сицилии, а погиб оттого, что попер с табельной алебардой на вооруженного пистолетом бандита. Бандита, разумеется, звали Мухтар де Барс, и застигнут он был за противоправным деянием — взламывал заговоренной фомкой секретный сервер полицейского управления...
Надо надеяться, что после исправлений пьеса Юста стала выглядеть хорошо и, кто знает, даже была поставлена.
Есть на Дельте и другие современные пьесы, в том числе и политического характера. Так, упоминается запрещенная в Мистралии пьеса «Путь наверх», которую Диего начинал разыгрывать в лицах перед Ольгой во время их первого свидания.
Кроме того, среди упомянутых пьес встречаются так называемые пасхалки, то есть отсылки на произведения других авторов.
Так, в книге «Песня на двоих» Диего рассказывает Ольге содержание пьесы «Хранительница амулета»:
Дело было так: молодая ведьма познакомилась с интересным блондином…
Это — скрытое упоминание книги Ольги Громыко «Ведьма-хранительница».
Еще одна такая отсылка содержится в книге «Путь, выбирающий нас», где Аллама в гостях у Ольги встречает старого коллегу.
Старый актер падал на колено перед маэстриной Алламой и пытался одновременно облобызать ей руки и напомнить, в каком незапамятном году они вместе блистательно исполняли главные роли в любовной драме о непростых отношениях мага и женщины-оборотня.
Это явно указание на книгу «Верные враги» того же автора.
Ольга, готовясь к занятиям с Карлосом, читает пьесу, в которой имеется дохлый попугай и дуэль.
Это отсылка к книге «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких, где об этом говорится практически на одной странице.
«Дуэль! Дуэль!» — защебетали девочки. О Хунте ходила лихая слава бретёра и забияки. <…>
Например, остается по-прежнему непонятным, куда исчез вчерашний дохлый попугай.
Заметим, что все эти пасхалки в то же же время отражают дельтийские реалии. Например, они говорят о существовании ведьм и оборотней, и даже о наличии попугаев.
Разумеется, кроме вышеназванных книг, о жизни Дельты рассказывают отчеты и мемуары, которые также упоминаются в серии. Они позволяют открыть прошлое этого мира.
Отчеты и мемуары
У мэтра Истрана в секретном спецхранилище библиотеки, доступной только магам, имеется секретный отчет экспедиции Конвента Архимагистров «История Берхайма Безумного: легенды и факты о Вступлении в Круг». Разумеется, когда магия исчезла, Шеллар раздобыл и прочитал этот текст.
Судя по некоторым данным, это история о маге, который провел обряд Вступления в Круг для того, чтобы стать богом. Ничего хорошего из этого не вышло, как рассказала мэтресса Морриган:
С тех пор древние города семмов занесли пески Белой Пустыни, а остатки этого народа рассеялись по территории современной Голдианы. По легенде богом смелый экспериментатор действительно стал, лет сто ему поклонялось какое-то захудалое племя верблюжьих пастухов, а потом оно вымерло, и больше о новоявленном божестве никто не слышал. Говорят, боги умирают, когда в них больше некому верить. Не знаю.
В том же хранилище Шеллар обнаружил уникальный рукописный экземпляр полного текста мемуаров маэстро Хаггса, без купюр, со всеми расчетами и не вошедшими в историю моментами.
Это история о том, как команда героев уничтожила Скаррона. Они поступили так потому, что он собирался провести тот же обряд Вступления в Круг. Хаггс и Феандилль рассчитали, что этот обряд приведет к страшным разрушениям на огромной территории. Они, а также Вельмир, Морриган и Кассандра сделали все, чтобы предотвратить эту катастрофу, и победили, правда, ценой жизней Феандилля и Кассандры.
Из современных работ можно привести мемуары преподобного Чена, хинского мистика, который служит при Ортанском дворе. Безусловно, эти мемуары в будущем послужат бесценным свидетельством событий, описанных в серии.
Выводы
Безусловно, существование магии, различных разумных рас и географические особенности приводят к сильным отличиям исторического развития Дельты по сравнению с Альфой. Однако у этих миров есть и немало общего. И литература в большинстве своем говорит об их существенном сходстве. Ее анализ показывает, что на Дельте имеется множество признаков позднего Нового времени, правда, со своими своеобразными чертами. Более того, общее состояние дельтийской литературы позволяет, при учете местной специфики, соотнести текущее развитие этого мира с XIX веком Альфы.
Название: Книги Дельты
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal
Форма: фандомная аналитика
Пейринг/Персонажи: персонажи серии
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: книги серии
Размер: 4642 слова, включая цитаты
Примечание/Предупреждения: текст содержит спойлеры и цитаты из канона
читать дальшеВведение
Давно подмечено: «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, кто ты». Литература — один из наиболее ярких показателей развития общества. По ней можно сделать выводы о ментальности людей, об их обыденной жизни.
В серии «Хроники странного королевства» не раз упоминаются местные газеты и книги. Попробуем с их помощью определить, какому историческому периоду Альфы (нашего мира) может соответствовать исторический период развития Дельты. При этом будем учитывать, конечно, и другие факторы, в том числе серьезные отличия от Альфы, которые имеются на Дельте.
Итак, в мире Дельта есть книгопечатание и пресса. Массовое книгопечатание на Альфе возникло во второй половине XV века, а первые современные газеты — в XVII в. Но пресса Дельты явно соответствует более позднему периоду. Газет много, явно больше, чем было, например, в XVIII в.
Они упоминаются несколько раз. Кантор изучает газеты, чтобы выяснить что-нибудь о ведьме Аране. Журналисты пишут о королевских особах, например, о принце Элмаре. Потом в разных газетах пишут о происшествии у заведения «Веселая корова». Журналисты охотятся за Диего, чтобы взять у него интервью. Создается впечатление, что пресса соответствует даже не XIX, а уже XX веку.
Книги Дельты тоже многообразны, это и научная, и учебная, и художественная литература.
Учебная и научная литература и ее возможное содержание
Прежде чем перейти к научным монографиям, упомянем учебники таких противоположных свойств, как учебное пособие по акушерству и сочинение мэтра Наргина «Основы практической некромантии. Учебное пособие первой ступени».
Становление акушерства как отдельной дисциплины относится к XVII —XVIII вв., поэтому мы уже оказываемся в XVIII в. Учебник по некромантии мог быть написан в любое время, но данный учебник принадлежит перу живого мага. Однако маги живут долго, скорее всего, он был создан еще до запрета некромантии, то есть ранее чем за 275 лет до начала основного действия. Точно также в любое время мог быть написан учебник «Практическая токсикология» , который изучал Мафей. Гораздо показательнее по времени работы по психологии. Попробуем предположить, о чем же могло говориться в этих книгах и какому историческому периоду они соответствуют.
На Альфе, несмотря на то, что вопросы души и сознания рассматривались в разное время в рамках философии и религиозной антропологии, становление психологии как самостоятельной научной дисциплины относится ко второй половине XIX века. Можно сказать, что психология стала научной и учебной дисциплиной и вообще самостоятельной наукой на волне увеличения роли индивидуальности в результате промышленного переворота. На Дельте нет промышленного переворота, вероятно, его заменили труды гномов. И жизнь горожан напоминает XIX век, хотя огнестрельное оружие, например, только появилось, и в сельской местности сохранились практически феодальные владения, хотя о крепостном праве нет и речи, а государства вполне централизованные. И одно из явлений, позволяющих провести параллель между описанным историческим периодом Дельты и XIX веком Альфы, — это как раз наука психология. О ее статусе как научной дисциплины говорят слова Шеллара «Психолог я квалифицированный». Он прошел полный курс обучения юриспруденции, и естественно, что его обучали также психологии. Кроме того, Шеллар штудировал книги по психологии, чтобы разобраться в том, какие существуют чувства и эмоции, и попытаться испытать их на себе. (Сам он от рождения был лишен всяких чувств.)
Эту науку упоминают также непрофессионалы — Ха Танг и Кантор, — а значит, она вполне известна и, как говорится, на слуху. Следовательно, отношение к личности, сознанию, индивидуальности должно быть подобно XIX веку Альфы. Однако причины тут, как и у быта горожан, несколько иные. Иногда к сходным результатам могут привести разные факторы.
Так, развитию научной психологии способствует существование классов, которые служат предметом специальных исследований. Им посвящена работа «Особенности сравнительной психологии классов». Шеллар читает ее на охоте в книге «Пересекая границы». Рассмотрим ее возможное содержание.
Классы различаются следующие — барды, алхимики, воры, маги, мистики, воины.
У большинства есть атрибуты, которые могут видеть маги. У барда это Огонь, у алхимика — Луч, у вора — Тень, у мистика — Вера (как особенности ауры), у мага — Сила (у классических магов — канал силы, у неклассических — особенности ауры), у воина — также особенности ауры.
Существование классов резко увеличивает роль индивидуальности. И какой бы ни была эволюция индивидуальности на Альфе, на Дельте она всегда была выше именно из-за классов. На Альфе у людей тоже есть классы, но их не видят, так как магов практически нет. Например, Толик ясно видит, что его сестра Софья — алхимик, однако не у каждого же есть брат маг. На Дельте иное дело: там магов немало, и человек всегда может провериться на наличие сильного классового атрибута или особенностей ауры.
Барду присуще стремление к творчеству, но одновременно и легкомыслие. Это люди искусства — артисты, музыканты, поэты, писатели.
Вору свойственны хитрость, ум, нюх к опасности, удачливость. К этому классу относятся собственно воры, мошенники, те, кто их ловит, — полицейские, а также представители службы безопасности, разведчики, торговцы и вообще бизнесмены.
Качества алхимика — научное любопытство, любознательность, страсть к исследованию, склонности к медицине и технике. Это вовсе не земные (альфийские) средневековые алхимики. Они не ищут философский камень. Это ученые, врачи, инженеры, учителя.
Мистик получает силу от божества благодаря своей вере, в зависимости от ее силы и искренности. Это священники и монахи, среди которых есть целители, боевые монахи, экзорцисты и так далее.
Маг обладает собственной силой (человек с магическим даром может стать прекрасным мистиком).
Воину свойственна отвага, понимание чести.
Но, разумеется, любопытство есть и у бардов, способность к перевоплощению — у воров, интуиция — у алхимиков, и понимание чести — у каждого из них. Тем не менее каждый класс специфичен по-своему. И они сами просятся в классификацию. Зная о наличии класса или классов у конкретного человека, маг или обычный психолог может соотнести с этими атрибутами восприятие, понимание, поведение.
Интересны для исследования также сочетания классовых атрибутов в одном человеке. Иногда при этом получается мультикласс. Таков Диего — бард-воин-маг, таков, например, Казак — воин, бард, мистик и маг, таков Макс — маг-вор. Шеллар, правда, утверждает, что мультикласс — это прежде всего маг, но он сам является исключением, так как у него имеется сочетание Луча и Тени. Правда, его Луч мешает Тени: у Шеллара плохо с нюхом, потому что стремление все анализировать препятствует интуиции. Однако у него имеется воровская удача, которая компенсирует недостаточность нюха.
Как у мультиклассов, так и у представителей одного класса свое восприятие мира и даже способ мышления. Кантор, кстати, сам говорит о себе, что у него ассоциативное мышление, у короля же, который является алхимиком-вором, мышление логическое. Разумеется, это не значит, что барды не мыслят логически, алхимики не способны к ассоциациям, речь идет о доминирующей тенденции при восприятии каких-то факторов.
Разное может быть отношение к морали. Это видно в различном отношении верхушки партии Реставрации к поведению Шеллара, когда он вынужден был задержать помощь из-за похищения Мафея с Оливией и, как он думал, Киры с Ольгой.
И еще та история с опоздавшей подмогой… Сур воспринял это как само собой разумеющееся, а вот Гаэтано и Борхес до сих пор считают, что Шеллар поступил недостойно короля, навеки потерял их уважение и собственную честь…
Полковник Сур — безопасник, его класс, скорее всего — вор. Представитель этого класса понимает, что иногда человек бывает вынужден нарушить свое слово, более того, сам нередко поступает так же. Полковник граф Гаэтано и генерал Борхес — типичные воины, поэтому они и восприняли ситуацию в соответствии со своим классом.
Этот пример показывает, что и взаимоотношения между классами основаны на их специфике. Интересны отношения воина и вора. Витька, воин по классу, но еще не знающий этого, с настороженностью относится к Шеллару, который объясняет ему, что подобным образом и должен относиться воин к такому, как он. Из текста ясно, что речь идет о классе вора, тем более к алхимикам у Витьки настороженности нет.
Просто что-то в тебе есть… Я это нутром чую, а объяснить не могу. Умом-то я понимаю, что ничего такого, но все время, что я с тобой общаюсь, я словно постоянно ожидаю подвоха. Не знаю почему.
— Дело не во мне, дело в тебе. У вас, воинов, есть свое чутье, не нюх, как у нас, а что-то сродни инстинктам диких животных. И вот этим, как ты изволил изящно выразиться, «нутром» ты чувствуешь свою беззащитность перед такими, как я. Ту самую, о которой я упоминал несколько минут назад. Это тебя бесит, отталкивает и провоцирует на агрессию.
Таким образом, наличие классов и возможность их различения стимулирует развитие психологии как науки. Кроме того, психологию подталкивают к развитию наличие отдельных подвидов (видов, рас) человека разумного и, главное, постоянные контакты между этими подвидами. Разумеется, и на Альфе имеются разные народы и культуры, но такие подвиды (расы), как на Дельте, дают, пожалуй, больше материала для сравнения. Например, здесь можно широко использовать естественно-научный метод, сравнивая биологическую природу эльфов и людей и их психические особенности. Безусловно, наличие различных разумных рас усложняет задачи исследователей, с другой — позволяет посмотреть на многое со стороны.
Неудивительно, что на Дельте была написана книга «Очерки по психологии разумных рас». Король прислал ее Ольге, когда она была пленницей Харгана. Произошло это в книге «Дороги и сны». Итак, что же в упомянутой работе может говориться о расах?
Расы известны следующие: люди, эльфы, гномы, кентавры, тролли, демоны, драконы. Упоминаются еще вымершие орки и гоблины, о разумности которых спорят. Мы не знаем, упомянуты ли орки и гоблины в данной книге. Возможно, там нет и описания драконов, потому что этот вид сильно отличается от остальных, живет отдельно и известно о нем только магам-драконоведам. Но первые пять рас описаны несомненно, потому что они постоянно взаимодействуют или взаимодействовали друг с другом. Более того, эльфы, гномы и люди свободно скрещиваются и дают плодовитое потомство, так что их можно даже считать одним видом.
Что касается классов, то людям присущи все вышеназванные классы — воин, бард, алхимик, вор, мистик и маг, для троллей ничего не указано, эльфы все — маги и барды, гномы — явно алхимики, хотя среди них встречаются и представители других классов, известные нам полу- и четвертьдемоны — маги.
У людей продолжительность жизни обычная, о троллях не упоминается, демоны, гномы и эльфы — долгожители. Уже одна разница в продолжительности жизни является причиной разницы в психологии разных подвидов.
На психологию рас, конечно, влияет и присущая им магия. Те же эльфы живут больше трехсот лет благодаря своей магической Силе, которая присуща всему подвиду. У людей, далеко не у всех, конечно, встречается разная магия: и классическая (эльфийская), и неклассическая. Классическая магия позволяет людям, обладающим этим даром, жить долгие века. Так же долго живут и кентавры-маги. У эльфов классическая, у гномов — рунная магия и духи предков, собственная магия и у демонов, кстати, отличающихся природной вспыльчивостью.
Разница в созревании в физиологическом плане между людьми и теми же эльфами не столь заметна, однако имеется разница психологическая. Возрастом совершеннолетия у эльфов считается тридцать лет, хотя физически они созревают примерно тогда же, когда и люди. Расцветают они годам к пятидесяти, а биологическая продолжительность жизни намного больше — триста лет. Правда, благодаря магии все они живут гораздо дольше. Неудивительно, что при таком раскладе психологически эльфы созревают довольно поздно, долго оставаясь на уровне подростков. А если взять стосемнадцатилетнего Хоулиана, то видно, что они и в старшем возрасте отличаются легкомыслием.
Об эльфийских детях и их родителях весьма выразительно высказывается Дэн Рельмо.
Эту мелюзгу можно выловить где угодно, даже в таких местах, где ее по всем законам природы не должно бы быть. А в Лабиринт они лезут, будто им там медом помазано, хотя считается, что им нет сюда пути. А их раздолбаи-родители сначала не смотрят за детьми, а потом обращаются к нам — дескать, ребенок где-то завис, поищите в третьей, седьмой и двенадцатой субреальностях, а то сами мы туда попасть не можем… Будь моя воля, я бы этих гавриков до сорока лет в полиарге держал…
Вот какие прогнозы высказывает Макс по поводу полуэльфа Орландо, которого он в детстве заставлял изучать книгу «Наставление отрокам», скорее всего, дельтийский аналог произведения «Юности честное зерцало»:
А вы сами не помните, что он за человек? Могу себе представить его правление. Первым делом он сменяет своему другу Шеллару кусок побережья за банку варенья, а потом сядет на диван и будет бренчать на гитаре, мечтательно глядя в потолок.
Правда, все это инфантильное поведение не мешает эльфам управлять собственным миром и оказывать серьезное влияние на Альфу — наш мир.
Есть эльфы, которые толковее людей. Правда, они редко встречаются. Именно из таких и состоит правящая верхушка. Это получается естественным путем, поскольку основной массе неинтересно и лень заниматься общественными проблемами.
Следует учесть, что эльфы чувствуют ложь и сами не умеют лгать. Первое очень помогает эльфам-дипломатам и разведчикам, второе же мешает, им приходится развивать в себе способность к лжи.
А Раэл, думаешь, просто так от природы умеет упаковывать откровенную ложь в красивые слова и вежливую улыбочку? Он этому человеческому искусству специально и старательно учился много лет, потому что оно необходимо для карьеры дипломата.
Эльфы и гномы недолюбливают друг друга. Гномы считают эльфов безответственными раздолбаями. Эльфы, в свою очередь, могут мелко (или не мелко, это как посмотреть) им навредить. Так, один эльф создал гремлинов, и они семьсот лет пакостили гномам, забираясь в их механизмы. Когда же эльфы решили покинуть Дельту, то за луну справились со всеми гремлинами на континенте. Гномы очень обиделись, что те не сделали этого раньше.
Надо добавить, что гномы все-таки могут спокойно уживаться и даже дружить с эльфами. Гном Хаггс и эльф Феандилль совершали подвиги в одной команде. Так что из всякого правила есть исключения.
Гномы — талантливые технари, механики, склонные к упорному, кропотливому труду, живут под землей кланами. Очень трудолюбивы и трудоспособны. Скорее всего, алхимики. Известно, например, что дети гномов открутили колесо у внедорожника, пока взрослые гномы (и мужчины, и женщины) в упоении изучали автомобиль, интересуясь всем, от материала до двигателя. И надо сказать, что гномы очень быстро освоили вождение, как и пулеметы.
Они могут принадлежать и другим классам. В истории известен гном Хаггс — воин-алхимик-бард, участник команды героев, куда входили также Вельмир (будущий Истран), Морриган, Феандилль и принцесса Кассандра. Он написал картину, посвященную битве со Скарроном, в которой принимал участие, и она явно выдает не только барда, но и алхимика: все четко и правдиво, без каких-либо художественных преувеличений. Известен полугном Ганзи — явный вор, но этот атрибут он получил в наследство от матери-человека, принцессы Джессики, чья принадлежность к классу воров не вызывает никаких сомнений.
Гномам посвящена монография «Верования, ритуалы и культы гномов с примерами и иллюстрациями». Это явно этнографический труд. А фундаментальные направления этнографии тоже стали развиваться в, в XIX веке, хотя, надо отметить, подобные работы создавались и раньше.
В принципе все люди, эльфы, гномы сходны, за исключением продолжительности жизни и способности к магии, а также ко лжи, к жизни в изоляции при наличии строго дозированных контактов и даже врожденных способностей к технике.
В общем, понятие индивидуального мировосприятия должно рано появиться в таких мирах, как описанный. На это можно возразить, что таких различий в восприятии хватает и у нас, но на Дельте все более ярко выражено. Тем более психология интересна, когда речь идет о троллях, ведущих первобытный образ жизни и не входящих в цивилизацию, или о демонах, которые, хотя и дают при скрещивании плодовитое потомство, то есть относятся к тому же виду, что и люди, живут где-то в другом мире и посещают Дельту реже, чем эльфы.
Тролли — примитивные существа, чем-то напоминают неандертальцев, хотя крупнее и агрессивнее. Дикие тролли — людоеды, оседлые — достаточно мирные. Ученая-антрополог донья Эсперанса решила доказать, что тролли способны к обучению. Она достигла успеха, вырастив детеныша дикого тролля, обучив его грамоте и жизни среди людей. Однако мышление у троллей очень медленное.
Хотя Пако все понимал и очень любил учиться, медлительность его мыслительных процессов исправлению уже не подлежала. Его соображалка и так работала на предельной для тролля скорости, и поделать тут ничего было нельзя, разве только свою вставить. Он легко справлялся с простой физической работой, с удовольствием возился с детьми, неторопливо, вдумчиво читал книги, однако занятия, требующие быстро ориентироваться, реагировать и принимать решения скорей всего не будут ему доступны никогда.
Демоны появляются на Дельте время от времени, при разных обстоятельствах. Им посвящена также книга «Теоретическая демонология». Это одна из книг, которые король прислал Ольге, когда она была пленницей Харгана.
В отличие от альфийских подобных книг, на Дельте эта работа обладает вполне научным характером. Однако этнографической ее не назовешь. Описание народов и рас существует уже много веков, и данная книга могла быть написана в любое время. На Альфе демонологией тоже занимались, именно в средневековье, да и в наше время тоже. Демоны считаются сверхъестественными существами, духами, сгустками жизненной энергии, иногда и облеченными в плоть, как инкубы или суккубы. Демоном можно быть одержимым, так что по большей части они все же бесплотны. Во всяком случае, демонология на Альфе наука достаточно абстрактная, ибо реальных демонов в нашем мире нет. На Дельте же они встречаются, хоть и редко. Что касается практики, то известно, например, что демона можно призвать и изгнать. В книге есть пример, когда один маг по наущению Алисы Монкар призвал полудемона Харгана. Того же Харгана изгнал товарищ Торо во время битвы при Кастель Агвилас. Так что демоны вполне материальны, от них рождаются дети с демоническими свойствами. Поэтому теория здесь подтверждается практикой. По крайней мере, местная жительница, увидев Харгана, закричала «Демон!», значит, описания были верными. Конечно, увидев черта с рогами, каждый бы закричал «Черт!», хотя чертей у нас нет. Однако на Дельте мы знаем по крайней мере одну четверть-демонессу, трансформера и, конечно, пришельца — полудемона Харгана.
О демонах, точнее, о потомках демонов пишут не только научные монографии.
Плутовские и авантюрные романы
Так, среди прочих книг Шеллар передал Ольге «Легенды о необычайных приключениях вора-мага Марсиуса, полудемона и трансформера».
Тут сразу приходит мысль о плутовском романе, жанре литературы XVI—XVIII веков, где описываются похождения авантюристов и мошенников. Однако, скорее всего, это еще не плутовской роман, а собрание легенд — примерно как легенды об Уленшпигеле и Ходже Насреддине. Легенды об Уленшпигеле появились во фламандском и немецком фольклоре в XIV в. В начале XVI в. вышла книга под длинным, как тогда было принято, названием: «Занимательное сочинение о плуте Тиле, родившемся в земле Брауншвейг, о том, как сложилась жизнь его». Так что вполне возможно, что дельтийским легендам о полудемоне Марсиусе и на Дельте несколько веков. Ведь, как мы уже показали выше, в этом мире имеются книги, соответствующие более позднем временным периодам нашего мира Альфа.
Возможно, что настоящим плутовским романом является «Ведьма-куртизанка». Эту книгу, как и некоторые другие, король прислал Ольге, когда она была в плену у Харгана. Вероятно, эта книга может чем-то напоминать романы Дефо о Молль Флендерс или Роксане. Но это только отдаленная аналогия, потому что настоящая дельтийская ведьма в мире, где такие, как она не подвергаются преследованию, должна вести себя по-другому, чем обычные женщины. Но во всяком случае, можно предположить, что эта книга похожа на плутовской роман. А книги подобного жанра на Альфе относятся к XVII—XVIII вв.
Другой роман, который можно было бы на Альфе отнести к XVIII веку, это книга «Похождения лорда Шелдона».
…старый авантюрный роман, над которым помирает со смеху пятое поколение читателей.
<…>
Повествование было настолько фривольное, что к прочтению порядочным девицам не рекомендовалось. Да и немногие из замужних дам рискнули бы признаться, что читали «Похождения» и что им это понравилось.
Правда, Ольге этот роман не кажется каким-то сверхфривольным, что неудивительно для девушки, жившей в конце XX века.
«Похождения» вызывают мысль об авантюрных романах XVIII века, из которых прежде всего вспоминается книга Генри Филдинга «История Тома Джонса, найденыша». Если учесть, что «Похождения лорда Шелдона» читает уже пятое поколение, мы снова попадаем в XIX век Дельты, конечно, со всеми его магическими проявлениями, отсутствием железных дорог и наличием телепортационных станций. Об этом периоде говорят также литературные сказки и фольклор.
Фольклор и легенды
На Дельте имеются также книги, относящиеся к фольклору. Например, это редкое издание «Боевые песни западных варваров в обработке маэстро Айре». Книга эта находится в библиотеке Элмара. Туда Мафей водил Орландо, который хотел добыть из этой книги материал для своей революционной поэзии.
Фольклористика началась с эпохой романтизма, когда прошлое поэтизировалось и героизировалось. Впрочем, подобное было и раньше, но мы тут имеем дело именно с фольклором, а не с популярными в средневековье литературно обработанным мифами или историческими легендами, как, например, о Роланде или короле Артуре. Романтизм как идейное и художественное направление относится к концу XVIII века — первой половине XIX века и совпадает с эпохой промышленной революции. И мы приходим к периоду чуть более раннему, чем зарождение научной психологии, о которой говорили выше. Аутентичность этих песен доказывается тем, что Элмар держал книгу в своей библиотеке; как варвар, он должен был знать, насколько она аутентична.
Кроме Боевых песен, упоминаются также «Старинные сказания семмов». Семмы — народ, название которого перекликается с семитами. Это старинные обитатели Белой пустыни, чьи города были разрушены в глубокой древности.. Во время действия серии семмы составляют сорок процентов населения Голдианы. Поскольку семмы ассоциируются с евреями, их старинные сказания могут напоминать библейские легенды. Конечно, библейские легенды очень древние, и Библия известна в Европе с раннего средневековья, но на Дельте сказания семмов явно не относятся к канону господствующей монотеистической религии. Ведь жители этого мира верят в самых разных богов, доминирующей религии нет. Поэтому сказания семмов можно отнести кобычному фольклору.
И совершенно привычный нам фольклор — это «Поморские сказки», которые читает Ольга в книге «Распутья. Добрые соседи». Это самый настоящий фольклор, причем речь идет явно не о литературной сказке, которая появилась примерно в XVII веке, а именно о сборнике фольклора. А такие сборники широко распространились именно в XIX веке. Это и сказки братьев Гримм, которые были впервые опубликованы в 1819 году, и «Народные русские сказки» А.Н. Афанасьева, вышедшие в 1855—1863 годах, и «Английские волшебные сказки», напечатанные в 1890 году, когда эпоха романтизма была уже позади.
Сказки в опубликованном виде упоминал и Кантор в книге «Шепот темного прошлого»:
— Я вот тебе сказки рассказываю, а ты что, ни одной не знаешь?
- Знаю. Но ты их можешь в любой момент взять в королевской библиотеке и прочесть в оригинале.
Таким образом, как и работы по психологии, многочисленные и разнообразные сказки также относятся к XIX веку. Однако на Дельте имеются и книги более позднего периода.
Любовные романы
Любовные романы, относящиеся к массовой литературе, на Дельте широко распространены. Писатель подобных книг зарабатывает своим трудом на хлеб и снимает квартиру в довольно дорогом доме, где есть водопровод и канализация.
На втором этаже кроме Ольги проживали: молодая супружеская пара, оба танцовщики известной балетной труппы, певица из Королевской Оперы и писатель, почти не вылезавший из своей комнаты. Писателя Ольга знала, ибо его бессмертные творения с упоением перечитывала по пять раз Акрилла. У самой Ольги они вызывали зевоту и воспоминания о сериале про рабыню Изауру.
Надо отметить, что, в отличие от сериала, роман про рабыню Изауру был создан в XIX веке, но он к фривольным книгам не относится. Что же касается эротических романов, то они издавались и раньше, но все же в несколько ином стиле. Создается впечатление, что дельтийские книги более современны. Это видно по упоминанию таких мистралийских прозведений, как «Неукротимая страсть под знойным солнцем» и «Ненасытная Кончита». Вот как выглядит фрагмент из первого романа, который зачитывает по слогам грамотный тролль Пако.
— Не у ко ро ти мая сы ты расть под зы ной ным сон цем. Ро ман ма э сы ты ро Хо се Ло пе са.
Затем бережно раскрыл сие творение (явно не на первой странице, так как тролльим пальчикам недоставало нужной точности) и старательно продолжил:
— Лу сия гы ром ко зас то на ла и кы реп ко сы жала силь ны ми бед ра ми ч рес ла Ху а на, ко то ры е сы ты ре ми тель но ды ви га лись, с каж дым тол чы ком все гы луб же по вер гая я е е в пу чи ну нас лаж де ния… — Он остановился и недоуменно вопросил: — Это как это?
— Это… э э… художественное допущение, — заверил его круглый дяденька, поспешно отбирая у невинного создания произведение озабоченного маэстро Лопеса.
— А что такое пучина наслаждения? — не унимался любознательный читатель.
— Это метафора, Пакито, — уклончиво ответил колобок и с поклоном протянул чтиво побагровевшему от возмущения владельцу.
Такой текст, пожалуй, соответствует XIX—XX векам.
Кроме романов и сказок, на Дельте очень развита драматургия и вполне современный театр.
Драматургия
Пьесы, которые упоминаются в серии, могли быть написаны в ранние времена. Известно, что театр существовал уже за девятьсот лет до описанных событий, во времена молодости придворного мага Эгины кентавра мэтра Хирона. Так, Ольга и Жак обнаружили в лавочке дядюшки Цыня ветхое издание эгинских классических пьес с автографом автора. Ольга, обучаясь у Карлоса, читает местные пьесы, в том числе принадлежащие перу Дональда Уильямса. Пьесы посвящены Мистралии, в которой лондриец Уильямс никогда не бывал и мотивировал поступки персонажей несуществующми южными страстями. В итоге над его пьесами, по словам Диего, в Мистралии ухохатываются те, кто их читал или видел зарубежные постановки. Потому что, как сказал Карлос, в этой стране пьесы Дональда Уильямса вовсе не ставят. Однако на всем континенте он считается классиком. Можно предположить, что Дональд Уильямс — некто вроде Шекспира или любого драматурга Англии, описывающего приключения в Испании, Италии или другой южной стране. Надо сказать, что несоответствие реалиям встречается и в пьесах, созданных по ходу действия серии. Так, приятель Ольги Юст Вессер написал пьесу о переселенцах. Он дал ее почитать Ольге для консультации, и, судя по всему, ему пришлось потом переделывать начало, действие которого происходит на Альфе. Вот как оно выглядит:
Первым в списке значился некий переселенец по имени Арнольд Пилипенко, бедный, но честный сотрудник полиции, геройски погибший в неравной схватке с опасным преступником.
Абзацем позже выяснилось, что обитал этот персонаж в городе Сицилии, а погиб оттого, что попер с табельной алебардой на вооруженного пистолетом бандита. Бандита, разумеется, звали Мухтар де Барс, и застигнут он был за противоправным деянием — взламывал заговоренной фомкой секретный сервер полицейского управления...
Надо надеяться, что после исправлений пьеса Юста стала выглядеть хорошо и, кто знает, даже была поставлена.
Есть на Дельте и другие современные пьесы, в том числе и политического характера. Так, упоминается запрещенная в Мистралии пьеса «Путь наверх», которую Диего начинал разыгрывать в лицах перед Ольгой во время их первого свидания.
Кроме того, среди упомянутых пьес встречаются так называемые пасхалки, то есть отсылки на произведения других авторов.
Так, в книге «Песня на двоих» Диего рассказывает Ольге содержание пьесы «Хранительница амулета»:
Дело было так: молодая ведьма познакомилась с интересным блондином…
Это — скрытое упоминание книги Ольги Громыко «Ведьма-хранительница».
Еще одна такая отсылка содержится в книге «Путь, выбирающий нас», где Аллама в гостях у Ольги встречает старого коллегу.
Старый актер падал на колено перед маэстриной Алламой и пытался одновременно облобызать ей руки и напомнить, в каком незапамятном году они вместе блистательно исполняли главные роли в любовной драме о непростых отношениях мага и женщины-оборотня.
Это явно указание на книгу «Верные враги» того же автора.
Ольга, готовясь к занятиям с Карлосом, читает пьесу, в которой имеется дохлый попугай и дуэль.
Это отсылка к книге «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких, где об этом говорится практически на одной странице.
«Дуэль! Дуэль!» — защебетали девочки. О Хунте ходила лихая слава бретёра и забияки. <…>
Например, остается по-прежнему непонятным, куда исчез вчерашний дохлый попугай.
Заметим, что все эти пасхалки в то же же время отражают дельтийские реалии. Например, они говорят о существовании ведьм и оборотней, и даже о наличии попугаев.
Разумеется, кроме вышеназванных книг, о жизни Дельты рассказывают отчеты и мемуары, которые также упоминаются в серии. Они позволяют открыть прошлое этого мира.
Отчеты и мемуары
У мэтра Истрана в секретном спецхранилище библиотеки, доступной только магам, имеется секретный отчет экспедиции Конвента Архимагистров «История Берхайма Безумного: легенды и факты о Вступлении в Круг». Разумеется, когда магия исчезла, Шеллар раздобыл и прочитал этот текст.
Судя по некоторым данным, это история о маге, который провел обряд Вступления в Круг для того, чтобы стать богом. Ничего хорошего из этого не вышло, как рассказала мэтресса Морриган:
С тех пор древние города семмов занесли пески Белой Пустыни, а остатки этого народа рассеялись по территории современной Голдианы. По легенде богом смелый экспериментатор действительно стал, лет сто ему поклонялось какое-то захудалое племя верблюжьих пастухов, а потом оно вымерло, и больше о новоявленном божестве никто не слышал. Говорят, боги умирают, когда в них больше некому верить. Не знаю.
В том же хранилище Шеллар обнаружил уникальный рукописный экземпляр полного текста мемуаров маэстро Хаггса, без купюр, со всеми расчетами и не вошедшими в историю моментами.
Это история о том, как команда героев уничтожила Скаррона. Они поступили так потому, что он собирался провести тот же обряд Вступления в Круг. Хаггс и Феандилль рассчитали, что этот обряд приведет к страшным разрушениям на огромной территории. Они, а также Вельмир, Морриган и Кассандра сделали все, чтобы предотвратить эту катастрофу, и победили, правда, ценой жизней Феандилля и Кассандры.
Из современных работ можно привести мемуары преподобного Чена, хинского мистика, который служит при Ортанском дворе. Безусловно, эти мемуары в будущем послужат бесценным свидетельством событий, описанных в серии.
Выводы
Безусловно, существование магии, различных разумных рас и географические особенности приводят к сильным отличиям исторического развития Дельты по сравнению с Альфой. Однако у этих миров есть и немало общего. И литература в большинстве своем говорит об их существенном сходстве. Ее анализ показывает, что на Дельте имеется множество признаков позднего Нового времени, правда, со своими своеобразными чертами. Более того, общее состояние дельтийской литературы позволяет, при учете местной специфики, соотнести текущее развитие этого мира с XIX веком Альфы.
@темы: Оксана Панкеева, Хроники Странного Королевства, фб, Миры Панкеевой, fandom Miry Pankeevoj 2016
воскресенье, 16 октября 2016
Работа выложена на ФБ-2016 в команде fandom Miry Pankeevoj 2016
Название: Перед победой
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, Jedaittto
Фандом: Хроники Странного Королевства Оксаны Панкеевой
Размер: мини, 3305 слов
Персонажи: Кантор, Ольга, Шеллар, Карлос, Юст, ОМП, персонажи канона
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена
Рейтинг: G
Краткое содержание: цитата из канона— Он ушел в город, — поведал Макс. — Вы же сами ему велели потолковать с местными бардами.
— Но он ушел еще утром! С ним точно ничего не случилось?
— Мафей мониторит его передвижения. С утра Диего успел побывать в доме Жака и в родном театре, сейчас он отправился обедать в одно местечко, где собираются поэты, на вечер у него запланированы две тусовки музыкантов… Если останется время, он обещал вернуться к старым приятелям, теоретически — чтобы накидать Юсту материала для новой пьесы, а на самом деле они там наверняка устроят попойку в честь встречи и прибавления в семействе.
Оксана Панкеева. Распутья. Добрые соседи.
Размещение: с ником автора в шапке
читать дальше— Так, и передашь Шеллару, что гномы усиленно расковыривают пенобетон, которым была залита Т-кабина в порту. Там-то гостей, естественно, не будет, но в городе замечены подозрительные личности, похоже, с Альфы. Мы следим за тем, чтобы они не наткнулись на заработавшие нестабильные артефакты. А то еще сообразят, что магия частично вернулась. Мэтр Алехандро успел тут наработать за несколько лун. Правда, большинство его артефактов — стабильные и находятся во дворце, но лучше перестраховаться. А в Даэн-Риссе он прожил много лет, так что присмотрите там непременно.
Кантор кивнул Амарго и проснулся от плача ребенка. Рядом сонно зашевелилась Ольга.
— Дай я поднимусь, ты лежи, — сказал он.
— Уже скоро ее кормить, — отозвалась Ольга.
— Вот пока и полежи, а мне все равно вставать, — ответил он.
…Малышка быстро уснула снова. Кантор подумал, что хочется скорее покинуть дворец, снять большую квартиру или лучше купить дом, вернуться к нормальной жизни, к театру, и больше времени проводить вместе. С другой стороны, хорошо, что Ольга с ребенком сейчас во дворце и за ними есть кому присматривать — ведь прошло только три дня, как она родила. Он еще раз посмотрел на спящую дочку и стал собираться: пора было отправляться с докладом к Шеллару.
В кабинете у Шеллара сидел Жак. Король встретил Кантора неожиданным поручением.
— Кантор, сходи-ка сегодня в город, потолкуй с местными бардами.
— Вы забыли, что я отказался работать в пропаганде?
— Это не пропаганда, это только информационный вброс. И ты же сам собирался встретиться со знакомыми, так совмести приятное с полезным.
— А людей Флавиуса мало?
— Мало. Кроме того, ты многое знаешь, и тебе поверят сразу, как и Элмару. И ты ведь будешь говорить правду.
— Что, всю?
— Нет, только версию для подданных. Ты же сам понимаешь, о чем можно рассказывать, о чем — нет. Чем с большим количеством народа встретишься, тем лучше. Надо подбросить им материала, а то напишут невесть что.
— Нельзя помешать – надо возглавить? — съязвил Кантор. — Да, баллад будет много, я уж знаю, и самые разные. И что там напишут, одни боги знают.
— Как бы там не стали художественно изображать мои страдания, — недовольно поморщился король.
— Да уж, могу представить, — усмехнулся Кантор. — Но вы же понимаете, что это неизбежно.
— Сам-то ты от такого отказался.
— А вам нельзя. Но кроме вашего ранения, произошло много другого..
— Так что не думай увлекаться подробностями.
— Я понял. Но немного рассказать все же придется.
— И главное, нечего распространяться о том, что ты видел, когда встречал меня в Лабиринте. Хотя я этого и не помню, но могу предположить, что там было.
— За дурака меня держите? Про Лабиринт я и так рассказывать не собираюсь, а вот про сны — придется, хоть и без подробностей, конечно. Скажите спасибо вашему Флавиусу! Он мне на дворянском собрании форменный допрос по этому поводу устроил.
— Как сновидец ты ценный свидетель, так что Флавиуса я понимаю.
— Знаете ли, ваше величество, я же видел, что Флавиус был бы рад узнать о снах определенных особ, только в этом я ему не помощник. И вам тоже.
— Успокойся, Кантор, об этом я тебя не прошу.
— Погоди, — вмешался Жак, — ты ведь ко мне зайдешь? Захвати там пару вещичек. Генератор генератором, а мне собственный аккумулятор не повредит. Сейчас скажу, что искать. Код от кабинета помнишь?
— Я-то помню, — хмыкнул Кантор, — как и Тереза. — Он не забыл, как в конце весны добывали из кабинета Жака рогульки — ключ от пирамиды.
— На всякий случай ключ от дома у Терезы возьми. Она его сохранила.
— Ну, тому, что Тереза сохранила ключ, я не удивляюсь.
— Я бы и сам сходил, но здесь работы полно.
«Да, — подумал Кантор, уходя, — скоро все закончится, но удастся ли Жаку избегать работы? Теперь король без компьютеров не обойдется».
Ольга кормила малышку и сонно улыбнулась ему. Кантор присел рядом.
— Сегодня мне надо сходить в город, так что вернусь поздно, а может быть, и к утру, — с некоторым сожалением сказал он. — Но с тобой будет Тереза, я только что ее попросил. Служанку я сейчас пришлю. Слуги уже начали возвращаться во дворец.
— Ой, передай привет Карлосу, посмотри, как он там, а то магии нет, а он же сорвался. И скажи ему, что, как только деточка немного подрастет, я непременно вернусь в театр!
— Обязательно передам. А еще надо поговорить о восстановлении спектакля. Знаешь, я так соскучился по сцене.
— Знаю, — улыбнулась Ольга, — только не убивай в городе никого лишнего!
— В театре, да и в доме Жака, точно не убью.
Ольга хихикнула.
— После того, что там все время творят Бандерасы с компанией, не ты захочешь там кого-нибудь убить, а Тереза.
— Могу представить, что там творится. — Он взял на руки дочку, улыбнулся и уложил ее в кроватку, притащенную неизвестно из каких складов. Теперь в городе он сможет купить для малышки все необходимое.
По дороге к дому Жака Кантор вспомнил, как шел сюда прошлой осенью, но тогда он был один, а сейчас его ждет Ольга с дочкой, которой они еще не придумали имя. «Вот как быть с именем?» — задумался Кантор.
Как назвать? Лаура? Диана? Анхелика? Что за демон! Знал он девушек с такими именами, но ему не хотелось, чтобы родная дочь их напоминала.
— Ну что? — ехидно заметил внутренний голос, — о такой проблеме ты не думал, когда гулял на весь континент?
— Помолчал бы ты, — с досадой отозвался Кантор.
Он до сих пор не мог забыть чувство злости и беспомощности, которое охватывало его те страшные двое суток, когда он ничего не знал о судьбе жены.
После того момента, когда на его глазах взорвалась башня, где была Ольга, все слилось в один вихрь: треск пулемета в его руках, горячий металл, грохот гномьих пушек внизу, потом тревога и злость, когда патроны закончились, сражение на первом этаже дворца, куда прорвались нападающие. Победа в этом сражении. Хлопотный длинный, невыносимо длинный день, грызущая тревога при виде того, как разбирают завалы, оставшиеся от взорванной башни, ночь без новостей, когда он не нашел во сне ни Ольги, ни Шеллара, и опять долгий, полный забот день. Снова страх при виде разбираемых завалов. Новая ночь, когда он, наконец, нашел Ольгу. Теперь они вместе, теперь его семья в безопасности. И можно будет вернуться к музыке, к театру. Победа близко — еще несколько шагов и совсем немного усилий. И оружием в этих шагах будут дипломатия, интриги, хитрости и магия, которая уже практически вернулась. Только про нее надо пока молчать.
Вот и знакомый дом, который еще в начале войны занял Тарьен с мамой и сестренкой: в ведомстве Флавиуса ему сделали документы и предложили заселиться. Нужно было, чтобы дом, полный технических и магических изобретений, не оставался пустым. Пустым он и не был: к Тарьену тут же подселились другие артисты и даже пока не признанный драматург Юст. И, по рассказам Ольги, здесь все время кто-то гостил.
Постучав в дверь и не дождавшись ответа, Кантор, недолго думая, открыл дверь ключом. «М-да, — подумал он, входя, — будет Терезе работа». Вокруг валялись разбросанные вещи, и картина получалась примерно такая же, как описывала Ольга, разве что тролля не было. Гостиная была заполнена народом. Один Бандерас спал в кресле, другой — на диване, нежно прижав к себе трубу. Их приятель, который играл друга главного героя в «Юности волшебника», уснул прямо за столом, еще парочка оркестрантов — на полу.
Из кухни высунулся Юст с серебряной вилкой в руке.
— Да живой я, живой, — засмеялся Кантор. — Лукас вам не рассказывал? А Карлос?
— Нет.
«Вот молодцы, вот умницы», — подумал Кантор.
— Да я не из-за этого, — почему-то очень активно стал возражать Юст. — Мы тут завтракать собрались.
— Диего вернулся! — обрадовался вошедший в гостиную Тарьен. — Эй, Альберт, проснись, помнишь, что ты вчера говорил?
Тот открыл немного окосевшие глаза.
— О, маэстро Диего! — прочухался он. — Значит, мы теперь можем спектакль возобновить!
— А как Ольга? — спохватился Тарьен.
— Ольга в порядке, — радостно заулыбался Кантор, — три дня назад она родила дочку. Привет вам передает.
— Поздравляем! — наперебой заговорили все. — Надо отметить!
«Интересно, а что они вчера отмечали?» — подумал Кантор.
— Говорят, что королю вернули все права и сняли все обвинения, — вспомнил Тарьен, — и об этом свидетельствовали король Орландо и король гномов?
— Верно, — серьезно кивнул Кантор. — Король Шеллар — настоящий герой, и я могу это подтвердить. Он здесь всю весну продержался, вредя Ордену и Повелителю. А потом его схватили и отправили на Каппу, в тот мир, откуда на нас напали.
— А ты тоже на этой самой Каппе побывал? — поинтересовался Юст. — Как там?
— Хреново, — кратко ответил Кантор, — но там есть разные места и разные люди, в том числе и маги, которые сначала нам очень сильно навредили, а потом и помогли.
— Из этого можно сделать отличную пьесу, а то и не одну, — воодушевился Юст.
— Вечером, если будет время, приду и расскажу подробнее, — серьезно сказал Кантор.
— Приходи, надо же обмыть рождение твоей дочки! — еще более воодушевился Юст, — Кстати, как ее зовут?
— Еще не придумали, — нахмурился Кантор.
Мама Тарьена, спустившаяся сверху на шум, стала расспрашивать, сколько малышка весит, много ли у Ольги молока и о других радостях материнства.
«Женщины!» — подумал Кантор, но с удовольствием ответил ей.
— Да, вам привет от Жака, он просил, чтобы вы не спешили снимать квартиру и пожили пока тут. Кстати, Жак с Терезой недавно поженились, так что мы еще и это отпразднуем.
— Скорей бы вернулась магия, — вздохнула мама Тарьена, — сразу стало бы легче жить. И вечные ящики не работают, и керосиновые лампы надоели уже.
— Всему свое время, — осторожно ответил Кантор и спросил, чтобы уйти от темы: — А что, керосин сильно подорожал?
— Сильно, — вздохнула женщина, а Тарьен добавил:
— В театре с керосиновым освещением очень неудобно.
— Я как раз в театр сейчас и собираюсь, — обрадовался смене темы Кантор. — Карлос там? Как он?
— За Карлосом присматриваем. Один раз он таки сорвался. Но по большей части держится хорошо.
Не забыв захватить из кабинета Жака его приспособления и снова закрыть его на код, Кантор, наконец, выбрался из гостеприимного дома и зашел в музыкальный магазин, чтобы купить новую гитару. Теперь можно заняться любимым делом. Пробуя дерево и струны, Кантор словно услышал музыку, аккорды, которые буквально просились сыграть их. Но сначала надо было заняться настройкой и записать ноты. Он улыбнулся и направился к театру.
Театр, стоящий на углу Трех кистей и Карнавальной, ничуть не изменился за семь с лишним лун, прошедших после его триумфа. А почти год назад он тоже оказался здесь с гитарой, еще не осознавая, что тут найдет свою судьбу и вернется на свой путь. Хорошо снова почувствовать себя бардом — после того, как он был то воином, то магом. Но путь мага все же не для него. А вот путь барда — то, что нужно.
Кантор вошел в театр с черного хода, через который когда-то убегал и где его потом ожидали поклонники, намеревавшиеся порвать на лоскутки на память. За дверью кабинета Лукаса явно никого не было, а вот в кабинете Карлоса слышались голоса.
— Маэстро Карлос, с одним спектаклем в неделю мы вряд ли справимся с бюджетом, однако можно надеяться, что скоро вернутся и маэстрина Ольга, и маэстро Диего. Вы же знаете, что произошло.
— Возможно, и поэтому надо созывать людей. Сходи-ка к мадам Бежар, узнай, как ее здоровье, и выясни, что там с нашим дирижером.
Кантор больше не слушал и постучал в дверь. Собеседники, казалось, не удивились.
— Здравствуй, Диего, — улыбнулся Карлос, — рад видеть тебя наяву. Мы тебя ждали в ближайшие дни. Тебя видели на дворянском собрании, и потому мы уже знали, что ты уцелел во время штурма. А как Ольга? Вижу, ты улыбаешься, значит, все хорошо? Уже можно поздравить?
— Можно, теперь у нас дочка, — ответил Кантор.
— Ну что, будет в театре расти?
— Думаю, да. Ольга, конечно, сейчас очень занята, но про вас спрашивала, и в театр вернуться хочет, как только малышка хоть немного подрастет — ей ведь всего три дня.
— У Ольги, понятное дело, нет сейчас времени читать, но эту книгу ей все-таки передай.
— Передам, — улыбнулся Кантор. — Искусство превыше всего.
— Да, и пусть маэстрина Ольга не беспокоится, — вмешался Лукас, — все отчеты в порядке. Правда, прибылью похвастаться не можем, но, если будет восстановлена «Юность волшебника», наши дела пойдут куда лучше.
— Да, Диего, — подтвердил Карлос. — Когда ты сможешь приступить к работе?
— Не знаю, — с досадой ответил Кантор. — Но, наверно, не позже чем через луну. А пока я тут гитару настрою.
Лукас пошел за ним.
— Маэстро Диего, вы не знаете, когда можно ожидать возвращения магии? — осторожно спросил он. Мы, конечно, за маэстро Карлосом присматриваем, но сорваться еще раз он может. Да и сердце у него пошаливает.
— Всему свое время, — снова ответил Кантор и практически незаметно подмигнул.
Умница Лукас все понял.
— Что ж, маэстро, остается ждать, — вздохнул он.
Однако Кантор начал нервничать. Про магию ведь и дальше будут спрашивать, а ну как артефакты мэтра Алехандро всплывут, тогда могут возникнуть серьезные проблемы.
На обед он отправился в кафе «Легкое перо», где собирались поэты.
Войдя в зал, он увидел удивленные взгляды, но спокойно уселся за столик и заказал обед, в том числе порцию мороженого. Одну. Голос надо беречь. Вскоре к нему подсел один из старых приятелей.
— Где ты пропадал? Ходят слухи, что ты воевал в том мире, откуда явились эти пришельцы?
— Пришлось побывать, поганое местечко, хотя люди бывают неплохие.
— А правда ли, что ты способен заходить людям в сны, и благодаря этому держал между всеми связь?
Разговоры с дворянского собрания расползлись по городу, ну спасибо Флавиусу.
— А мы здесь натерпелись от этого окаянного графомана Вольдемара, помнишь его?
Кантор покачал головой.
— Нет, только слышал, что Орландо говорил о какой-то бездари, но встречаться не пришлось. Однако Ольга мне рассказывала кое-что.
— Вот-вот. Ну, ты представь, что с ним стало, когда он примкнул к этим и сделался министром изящных искусств.
— Могу представить.
— Он стал вызывать нас к себе, да и сам навещать — однажды прямо сюда с охраной ввалился, представляешь? И всякий раз он толкал торжественные речи, ругал наши работы за безыдейность и требовал писать стихи во славу Повелителя, про Наместника Харгана и против королевской власти. Пока мол, не будет в начале книжки стиха, а лучше нескольких, про Повелителя, и не надейтесь что-либо издать. А то и свободы лишитесь.
Кантор нахмурился. Ему-то такие вещи были очень хорошо известны.
— И что, кто-нибудь согласился?
— Ну уж нет, мы, конечно, делали вид, что с этим надо много работать, что мы недостойны и так далее. Так что стихи писал он. И читал вслух. Тьфу! Правда, все это продолжалось очень недолго: в конце весны его сняли. Мы так думаем, что прямо на тот свет.
— Даже если и на этот, сейчас его уже точно нет в живых — погиб со всеми посвященными. И его счастье — иначе бы я сам его убил.
Кантор скрипнул зубами. Из-за этого подлеца Карлос полез в петлю, и если бы не Ольга, его не было бы в живых.
— Кстати, ты не знаешь, когда магия вернется? — прервали его размышления приятели.
— Не знаю, — буркнул Кантор, начиная злиться. И тут же добавил, — лучше я расскажу вам, что было на дворянском собрании.
— Да, верно ли, что там появился сам король гномов?
— Верно. Он явился при полном параде, в сверкающих доспехах и с боевым топором, свидетельствовать за его величество. Если не ошибаюсь, это первый случай в истории, когда вождь гномов появляется на официальном собрании наверху. Да, собственно, и пушки гномов были использованы наверху впервые. Наверно, слышали?
Один из поэтов вытащил карандаш и воодушевленно что-то забормотал.
Кантор прислушался:
— Топор воздев, доспехами сверкая,
Воздвигся на собранье воин-гном…
Он едва удержался, чтобы не расхохотаться.
Однако у него в голове тут же появились аккорды, складывающиеся в веселую мелодию. Он тут же вытащил карандаш и запасенный блокнот…
Ближе к вечеру вполне довольный Кантор подхватил гитару и отправился в клуб «Музыкальный кристалл».
Там его сразу же попросили спеть, что он с удовольствием и сделал. Это были песни, которые он сочинил еще перед войной. Однако, перебирая струны после исполнения, он услышал нечто, что сразу же испортило ему настроение.
— Король, как-никак, сдал Ортан, а дворянское собрание слишком быстро его признало невиновным. Ну и что, что там были гномы и король Орландо. Они ведь друзья. Виконт Бакарри же вел себя как герой, жизнью рисковал, не признавал власть наместника.
Кантор аккуратно прислонил гитару к столу и встал. Кулаки у него зачесались сразу же.
— Сдал? Да он спас тут всех, избежал резни. И к тому же избавился от посвящения и дурил наместнику голову.
— А ты уверен, что тебе он голову не дурил?
— Уверен. Я посещал его сны, где нельзя лгать. И к тому же я эмпат, уж ложь прочувствовать могу.
— Значит, ты маг? Но магия же пропала. Хотя на днях пара артефактов вдруг заработала.
— Я неклассический. Моя Сила не исчезла.
А сам подумал: «Наверно, это артефакты работы мэтра Алехандро. Нет, Шеллар должен сыграть очень быстро, на опережение, чтобы слухи не дошли до альфийцев».
— Так вернется классическая магия или нет? — продолжал собеседник.
— Всему свое время, — сквозь зубы произнес Кантор, чувствуя, что ему очень хочется подраться.
Стараясь избежать драки, он быстренько поднялся и пошел на соседнюю улицу, в кафе «Лунная струна», где собирались в основном гитаристы.
— А ты знакомился с иномирной музыкой? — стал расспрашивать его приятель, Дерек Понт.
— Там, где я был, не до музыки.
Хотя как сказать, подумал Кантор, на Каппе действительно было не до музыки, а на Альфе он наслушался вдоволь. Но аккорды, которые пришли ему в голову, были совсем другие.
Тут кто-то из ребят вскочил и заявил, что он знает, как сочинять музыку в духе иномирной, и стал играть. Кантор разозлился. Это, с его точки зрения, было бездарным подражанием тем мелодиям, которые он слышал на Ольгиных кристаллах.
— Да кто ж так интерпретирует, тут надо понимать, что вносить, а у тебя полная чепуха получается! — Кулаки у него сжались, как весной в доме Гаврюши. Но здесь не было Витьки, чтобы его остановить. Правда, вмешался Дерек Понт. Но лучше бы он этого не делал.
— Слышишь, Диего, не знаешь, когда магия вернется?
Кантор не выдержал.
— А пошел ты со своей магией! — заорал он во всю мощь своего голоса, отпихнул Понта и дал в морду незадачливому композитору. Тот, естественно, попытался ответить. Противники покатились по полу, колотя друг друга. Остальные предусмотрительно расступились. Принимать участие в драке — рисковать быть избитым обеими сторонами.
Через несколько минут оба поднялись с пола, но бить друг друга больше не стали. Потирая отбитые костяшки пальцев и морщась от боли в ушибленных ребрах, Кантор проворчал:
— Да что бы ты понимал в иномирной музыке! Дай покажу!
— Покажи! — зашумели все.
— Демоны, бумага кончилась, карандаш затупился. Давайте бумагу. И карандаш. И гитара моя где?
— Не стоило кулаками махать, раз играть собрался, – съехидничал внутренний голос.
— Заткнись, стоило!
После наглядного урока композиции его противник спросил:
— Маэстро, могу ли я считать себя вашим учеником?
Кантор расхохотался. Верно, все мои ученики через драку проходят, подумал он. Не пюпитром, так кулаками, не за плагиат, так за ошибки в сочинении.
В доме у Жака Юст подсел к Кантору с бумагами и стал расспрашивать… ну почти как его величество. Почти, потому что цели у обоих были разные. Королю нужна была информация для управления и политики, Юсту — материал для творчества.
Вот что бы спросил король про куфти?
— А что они делают, для чего и как?
А Юст спросил:
— А что они делают, как и для чего?
Разница вроде небольшая, но существенная. Юсту ведь нужно описать, как. И объяснить не занудно, как это мог бы сделать Шеллар, а по ходу дела, интересно, через диалоги. Или хотя бы монологи. Юст, слушая рассказы Кантора, то и дело огорченно повторял:
— Опять придется информативный монолог делать, не люблю я их. А, ладно, может быть, и в диалоге все это удастся объяснить.
Хождения по снам Юста тоже заинтересовали, но тут уж Кантор отделался только нейтральными рассказами про совсем посторонние сны, через которые он проходил в поисках знакомых. Юсту и этого хватило.
— Какую пьесу можно из этого сделать, фантазию не надо ограничивать!
Ладно, сны, подумал Кантор. Но как бы этот фантазер не изобразил Каппу так, как Альфу в пьесе о переселенце Арнольде Пилипенко, который с табельной алебардой поперся на бандита Мухтара де Барса, пытавшегося заколдованной фомкой взломать секретный сервер. Про эту пьесу ему рассказала Ольга, и очень сильно смеялась, говоря, что здесь такое только Жак оценит, но проболтается ведь, а Юста высмеивать не хочется, он же не виноват, что никогда не был на Альфе. Потом она помогла Юсту все поправить, подробно объяснив, в чем он прокололся. А теперь ему, Кантору, придется проконсультировать почти признанного драматурга еще не раз, ничего не попишешь.
Разумеется, одними расспросами товарищи не ограничились. Началась веселая попойка в честь рождения дочки Ольги и Кантора. Счастливый отец принимал поздравления до самого утра.
Во дворец он возвращался с некоторого похмелья, но в остальном вполне довольный: день прошел прекрасно. Никаких неприятностей судьба ему не подбросила, он поговорил со множеством народа, гитару купил, молодого коллегу поучил во всех смыслах, и никого не убил. Впереди же был Путь, тот самый Путь барда, по которому они с Ольгой смогут идти вместе благодаря влекущему их Огню.
Название: Перед победой
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, Jedaittto
Фандом: Хроники Странного Королевства Оксаны Панкеевой
Размер: мини, 3305 слов
Персонажи: Кантор, Ольга, Шеллар, Карлос, Юст, ОМП, персонажи канона
Категория: джен
Жанр: пропущенная сцена
Рейтинг: G
Краткое содержание: цитата из канона— Он ушел в город, — поведал Макс. — Вы же сами ему велели потолковать с местными бардами.
— Но он ушел еще утром! С ним точно ничего не случилось?
— Мафей мониторит его передвижения. С утра Диего успел побывать в доме Жака и в родном театре, сейчас он отправился обедать в одно местечко, где собираются поэты, на вечер у него запланированы две тусовки музыкантов… Если останется время, он обещал вернуться к старым приятелям, теоретически — чтобы накидать Юсту материала для новой пьесы, а на самом деле они там наверняка устроят попойку в честь встречи и прибавления в семействе.
Оксана Панкеева. Распутья. Добрые соседи.
Размещение: с ником автора в шапке
читать дальше— Так, и передашь Шеллару, что гномы усиленно расковыривают пенобетон, которым была залита Т-кабина в порту. Там-то гостей, естественно, не будет, но в городе замечены подозрительные личности, похоже, с Альфы. Мы следим за тем, чтобы они не наткнулись на заработавшие нестабильные артефакты. А то еще сообразят, что магия частично вернулась. Мэтр Алехандро успел тут наработать за несколько лун. Правда, большинство его артефактов — стабильные и находятся во дворце, но лучше перестраховаться. А в Даэн-Риссе он прожил много лет, так что присмотрите там непременно.
Кантор кивнул Амарго и проснулся от плача ребенка. Рядом сонно зашевелилась Ольга.
— Дай я поднимусь, ты лежи, — сказал он.
— Уже скоро ее кормить, — отозвалась Ольга.
— Вот пока и полежи, а мне все равно вставать, — ответил он.
…Малышка быстро уснула снова. Кантор подумал, что хочется скорее покинуть дворец, снять большую квартиру или лучше купить дом, вернуться к нормальной жизни, к театру, и больше времени проводить вместе. С другой стороны, хорошо, что Ольга с ребенком сейчас во дворце и за ними есть кому присматривать — ведь прошло только три дня, как она родила. Он еще раз посмотрел на спящую дочку и стал собираться: пора было отправляться с докладом к Шеллару.
В кабинете у Шеллара сидел Жак. Король встретил Кантора неожиданным поручением.
— Кантор, сходи-ка сегодня в город, потолкуй с местными бардами.
— Вы забыли, что я отказался работать в пропаганде?
— Это не пропаганда, это только информационный вброс. И ты же сам собирался встретиться со знакомыми, так совмести приятное с полезным.
— А людей Флавиуса мало?
— Мало. Кроме того, ты многое знаешь, и тебе поверят сразу, как и Элмару. И ты ведь будешь говорить правду.
— Что, всю?
— Нет, только версию для подданных. Ты же сам понимаешь, о чем можно рассказывать, о чем — нет. Чем с большим количеством народа встретишься, тем лучше. Надо подбросить им материала, а то напишут невесть что.
— Нельзя помешать – надо возглавить? — съязвил Кантор. — Да, баллад будет много, я уж знаю, и самые разные. И что там напишут, одни боги знают.
— Как бы там не стали художественно изображать мои страдания, — недовольно поморщился король.
— Да уж, могу представить, — усмехнулся Кантор. — Но вы же понимаете, что это неизбежно.
— Сам-то ты от такого отказался.
— А вам нельзя. Но кроме вашего ранения, произошло много другого..
— Так что не думай увлекаться подробностями.
— Я понял. Но немного рассказать все же придется.
— И главное, нечего распространяться о том, что ты видел, когда встречал меня в Лабиринте. Хотя я этого и не помню, но могу предположить, что там было.
— За дурака меня держите? Про Лабиринт я и так рассказывать не собираюсь, а вот про сны — придется, хоть и без подробностей, конечно. Скажите спасибо вашему Флавиусу! Он мне на дворянском собрании форменный допрос по этому поводу устроил.
— Как сновидец ты ценный свидетель, так что Флавиуса я понимаю.
— Знаете ли, ваше величество, я же видел, что Флавиус был бы рад узнать о снах определенных особ, только в этом я ему не помощник. И вам тоже.
— Успокойся, Кантор, об этом я тебя не прошу.
— Погоди, — вмешался Жак, — ты ведь ко мне зайдешь? Захвати там пару вещичек. Генератор генератором, а мне собственный аккумулятор не повредит. Сейчас скажу, что искать. Код от кабинета помнишь?
— Я-то помню, — хмыкнул Кантор, — как и Тереза. — Он не забыл, как в конце весны добывали из кабинета Жака рогульки — ключ от пирамиды.
— На всякий случай ключ от дома у Терезы возьми. Она его сохранила.
— Ну, тому, что Тереза сохранила ключ, я не удивляюсь.
— Я бы и сам сходил, но здесь работы полно.
«Да, — подумал Кантор, уходя, — скоро все закончится, но удастся ли Жаку избегать работы? Теперь король без компьютеров не обойдется».
Ольга кормила малышку и сонно улыбнулась ему. Кантор присел рядом.
— Сегодня мне надо сходить в город, так что вернусь поздно, а может быть, и к утру, — с некоторым сожалением сказал он. — Но с тобой будет Тереза, я только что ее попросил. Служанку я сейчас пришлю. Слуги уже начали возвращаться во дворец.
— Ой, передай привет Карлосу, посмотри, как он там, а то магии нет, а он же сорвался. И скажи ему, что, как только деточка немного подрастет, я непременно вернусь в театр!
— Обязательно передам. А еще надо поговорить о восстановлении спектакля. Знаешь, я так соскучился по сцене.
— Знаю, — улыбнулась Ольга, — только не убивай в городе никого лишнего!
— В театре, да и в доме Жака, точно не убью.
Ольга хихикнула.
— После того, что там все время творят Бандерасы с компанией, не ты захочешь там кого-нибудь убить, а Тереза.
— Могу представить, что там творится. — Он взял на руки дочку, улыбнулся и уложил ее в кроватку, притащенную неизвестно из каких складов. Теперь в городе он сможет купить для малышки все необходимое.
По дороге к дому Жака Кантор вспомнил, как шел сюда прошлой осенью, но тогда он был один, а сейчас его ждет Ольга с дочкой, которой они еще не придумали имя. «Вот как быть с именем?» — задумался Кантор.
Как назвать? Лаура? Диана? Анхелика? Что за демон! Знал он девушек с такими именами, но ему не хотелось, чтобы родная дочь их напоминала.
— Ну что? — ехидно заметил внутренний голос, — о такой проблеме ты не думал, когда гулял на весь континент?
— Помолчал бы ты, — с досадой отозвался Кантор.
Он до сих пор не мог забыть чувство злости и беспомощности, которое охватывало его те страшные двое суток, когда он ничего не знал о судьбе жены.
После того момента, когда на его глазах взорвалась башня, где была Ольга, все слилось в один вихрь: треск пулемета в его руках, горячий металл, грохот гномьих пушек внизу, потом тревога и злость, когда патроны закончились, сражение на первом этаже дворца, куда прорвались нападающие. Победа в этом сражении. Хлопотный длинный, невыносимо длинный день, грызущая тревога при виде того, как разбирают завалы, оставшиеся от взорванной башни, ночь без новостей, когда он не нашел во сне ни Ольги, ни Шеллара, и опять долгий, полный забот день. Снова страх при виде разбираемых завалов. Новая ночь, когда он, наконец, нашел Ольгу. Теперь они вместе, теперь его семья в безопасности. И можно будет вернуться к музыке, к театру. Победа близко — еще несколько шагов и совсем немного усилий. И оружием в этих шагах будут дипломатия, интриги, хитрости и магия, которая уже практически вернулась. Только про нее надо пока молчать.
Вот и знакомый дом, который еще в начале войны занял Тарьен с мамой и сестренкой: в ведомстве Флавиуса ему сделали документы и предложили заселиться. Нужно было, чтобы дом, полный технических и магических изобретений, не оставался пустым. Пустым он и не был: к Тарьену тут же подселились другие артисты и даже пока не признанный драматург Юст. И, по рассказам Ольги, здесь все время кто-то гостил.
Постучав в дверь и не дождавшись ответа, Кантор, недолго думая, открыл дверь ключом. «М-да, — подумал он, входя, — будет Терезе работа». Вокруг валялись разбросанные вещи, и картина получалась примерно такая же, как описывала Ольга, разве что тролля не было. Гостиная была заполнена народом. Один Бандерас спал в кресле, другой — на диване, нежно прижав к себе трубу. Их приятель, который играл друга главного героя в «Юности волшебника», уснул прямо за столом, еще парочка оркестрантов — на полу.
Из кухни высунулся Юст с серебряной вилкой в руке.
— Да живой я, живой, — засмеялся Кантор. — Лукас вам не рассказывал? А Карлос?
— Нет.
«Вот молодцы, вот умницы», — подумал Кантор.
— Да я не из-за этого, — почему-то очень активно стал возражать Юст. — Мы тут завтракать собрались.
— Диего вернулся! — обрадовался вошедший в гостиную Тарьен. — Эй, Альберт, проснись, помнишь, что ты вчера говорил?
Тот открыл немного окосевшие глаза.
— О, маэстро Диего! — прочухался он. — Значит, мы теперь можем спектакль возобновить!
— А как Ольга? — спохватился Тарьен.
— Ольга в порядке, — радостно заулыбался Кантор, — три дня назад она родила дочку. Привет вам передает.
— Поздравляем! — наперебой заговорили все. — Надо отметить!
«Интересно, а что они вчера отмечали?» — подумал Кантор.
— Говорят, что королю вернули все права и сняли все обвинения, — вспомнил Тарьен, — и об этом свидетельствовали король Орландо и король гномов?
— Верно, — серьезно кивнул Кантор. — Король Шеллар — настоящий герой, и я могу это подтвердить. Он здесь всю весну продержался, вредя Ордену и Повелителю. А потом его схватили и отправили на Каппу, в тот мир, откуда на нас напали.
— А ты тоже на этой самой Каппе побывал? — поинтересовался Юст. — Как там?
— Хреново, — кратко ответил Кантор, — но там есть разные места и разные люди, в том числе и маги, которые сначала нам очень сильно навредили, а потом и помогли.
— Из этого можно сделать отличную пьесу, а то и не одну, — воодушевился Юст.
— Вечером, если будет время, приду и расскажу подробнее, — серьезно сказал Кантор.
— Приходи, надо же обмыть рождение твоей дочки! — еще более воодушевился Юст, — Кстати, как ее зовут?
— Еще не придумали, — нахмурился Кантор.
Мама Тарьена, спустившаяся сверху на шум, стала расспрашивать, сколько малышка весит, много ли у Ольги молока и о других радостях материнства.
«Женщины!» — подумал Кантор, но с удовольствием ответил ей.
— Да, вам привет от Жака, он просил, чтобы вы не спешили снимать квартиру и пожили пока тут. Кстати, Жак с Терезой недавно поженились, так что мы еще и это отпразднуем.
— Скорей бы вернулась магия, — вздохнула мама Тарьена, — сразу стало бы легче жить. И вечные ящики не работают, и керосиновые лампы надоели уже.
— Всему свое время, — осторожно ответил Кантор и спросил, чтобы уйти от темы: — А что, керосин сильно подорожал?
— Сильно, — вздохнула женщина, а Тарьен добавил:
— В театре с керосиновым освещением очень неудобно.
— Я как раз в театр сейчас и собираюсь, — обрадовался смене темы Кантор. — Карлос там? Как он?
— За Карлосом присматриваем. Один раз он таки сорвался. Но по большей части держится хорошо.
Не забыв захватить из кабинета Жака его приспособления и снова закрыть его на код, Кантор, наконец, выбрался из гостеприимного дома и зашел в музыкальный магазин, чтобы купить новую гитару. Теперь можно заняться любимым делом. Пробуя дерево и струны, Кантор словно услышал музыку, аккорды, которые буквально просились сыграть их. Но сначала надо было заняться настройкой и записать ноты. Он улыбнулся и направился к театру.
Театр, стоящий на углу Трех кистей и Карнавальной, ничуть не изменился за семь с лишним лун, прошедших после его триумфа. А почти год назад он тоже оказался здесь с гитарой, еще не осознавая, что тут найдет свою судьбу и вернется на свой путь. Хорошо снова почувствовать себя бардом — после того, как он был то воином, то магом. Но путь мага все же не для него. А вот путь барда — то, что нужно.
Кантор вошел в театр с черного хода, через который когда-то убегал и где его потом ожидали поклонники, намеревавшиеся порвать на лоскутки на память. За дверью кабинета Лукаса явно никого не было, а вот в кабинете Карлоса слышались голоса.
— Маэстро Карлос, с одним спектаклем в неделю мы вряд ли справимся с бюджетом, однако можно надеяться, что скоро вернутся и маэстрина Ольга, и маэстро Диего. Вы же знаете, что произошло.
— Возможно, и поэтому надо созывать людей. Сходи-ка к мадам Бежар, узнай, как ее здоровье, и выясни, что там с нашим дирижером.
Кантор больше не слушал и постучал в дверь. Собеседники, казалось, не удивились.
— Здравствуй, Диего, — улыбнулся Карлос, — рад видеть тебя наяву. Мы тебя ждали в ближайшие дни. Тебя видели на дворянском собрании, и потому мы уже знали, что ты уцелел во время штурма. А как Ольга? Вижу, ты улыбаешься, значит, все хорошо? Уже можно поздравить?
— Можно, теперь у нас дочка, — ответил Кантор.
— Ну что, будет в театре расти?
— Думаю, да. Ольга, конечно, сейчас очень занята, но про вас спрашивала, и в театр вернуться хочет, как только малышка хоть немного подрастет — ей ведь всего три дня.
— У Ольги, понятное дело, нет сейчас времени читать, но эту книгу ей все-таки передай.
— Передам, — улыбнулся Кантор. — Искусство превыше всего.
— Да, и пусть маэстрина Ольга не беспокоится, — вмешался Лукас, — все отчеты в порядке. Правда, прибылью похвастаться не можем, но, если будет восстановлена «Юность волшебника», наши дела пойдут куда лучше.
— Да, Диего, — подтвердил Карлос. — Когда ты сможешь приступить к работе?
— Не знаю, — с досадой ответил Кантор. — Но, наверно, не позже чем через луну. А пока я тут гитару настрою.
Лукас пошел за ним.
— Маэстро Диего, вы не знаете, когда можно ожидать возвращения магии? — осторожно спросил он. Мы, конечно, за маэстро Карлосом присматриваем, но сорваться еще раз он может. Да и сердце у него пошаливает.
— Всему свое время, — снова ответил Кантор и практически незаметно подмигнул.
Умница Лукас все понял.
— Что ж, маэстро, остается ждать, — вздохнул он.
Однако Кантор начал нервничать. Про магию ведь и дальше будут спрашивать, а ну как артефакты мэтра Алехандро всплывут, тогда могут возникнуть серьезные проблемы.
На обед он отправился в кафе «Легкое перо», где собирались поэты.
Войдя в зал, он увидел удивленные взгляды, но спокойно уселся за столик и заказал обед, в том числе порцию мороженого. Одну. Голос надо беречь. Вскоре к нему подсел один из старых приятелей.
— Где ты пропадал? Ходят слухи, что ты воевал в том мире, откуда явились эти пришельцы?
— Пришлось побывать, поганое местечко, хотя люди бывают неплохие.
— А правда ли, что ты способен заходить людям в сны, и благодаря этому держал между всеми связь?
Разговоры с дворянского собрания расползлись по городу, ну спасибо Флавиусу.
— А мы здесь натерпелись от этого окаянного графомана Вольдемара, помнишь его?
Кантор покачал головой.
— Нет, только слышал, что Орландо говорил о какой-то бездари, но встречаться не пришлось. Однако Ольга мне рассказывала кое-что.
— Вот-вот. Ну, ты представь, что с ним стало, когда он примкнул к этим и сделался министром изящных искусств.
— Могу представить.
— Он стал вызывать нас к себе, да и сам навещать — однажды прямо сюда с охраной ввалился, представляешь? И всякий раз он толкал торжественные речи, ругал наши работы за безыдейность и требовал писать стихи во славу Повелителя, про Наместника Харгана и против королевской власти. Пока мол, не будет в начале книжки стиха, а лучше нескольких, про Повелителя, и не надейтесь что-либо издать. А то и свободы лишитесь.
Кантор нахмурился. Ему-то такие вещи были очень хорошо известны.
— И что, кто-нибудь согласился?
— Ну уж нет, мы, конечно, делали вид, что с этим надо много работать, что мы недостойны и так далее. Так что стихи писал он. И читал вслух. Тьфу! Правда, все это продолжалось очень недолго: в конце весны его сняли. Мы так думаем, что прямо на тот свет.
— Даже если и на этот, сейчас его уже точно нет в живых — погиб со всеми посвященными. И его счастье — иначе бы я сам его убил.
Кантор скрипнул зубами. Из-за этого подлеца Карлос полез в петлю, и если бы не Ольга, его не было бы в живых.
— Кстати, ты не знаешь, когда магия вернется? — прервали его размышления приятели.
— Не знаю, — буркнул Кантор, начиная злиться. И тут же добавил, — лучше я расскажу вам, что было на дворянском собрании.
— Да, верно ли, что там появился сам король гномов?
— Верно. Он явился при полном параде, в сверкающих доспехах и с боевым топором, свидетельствовать за его величество. Если не ошибаюсь, это первый случай в истории, когда вождь гномов появляется на официальном собрании наверху. Да, собственно, и пушки гномов были использованы наверху впервые. Наверно, слышали?
Один из поэтов вытащил карандаш и воодушевленно что-то забормотал.
Кантор прислушался:
— Топор воздев, доспехами сверкая,
Воздвигся на собранье воин-гном…
Он едва удержался, чтобы не расхохотаться.
Однако у него в голове тут же появились аккорды, складывающиеся в веселую мелодию. Он тут же вытащил карандаш и запасенный блокнот…
Ближе к вечеру вполне довольный Кантор подхватил гитару и отправился в клуб «Музыкальный кристалл».
Там его сразу же попросили спеть, что он с удовольствием и сделал. Это были песни, которые он сочинил еще перед войной. Однако, перебирая струны после исполнения, он услышал нечто, что сразу же испортило ему настроение.
— Король, как-никак, сдал Ортан, а дворянское собрание слишком быстро его признало невиновным. Ну и что, что там были гномы и король Орландо. Они ведь друзья. Виконт Бакарри же вел себя как герой, жизнью рисковал, не признавал власть наместника.
Кантор аккуратно прислонил гитару к столу и встал. Кулаки у него зачесались сразу же.
— Сдал? Да он спас тут всех, избежал резни. И к тому же избавился от посвящения и дурил наместнику голову.
— А ты уверен, что тебе он голову не дурил?
— Уверен. Я посещал его сны, где нельзя лгать. И к тому же я эмпат, уж ложь прочувствовать могу.
— Значит, ты маг? Но магия же пропала. Хотя на днях пара артефактов вдруг заработала.
— Я неклассический. Моя Сила не исчезла.
А сам подумал: «Наверно, это артефакты работы мэтра Алехандро. Нет, Шеллар должен сыграть очень быстро, на опережение, чтобы слухи не дошли до альфийцев».
— Так вернется классическая магия или нет? — продолжал собеседник.
— Всему свое время, — сквозь зубы произнес Кантор, чувствуя, что ему очень хочется подраться.
Стараясь избежать драки, он быстренько поднялся и пошел на соседнюю улицу, в кафе «Лунная струна», где собирались в основном гитаристы.
— А ты знакомился с иномирной музыкой? — стал расспрашивать его приятель, Дерек Понт.
— Там, где я был, не до музыки.
Хотя как сказать, подумал Кантор, на Каппе действительно было не до музыки, а на Альфе он наслушался вдоволь. Но аккорды, которые пришли ему в голову, были совсем другие.
Тут кто-то из ребят вскочил и заявил, что он знает, как сочинять музыку в духе иномирной, и стал играть. Кантор разозлился. Это, с его точки зрения, было бездарным подражанием тем мелодиям, которые он слышал на Ольгиных кристаллах.
— Да кто ж так интерпретирует, тут надо понимать, что вносить, а у тебя полная чепуха получается! — Кулаки у него сжались, как весной в доме Гаврюши. Но здесь не было Витьки, чтобы его остановить. Правда, вмешался Дерек Понт. Но лучше бы он этого не делал.
— Слышишь, Диего, не знаешь, когда магия вернется?
Кантор не выдержал.
— А пошел ты со своей магией! — заорал он во всю мощь своего голоса, отпихнул Понта и дал в морду незадачливому композитору. Тот, естественно, попытался ответить. Противники покатились по полу, колотя друг друга. Остальные предусмотрительно расступились. Принимать участие в драке — рисковать быть избитым обеими сторонами.
Через несколько минут оба поднялись с пола, но бить друг друга больше не стали. Потирая отбитые костяшки пальцев и морщась от боли в ушибленных ребрах, Кантор проворчал:
— Да что бы ты понимал в иномирной музыке! Дай покажу!
— Покажи! — зашумели все.
— Демоны, бумага кончилась, карандаш затупился. Давайте бумагу. И карандаш. И гитара моя где?
— Не стоило кулаками махать, раз играть собрался, – съехидничал внутренний голос.
— Заткнись, стоило!
После наглядного урока композиции его противник спросил:
— Маэстро, могу ли я считать себя вашим учеником?
Кантор расхохотался. Верно, все мои ученики через драку проходят, подумал он. Не пюпитром, так кулаками, не за плагиат, так за ошибки в сочинении.
В доме у Жака Юст подсел к Кантору с бумагами и стал расспрашивать… ну почти как его величество. Почти, потому что цели у обоих были разные. Королю нужна была информация для управления и политики, Юсту — материал для творчества.
Вот что бы спросил король про куфти?
— А что они делают, для чего и как?
А Юст спросил:
— А что они делают, как и для чего?
Разница вроде небольшая, но существенная. Юсту ведь нужно описать, как. И объяснить не занудно, как это мог бы сделать Шеллар, а по ходу дела, интересно, через диалоги. Или хотя бы монологи. Юст, слушая рассказы Кантора, то и дело огорченно повторял:
— Опять придется информативный монолог делать, не люблю я их. А, ладно, может быть, и в диалоге все это удастся объяснить.
Хождения по снам Юста тоже заинтересовали, но тут уж Кантор отделался только нейтральными рассказами про совсем посторонние сны, через которые он проходил в поисках знакомых. Юсту и этого хватило.
— Какую пьесу можно из этого сделать, фантазию не надо ограничивать!
Ладно, сны, подумал Кантор. Но как бы этот фантазер не изобразил Каппу так, как Альфу в пьесе о переселенце Арнольде Пилипенко, который с табельной алебардой поперся на бандита Мухтара де Барса, пытавшегося заколдованной фомкой взломать секретный сервер. Про эту пьесу ему рассказала Ольга, и очень сильно смеялась, говоря, что здесь такое только Жак оценит, но проболтается ведь, а Юста высмеивать не хочется, он же не виноват, что никогда не был на Альфе. Потом она помогла Юсту все поправить, подробно объяснив, в чем он прокололся. А теперь ему, Кантору, придется проконсультировать почти признанного драматурга еще не раз, ничего не попишешь.
Разумеется, одними расспросами товарищи не ограничились. Началась веселая попойка в честь рождения дочки Ольги и Кантора. Счастливый отец принимал поздравления до самого утра.
Во дворец он возвращался с некоторого похмелья, но в остальном вполне довольный: день прошел прекрасно. Никаких неприятностей судьба ему не подбросила, он поговорил со множеством народа, гитару купил, молодого коллегу поучил во всех смыслах, и никого не убил. Впереди же был Путь, тот самый Путь барда, по которому они с Ольгой смогут идти вместе благодаря влекущему их Огню.
@темы: Оксана Панкеева, Хроники Странного Королевства, фб, Миры Панкеевой, fandom Miry Pankeevoj 2016
суббота, 16 апреля 2016
Работа представлена на ЗФБ-2106, в команде НИИЧАВО
Название: ПНВС. Представим наукой волшебную сказку
Автор: Lake62
Бета: |Chaos Theory|, TokaOka
Форма: фандомная аналитика
Размер: 2138 слов
Пейринг/Персонажи: персонажи канона
Категория: джен
Рейтинг: G
Краткое содержание: Анализ научных основ магии в каноне
Размещение: с ником автора в шапке
читать дальшеСогласно сильному антропному принципу*. Вселенная устроена так, что в ней на некотором этапе эволюции допускается и даже оказывается неизбежным существование наблюдателя. Отсюда можно сделать вывод: человек как наблюдатель, исследователь и преобразователь — необходимый этап существования Вселенной, часть ее эволюции. Эволюция самого человека приводит к приращению знания о Вселенной, к новым способностям, позволяющим работать с ней и исследовать ее. Обычно речь идет только о технических приспособлениях, но почему бы не проявиться дару, который позволит действовать эффективнее? А может быть, этот дар существовал всегда и назывался магическим? Или — даром ученого? Именно о нем идет речь в книге братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Хотя сам антропный принцип был сформулирован несколько позже, в начале 70-х годов, как нередко случается, фантастическая литература опередила науку.
У Стругацких Научно-исследовательский институт чародейства и волшебства (НИИЧАВО) дает людям возможность стать магами, точнее, не сам институт, а наука, которой они занимаются. Занятие наукой превращает человека в мага, что, возможно, является одним из этапов эволюции Вселенной. Разумеется, Стругацкие написали необычную сказку. В ней наука является магией, а магия – наукой. Авторы не ставили целью исследовать магию, цель у них была совсем другая. Они использовали множество мифов и сказок, чтобы показать настоящую научную атмосферу начала 60-х годов прошлого века. Прототипами НИИЧАВО стали и Пулковская обсерватория, где работал младший из братьев, и Новосибирский Академгородок, куда уезжали молодые ученые из европейской части СССР.
Конечно, магическая наука, как и традиционная, не свободна от административных помех, от бюрократии. В НИИЧАВО существуют целые отделы, которые занимаются переливанием из пустого в порожнее: там действует приспособленец и псевдоученый Выбегалло, одним из прототипов которого был небезызвестный гонитель генетики академик Лысенко. Однако общая атмосфера очень светлая, и главные герои преданы своему делу, они настоящие маги и настоящие ученые.
Каждый человек – маг в душе, но он становится магом только тогда, когда начинает меньше думать о себе и больше о других, когда работать ему становится интереснее, чем развлекаться в старинном смысле этого слова.
Хотели того авторы или нет, в любом случае они все же описали магический мир, точнее, техномагический.
Волшебные миры бывают разные — чисто магические, как у Джона Р.Р. Толкина или Урсулы ле Гуин, или миры, где магический мир лишь пересекается с обычным, как у Джоан Роулинг, а также такие, где магия и техника существуют рядом, как у Оксаны Панкеевой.
У Стругацких мы видим наш обычный мир, где маги не особенно-то и скрываются, хотя и не известны большинству. Они существуют в рамках системы, отчасти подчиняясь ей и не создавая для себя каких-то особых условий. Вспомним, что Корнеев и Амперян живут в общежитии на сто двадцать рублей, хотя и могут создать для себя бутерброд с колбасой, не говоря уже о наведенных галлюцинациях и дублях. Они люди бескорыстные, за исключением того, конечно, что удовлетворяют свое любопытство за государственный счет.
Это, в общем, неудивительно — и для настоящих ученых, и для настоящих магов. Ведь что такое наука? Если серьезно, это «деятельность, направленная на выработку объективных, системно организованных и обоснованных знаний о мире. Наука взаимодействует с другими видам постижения мира: обыденным, художественным, религиозным, мифологическим, философским»**. Однако при наличии реальной магии она будет взаимодействовать с магическим методом — и даже сливаться с ним.
Итак, что же такое магия? С точки зрения культурологии, это «обряды, связанные с верой в способность человека сверхъестественным путем воздействовать на людей, животных, явления природы, а также на воображаемых духов и богов»***.
Но что eсли эти силы не воображаемые и не столь уж сверхъестественные? Как у Стругацких. Что произойдет, если воздействовать на эти силы научным методом? Ведь тогда магия станет частью науки. В конце концов, что такое сверхъестественные силы или сверхъестественные явления? Те, что находятся за рамками науки, вне современной парадигмы? Это еще не делает их ненаучными. Недаром Саша Привалов, обнаружив неразменный пятак, начинает над ним экспериментировать, также как и с книгой-перевертышем. И он, конечно, не шарахается от говорящего кота. Да и жители Соловца привыкли к подобным вещам.
Все мы наивные материалисты, думал я. И все мы рационалисты. Мы хотим, чтобы всё было немедленно объяснено рационалистически, то есть сведено к горсточке уже известных фактов. И ни у кого из нас ни на грош диалектики. Никому в голову не приходит, что между известными фактами и каким-то новым явлением может лежать море неизвестного, и тогда мы объявляем новое явление сверхъестественным и, следовательно, невозможным.
Можно подумать, что сверхъестественные силы не должны включаться ни в какую научную парадигму. Используя их, нельзя применять научные методы; результаты, полученные с их помощью, не должны воспроизводиться. Однако у Стругацких это не так. И Саша Привалов спокойно объединяет науку с магией. У него, очевидно, есть дар. Что же этот дар из себя представляет?
Дар к магии
Магия – воздействие силой воли и слова на материальные объекты? Допустим. Но законы сохранения должны работать, значит, маги где-то получают энергию, имеют доступ к магическому полю. Либо это способность получать доступ к признанному «нормальной наукой» электромагнитному или гравитационному полям. У Стругацких упоминается М-поле и мю-поле. Можно предположить, что для магии нужна концентрация М- или мю-поля или его генерирование, например, с помощью дивана-транслятора. Но диван маленький, а институт большой, к тому же колдовать можно и вне его. По крайней мере, корифеи колдуют запросто, и делают это даже те, у кого уши заросли. Отметим, что зарастают уши у приспособленцев, бездарностей, лентяев и прочих присосавшихся к науке людей. Но и они не теряют магического дара.
Скорее всего, магия – это дар, наследственное, врожденное или даже приобретенное свойство, доступное не всем. То есть магия в этом смысле уже вид искусства. Например, не у всех есть дар к музыке, но разве музыка — это магия? Дар, даже редкий, вовсе не является чем-то сверхъестественным. Да и наукой может заниматься далеко не каждый. А доступ к магическим силам у всех разный. Получается, что магия близка к искусству, оставаясь при этом наукой.
Саша утверждает, что каждый человек в своей душе — маг, но эти способности проявляются далеко не всегда и не везде. В противном случае наш мир был бы другим, да и любознательный Саша Привалов давно бы что-то заподозрил. Но он сталкивается с магией только в Соловце: еще на подъезде к городу его приглашают на работу в институт.
«Нам нужен не всякий программист, — сказал горбоносый. — Программисты — народ дефицитный, избаловались, а нам нужен небалованный». — «Да, это сложнее», — сказал я. Горбоносый стал загибать пальцы: «Нам нужен программист: а — небалованный, бэ — доброволец, цэ — чтобы согласился жить в общежитии…» — «Дэ, — подхватил бородатый, — на сто двадцать рублей».
Кажется, здесь самая обычная вербовка молодого специалиста для работы в трудных или, скажем, непривычных условиях. Однако после двух дней пребывания Саши в Соловце повторившаяся фраза «Нам нужен далеко не всякий программист» звучит уже несколько по-другому. Саша проявил склонности к экспериментированию и отнесся к чудесам как к объектам исследования. Очевидно, он показал свою способность не только к науке, но и к занятиям магией. У Саши, действительно, дар проявился. Уже через несколько месяцев он пытается сотворить бутерброд и кофе, а также создает пусть плохонького, но вполне рабочего дубля. Кроме того, в первый раз он не заметил входа в институт, во второй — увидел. Можно сказать, что это была иллюзия, снятая магистрами, но и далее никаких проблем у сотрудников с обнаружением входа нет.
Во всяком случае, дар, какова бы ни была его природа, имеется у всех сотрудников НИИЧАВО. Благодаря сильному, постоянно развивающемуся дару можно жить неопределенно долго. Рассмотрим известные нам примеры.
Фёдор Симеонович Киврин жил и занимался магией уже в шестнадцатом веке.
При Иване Васильевиче – царе Грозном опричники тогдашнего министра государственной безопасности Малюты Скуратова с шутками и прибаутками сожгли его по доносу соседа-дьяка в деревянной бане как колдуна.
Следовательно, ему не менее четырехсот лет. Вряд ли сильно больше, потому что не указывается никаких гонений в более ранние времена. Таким образом, возраст Федора Симеоновича высчитывается как для некоторых городов, первое упоминание которых — запись об их разрушении.
Джузеппе Бальзамо во время Столетней войны создал самолетный эскадрон ведьм на помелах. Значит, ему не менее шестисот лет, а может быть, и больше.
Кристобаль Хозевич Хунта еще старше.
Молодой Кристобаль Хунта привёл в дружину Карлу Великому китайского, натасканного на мавров дракона, но, узнав, что император собирается воевать не с маврами, а с соплеменными басками, рассвирепел и дезертировал.
То есть Хунте не менее тысячи двухсот лет, так как поход Карла в Испанию состоялся в 778 году.
Самый старый из известных нам магов — Саваоф Баалович Один. Судя по имени-отчеству, его и его отца считали богами, да и фамилия — божественная. Царь Соломон возводил ему храмы, а значит, Саваоф уже три тысячи лет назад был сильным магом. В шестнадцатом веке он стал всемогущим, после чего, как утверждается, отошел от магии. Однако так ли это? Мы застаем Саваофа Бааловича на должности заведующего отделом Технического Обслуживания НИИЧАВО. А ведь энергию генератор НИИЧАВО берет от колеса Фортуны. Значит, полностью магию Сафаоф Баалович не бросил, просто перешел к магической технике.
В любом случае, для долгой жизни нужно много энергии и, скорее всего, маги-долгожители черпают ее из различных физических полей, к которым относятся в том числе М- и мю-поле. Ведь недаром маги используют высшую математику, недаром методы их не противоречат науке и недаром им так понадобился программист, который оказался более чем доволен новой работой.
Методы, применяемые магами НИИЧАВО
Итак, Сашу пригласили в институт как программиста. Электронно-вычислительная машина к тому времени уже была закуплена. Саша действительно оказался необходим магам. Например, Роман Ойра-Ойра занимает его задачами из иррациональной метаматематики. Саша рассчитывает для него механизмы наследственности биполярных гомункулусов. Кристобаль Хунта вообще подключает машину к собственному мозгу, Фёдор Симеонович Киврин просто играет с ней. Правда, при этом он говорит:
А я, ч-чёрт, электроники н-ни черта не знаю… Н-надо учиться, а т-то вся эта м-магия слова, с-старьё, ф-фокусы-покусы с п-психополями, п-примитив… Д-дедовские п-приёмчики…
Из этих слов ясно, однако, что даже старая ментальная магия основана на психополях, а не на неизвестных высших силах, и, в отличие от нашего реального мира, здесь психополя не относят ни к псевдо-, ни к квазинауке. Более того, в отделе Линейного Счастья, которым заведует Фёдор Симеонович, занимаются не только белой, привычной для магической парадигмы, но также вполне научной субмолекулярной и инфранейронной магией. Значит, магия включает изучение клеток и молекул, что свойственно современной науке.
Хотя поведение Фёдора Симеоновича обычно для пожилого талантливого ученого, радостно осваивающего новую технику и новые методы, а во многих других отделах используют старинные заклинания, говорить об отставании магии от современной науки трудно. Скорее наоборот. Например, управление волшебной палочкой, или умклайдетом, требует знаний квантовой алхимии.
Саша, создавая дубля, использует учебник математической магии и одновременно заклинания на древнехалдейском.
Еще более интересные мысли вызывает уравнение Высшего Совершенства, которое решил Саваоф Баалович Один. Оно выведено в глубочайшей древности.
Проведя численное решение интегро-дифференциального уравнения Высшего Совершенства, выведенного каким-то титаном ещё до ледникового периода, он обрёл возможность творить любое чудо.
А ведь интегральное и дифференциальное исчисление было изобретено только в семнадцатом веке. И вдруг оказывается, что древние титаны уже давно им пользовались.
Похоже, что здесь имеется своеобразный камуфляж — в древности и даже в Средневековье научное постижение мира мимикрирует под магию. Известны классические магические заклинания, потом появляется алхимия, которая в процессе поиска философского камня вырабатывает методы современной химии. Высшая математика остается в тени и выходит из нее только после изобретения Ньютоном и Лейбницем интегрального и дифференциального исчисления, точнее, после повторного изобретения уже известного в магии метода. С развитием науки магические и научные методы постепенно объединяются. Впоследствии, как известно, наука начинает мимикрировать под технику, ведь теперь от нее требуют быстрой прибыли и практического выхода. Но магам-ученым не привыкать. Они справятся. Они не только сильны, но и в большинстве своем понимают свою ответственность. Более того, магическая сила имеет свои ограничения.
Есть ли предел могуществу
Интересно, что отдел оборонной магии в НИИЧАВО не работает. Значит, утверждение, что война – двигатель прогресса, не всегда справедливо. К магическому прогрессу оно отношения не имеет, так как чистая немагическая технология далеко обогнала магию. И это в те времена, когда большая часть науки работала на оборону. Ни самолетный эскадрон ведьм на помелах, ни противослоновый батальон ифритов, ни дракон, натасканный на мавров, ни идея джинн-бомбардировок не могли соперничать с пушками, винтовками, газами и бомбами.
Из этого следует: магия отстает в плане обороны от науки и техники. Вопрос — почему? Энергии у магов хватает. Кадавр работы Выбегалло чуть не свернул пространство и не остановил время. Скорее всего, тут срабатывают некоторые ограничения.
Вспомним Саваофа Бааловича Одина. Всемогущество его обернулось невозможностью совершать чудеса.
…граничным условием уравнения Совершенства оказалось требование, чтобы чудо не причиняло никому вреда. Никакому разумному существу. Ни на Земле, ни в иной части Вселенной. А такого чуда никто, даже сам Саваоф Баалович, представить себе не мог.
Этот парадокс можно сравнить с ситуацией, представленной в написанной позже повести «Миллиард лет до конца света». Вселенная там не дает ученым приблизиться к выдающимся открытиям, потому что они могут изменить нынешнюю картину мира, изменить Вселенную и нарушить ее гомеостаз. Вселенная мешает себя изучать, чтобы не погибнуть. Это несколько противоречит антропному принципу, согласно которому Вселенная по самой своей природе допускает существование наблюдателя, который является и преобразователем.
Но в мире НИИЧАВО все намного более позитивно: речь идет не о познании, которому нет предела, а об ответственности за свою силу. И постигающий мир ученый-маг понимает это очень хорошо. И чем шире горизонты познания, тем ближе друг к другу наука и магия, между которыми, по большому счёту, нет существенного различия.
*У антропного принципа существуют несколько вариантов: слабый, сильный, принцип соучастия и финалистский.
**Новейший философский словарь.
***Большой толковый словарь по культурологии.
Название: ПНВС. Представим наукой волшебную сказку
Автор: Lake62
Бета: |Chaos Theory|, TokaOka
Форма: фандомная аналитика
Размер: 2138 слов
Пейринг/Персонажи: персонажи канона
Категория: джен
Рейтинг: G
Краткое содержание: Анализ научных основ магии в каноне
Размещение: с ником автора в шапке
читать дальшеСогласно сильному антропному принципу*. Вселенная устроена так, что в ней на некотором этапе эволюции допускается и даже оказывается неизбежным существование наблюдателя. Отсюда можно сделать вывод: человек как наблюдатель, исследователь и преобразователь — необходимый этап существования Вселенной, часть ее эволюции. Эволюция самого человека приводит к приращению знания о Вселенной, к новым способностям, позволяющим работать с ней и исследовать ее. Обычно речь идет только о технических приспособлениях, но почему бы не проявиться дару, который позволит действовать эффективнее? А может быть, этот дар существовал всегда и назывался магическим? Или — даром ученого? Именно о нем идет речь в книге братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Хотя сам антропный принцип был сформулирован несколько позже, в начале 70-х годов, как нередко случается, фантастическая литература опередила науку.
У Стругацких Научно-исследовательский институт чародейства и волшебства (НИИЧАВО) дает людям возможность стать магами, точнее, не сам институт, а наука, которой они занимаются. Занятие наукой превращает человека в мага, что, возможно, является одним из этапов эволюции Вселенной. Разумеется, Стругацкие написали необычную сказку. В ней наука является магией, а магия – наукой. Авторы не ставили целью исследовать магию, цель у них была совсем другая. Они использовали множество мифов и сказок, чтобы показать настоящую научную атмосферу начала 60-х годов прошлого века. Прототипами НИИЧАВО стали и Пулковская обсерватория, где работал младший из братьев, и Новосибирский Академгородок, куда уезжали молодые ученые из европейской части СССР.
Конечно, магическая наука, как и традиционная, не свободна от административных помех, от бюрократии. В НИИЧАВО существуют целые отделы, которые занимаются переливанием из пустого в порожнее: там действует приспособленец и псевдоученый Выбегалло, одним из прототипов которого был небезызвестный гонитель генетики академик Лысенко. Однако общая атмосфера очень светлая, и главные герои преданы своему делу, они настоящие маги и настоящие ученые.
Каждый человек – маг в душе, но он становится магом только тогда, когда начинает меньше думать о себе и больше о других, когда работать ему становится интереснее, чем развлекаться в старинном смысле этого слова.
Хотели того авторы или нет, в любом случае они все же описали магический мир, точнее, техномагический.
Волшебные миры бывают разные — чисто магические, как у Джона Р.Р. Толкина или Урсулы ле Гуин, или миры, где магический мир лишь пересекается с обычным, как у Джоан Роулинг, а также такие, где магия и техника существуют рядом, как у Оксаны Панкеевой.
У Стругацких мы видим наш обычный мир, где маги не особенно-то и скрываются, хотя и не известны большинству. Они существуют в рамках системы, отчасти подчиняясь ей и не создавая для себя каких-то особых условий. Вспомним, что Корнеев и Амперян живут в общежитии на сто двадцать рублей, хотя и могут создать для себя бутерброд с колбасой, не говоря уже о наведенных галлюцинациях и дублях. Они люди бескорыстные, за исключением того, конечно, что удовлетворяют свое любопытство за государственный счет.
Это, в общем, неудивительно — и для настоящих ученых, и для настоящих магов. Ведь что такое наука? Если серьезно, это «деятельность, направленная на выработку объективных, системно организованных и обоснованных знаний о мире. Наука взаимодействует с другими видам постижения мира: обыденным, художественным, религиозным, мифологическим, философским»**. Однако при наличии реальной магии она будет взаимодействовать с магическим методом — и даже сливаться с ним.
Итак, что же такое магия? С точки зрения культурологии, это «обряды, связанные с верой в способность человека сверхъестественным путем воздействовать на людей, животных, явления природы, а также на воображаемых духов и богов»***.
Но что eсли эти силы не воображаемые и не столь уж сверхъестественные? Как у Стругацких. Что произойдет, если воздействовать на эти силы научным методом? Ведь тогда магия станет частью науки. В конце концов, что такое сверхъестественные силы или сверхъестественные явления? Те, что находятся за рамками науки, вне современной парадигмы? Это еще не делает их ненаучными. Недаром Саша Привалов, обнаружив неразменный пятак, начинает над ним экспериментировать, также как и с книгой-перевертышем. И он, конечно, не шарахается от говорящего кота. Да и жители Соловца привыкли к подобным вещам.
Все мы наивные материалисты, думал я. И все мы рационалисты. Мы хотим, чтобы всё было немедленно объяснено рационалистически, то есть сведено к горсточке уже известных фактов. И ни у кого из нас ни на грош диалектики. Никому в голову не приходит, что между известными фактами и каким-то новым явлением может лежать море неизвестного, и тогда мы объявляем новое явление сверхъестественным и, следовательно, невозможным.
Можно подумать, что сверхъестественные силы не должны включаться ни в какую научную парадигму. Используя их, нельзя применять научные методы; результаты, полученные с их помощью, не должны воспроизводиться. Однако у Стругацких это не так. И Саша Привалов спокойно объединяет науку с магией. У него, очевидно, есть дар. Что же этот дар из себя представляет?
Дар к магии
Магия – воздействие силой воли и слова на материальные объекты? Допустим. Но законы сохранения должны работать, значит, маги где-то получают энергию, имеют доступ к магическому полю. Либо это способность получать доступ к признанному «нормальной наукой» электромагнитному или гравитационному полям. У Стругацких упоминается М-поле и мю-поле. Можно предположить, что для магии нужна концентрация М- или мю-поля или его генерирование, например, с помощью дивана-транслятора. Но диван маленький, а институт большой, к тому же колдовать можно и вне его. По крайней мере, корифеи колдуют запросто, и делают это даже те, у кого уши заросли. Отметим, что зарастают уши у приспособленцев, бездарностей, лентяев и прочих присосавшихся к науке людей. Но и они не теряют магического дара.
Скорее всего, магия – это дар, наследственное, врожденное или даже приобретенное свойство, доступное не всем. То есть магия в этом смысле уже вид искусства. Например, не у всех есть дар к музыке, но разве музыка — это магия? Дар, даже редкий, вовсе не является чем-то сверхъестественным. Да и наукой может заниматься далеко не каждый. А доступ к магическим силам у всех разный. Получается, что магия близка к искусству, оставаясь при этом наукой.
Саша утверждает, что каждый человек в своей душе — маг, но эти способности проявляются далеко не всегда и не везде. В противном случае наш мир был бы другим, да и любознательный Саша Привалов давно бы что-то заподозрил. Но он сталкивается с магией только в Соловце: еще на подъезде к городу его приглашают на работу в институт.
«Нам нужен не всякий программист, — сказал горбоносый. — Программисты — народ дефицитный, избаловались, а нам нужен небалованный». — «Да, это сложнее», — сказал я. Горбоносый стал загибать пальцы: «Нам нужен программист: а — небалованный, бэ — доброволец, цэ — чтобы согласился жить в общежитии…» — «Дэ, — подхватил бородатый, — на сто двадцать рублей».
Кажется, здесь самая обычная вербовка молодого специалиста для работы в трудных или, скажем, непривычных условиях. Однако после двух дней пребывания Саши в Соловце повторившаяся фраза «Нам нужен далеко не всякий программист» звучит уже несколько по-другому. Саша проявил склонности к экспериментированию и отнесся к чудесам как к объектам исследования. Очевидно, он показал свою способность не только к науке, но и к занятиям магией. У Саши, действительно, дар проявился. Уже через несколько месяцев он пытается сотворить бутерброд и кофе, а также создает пусть плохонького, но вполне рабочего дубля. Кроме того, в первый раз он не заметил входа в институт, во второй — увидел. Можно сказать, что это была иллюзия, снятая магистрами, но и далее никаких проблем у сотрудников с обнаружением входа нет.
Во всяком случае, дар, какова бы ни была его природа, имеется у всех сотрудников НИИЧАВО. Благодаря сильному, постоянно развивающемуся дару можно жить неопределенно долго. Рассмотрим известные нам примеры.
Фёдор Симеонович Киврин жил и занимался магией уже в шестнадцатом веке.
При Иване Васильевиче – царе Грозном опричники тогдашнего министра государственной безопасности Малюты Скуратова с шутками и прибаутками сожгли его по доносу соседа-дьяка в деревянной бане как колдуна.
Следовательно, ему не менее четырехсот лет. Вряд ли сильно больше, потому что не указывается никаких гонений в более ранние времена. Таким образом, возраст Федора Симеоновича высчитывается как для некоторых городов, первое упоминание которых — запись об их разрушении.
Джузеппе Бальзамо во время Столетней войны создал самолетный эскадрон ведьм на помелах. Значит, ему не менее шестисот лет, а может быть, и больше.
Кристобаль Хозевич Хунта еще старше.
Молодой Кристобаль Хунта привёл в дружину Карлу Великому китайского, натасканного на мавров дракона, но, узнав, что император собирается воевать не с маврами, а с соплеменными басками, рассвирепел и дезертировал.
То есть Хунте не менее тысячи двухсот лет, так как поход Карла в Испанию состоялся в 778 году.
Самый старый из известных нам магов — Саваоф Баалович Один. Судя по имени-отчеству, его и его отца считали богами, да и фамилия — божественная. Царь Соломон возводил ему храмы, а значит, Саваоф уже три тысячи лет назад был сильным магом. В шестнадцатом веке он стал всемогущим, после чего, как утверждается, отошел от магии. Однако так ли это? Мы застаем Саваофа Бааловича на должности заведующего отделом Технического Обслуживания НИИЧАВО. А ведь энергию генератор НИИЧАВО берет от колеса Фортуны. Значит, полностью магию Сафаоф Баалович не бросил, просто перешел к магической технике.
В любом случае, для долгой жизни нужно много энергии и, скорее всего, маги-долгожители черпают ее из различных физических полей, к которым относятся в том числе М- и мю-поле. Ведь недаром маги используют высшую математику, недаром методы их не противоречат науке и недаром им так понадобился программист, который оказался более чем доволен новой работой.
Методы, применяемые магами НИИЧАВО
Итак, Сашу пригласили в институт как программиста. Электронно-вычислительная машина к тому времени уже была закуплена. Саша действительно оказался необходим магам. Например, Роман Ойра-Ойра занимает его задачами из иррациональной метаматематики. Саша рассчитывает для него механизмы наследственности биполярных гомункулусов. Кристобаль Хунта вообще подключает машину к собственному мозгу, Фёдор Симеонович Киврин просто играет с ней. Правда, при этом он говорит:
А я, ч-чёрт, электроники н-ни черта не знаю… Н-надо учиться, а т-то вся эта м-магия слова, с-старьё, ф-фокусы-покусы с п-психополями, п-примитив… Д-дедовские п-приёмчики…
Из этих слов ясно, однако, что даже старая ментальная магия основана на психополях, а не на неизвестных высших силах, и, в отличие от нашего реального мира, здесь психополя не относят ни к псевдо-, ни к квазинауке. Более того, в отделе Линейного Счастья, которым заведует Фёдор Симеонович, занимаются не только белой, привычной для магической парадигмы, но также вполне научной субмолекулярной и инфранейронной магией. Значит, магия включает изучение клеток и молекул, что свойственно современной науке.
Хотя поведение Фёдора Симеоновича обычно для пожилого талантливого ученого, радостно осваивающего новую технику и новые методы, а во многих других отделах используют старинные заклинания, говорить об отставании магии от современной науки трудно. Скорее наоборот. Например, управление волшебной палочкой, или умклайдетом, требует знаний квантовой алхимии.
Саша, создавая дубля, использует учебник математической магии и одновременно заклинания на древнехалдейском.
Еще более интересные мысли вызывает уравнение Высшего Совершенства, которое решил Саваоф Баалович Один. Оно выведено в глубочайшей древности.
Проведя численное решение интегро-дифференциального уравнения Высшего Совершенства, выведенного каким-то титаном ещё до ледникового периода, он обрёл возможность творить любое чудо.
А ведь интегральное и дифференциальное исчисление было изобретено только в семнадцатом веке. И вдруг оказывается, что древние титаны уже давно им пользовались.
Похоже, что здесь имеется своеобразный камуфляж — в древности и даже в Средневековье научное постижение мира мимикрирует под магию. Известны классические магические заклинания, потом появляется алхимия, которая в процессе поиска философского камня вырабатывает методы современной химии. Высшая математика остается в тени и выходит из нее только после изобретения Ньютоном и Лейбницем интегрального и дифференциального исчисления, точнее, после повторного изобретения уже известного в магии метода. С развитием науки магические и научные методы постепенно объединяются. Впоследствии, как известно, наука начинает мимикрировать под технику, ведь теперь от нее требуют быстрой прибыли и практического выхода. Но магам-ученым не привыкать. Они справятся. Они не только сильны, но и в большинстве своем понимают свою ответственность. Более того, магическая сила имеет свои ограничения.
Есть ли предел могуществу
Интересно, что отдел оборонной магии в НИИЧАВО не работает. Значит, утверждение, что война – двигатель прогресса, не всегда справедливо. К магическому прогрессу оно отношения не имеет, так как чистая немагическая технология далеко обогнала магию. И это в те времена, когда большая часть науки работала на оборону. Ни самолетный эскадрон ведьм на помелах, ни противослоновый батальон ифритов, ни дракон, натасканный на мавров, ни идея джинн-бомбардировок не могли соперничать с пушками, винтовками, газами и бомбами.
Из этого следует: магия отстает в плане обороны от науки и техники. Вопрос — почему? Энергии у магов хватает. Кадавр работы Выбегалло чуть не свернул пространство и не остановил время. Скорее всего, тут срабатывают некоторые ограничения.
Вспомним Саваофа Бааловича Одина. Всемогущество его обернулось невозможностью совершать чудеса.
…граничным условием уравнения Совершенства оказалось требование, чтобы чудо не причиняло никому вреда. Никакому разумному существу. Ни на Земле, ни в иной части Вселенной. А такого чуда никто, даже сам Саваоф Баалович, представить себе не мог.
Этот парадокс можно сравнить с ситуацией, представленной в написанной позже повести «Миллиард лет до конца света». Вселенная там не дает ученым приблизиться к выдающимся открытиям, потому что они могут изменить нынешнюю картину мира, изменить Вселенную и нарушить ее гомеостаз. Вселенная мешает себя изучать, чтобы не погибнуть. Это несколько противоречит антропному принципу, согласно которому Вселенная по самой своей природе допускает существование наблюдателя, который является и преобразователем.
Но в мире НИИЧАВО все намного более позитивно: речь идет не о познании, которому нет предела, а об ответственности за свою силу. И постигающий мир ученый-маг понимает это очень хорошо. И чем шире горизонты познания, тем ближе друг к другу наука и магия, между которыми, по большому счёту, нет существенного различия.
*У антропного принципа существуют несколько вариантов: слабый, сильный, принцип соучастия и финалистский.
**Новейший философский словарь.
***Большой толковый словарь по культурологии.
@темы: НИИЧАВО, Аркадий и Борис Стругацкие, Понедельник начинается в субботу, зфб, фандомная аналитика
суббота, 02 апреля 2016
Опубликовано на WTF Barrayar 2016
Название: Религия через призму фантастики
Автор: Lake62
Бета: jetta-e, Кицуне
Форма: фандомная аналитика
Категория|Жанр|Рейтинг: джен, исследование, G
Размер: ~4300 слов
Краткое содержание: Религия через призму фантастики: Барраяр и другие миры. Рассматривается роль религии в "Саге о Форкосиганах", с обзором некоторых других научно-фантастических произведений
читать дальшеВера, религия и церковь
Вопросы веры, религии и церкви пронизывают всю человеческую культуру. Вся мировая литература полна раскавыченных цитат из священных книг разных конфессий и отсылок к ним. Это же справедливо и для фантастики. Неудивительно, ведь книги отражают и чувства, и мысли, и все мировосприятие. А человек с самого начала своей истории стремился увидеть нечто запредельное, объяснить непонятное, освоить то, что не поддается познанию, либо найти опору для знания, а главное — защититься от окружающего хаоса и научиться управлять миром. Человек нередко стремится к экзистенциальному опыту и поклонению какому-либо сакральному объекту. Часто можно слышать слова: «Надо же во что-то верить», и «Что-то такое есть». Постепенно появились объекты веры, а вера эта стала формировать вероучение и воплощаться в религии. Аналогично развивались и суеверия, которые происходят от неуверенности, недостаточного прогнозирования и во многом неверной индукции. Вера — это не просто принятие какого либо тезиса за истину без доказательств. Аксиомы существуют и в науке, но если принимать безусловно истинное положение как ценность, это уже близко к религии. Религией называют мировоззрение, определяемое верой. При этом уточняется: верой в существование сверхъестественной сферы, которая в зрелых формах определяется как Бог. (Новейший философский словарь). Однако это определение можно рассматривать расширенно. Сверхъестественными качествами могут наделяться разные объекты. Верят не только в Бога, а, например, в абсолютную познаваемость:
Вера в абсолютную познаваемость — это наше наиболее распространенное повседневное убеждение, хотя для философского уха это звучит предосудительно. Степень нашей убеждённости в абсолютной познаваемости такова, что любые попытки опровергнуть её отбрасываются, чтобы ничто не могло поколебать эту убеждённость.
М. Вартофский. Модели. Репрезентация и научное понимание
Религия эволюционирует — от естественного этапа, когда боги обнаруживаются в природных силах, через этап религиозных законов к системе моральных норм без бога. Об этом писал Борхес в своем эссе «От некто к никто». Такие религии называются космоцентрическими и могут существовать как теизм, пантеизм и атеизм (как утверждается, например, в Новейшем философском словаре). Таким образом, cама идея Бога изменяется и в пределах небольших исторических периодов, со сменой поколений.
У человеческой идеи Бога есть своя история, потому что в разные эпохи разные народы воспринимали Его по-разному. Представления о Боге, которых придерживается одно поколение, могут оказаться для другого совершенно бессмысленными. Слова «Я верю в Бога» лишены объективного содержания. Как и любое другое высказывание, они наполняются смыслом только в контексте, когда произносятся членом определенного общества.
Карен Армстронг. История Бога
Бог рассматривается и как некая сила, давшая первотолчок, и как явление, эволюционирующее вместе со Вселенной и человеком, и как порождение человеческого сознания. И в этом случае, когда Бога нет, он все равно может восприниматься, по словам Карен Армстронг, как «самая важная реальность на свете».
На базе религии в подавляющем большинстве случаев формируется церковь — религиозная организация, объединяющая единоверцев на основании особых вероучения и культа. Можно сказать, что религия — организованная вера, а церковь — организованная религия. Но религиозность может быть и внецерковной и внеконфессиональной.
И сакральностью наделяется очень и очень многое в мире. Потому существуют также социоцентрические религии и даже квазирелигиозные феномены, где объектом веры и культа является личность, партия, государство, и т.д. вплоть до науки.
Социоцентрические религии светского толка отражают неизбывное стремление родового человека или определенных общественных групп к всеединству сущностных сил посредством воплощения искомой духовной целостности в избранном сакральном объекте.
Новейший философский словарь
Итак, даже атеизм и коммунизм — религии, а в советскую эпоху космоцентрическая религия атеизма сочеталось с социоцентрической религией коммунизма, который больше, чем только идеология. Коммунистическая идеология имела свою церковь, своих святых и свое священное писание, внушающее веру в партию и коммунизм. Однако все это происходило в рамках светского общества, сформировавшегося в большинстве стран мира в конце XIX — начале XX вв. на базе индустриализации и позитивизма. Распространение атеизма и снижение роли церкви на Западе и в России было результатом исторического общественного развития.
Поистине, современное секуляризированное общество — небывалый эксперимент, не имеющий аналогов в истории человечества. И нам еще предстоит узнать, чем он обернется.
Карен Армстронг. История Бога
О том, чем это обернется, и рассуждают фантасты.
Вопросы религии и веры в фантастической литературе
Фантастика позволяет строить самые разные модели общества, а также религии и веры. В рамках жанра фэнтези, черпающего материалы и сюжеты из мифологии и продолжающего мифотворчество, нередко бывает постулировано существование богов в реальности, и там они являются не только объектами веры, но и объектами знания. Но в научной фантастике дело обстоит несколько иначе. Вышедшая из философии позитивизма и из приключенческой литературы девятнадцатого века, научная фантастика, пожалуй, не нуждается в гипотезе существования Бога. При советской коммунистической идеологии и советской фантастике свойственна вера в познаваемость мира. Например, Георгий Мартынов в книге «Звездоплаватели» утверждает «Человек должен знать все!».
Однако Бог как идея может рассматриваться независимо от того, является ли он объективной реальностью, независимой от нашего сознания, или нет. А вера, религия и церковь могут существовать уже как социокультурный феномен. Поэтому неудивительно, что в научной фантастике религия и церковь тоже изображаются, правда, в разных пропорциях и в зависимости от идеи произведения. Там анализируются самые разные феномены, в том числе возникновение Бога или Духа в процессе эволюции Вселенной.
Надо учитывать, однако, что в космической фантастике жизнь на многих планетах является в той или иной степени изолированной, и поэтому эволюция веры, религии и церкви, а также эволюция идеи Бога может рассматриваться в привычном нам антураже.
Но при развитии межзвездных полетов положение меняется.
Космос выводит человека на новую ступень восприятия запредельного, хотя оно и является порождением человеческого воображения, а космос вполне реален. Старая советская пословица «Гагарин летал — бога не видал» — говорит об отношении к Богу как к чему-то вполне реальному, обитающему на нашем физическом пространстве, на небе… и раз уж на небе его нет, то, значит, и нет вообще. На самом деле опыт космоса — это новый в историческом плане опыт восприятия, который люди, не бывавшие там, с трудом могут вообразить. Восприятие звездного неба становится совсем другим, когда оказываешься за пределами родной планеты. И сейчас трудно представить себе, как будут воспринимать люди дальние звездные полеты — ведь в наше время в иллюминаторе всегда видна Земля.
В рассказе Артура Кларка «Звезда» космическая экспедиция отправляется к туманности, оставшейся после взрыва сверхновой. Они обнаруживают, что вокруг звезды вращалась планета, где ранее существовала высокоразвитая цивилизация. Обнаружив, что их звезда взорвется, они сохранили информацию о своей цивилизации на самой дальней планете, которая должна была уцелеть, и уцелела. Астрофизик экспедиции, иезуит, проведя расчеты, понимает, что взорвавшаяся звезда и была той самой Вифлеемской, и это его потрясает. Почему, думает он, свет погребального костра этого народа светил над Вифлеемом? Столкновение научных данных и религиозного догмата, научного мышления и веры показаны здесь особенно ярко. Если человек не связан с наукой, то выход из подобного кризиса можно найти словами «Пути Господни неисповедимы» и в эсхатологической точке зрения. Но для ученого-иезуита это чрезвычайно сложно.
В жанре пост-ап религия зачастую играет значительную роль. В романе Уолтера Миллера-младшего «Кантата для Лейбовица» есть католическая церковь, и мысль о далеком Ватикане, уцелел он или нет, служит знаком надежды для людей, выживающих в постапокалиптической Америке. Так же в «Путешествии Иеро» Стерлинга Ланье шесть тысяч лет спустя после ядерной войны существует церковь, слившаяся с наукой, берегущая природу и противостоящая аморальной организации, ведущей бесчеловечные эксперименты. Однако эти модели, хоть и описывающие далекое будущее, не относятся к космической фантастике.
В романе Роберта Хайнлайна «Чужак в чужой стране» путешествия в космос обычны, ведь именно выросший на Марсе человек, прибыв на Землю, создает новую Церковь всех миров. Как и у нас сейчас, понятие бессмертия души персонажи этого романа трактуют по-разному, и разное у них отношение к концепции Бога. Один персонаж искренне считает себя верующим, связывая веру с хорошим воспитанием, тогда как другой замечает:
— Я никогда не понимал, как это Бог может ожидать от своих творений, что они изберут истинную веру… и меня потрясает его хилый метод управления Вселенной.
Роберт Хайнлайн. Чужак в чужой стране
Более разнообразные модели строятся для отдаленного будущего. Однако типичные для космооперы грандиозные космические империи, по сути дела, аналоги наших земных государств и являются художественной экстраполяцией современных проблем на условные галактические масштабы.
Во Вселенной «Основания» Айзека Азимова, так же, как и у нас, сакрализация правителя используется для облегчения управления.
— Это очень выгодно. Исключается сама возможность любых бунтов; абсолютное повиновение во всем обеспечено. И именно поэтому тебе, Леопольд, необходимо лично объявить о войне с Термином. Я — всего лишь регент, простой смертный. Ты же король, а значит, — полубог.
Айзек Азимов. Основание
Разумеется, утверждение это спорно; многие правители обладали сакральным статусом, начиная с фараонов, но это не уберегало от бунтов и цареубийства. Тем не менее, какую-то гарантию это все же дает.
Благословение правителям в Основании нисходит от Духа Галактики; что же, в человеческой истории Солнце уже было богом, а Галактика куда грандиознее одной звезды.
Дух Галактики, как созданная людьми в целях управления массами искусственная концепция, напоминает о Духе Земли священника-иезуита и ученого-эволюциониста Пьера Тейяра де Шардена, который объединял идею эволюции с идеей Бога. Бог как независимый от человека феномен может возникнуть и в процессе эволюции человечества, и в процессе эволюции Вселенной — такая идея тоже рассматривается в фантастике. В коротком и ёмком рассказе Фредерика Брауна «Ответ» богом становится суперкомпьютер, объединивший миллиарды населенных планет. На вопрос «Есть ли Бог?» он отвечает: «Да. Теперь Бог есть».
Во вселенной «Гипериона» авторства Дэна Симмонса существует религия, есть и различные церкви, основы которых лежат в нашем времени. Имеется отдельная мусульманская планета, иудейская, или та на которой расположен новый Ватикан. Правда, священник отец Поль думает, что церковь умирает, и когда находит древнее святилище, старше христианства, то видит в нем пусть к спасению. Однако и крестоформы, обеспечивающие воскрешение, и биоробот Шрайк являются порождениями техники, пришедшими из будущего. Так технические устройства становятся объектом веры. Ведь любые непознанные объекты, технические или природные, и порождают веру там, где невозможно опираться на знание.
Но и понятные ученым и инженерам научные технологии могут стать сакральными объектами для других, менее образованных, людей. В уже упомянутой выше серии Азимова «Основание» упомянуто, что при распаде Галактической империи на периферийных планетах начала развиваться религия науки. Научные достижения стали выдавать со стороны за нечто священное. Например, священнослужители обучались лечению современными препаратами, которые они называли Священной Пищей. Служители религии осуждали материализм, одновременно пользуясь его достижениями. Так было проще. Чтобы принимать науку и ее достижения, нужно было объявить ее объектом веры.
Я даже удивлен, как прочно укоренилась религия науки. С точки зрения социологии, можно сделать вывод, что когда начала ослабляться связь Империи с ее окраинами, то и наука начала деградировать, в первую очередь, на дальних планетах. Теперь, чтобы ее приняли, науке пришлось предстать в новом обличье, что она и сделала.
Айзек Азимов. Основание
Нечто подобное можно увидеть в «Дюне» Фрэнка Герберта. Организация, которая стремится методом селекции создать человека со сверхспособностями, представляет собой религиозный Орден под названием Бене Гессерит, намеренно формирует религию и распространяет по планетам обитаемой Галактики пропаганду в виде различных легенд и мифов. Религией как инструментом развития общества в желаемом направлении и консервации мировоззрения на протяжении длительного времени пользуются почти все действующие силы «Дюны»: от почти бессмертного Бога-Императора до «аморальных» тлейлаксанцев. В рассказе Гарри Гаррисона «Смертные муки пришельца» показана судьба христианского миссионера на планете, где живут неантропоморфные разумные существа, не знающие ни религии, ни суеверий. Контакт заканчивается трагически: обладающие чисто рациональным интеллектом, аборигены не могут понять веру, они ждут доказательств и распинают священника на кресте, ожидая воскрешения. При этом главный герой, с точки зрения которого все описывается — убежденный атеист и даже воинствующий безбожник. Автор позже утверждал, что сделать героя атеистом в 1961 году было смелостью. Религиозная тема в той или иной степени имеется во многих произведения западных фантастов, например, у Орсона Скотта Карда в романе «Голос тех, кого нет», Роберта Хайнлайна «Иов, или осмеяние справедливости» и других.
В значительной части фантастических произведений, однако, общество будущего в основном секулярное, и религия не играет важной роли или отсутствует вообще. Последнее естественно для советской фантастики. Например, у братьев Стругацких — в мире Полудня — даже таинственные Странники и их непонятная деятельность не порождала богостроительства. Полное отсутствие религии встречается и в западной фантастической литературе. В цикле «Всадники Перна» Энн Маккефри говорится, что эпоха веры прошла; такое утверждение вполне согласуется с концепцией, которую излагает Борхес. Поэтому и первые колонисты планеты Перн, и их потомки в течение двух с половиной тысячелетий не приходят ни к вере, ни к религии, ни к церкви, тем более что управление осуществляется другими способами, идеология не нуждается в Боге, а носителями культуры являются арфисты — музыканты, учителя и разведчики. Вера перинитов — это вера во всадников и созданных методами генной инженерии драконов, спасающих планету от смертоносных Нитей. Однако эту систему не назовешь даже социоцентрической религией. У того же Роберта Хайнлайна в романе «Гражданин Галактики» общество секулярное, и люди поминают имя Божье в повседневной речи. А на корабле вольных торговцев, где жизнь опутана целой сетью ритуалов, религиозность отсутствует как таковая, напротив, при погребении говорится, что атомы приходят из Вселенной и уходят во Вселенную. Это не похоже на религию, но такой ритуал, соответствующий научной парадигме, отчасти религию заменяют.
Религия занимает ниши, во многом сходные с ее положением в нашем времени, и в книжном цикле Л.М. Буджолд «Сага о Форкосиганах».
Вселенная Буджолд. Общее представление и примеры
Во Вселенной Буджолд, где действие происходит спустя тысячу лет от нынешнего времени, планеты связаны друг с другом пространственно-временными тоннелями. Единого правительства нет, в каждом мире своя культура, свой способ управления и свое отношение к религии. Автор, судя по всему, не является глубоко верующим и тем более воцерковленным человеком и уделяет внимание религии исключительно как социокультурному феномену.
В отличие от советской фантастики и книг Энн Маккефри, вера и религия в этом мире сохранилась. Очевидно, на некоторых планетах существует и церковь. Земля является культурным центром обитаемой Галактики и признанным местом религиозного паломничества, следовательно, о святых местах там заботятся, и мировые религии по-прежнему существуют. Имеются различные религии и церкви и на других планетах, заселенных потомками выходцев с Земли. Так, на космической станции Клайн можно найти аркаду,
…где, согласно вывеске, подавали путникам духовную пищу восемьдесят шесть или около того различных религий.
Лоис Макмастер Буджолд. Этан с Афона
Судя по восклицанию Элли Куин «Боги великие и малые!», кроме единобожия, в этом мире существует и язычество и, по крайней мере, человек может обратиться не только к своим, но и к чужим богам, как это делали древние римляне, на всякий случай. Можно предположить, что религия продолжает эволюционировать, если не «от некто к никто», то от единого ко многим, что вполне возможно. Целостность Вселенной не отрицает ее многообразия, и, если от первоначального монотеизма люди пришли к язычеству, то почему бы не перейти от мировых религий к новому многобожию? Тем более что возвращение к язычеству имеет место и в наши дни.
Большинство упомянутых в цикле государств — светские, однако имеются и теократии. Так, на планете Лайруба сложилось теократическое государство мусульманского толка, где правитель одновременно является и главой церкви, наподобие халифа.
Интересно сложившееся за два века теократическое государство на Афоне. Название планеты взято от именования острова-монастыря в Греции, и община Афона действительно имеет глубокие религиозные корни. Отцы-основатели Афона создали религию на основе христианства, где имеется Бог-отец и концепция греха — но в данном случае главный грех заключается в женщинах «как сок в апельсине». С такой концепцией создать автономную общину было бы невозможно — ей пришлось бы все время принимать к себе неофитов, как в монастыре. Но, благодаря маточному репликатору и культурам яйцеклеток, отцам-основателям удалось осуществить эксперимент — создать цивилизацию без женщин. Изначально основой жизни в этой колонии на отдаленной планете было целомудрие, но со временем сформировалась община с гомосексуальными семьями. Труд и семья считаются там основными добродетелями, что напоминает о протестантизме. Теократический режим сохранился: обязательны исповеди, заучивание псалмов, существует строгая цензура на основе афонской религии. Тем не менее, несмотря на свои догматы, навечно изолироваться афонцы не смогли — им рано или поздно приходится думать о поощрении иммиграции, вести обмен научными материалами с большим миром, закупать новые яйцеклеточные культуры.
Но теократические режимы для Вселенной Буджолд не являются преобладающими. Доминирует секулярное общество, то самое, будущее которого в наше время, по словам Карен Армстронг, остается неясным.
Секулярной является и Колония Бета, родина Корделии Нейсмит, одной из главных героинь Саги. Однако Корделия считает себя верующей, знает молитвы, верит в бессмертие души. Это возможно потому, что на Бете обосновалась пресвитерианская ветвь христианства, чьи воззрения сочетаются с развитием науки и техники и свободой нравов, а также значительной ролью психиатрии и психотерапии. Всё это похоже на ситуацию в современных США, проекцией которых является Бета (согласно предыстории мира Буджолд, эту колонию действительно основали американцы).
На планете Марилак, захваченной цетагандийцами, вероятно, существует церковь, хотя, скорее всего, марилакцев Священному Писанию массово не обучают, но о его существовании они знают. И вера может проявиться у них в трудные моменты жизни. Марилаканец Сьюгар при тяжелом отступлении подобрал брошенную книгу и вырвал из нее часть страницы, чтобы укрепить ботинок. А уже в лагере для военнопленных прочитал текст и стал воспринимать его как Писание. Это давало ему силу.
Только потом понял, что это – Писание. По крайней мере, мне так кажется. Звучит-то как Писание. <…> Знаете, это единственный кусок текста во всем лагере! – не без гордости добавил он. – Это должно быть Писанием!
Лоис Макмастер Буджолд. Границы бесконечности
Интересно, что найденный им текст действительно был религиозным. Это отрывок из аллегорического сочинения автора XVII века Джона Баньяна «Странствие пилигрима», повествующего о пути христианской души к спасению:
— Для тех, кто станет наследниками спасения. Так они и направились к вратам. Теперь ты должен запомнить, что город стоял на огромной горе, но пилигримы поднялись на эту гору легко, потому что их вели за руки те двое. К тому же они оставили свою смертную одежду позади, в реке: хоть они и пришли в одеждах, но вышли нагими. Поэтому они поднялись туда с великой ловкостью и быстротой, хотя основание, на котором покоился город, поднималось выше облаков. Потом они проследовали через воздушные области…
Майлз комментирует эту ситуацию вполне логично:
Отсутствие сведений из внешнего мира может свести с ума кого угодно. Это еще хуже бесплодной молитвы, когда говоришь с Богом, который тебе не отвечает. <…> В условиях информационного голода спасти человека может только вера…
Лоис Макмастер Буджолд. Границы бесконечности
Мысль о спасении через веру Майлз достаточно успешно использует, организуя побег из лагеря военнопленных. Но как же обстоит дело с верой на его родном Барраяре?
Место религии на Барраяре
Барраяр был заселен примерно в XXIII веке европейцами — в основном, русскими, французами, англичанами и греками. Среди них могли быть и атеисты, и верующие христиане различных конфессий. Но скорее всего, среди них не оказалось ни священнослужителей, ни по-настоящему воцерковленных людей. По крайней мере, мы ничего не знаем о каких-либо религиозных общинах или попытках их формирования за всю историю Барраяра. Тем не менее, понятие Бога и религии на Барраяре известно, ведь там сохранилась культурная база Земли.
Но император Эзар Форбарра ни в каких богов не верит. Вот какой разговор происходит между ним и бетанкой Корделией, когда он спрашивает, что она нашла в Эйреле.
— Мы оба ищем одно и то же. Кажется, он называет это честью. А я скорее назвала бы это благословением Божьим. Мы оба зашли в тупик.
— Ах да. Я вспоминаю из вашего дела, что вы верите в Бога, — сказал император. — Я-то сам — атеист. Моя религия незамысловата, но очень утешает меня в эти последние дни.
Лоис Макмастер Буджолд. Барраяр
Этот диалог говорит не только об отсутствии крайних проявлений убежденности — религиозного фанатизма или воинствующего атеизма — у обоих собеседников. Из этих слов следует, что среди барраярцев встречаются и верующие, и неверующие, раз отношение к Богу указывается в его деле, и вряд ли это касается только инопланетников.
Однако Майлз, сын Корделии, не религиозен, хотя нередко упоминает Бога или богов. С одной стороны он явно сомневается в их существовании:
Майлз в душе возблагодарил богов (если они есть) за то, что цетагандийцы, похоже, имплантировали всем пленным женщинам какой-то регулярно действующий противозачаточный препарат.
Лоис Макмастер Буджолд. Границы бесконечности
С другой, его обращение к Богу вполне искренне:
«Отец хочет, чтобы я вел себя умно, — мрачно размышлял Майлз. — Нет, еще хуже: он хочет, чтобы все здесь увидели, что я поступаю умно». Оставалось лишь молить Бога, чтобы вместо этого не совершить какую-нибудь непоправимую глупость.
Лоис Макмастер Буджолд. Горы скорби
Майлз знает настоящие молитвы: это упоминается в «Границах бесконечности». Более того, он смог с помощью религиозной проповеди организовать восстание в лагере военнопленных. Таким образом, Майлз может оперировать религиозной символикой и знает о социальной роли религии. Конечно, эту базу он мог получить от матери, однако и другие барраярские форы — в том числе его дед и отец, — упоминают Бога и богов достаточно часто. Можно сказать, конечно, что это — чисто словесная формула неверующего. Однако в наше время и в нашей стране за такими упоминаниями стоит культурная база, которая существовала исторически недавно и возрождается сейчас. На Барраяре же после высадки прошло более шестисот лет, и нам трудно сказать, какие трансформации претерпела идея Бога за эти века.
По крайней мере, прирожденные барраярцы легко говорят: «Одному Богу известно, как это мне удалось» (Эйрел), «Бог свидетель, женщина, ты из меня дурака не сделаешь» (Петр Форкосиган) или можно даже услышать вполне искреннее «Спасибо вам. Спасибо... Спасибо. Благослови вас Бог…» из уст принцессы Карин, что в подобном контексте позволяет предположить, что она — человек верующий.
На Барраяре широко распространены также поверья и суеверия: приношения духам предков, возжигание огня на могиле, амулеты и талисманы, применение знаков от сглаза, причем это делают все сословия. Майлз совершает подобный ритуал не только для своего деда или маленькой Райны, но и для умиротворения духов убитых в бою врагов, что уже выходит за пределы традиционного для светской культуры поминовения предков.
Также характерны в этом отношении обычаи простого народа: ведь Ботари неоднократно говорит о донимающих его демонах, а дендарийская горянка Мара Маттулич падает на колени и благодарит (кого?) за рождение здорового ребенка. Вероятно, она благодарит того же Бога, к которому взывает принцесса Карин. И вера в этого Бога сохранилась у разных слоев населения.
Упоминания о церкви на Барраяре мы не встречаем, религия не включена в государственную идеологию, но она, вероятно, присутствует как общекультурный феномен. Таким образом, в триаде вера-религия-церковь последняя составляющая просто отсутствует. Государственная идеология не включает религию. Но некоторые социальные функции церкви берет на себя барраярская Имперская Служба Безопасности.
Отчасти, по-своему, Имперская Служба исполняет ту же социальную роль, что в Средние Века — земная Церковь: предохранительного клапана. Через нее любой талант способен отмыть свое кастовое происхождение.
Лоис Макмастер Буджолд. Братья по оружию
Это отчасти напоминает советский период, когда секулярное государство заменило церковь коммунистической партией и религию — идеологией. Тем не менее, церковь, религия и вера существовали параллельно; время от времени государство брало их на вооружение. На Барраяре же в отсутствие церкви как социального института трансцендетное и иррациональное воплотилось в духах предков, возродившихся в массовом сознании или в коллективном бессознательном, и в Боге, которому молятся сами, не придерживаясь определенных конфессий.
Но в любом случае, на Барраяре сложилось и развилось светское общество, где религия не играет серьезной роли, хотя некоторые ее элементы существуют, а власти предержащие не используют веру или атеизм при управлении государством. Гораздо более загадочной видится ситуация на Цетаганде.
Предположения о Цетаганде
Цетагандийская империя представляет собой абсолютную монархию с кастовым общественным устройством. На самом же деле это гигантский генетический проект по созданию идеального человека. Иерерахия Цетаганды основана на генетике. Правящую верхушку составляют генетически измененные люди — ауты. Их кариотип (количество и другие признаки хромосом в ядре одной соматической клетки) включает 48 хромосом, в то время как для человеческого вида характерен кариотип из 46 хромосом. Поэтому аутов можно назвать новым видом. Они доживают до 150 лет, отличаются здоровьем и красотой. Ауты размножаются с помощью искусственного оплодотворения, совершают генетические эксперименты и охотятся за полезными генами и сочетаниями генов по всей Галактике. Точнее, главным образом занимаются поиском аристократы более низкого ранга — гемы. У гемов обычный кариотип, но их геном тоже несколько отличается от генома обычных людей, а размножение находится под контролем. Каждый гем-лорд мечтает получить в жены аут-леди. Ведь тогда в генотипах его детей будут гены аутов. Так ауты обеспечивают верность гемов и получают дополнительный материал для своего проекта.
Однако на Цетаганде, занимающей несколько планет, живут и обычные люди. Как же ауты и гемы удерживают власть, каким образом управляют обществом? Иными словами, какова государственная идеология Цетаганды и есть ли там религия?
Мы знаем, что титулы императора и императрицы включают слово Celestial (небесный, божественный), и переводятся как Небесный господин, Небесная госпожа. Императорская резиденция тоже содержит это слово и переводится как Райский или Небесный сад. Генная база аутов носит название Звёздные Ясли. Все это говорит о божественном или полубожественном статусе аутов. Вполне возможно, что они создали социоцентрическую религию, где гемы способны приблизиться к ним, получив для своих детей гены аутов, а обычные люди могут надеяться на то, что их гены когда-нибудь попадут в Звёздные ясли. Если гемы и ауты охотятся за генами на других планетах, почему бы им не искать то же самое у себя? Известно, что ген телепатии был взят у бездомной бродяжки, дальнейшую судьбу которой мы не знаем. Однако вполне возможно, что человек, у которого нашли полезный для аутов ген, получает какие-либо преимущества, или, по крайней мере, награду и славу. По крайней мере, Майлз Форкосиган, инопланетник и «варвар», удостоился почестей, значит, это может быть обычной практикой. Во всяком случае, для простых жителей Цетаганды подобная перспектива может быть чем-то вроде приближения к божеству или просветления.
Возможно также, что проект «Цетаганда» начинался как корпорация, и за несколько веков корпоративная солидарность наподобие японской превратилась в своеобразную религию.
Однако все это лишь наши предположения.
Выводы
В «Саге о Форкосиганах» Буджолд представляет немало социальных моделей, с большей или меньшей степенью детализации. Видно, что к религии она относится как к культурному феномену, который сохраняется по мере распространения людей по Галактике, однако не уделяет ей слишком много внимания. Религия не играет важной роли в этой Вселенной, по крайней мере, так показывает нам автор. Даже теократические режимы существуют лишь благодаря научным достижениям (маточные репликаторы и культуры яйцеклеток на Афоне). Там, где наличие религии можно только предположить, божественный или полубожественный статус вызван достижениями биотехнологий (ауты Цетаганды). Там, где религия сохранилась как есть, её роль обусловлена исторически - древней и мощной культурой (Земля, куда совершаются религиозные паломничества), либо происхождением от монорелигиозных колонистов, настроенных на построение светского общества (Колония Бета). Там, где ее оставили на произвол культурной эволюции, она сохраняется только как традиция и никак не влияет на государственные дела (Барраяр). Интересно, однако, что религиозность или ее отсутствие в цикле никак не коррелирует с техническим или социальным прогрессом. Примечательна при этом отнюдь не бетанская ситуация. Бета — это то самое секулярное общество в своем развитии. На Барраяре жизнь несколько столетий была практически средневековой, сохранилась вера, но никакой церкви и даже религиозной идеологии — по крайней мере, влияющей на социальное развитие — не сформировалось. Сформировалось сильное государство. В фантастике нередко можно встретить религиозные планеты на средневековом уровне развития. Барраяр существенно от них отличается, и скорее всего потому, что первые колонисты все же были представителями секуляризированной техногенной цивилизации. Таким образом, Л.М. Буджолд рассказывает как раз о том, что вышло из современного секулярного общества, которое продолжает доминировать и через девятьсот лет. А задачу исследовать эволюцию веры, религии и тем более церкви она перед собой явно не ставит.
@темы: Сага о Форкосиганах, Барраяр, фб, фандомная аналитика, лоис макмастер буджолд
четверг, 17 марта 2016
Работа впервые представлена на ФБ-2015 - fandom Miry Pankeevoj 2015
Название: Влияние магии на секс в мирах Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, Комендант Скив
Форма: фандомная аналитика
Рейтинг: R
Размер: 5694 слова, включая цитаты
Размещение: с ником автора
читать дальшеВведение
Сексуальная сфера — неотъемлемая часть человеческой природы и культуры, а в мирах, где имеется магия и боги, их влияние на секс неизбежно. Например, магические способы контрацепции, существующие на Дельте и Эпсилоне, могут быть легко нивелированы под влиянием шархийских богов Беты. Магические существа — нимфы — связаны с одной из аватар богини любви и плодородия, некоторые неклассические маги шархи получают благословение шархийской богини любви Эрулы, мистики обретают свою Силу благодаря тому или иному богу. Но очень часто магическое влияние на секс не связано с верой. Поэтому мы будем рассматривать здесь магическую и божественную составляющие любовной магии без отрыва друг от друга.
Привороты
Собственно говоря, даже в нашем мире всевозможные привороты и отвороты применяются веками. Другое дело, что частично это шарлатанство, частично — неспецифическое возбуждающее воздействие. Можно вспомнить про Людовика XIV, которого его официальная фаворитка потчевала приворотными снадобьями, а они являлись возбуждающими средствами и никак не могли привлечь его именно к ней.
Иное дело — реально существующая магия. И недаром на Дельте существуют законы, регламентирующие привороты.
Использование любовной магии (как-то: приворотные зелья, заговоры и разнообразные методики школы Чистого Разума) по отношению к гражданину любого сословия и пола с целью склонения с сожительству или завладения имуществом карается денежным штрафом или лишением свободы от одного года до десяти лет в зависимости от последствий.
УК королевства Ортан.
Это неудивительно. Особенно впечатляющим бывает воздействие на сознание. Стоит вспомнить только случай, когда некие молодые люди в Даэн-Риссе приняли главу эльфийской разведки и дипломатии Раэла за женщину легкого поведения, а потом обозвали его педиком. Собственно говоря, Раэл — бисексуал и, как всякий эльф, заботится о своей внешности, а его бирюзовая помада известна во всех мирах (но вот местные гопники ее не знали). И впоследствии его сотрудник и любовник Толик говорил:
Пусть скажут спасибо, что меня там не было, а то бы их трахали какие-нибудь крупные млекопитающие.
Правда, спасибо говорить оказалось некому. Раэл — маг-менталист двенадцатой ступени — аккуратно заколдовал своих обидчиков, и они занялись сексом друг с другом у всех на глазах. Эльф же спокойно телепортировался. Возможно, этим бы все и закончилось, но, на свою беду, обидчики Раэла стали домогаться прохожих. У некоторых из них — возмущенных молодых дворян — оказалось с собой оружие, которое они не преминули пустить в ход. В итоге дело было закрыто. Раэл оказался ни при чем. Так что магическое воздействие на сексуальную сферу — дело действительно небезопасное. Тем не менее с ним иногда можно бороться.
Известно, например, что на короля Шеллара любовная магия не действует вообще. На неклассического мага Кантора — выборочно. Например, порошки и прочие средства, основанные на классической магии, для него — аллергены или яды, с сильнейшей золотой паутиной он научился бороться, ведовские артефакты, например, андрогины, действуют как на всех. Рассмотрим же эти средства.
С помощью андрогинов была осуществлена попытка внести раскол между Ортаном и Эгиной. Произошла она, когда король и королева Ортана проводили медовый месяц в Эгине.
Сильная ведьма сделала андрогины — фигурки, долженствующие вызвать желание у королевы Ортана Киры и короля Эгины Александра. Эти фигурки зашили им в подушки. Подействовало же все только на Александра. Правда, Александр был большим бабником и имел обыкновение брать понравившуюся ему даму на прогулку в колеснице и прямо на большой скорости заниматься с ней сексом. Однако как раз к Кире он обычно не испытывал сексуального влечения. Но под действием колдовства все изменилось.
— Я полностью рехнулся. Я всегда считал, что воительницы — это уже не женщины. Они никогда меня не интересовали, и даже были чем-то неприятны, особенно такие как ты, потрепанные в битвах. А тут со мной что-то невероятное творится. Я тебя хочу, как еще ни одну женщину никогда не хотел. Это действительно безумие, но это безумие приятное.
Кира оказала активное сопротивление, точнее, врезала его величеству по яйцам, но прийти в себя Александр смог только после того, как в него выстрелили и он собственными глазами увидел стрелу.
— Не знаю я, что на меня нашло, честью клянусь, детьми клянусь, не знаю! Никогда такого не было!
<…>
— Ты хочешь сказать, что раньше такого не делал? — уточнила Кира. — С другими… пассажирками?
- Но не так… не настолько… Ведь я готов был взять тебя силой, если бы понадобилось…
Кира же не подверглась никакому воздействию по простой причине. Во время любовных игр они с Шелларом кидались подушками, которые перепутались, и подушка с андрогиной досталась Шеллару, на которого не повлияла никак.
Это второй пример нечувствительности Шеллара к любовной магии. Вряд ли это происходит потому, что он не сразу обрел чувства. Но любви он научился уже давно, попав в юности под эмпатическое воздействие на концерте Эль Драко. Сам король считает, что защиту от приворота дает ему сережка его погибшей возлюбленной — Валенты, которую та потеряла в его постели после единственной ночи, проведенной ими вместе. Значит, настоящая любовь, точнее, память о былой любви хранит Шеллара от ее суррогатов. Подобное верно и для других людей. В качестве примера можно привести заклятие на доверие.
Заклятие на доверие
Это заклятие штучной работы содержит в себе элементы запрещенной школы Потаенных Дуновений. Аферист Артуро Сан-Барреда получил это заклинание путем шантажа от мага мэтра Алехандро и с его помощью воздействовал на Ольгу. Заклятье действует выборочно, то есть человеку нельзя внушить нечто, что противоречит известным ему фактам. Тем не менее оно очень сильно. Это признает даже профессионалка Нита Галл. Она обладает врожденным даром психолога и природной притягательностью. Ее работа заключается в следующем: она втирается в доверие к разным людям, привязывает их к себе, составляет их психологический портрет, выясняет тайные желания и стремления, иногда компрометирует:
Заклятие на нем довольно мощное, даже мне пришлось постоянно себе напоминать, где я нахожусь и чем занимаюсь, чтобы не расплыться и не начать ему всерьез сочувствовать.
Данный вид магии относится не только к сексу, да и Артуро кроме него использовал определенного вида порошки. Тем не менее оно должно было сыграть решающую роль в соблазнении и удержании Ольги. Но не сыграло. Она продолжала любить Диего и доверяла Артуро только выборочно, что удивляло ведьму донью Исидору, мать этого афериста. Однако Раэл понял, в чем была причина:
У тебя было ощущение, будто ты разрываешься пополам? Вот это и есть результат конфликта между воздействием заклинания и твоей любовью к Диего, которая на самом деле никуда не делась, и не пытайся это отрицать. Ты его не забыла и не разлюбила, и сейчас ты в глубине души рада, что виноват оказался не он. И следует заметить, если бы не он, если бы не было в твоем сердце этой неистребимой любви, ты бы давно сломалась, утратила личность, стала безвольной игрушкой в руках негодяя...
Это еще один пример того, как любовь противодействует ментальной магии. Другие подтверждения можно найти, рассмотрев еще один очень сильный приворот.
Золотая паутина
Золотая паутина — крайний случай приворота, приводящий к гибели объекта. Она выглядит как тонкая паутинка из золотых нитей. Этот вид магии использовала ведьма Арана.
Она обладает очень мощной Силой, которая позволяет ей безотказно и очень быстро привораживать мужчин. Любых. Вот она и ездит по свету, присматривает себе мужчину побогаче, привораживает, овладевает его деньгами и убегает. Для путешествий она привораживает уже другого, посильнее, чтобы в случае чего мог ее защитить. А когда он больше не нужен, бросает. Или он сам гибнет, защищая ее. В любом случае ее жертвы не выживают, даже когда она их оставляет. Они бросаются ее искать, сходят с ума, кончают с собой. Вот такая милая дама.
Мы знаем несколько примеров воздействия золотой паутины. О первом упоминает Саэта, которую вместе с Кантором отправили на охоту за ведьмой. Этот человек видел золотую паутину, под которую попал.
Отвратительное было зрелище — здоровый мужик, полностью утративший разум на не сексуальной почве. Ее тогда-то чуть не вырвало.
Мы не знаем, обладал ли тот несчастный магическим даром. Во всяком случае, далеко не все жертвы видят ее и далеко не все маги. Так, когда Арана появилась в городском собрании Даэн-Рисса, золотую паутину увидела только нимфа Азиль, а присутствующие там маги не заметили ее. Также не видели паутины оба объекта, которых избрала Арана.
Прежде всего ведьма набросила паутину на Шеллара. Но она сгорела на короле. Правда, осталось неспецифическое возбуждающее воздействие: он стал чаще заниматься сексом с очередной фавориткой. Девушка думала, что король влюбился в нее, но Жак объяснил:
Скажи ты ей, чтобы не морочила себе голову. Это на него так действует пепел золотой паутины. Оно через пару недель попустит.
Итак, Арана, убедившись в бесполезности своих усилий, обратила внимание на Элмара. Тот действительно стал одержимым, рвался к ведьме и, что совершенно невозможно для него, ударил свою возлюбленную — нимфу Азиль, пытавшуюся его удержать. И только баллончик слезоточивого газа, который распылила ему в глаза Ольга, смог остановить Элмара. Он сошел бы с ума и погиб, как все, но нимфа смогла снять с него Золотую паутину, потому что любила его. Правда, Азиль при этом отметила:
Цитата:
Такие вещи нимфа может делать только для любимого человека.
Азиль также смогла понять, что паутине сможет противостоять Кантор, который благодаря своей магической Силе попадает в особое субпространство — Лабиринт.
— Если ты увидишь золотую паутину, попробуй отразить на нее, если получится. Вы будете в равном положении. Если попадете в Лабиринт вместе, там ты будешь сильнее.
Надо сказать, что сопротивляться паутине Кантор смог и без Лабиринта, когда заслонил собой друга, которого Арана выбрала в качестве жертвы. Он испытал сильный страх, даже панический ужас, но вышел из шока благодаря нескольким пощечинам от Саэты.
А когда захваченная ими в плен Арана, ментально подчинив себе Саэту, бросила паутину прямо в Кантора, он поступил по совету Азиль и сумел одолеть ведьму. Правда, сначала он занялся с ней сексом прямо на столе, а потом, не прекращая своего занятия, вонзил ей в живот нож. Но воздействие паутины этим и ограничилось. И это несмотря на то, что когда-то Кантор любил Арану. В то время у нее уже была Сила, но не такая мощная. Надо учесть также, что Кантор находился под покровительством шархийской богини любви, но об этом ниже. А пока вернемся к нимфе Азиль, для которой секс и любовь — основа ее Силы.
Магия Азиль
Нимфа, как уже говорилось выше, — элементаль жизни, связанная с богиней любви. И она должна до созревания постоянно спать с разными мужчинами. Это ей необходимо для собственной Силы. Нимфа сама выбирает себе партнера, она чувствует, кто нужен ей и кому нужна она.
Каждому мужчине нимфа после ночи с ним дает что-то хорошее. Причем заранее ни она, ни он не знают, что конкретно.. Иногда это просто хорошее настроение, иногда вдохновение. Например, когда нимфа Азиль спала с Диего дель Кастельмарра (Кантором) в бытность его Эль Драко, он прямо в процессе писал музыку, кладя бумагу ей на спину или на живот в зависимости от позы. Так, по крайней мере, утверждала сама Азиль, а она врать не умеет. Несколько лет спустя Азиль, не узнав в Канторе Эль Драко, по крайней мере дважды предлагала ему провести с ней ночь. Но он отказывался не только потому, что опасался, что она тогда его узнает. У него было слишком много проблем, и он ждал, когда останется одна. Кантор рассчитывал, что Азиль вернет ему прежний голос, который он утратил после пыток. Но получилось по-иному: он избавился от бесплодия, считавшегося неизлечимым в трех мирах. В юности бесплодие его никак не беспокоило и не создавало проблем, потому магия нимфы и не подействовала на эту сферу в те времена. Однако когда Кантор обрел настоящую любовь, возможность иметь детей стала для него важна, хотя он не сразу осознавал это. А певческий голос он поставил новый, самостоятельно.
Другие партнеры Азиль тоже обрели многое. Так, Орландо она вернула утраченную ранее магическую Силу, а каппийского солдата Харима избавила от врожденной аномалии развития гениталий и вызванной ею импотенции. Но самое большое чудо она совершила для своего избранника — принца Элмара. Действительно, у нимфы до созревания много мужчин, но возлюбленный только один. И его она может избавить от самых безнадежных заболеваний. Элмар же получил тяжелейшие травмы от удара драконьего хвоста. У него был в нескольких местах сломан позвоночник, ребра прорвали легкие, а почки оказались отбиты и смещены. Никто не решался браться за такой безнадежный случай, но доктор Стелла Кинг прооперировала Элмара, достав из легких сто сорок два осколка ребер и собрав позвоночник, причем один позвонок она вытащила из желудка. Элмар выжил, но нижняя часть его тела оказалась парализована. Ни маги, ни мистики, ни врачи не могли ему помочь. Для воина двадцати семи лет от роду это было концом жизни. Всю жизнь ходить под себя, никогда не знать женщины, да просто никогда не встать на ноги — эти мысли были невыносимы. Принц мечтал только об одном — покончить с собой, но Шеллар приказал установить за ним круглосуточный надзор. Неизвестно, чем бы все кончилось, но Азиль, узнав о несчастье, пришла к нему, пройдя огромное расстояние пешком. В первую же ночь нимфа легла к Элмару в постель и объяснила, что сможет вылечить его.
— Но, Азиль… — ты в отчаянии от ее непонятливости и детской наивности, ты пытаешься объяснить, путаясь в словах и сгорая от стыда и унижения, и тебе хочется плакать. — Я… не могу.
<…>
— Ну что ты. Я тебя люблю, значит ничего неизлечимого с тобой быть не может. Только мы должны все время быть вместе. И заниматься любовью.
— Но как?
— Как можешь. Обними меня крепче. И поцелуй.
А потом тянутся ночи, похожие одна на другую. Она приходит к тебе, забирается в твою постель и делает такое, что стыдно потом вспомнить. Тебе кажется, что это отвратительно и противоестественно, но ты стискиваешь зубы и терпишь, не пытаясь возражать. У тебя появилась надежда, последняя надежда на чудо, и ты хватаешься за нее, потому что тебе все равно нечего терять.
И где-то через неделю ты вдруг чувствуешь, что ты уже не пол-человека, а немного больше. И с этого момента отчаяние покидает тебя. Навсегда.
Азиль дарит только добро. Никто из случайных ее партнеров не оказывается одержим, все вспоминают ее с радостью, самое большее, что может быть, — легкая влюбленность, которая быстро проходит. Шеллар по этому поводу говорит:
Вполне логично, что в природе просто обязан существовать подобный защитный механизм, иначе нимфы несли бы зло, а не добро. Они не смогли бы выполнять свое предназначение, если бы за каждой тянулась вереница разбитых сердец.
Исключением оказался полудемон Харган. Он испытал к Азиль сильнейшую, болезненную страсть, которую она разделить не могла. Но причиной этому было влияние богини — Матери богов пустыни, чей храм Харган уничтожил, служителей убил, жрицу довел до самоубийства и забрал магический артефакт — статуэтку богини. Наказанием, последовавшим от богини, и была безнадежная любовь и страх за жизнь нимфы.
Сама же Азиль — воплощение жизни. Но даже она не может оживлять умерших. И потому упокоился укусивший ее вампир. И потому после секса с ней упокоился Повелитель — некромант Скаррон. Однако при этом похожий на мумию высший лич превратился в человека, правда, мертвого.
— Я не могу сделать мертвое опять живым. А он хотел именно этого. Быть живым, красивым и бессмертным. Он стал красивым, но остался мертвым. Теперь — насовсем.
Надо отметить, что в Скаррона, когда он еще не превратился в лича, был влюблен его ученик Нимшаст. Сам Нимшаст тоже давно являлся личем, что не мешало ему заниматься сексом как с живыми людьми, так и с зомби. Своего мертвого наставника он держал в особом помещении, но позднее был упокоен, как и объект его многолетней страсти.
Но пусть мертвые хоронят своих мертвецов, а мы говорим о живых.
Дальнейшая судьба Азиль — счастливая. Она созрела, вышла замуж за Элмара и стала рожать детей. Одних девочек, которые тоже будут нуждаться в сексе с разными мужчинами до созревания. Известно, однако, что через несколько поколений потомки нимфы становятся обычными людьми и рожают не только девочек, но и мальчиков. Сама же созревшая нимфа потеряла интерес к другим мужчинам, кроме своего избранника.
Посторонние мужчины исчезли из ее жизни резко и несколько неожиданно даже для близких, вместе с ними пропала и способность к видению всего связанного с сексом. Зато теперь она всегда могла точно объяснить, отчего плачут дети, что у них болит, чего им хочется, чего они боятся и многое другое, обычно сокрытое от нормальных взрослых. Даже ощущения еще нерожденных детей не были для нее тайной. Так же легко она могла найти общий язык с любым животным, а растениям достаточно было одного ее присутствия, чтобы расти, цвести и плодоносить с удвоенной силой.
Так воплощенная Жизнь обернулась другой своей стороной.
Цена исцеления
В параллель с Азиль можно поставить целительницу Жюстин. Обеим для их Cилы необходимо сексуальное желание. Но Азиль должна его удовлетворять, этим служа богине и Жизни вообще, получая Силу и отдавая ее. А Жюстин должна это желание сублимировать. Она — единственная женщина в команде героев под названием «Великолепная Семерка», и в то же время — монахиня одного из христианских орденов Дельты. Девушка дала обет целомудрия и пока соблюдает его, сохраняет свою силу целительницы. Но Жюстин очень влюбчива и испытывает влечение к многим привлекательным мужчинам. И чем сильнее ее влечение, чем больше усилий требуется для его преодоления, тем больше Силы она получает от Господа для лечения.
А усилия ей приходится прилагать немалые. Это почувствовал Кантор, которого Жюстин лечила от тяжелой контузии, вызвавшей паралич половины тела. В этот момент к нему стала возвращаться чувствительность правой половины лица.
Словно невидимая теплая волна окатила лицо, плеснула на грудь и застыла на губах, ощутимая, почти как материальное прикосновение. Тяжелый сладкий комок зашевелился в самом низу живота, то сжимаясь, то растекаясь медленными густыми волнами, как… как будто… о нет…
Эмпатические способности Кантора позволяли ему воспринимать это влечение и позднее.
Чувства сестры Жюстин более походили на любовь взрослой, зрелой женщины, точно знающей, чего она хочет от мужчины, и совсем не подобали смиренной монахине.
Поняв, в чем дело, Кантор испугался. Он подумал, что Жюстин не выдержит искушения и позовет его., А он не сумеет не ответить, займется с ней сексом, в результате чего она сломает обет целомудрия и лишится силы, которую дает ей Господь. Но священник отец Себастьян объяснил, что не этого нужно бояться.
— Сломать обет при таких играх с искушениями практически невозможно, а вот сгореть, хватанув лишку Силы, — это запросто. И как раз этого Жюстин не чувствует. Она абсолютно четко осознает, где лежит предел ее моральной устойчивости и насколько близко к нему можно приблизиться без риска для обета. А вот предельное количество Силы, которой она способна управлять, не может определить даже примерно.
Таким образом, Жюстин рискует не нарушить обет целомудрия, а просто сгореть. Но этого не происходит. А Кантор и его товарищ Эспада, тоже контуженный, поправляются. Причем отец Себастьян утверждает, что им очень повезло.
Между нами, Кантор, если бы она не запала на тебя, то демона б рогатого вы с Эспадой сейчас ходили. В лучшем случае через полгода выползли бы вот так же, с палочкой. А без палочки — и вовсе никогда. Да, собственно, зачем о плохом, обошлось же…
И значит, в этом случае тоже можно сказать, что Кантора и Эспаду спасла любовь, точнее, сублимированное сексуальное желание, подарившее целительнице Силу.
Правда, так бывает не всегда. Для отца Себастьяна обет целомудрия ничего не добавил и не прибавил. Для него это не было слишком большим искушением. Силу он обретал, преодолевая желание поддаться чревоугодию.
Надо сказать, однако, что далеко не все мистики принимают обет целомудрия. Существуют жрецы и жрицы Мааль-Бли, которые занимаются чем-то вроде сексотерапии и прекрасно чувствуют сексуальные и любовные проблемы людей (и эльфов тоже).
Но сексуальное влечение у магов и мистиков имеет также и другую природу, и иные механизмы. Иногда оно является побочным эффектом от Силы, как у Этель.
Этель и ее сексуальность
Боевой маг восьмидесяти лет от роду, Этель выглядит сексуально озабоченной молоденькой девчонкой. Например, вытаскивая Жака из магической субреальности, где он потерялся после первой своей магической битвы, она уселась на него верхом и принялась упоенно заниматься любовью на глазах у нескольких человек, в том числе у прадеда — придворного мага Ортана мэтра Истрана. Надо сказать, что Жаку это понравилось, но потом он уже бегал от неутомимой волшебницы. Этель также пыталась устроить групповой секс после победы над драконом и попросила у Шеллара в оплату за участие в битве ночь любви, после которой король едва выполз из спальни.
После исчезновения магии Этель утратила всякое желание. И дело даже не в том, что она постарела, а в том, что утратила Силу. Но потом, выбравшись в магическую зону, волшебница снова затрахала окружающих. В буквальном смысле. При дворе Лондры, куда она прибыла, не знали, куда от нее деваться.
Кстати, ученица Этель, похоже, обладает теми же свойствами. Явившись однажды в свою башню, магичка застала ученицу в постели вместе с несколькими мужчинами, которых та натаскала телепортом. Впрочем, для Этель это не было неожиданностью.
Подобный побочный эффект присущ далеко не всем магам. Но среди них встречаются и другие интересные особенности. Примером может послужить мэтресса Морриган, придворный маг Лондры.
Превращения Морриган
Морриган — на четверть демонесса. Она — трансформер, и может менять человеческий облик на демонический. Иногда это происходит от сильного стресса, иногда — по собственному желанию. Последнее она практикует во время секса. Неизвестно, как она поступала, будучи возлюбленной мэтра Вельмира за триста лет до действия настоящей серии. Но со случайными партнерами она ведет себя одинаково. В самом разгаре процесса, когда возбуждение мужчины нарастает, красивая обнаженная женщина в его руках вдруг превращается в чешуйчатого хвостатого демона со сверкающими багровым светом глазами и длинным змеиным языком. Далеко не каждый способен выдержать такое. У некоторых все просто падает, и продолжать процесс они не могут. Некоторые сходят с ума, иные становятся импотентами. Но многие все же доводят дело до конца. Например, Жак, трусоватый в общем-то парень, не испугался, ведь демонесса его целовала, а не пожирала. Однако Эль Драко повел себя так, что Морриган сохранила о нем самые добрые воспоминания и самые лучшие чувства.
Только эксцентричный и немного сумасшедший Эль Драко мог от такого поворота дел прийти в полнейший экстаз и до утра самозабвенно любить прекрасную демонессу, безумея от страсти и умоляя не превращаться обратно в человека…
Такая реакция практически уникальна, подобным образом вел себя, как упоминалось позже, только Макс. Шеллар, как предполагал Кантор, мог вообще не отреагировать на превращение, продолжать свое дело и кончить, как с обычной женщиной.
Во всяком случае, Морриган относится к Шеллару хорошо, а вот Жака, мягко говоря, недолюбливает. Дело в том, что на всех своих партнеров она накладывает заклятие. Оно очень простое: у всякого, кто попытается болтать о подробностях секса с волшебницей-демонессой, отсохнет язык. Все, конечно, молчат. Кроме Жака, хакера-переселенца, который обращается с заклинаниями, как с компьютерными программами. Поэтому он сумел сломать и это заклинание и разболтал все нескольким людям.
Но это не единственный партнер Морриган, на которого она злится. Неклассический маг Казак, вечный переселенец, возвращающийся в миры, где умирает, поступил гораздо проще. Обнаружив превращение, он облил демонессу святой водой и телепортировался, что для Морриган было не только обидно, но и неприятно. У демонов аллергия на христианские обряды, но вовсе не потому, что демоническая природа какая-то темная, это просто магическая несовместимость школ.
Кстати, несовместимость с классической магией есть у шархийской. Именно поэтому у Кантора имеет место аллергия на приворотные зелья, приготовленные классическими магами.
Шархийская магия
Далеко не все шархийские маги обладают какими-то особыми свойствами, связанными с сексом. Но ветвь Кирин, к которой принадлежит Кантор, – особый случай. Некогда у прадеда Кантора Дарро Изгнанника и Кирин, жрицы шархийской богини любви Эрулы, родился сын — Байли. Он, как и его потомки, получил благословение Эрулы. Оно делает носителя привлекательным для лиц противоположного пола. И Байли Рельмо, и Макс, и Диего — любимцы женщин. Так, Байли получил инсульт в восемьдесят шесть лет, когда на нем скакала двадцатилетняя чернокожая красавица, в шестидесятидвухлетнего Макса влюблены все сотрудницы службы «Дельта». Упоминается его роман с молодой девушкой — Леночкой Соколовой.
… ох, Леночка, Леночка, Снегурочка синеглазая… И что во мне находят молодые девки, которые во внучки мне годятся? Страшная штука — благословение Эрулы…
Повышенное внимание испытывает Диего, хотя он не всегда этим доволен. Например, находясь в охране Шеллара во время мероприятия, он эмпатически почувствовал интерес множества дам и даже, что вызвало у него ненависть и гнев, монсира Гоше, секретаря известного нетрадицонной ориентацией короля Галланта.
Диего в бытность Эль Драко, как говорится в книге, «перетрахал половину континента». Впоследствии он испытывал затруднения с выбором имени для дочери. Все приходящие на ум имена напоминали ему о бывших любовницах, а он таких воспоминаний не хотел.
Надо отметить, что благословение Эрулы напоминает магию нимф. Недаром Азиль говорит Диего, что он такой же, как она. И действительно, связь с любимцами Эрулы, пусть короткая, приносит большинству женщин удачу, их жизнь изменяется к лучшему, несмотря на различные неприятности, от скандала с родителями до развода с мужем. Известно, правда, исключение — для хинской девушки Мэйлинь любовь к Эль Драко закончилась самоубийством, но это произошло из-за незнания им культурных традиций Хины. В противном случае он бы выручил Мэйлинь, которой ее отец вынес, по сути, смертный приговор за внебрачную связь.
Но женщины «Дельта-Европы» вспоминали Эль Драко с удовольствием и благодарностью, радуясь сложившимся обстоятельствам.
Ну и к демонам рогатым такого мужа, он все равно был скотина. Ну и подумаешь, родители всыпали, так хоть есть теперь что вспомнить. Да это просто счастье, что жених разорвал помолвку, вышла бы за него — сейчас бы так же страдала, как моя лучшая подруга... Послушать их, так у всех поголовно жизнь изменилась к лучшему, все до единой что-то новое в ней поняли, и ни одна ни о чем не жалеет...
Это подтверждается словами Саши, троюродной сестры Диего, которая хотела, чтобы он переспал с ее подругой Настей, девушкой крайне пугливой, романы которой были до этого на редкость неудачны.
У вас, избранных Эрулы, свойство есть такое — после вас женщина уже не может со всякими козлами связываться.
Правда, Диего, вспомнив, как Ольга связалась с аферистом Артуро, выражает сомнения. Однако, во-первых, здесь могло иметь место наказание от Эрулы для самого Диего, который, правда, из самых лучших побуждений, оставил Ольгу. Во-вторых, именно любовь к Диего позволила Ольге сопротивляться влиянию Артуро, и долго вся история не продлилась.
Хотя, конечно, между Ольгой и Диего возникло настоящее прочное чувство, а благословение Эрулы — все же достаточно ограниченный и поверхностный дар, такой же, как влюбленность в нимфу.
Свойство привлекать особ противоположного пола является врожденным, весьма ограниченным и не пригодным к сознательному использованию.
То же самое подтверждает и Макс после того, как Шеллар попросил его и Диего развлечь и отвлечь принцессу Тину, страдавшую после гибели мужа.
— Это все равно не сработало бы. Я, конечно, честно попытался, но исключительно затем, чтобы Шеллар от меня отстал. И Диего, полагаю, поступил так же. Тут даже мой покойный папенька ничем не помог бы. Наш дар слишком… поверхностен для такого дела. Легкомысленная интрижка — не то, что могло бы «отвлечь и развлечь» в нашей ситуации.
Магическая притягательность для противоположного пола передается всем потомкам Кирин, в том числе и женщинам. Так, когда Ольга была беременна дочерью, то стала испытывать повышенное внимание со стороны мужчин и во время путешествия по Мистралии, и во время пребывания в плену у Харгана, когда сразу несколько каппийских солдат сделали ей предложения руки и сердца. А наместник, обнаружив Силу у ее ребенка, не мог понять, кто его привлекает — мать или дочь. Пол ребенка он определил просто:
— Уверяю, если бы это был мальчик, к тебе липли бы не мужчины.
Из этого можно сделать вывод, что к Алламе, матери Диего, во время беременности испытывали влечение женщины. А причины притягательности беременной Ольги для мужчин четко определила Саша в беседе с Мафеем.
— … а она совершенно обычная, и ножки-палочки точь-в-точь как у меня, а на голове я вообще молчу что.
— Да перестань! — возмутился Мафей. — Она последнее время очень похорошела! Вот как только забеременела, так и грудь выросла, и ножки стали не палочки, и даже волосы легли. То ты, наверное, тоже уловила ее страхи, вот у тебя и перекосило картинку. Она вечно боится, что у нее то не так, и это не этак, и все вокруг видят и чего-нибудь нехорошее о ней думают…
— Да нет, как раз в тот момент она ничего такого не боялась, у нее все страхи были за Диего, за ребенка и еще за какого-то дядьку, который остался где-то в логове врага в большой опасности. Я-то как раз видела то, что есть, что видно глазами. А ты — нет. Значит, она носит девочку, и эта девочка ветви Кирин фонит на всех мужчин своей фамильной притягательностью…
Возлюбленные Эрулы также могут к ней воззвать. Так случилось, когда в беду попала Настя. Вероятно, она была изнасилована, потому что потом некоторое время боялась мужчин. Макс воззвал к Эруле, и обидчик исчез. Просто пропал, и все.
Кроме вышеуказанных свойств, благословение Эрулы дарит особую чувствительность в отношении любви и секса. Недаром Кантор давал по этому поводу советы и Кире, и Шеллару, а Макс позже со всей уверенностью утверждал, что его сын больше не испытывает никакой ревности к королю.
Но есть и более серьезные вещи. И Макс, и Кантор способны снимать с женщин черную паутину.
Черная паутина
Черная паутина сама по себе не является магией. Это психотравма, вызванная изнасилованием. Она выглядит как толстая веревочная сеть. А видеть ее могут некоторые маги и Азиль. Морриган также обнаруживает эту травму у Кантора, но неизвестно, как она ее видит.
Черная паутина описана для трех персонажей серии — Кантора, Терезы и Хаши. У каждого из них эта травма проявляется по-своему и далеко не всегда влияет на сексуальную жизнь.
Пример с Хаши самый простой, и мы приведем его сразу. Жительница постапокалиптического мира Каппы Хаши — санитарный врач Пятого Оазиса, где жил альфийский агент Виктор Кангрем. Когда Оазис был захвачен войсками Повелителя, женщина оказалась в лапах у бандитов, которые больше недели возили ее с собой, непрерывно насилуя. К счастью, ее выкупил у них Виктор, спасенный из плена благодаря Элмару. Хаши была полностью в своем уме, но практически не разговаривала, лишь просила ее не тревожить и не расспрашивать. Еще через несколько дней черную паутину с нее снял Макс, и в дальнейшем все сложилось для Хаши благополучно.
Кантор, тогда еще Эль Драко, был изнасилован в тюрьме Кастель Милагро палачом, который при этом еще и резал ему спину ножом. К этому времени он был искалечен пытками. Кисть правой руки была отрезана, правая щека сожжена, нос сломан, рот разорван, а все тело покрыто ожогами и кровоподтеками. Измученный узник мог только эманировать ненавистью. Это и спасло его. Чудом оставшись в живых и обретя новое лицо и руку благодаря технологиям мира Альфа, он остался со своей памятью о произошедшем. Все усугублялось тем обстоятельством, что в Мистралии однополые связи безоговорочно осуждаются, гомосексуальное насилие является самым страшным для мистралийца унижением и сам Кантор, будучи в лагере, насмерть дрался с возможными насильниками и сумел отбиться. В Кастель Милагро ему это не удалось. В результате позднее он бьет любого, кто только напоминает о чем-то подобном, испытывает жгучий стыд, заподозрив, что об этом знают окружающие, чувствует потрясение, когда Шеллар напоминает ему об этом комплексе, и даже во сне не желает сесть на пустой трон королевы. Однако травма больше ни в чем не проявляется и никак не влияет на его сексуальную жизнь. Хотя пять лет Кантор не смотрел на женщин и не занимался с ними сексом, это было вызвано другими причинами — предательством возлюбленной, которая сдала его в Кастель Милагро. Это была та самая ведьма Арана, убив которую, он осознал, что остальные женщины не виновны в его несчастье. А полюбив Ольгу, он снова начал активную сексуальную жизнь. Мы не знаем, как и когда у него исчезла черная паутина, но можно предположить, что это постепенно сделала Ольга своей любовью. Косвенное подтверждение этому можно обнаружить в истории Терезы.
Тереза, переселенка с Альфы из времен Второй мировой войны, была изнасилована нацистами и попала на Дельту сразу же после этого. С тех пор она не могла даже думать о сексе, какое-то время не выносила прикосновений мужчин и сама не могла прикасаться к ним. Исключение составляли только пациенты в клинике, где она работала. Иными словами, на профессиональную деятельность паутина не повлияла.
На Дельте Тереза влюбилась в Жака, и чувство это было взаимным. Сексом они не занимались, но Жак своей любовью начал медленно снимать с нее паутину. Так, когда Тереза и Жак обнялись на глазах у Шеллара, тот был удивлен и обрадован. Но неизвестно, сколько бы это продлилось, если бы не Диего.
Во время празднования победы над драконом Диего и Ольга занимались сексом, так же как Элмар и Этель. Тереза, находясь в соседнем помещении, поймала эманации прирожденного эмпата Диего. Она не почувствовала ни отвращения, ни зависти, просто глубокую обиду, что ей такое недоступно.
Диего же, отправившись к ней извиняться и успокаивать, почувствовал свою магическую Силу и увидел черную паутину на Терезе.
Эта сеть обвивала тело девушки от плеч до середины бедра, плотно, в несколько слоев, так что просветов почти не было видно. Местами она свисала обрывками — видимо, стараниями Жака. Но, судя по оставшейся, бедному Жаку предстояло стараться еще года два, если не больше.
Прикоснувшись к паутине, Диего понял, что та горит.
В том месте, где он только что прикасался, виднелась явственная прореха, и черные жгуты паутины висели лохмотьями, съежившись, словно от огня.
И тогда, уже осознанно, Диего снял с Терезы паутину — простым наложением рук.
Паутина сгорела полностью, и Тереза, перестав бояться мужчин, вступила в близкие отношения с Жаком. Но ведь, если бы не старания Жака, вряд ли она разрешила бы Диего к ней прикоснуться. И значит, это еще один пример того, как магия и любовь действуют совместно — и любовь Жака, и покровительство Эрулы, и сама шархийская магия. Но также и сами люди, их естественные чувства.
Магия, секс и любовь
Напомним, что сам себе Диего не мог снять паутину. А их взаимная любовь с Ольгой — отнюдь не магия. Правда, иногда он думал и по-другому. Ведь оба они оказались вовлечены в некромантский ритуал «Мертвый супруг». Дело в том, что придворные дамы, посчитав Ольгу своей соперницей, наняли некроманта, который применил неснимаемое проклятье.
Ритуал состоит в создании магической связи с мертвецом противоположного пола. При нормальном проведении ритуала, мертвый супруг начинает посещать жертву по ночам и исправно выполнять супружеский долг, одновременно отпугивая от нее живых соперников. Жертва теряет своих живых партнеров, а от постоянных контактов с мертвецом начинает чахнуть и быстро умирает.
Однако Ольге повезло. Неопытный некромант, затащив девушку в близкую к Лабиринту субреальность, не понял, что среди вызванных им мертвецов оказался, во-первых, сильный мистик Шанкар, а во-вторых, живой человек. Это был Кантор, упавший в Лабиринт после магического поединка с Араной. По подсказке Шанкара Ольга выбрала Кантора, и некромант совершил обряд венчания. Однако Кантор убил незадачливого мага, а Ольга показала ему дорогу в реальный мир.
Позднее они встретились и очень быстро сошлись под влиянием другого магического воздействия — заклинания «Стань собой», которое наложил на посетителей трактира «Лунный дракон» неклассический маг Казак, тот самый, что облил демонессу святой водой.
Чуть позже Кантор спрашивал в Лабиринте у Шанкара, чем грозит девушке такое недоделанное проклятье, и получил ответ, что ничем. Она может встречаться и выходить замуж за кого хочет, но с ним, с Кантором, ей будет лучше всего.
Некоторое время спустя Кантор получил проклятье от Харгана, которого он подстрелил в бою. Он должен был регулярно страдать от сильной головной боли. Избавиться от этого можно было, выполнив ограничивающее условие: жениться на девушке, которая в тот же день тоже стреляла в Харгана и ранила его. Этой девушкой оказалась Ольга. Они действительно поженились довольно быстро, но все же дело было не только в магии.
Ведь если разобраться, то причины взаимного влечения и возникшей из него любви — это просто сами Ольга и Кантор, их природа, их личности. Они бы встретились все равно: еще до всей истории Кантор заинтересовался кристаллами с иномирской музыкой, которые были у Ольги, и собирался с ней познакомиться. Таким образом, магия или сама Судьба только ускорили дело.
Вывод здесь однозначный: магия может вызвать сексуальное влечение, может усилить его. Но все остальное — в том числе и любовь, и длительные прочные отношения — зависит только от самих людей.
Название: Влияние магии на секс в мирах Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, Комендант Скив
Форма: фандомная аналитика
Рейтинг: R
Размер: 5694 слова, включая цитаты
Размещение: с ником автора
читать дальшеВведение
Сексуальная сфера — неотъемлемая часть человеческой природы и культуры, а в мирах, где имеется магия и боги, их влияние на секс неизбежно. Например, магические способы контрацепции, существующие на Дельте и Эпсилоне, могут быть легко нивелированы под влиянием шархийских богов Беты. Магические существа — нимфы — связаны с одной из аватар богини любви и плодородия, некоторые неклассические маги шархи получают благословение шархийской богини любви Эрулы, мистики обретают свою Силу благодаря тому или иному богу. Но очень часто магическое влияние на секс не связано с верой. Поэтому мы будем рассматривать здесь магическую и божественную составляющие любовной магии без отрыва друг от друга.
Привороты
Собственно говоря, даже в нашем мире всевозможные привороты и отвороты применяются веками. Другое дело, что частично это шарлатанство, частично — неспецифическое возбуждающее воздействие. Можно вспомнить про Людовика XIV, которого его официальная фаворитка потчевала приворотными снадобьями, а они являлись возбуждающими средствами и никак не могли привлечь его именно к ней.
Иное дело — реально существующая магия. И недаром на Дельте существуют законы, регламентирующие привороты.
Использование любовной магии (как-то: приворотные зелья, заговоры и разнообразные методики школы Чистого Разума) по отношению к гражданину любого сословия и пола с целью склонения с сожительству или завладения имуществом карается денежным штрафом или лишением свободы от одного года до десяти лет в зависимости от последствий.
УК королевства Ортан.
Это неудивительно. Особенно впечатляющим бывает воздействие на сознание. Стоит вспомнить только случай, когда некие молодые люди в Даэн-Риссе приняли главу эльфийской разведки и дипломатии Раэла за женщину легкого поведения, а потом обозвали его педиком. Собственно говоря, Раэл — бисексуал и, как всякий эльф, заботится о своей внешности, а его бирюзовая помада известна во всех мирах (но вот местные гопники ее не знали). И впоследствии его сотрудник и любовник Толик говорил:
Пусть скажут спасибо, что меня там не было, а то бы их трахали какие-нибудь крупные млекопитающие.
Правда, спасибо говорить оказалось некому. Раэл — маг-менталист двенадцатой ступени — аккуратно заколдовал своих обидчиков, и они занялись сексом друг с другом у всех на глазах. Эльф же спокойно телепортировался. Возможно, этим бы все и закончилось, но, на свою беду, обидчики Раэла стали домогаться прохожих. У некоторых из них — возмущенных молодых дворян — оказалось с собой оружие, которое они не преминули пустить в ход. В итоге дело было закрыто. Раэл оказался ни при чем. Так что магическое воздействие на сексуальную сферу — дело действительно небезопасное. Тем не менее с ним иногда можно бороться.
Известно, например, что на короля Шеллара любовная магия не действует вообще. На неклассического мага Кантора — выборочно. Например, порошки и прочие средства, основанные на классической магии, для него — аллергены или яды, с сильнейшей золотой паутиной он научился бороться, ведовские артефакты, например, андрогины, действуют как на всех. Рассмотрим же эти средства.
С помощью андрогинов была осуществлена попытка внести раскол между Ортаном и Эгиной. Произошла она, когда король и королева Ортана проводили медовый месяц в Эгине.
Сильная ведьма сделала андрогины — фигурки, долженствующие вызвать желание у королевы Ортана Киры и короля Эгины Александра. Эти фигурки зашили им в подушки. Подействовало же все только на Александра. Правда, Александр был большим бабником и имел обыкновение брать понравившуюся ему даму на прогулку в колеснице и прямо на большой скорости заниматься с ней сексом. Однако как раз к Кире он обычно не испытывал сексуального влечения. Но под действием колдовства все изменилось.
— Я полностью рехнулся. Я всегда считал, что воительницы — это уже не женщины. Они никогда меня не интересовали, и даже были чем-то неприятны, особенно такие как ты, потрепанные в битвах. А тут со мной что-то невероятное творится. Я тебя хочу, как еще ни одну женщину никогда не хотел. Это действительно безумие, но это безумие приятное.
Кира оказала активное сопротивление, точнее, врезала его величеству по яйцам, но прийти в себя Александр смог только после того, как в него выстрелили и он собственными глазами увидел стрелу.
— Не знаю я, что на меня нашло, честью клянусь, детьми клянусь, не знаю! Никогда такого не было!
<…>
— Ты хочешь сказать, что раньше такого не делал? — уточнила Кира. — С другими… пассажирками?
- Но не так… не настолько… Ведь я готов был взять тебя силой, если бы понадобилось…
Кира же не подверглась никакому воздействию по простой причине. Во время любовных игр они с Шелларом кидались подушками, которые перепутались, и подушка с андрогиной досталась Шеллару, на которого не повлияла никак.
Это второй пример нечувствительности Шеллара к любовной магии. Вряд ли это происходит потому, что он не сразу обрел чувства. Но любви он научился уже давно, попав в юности под эмпатическое воздействие на концерте Эль Драко. Сам король считает, что защиту от приворота дает ему сережка его погибшей возлюбленной — Валенты, которую та потеряла в его постели после единственной ночи, проведенной ими вместе. Значит, настоящая любовь, точнее, память о былой любви хранит Шеллара от ее суррогатов. Подобное верно и для других людей. В качестве примера можно привести заклятие на доверие.
Заклятие на доверие
Это заклятие штучной работы содержит в себе элементы запрещенной школы Потаенных Дуновений. Аферист Артуро Сан-Барреда получил это заклинание путем шантажа от мага мэтра Алехандро и с его помощью воздействовал на Ольгу. Заклятье действует выборочно, то есть человеку нельзя внушить нечто, что противоречит известным ему фактам. Тем не менее оно очень сильно. Это признает даже профессионалка Нита Галл. Она обладает врожденным даром психолога и природной притягательностью. Ее работа заключается в следующем: она втирается в доверие к разным людям, привязывает их к себе, составляет их психологический портрет, выясняет тайные желания и стремления, иногда компрометирует:
Заклятие на нем довольно мощное, даже мне пришлось постоянно себе напоминать, где я нахожусь и чем занимаюсь, чтобы не расплыться и не начать ему всерьез сочувствовать.
Данный вид магии относится не только к сексу, да и Артуро кроме него использовал определенного вида порошки. Тем не менее оно должно было сыграть решающую роль в соблазнении и удержании Ольги. Но не сыграло. Она продолжала любить Диего и доверяла Артуро только выборочно, что удивляло ведьму донью Исидору, мать этого афериста. Однако Раэл понял, в чем была причина:
У тебя было ощущение, будто ты разрываешься пополам? Вот это и есть результат конфликта между воздействием заклинания и твоей любовью к Диего, которая на самом деле никуда не делась, и не пытайся это отрицать. Ты его не забыла и не разлюбила, и сейчас ты в глубине души рада, что виноват оказался не он. И следует заметить, если бы не он, если бы не было в твоем сердце этой неистребимой любви, ты бы давно сломалась, утратила личность, стала безвольной игрушкой в руках негодяя...
Это еще один пример того, как любовь противодействует ментальной магии. Другие подтверждения можно найти, рассмотрев еще один очень сильный приворот.
Золотая паутина
Золотая паутина — крайний случай приворота, приводящий к гибели объекта. Она выглядит как тонкая паутинка из золотых нитей. Этот вид магии использовала ведьма Арана.
Она обладает очень мощной Силой, которая позволяет ей безотказно и очень быстро привораживать мужчин. Любых. Вот она и ездит по свету, присматривает себе мужчину побогаче, привораживает, овладевает его деньгами и убегает. Для путешествий она привораживает уже другого, посильнее, чтобы в случае чего мог ее защитить. А когда он больше не нужен, бросает. Или он сам гибнет, защищая ее. В любом случае ее жертвы не выживают, даже когда она их оставляет. Они бросаются ее искать, сходят с ума, кончают с собой. Вот такая милая дама.
Мы знаем несколько примеров воздействия золотой паутины. О первом упоминает Саэта, которую вместе с Кантором отправили на охоту за ведьмой. Этот человек видел золотую паутину, под которую попал.
Отвратительное было зрелище — здоровый мужик, полностью утративший разум на не сексуальной почве. Ее тогда-то чуть не вырвало.
Мы не знаем, обладал ли тот несчастный магическим даром. Во всяком случае, далеко не все жертвы видят ее и далеко не все маги. Так, когда Арана появилась в городском собрании Даэн-Рисса, золотую паутину увидела только нимфа Азиль, а присутствующие там маги не заметили ее. Также не видели паутины оба объекта, которых избрала Арана.
Прежде всего ведьма набросила паутину на Шеллара. Но она сгорела на короле. Правда, осталось неспецифическое возбуждающее воздействие: он стал чаще заниматься сексом с очередной фавориткой. Девушка думала, что король влюбился в нее, но Жак объяснил:
Скажи ты ей, чтобы не морочила себе голову. Это на него так действует пепел золотой паутины. Оно через пару недель попустит.
Итак, Арана, убедившись в бесполезности своих усилий, обратила внимание на Элмара. Тот действительно стал одержимым, рвался к ведьме и, что совершенно невозможно для него, ударил свою возлюбленную — нимфу Азиль, пытавшуюся его удержать. И только баллончик слезоточивого газа, который распылила ему в глаза Ольга, смог остановить Элмара. Он сошел бы с ума и погиб, как все, но нимфа смогла снять с него Золотую паутину, потому что любила его. Правда, Азиль при этом отметила:
Цитата:
Такие вещи нимфа может делать только для любимого человека.
Азиль также смогла понять, что паутине сможет противостоять Кантор, который благодаря своей магической Силе попадает в особое субпространство — Лабиринт.
— Если ты увидишь золотую паутину, попробуй отразить на нее, если получится. Вы будете в равном положении. Если попадете в Лабиринт вместе, там ты будешь сильнее.
Надо сказать, что сопротивляться паутине Кантор смог и без Лабиринта, когда заслонил собой друга, которого Арана выбрала в качестве жертвы. Он испытал сильный страх, даже панический ужас, но вышел из шока благодаря нескольким пощечинам от Саэты.
А когда захваченная ими в плен Арана, ментально подчинив себе Саэту, бросила паутину прямо в Кантора, он поступил по совету Азиль и сумел одолеть ведьму. Правда, сначала он занялся с ней сексом прямо на столе, а потом, не прекращая своего занятия, вонзил ей в живот нож. Но воздействие паутины этим и ограничилось. И это несмотря на то, что когда-то Кантор любил Арану. В то время у нее уже была Сила, но не такая мощная. Надо учесть также, что Кантор находился под покровительством шархийской богини любви, но об этом ниже. А пока вернемся к нимфе Азиль, для которой секс и любовь — основа ее Силы.
Магия Азиль
Нимфа, как уже говорилось выше, — элементаль жизни, связанная с богиней любви. И она должна до созревания постоянно спать с разными мужчинами. Это ей необходимо для собственной Силы. Нимфа сама выбирает себе партнера, она чувствует, кто нужен ей и кому нужна она.
Каждому мужчине нимфа после ночи с ним дает что-то хорошее. Причем заранее ни она, ни он не знают, что конкретно.. Иногда это просто хорошее настроение, иногда вдохновение. Например, когда нимфа Азиль спала с Диего дель Кастельмарра (Кантором) в бытность его Эль Драко, он прямо в процессе писал музыку, кладя бумагу ей на спину или на живот в зависимости от позы. Так, по крайней мере, утверждала сама Азиль, а она врать не умеет. Несколько лет спустя Азиль, не узнав в Канторе Эль Драко, по крайней мере дважды предлагала ему провести с ней ночь. Но он отказывался не только потому, что опасался, что она тогда его узнает. У него было слишком много проблем, и он ждал, когда останется одна. Кантор рассчитывал, что Азиль вернет ему прежний голос, который он утратил после пыток. Но получилось по-иному: он избавился от бесплодия, считавшегося неизлечимым в трех мирах. В юности бесплодие его никак не беспокоило и не создавало проблем, потому магия нимфы и не подействовала на эту сферу в те времена. Однако когда Кантор обрел настоящую любовь, возможность иметь детей стала для него важна, хотя он не сразу осознавал это. А певческий голос он поставил новый, самостоятельно.
Другие партнеры Азиль тоже обрели многое. Так, Орландо она вернула утраченную ранее магическую Силу, а каппийского солдата Харима избавила от врожденной аномалии развития гениталий и вызванной ею импотенции. Но самое большое чудо она совершила для своего избранника — принца Элмара. Действительно, у нимфы до созревания много мужчин, но возлюбленный только один. И его она может избавить от самых безнадежных заболеваний. Элмар же получил тяжелейшие травмы от удара драконьего хвоста. У него был в нескольких местах сломан позвоночник, ребра прорвали легкие, а почки оказались отбиты и смещены. Никто не решался браться за такой безнадежный случай, но доктор Стелла Кинг прооперировала Элмара, достав из легких сто сорок два осколка ребер и собрав позвоночник, причем один позвонок она вытащила из желудка. Элмар выжил, но нижняя часть его тела оказалась парализована. Ни маги, ни мистики, ни врачи не могли ему помочь. Для воина двадцати семи лет от роду это было концом жизни. Всю жизнь ходить под себя, никогда не знать женщины, да просто никогда не встать на ноги — эти мысли были невыносимы. Принц мечтал только об одном — покончить с собой, но Шеллар приказал установить за ним круглосуточный надзор. Неизвестно, чем бы все кончилось, но Азиль, узнав о несчастье, пришла к нему, пройдя огромное расстояние пешком. В первую же ночь нимфа легла к Элмару в постель и объяснила, что сможет вылечить его.
— Но, Азиль… — ты в отчаянии от ее непонятливости и детской наивности, ты пытаешься объяснить, путаясь в словах и сгорая от стыда и унижения, и тебе хочется плакать. — Я… не могу.
<…>
— Ну что ты. Я тебя люблю, значит ничего неизлечимого с тобой быть не может. Только мы должны все время быть вместе. И заниматься любовью.
— Но как?
— Как можешь. Обними меня крепче. И поцелуй.
А потом тянутся ночи, похожие одна на другую. Она приходит к тебе, забирается в твою постель и делает такое, что стыдно потом вспомнить. Тебе кажется, что это отвратительно и противоестественно, но ты стискиваешь зубы и терпишь, не пытаясь возражать. У тебя появилась надежда, последняя надежда на чудо, и ты хватаешься за нее, потому что тебе все равно нечего терять.
И где-то через неделю ты вдруг чувствуешь, что ты уже не пол-человека, а немного больше. И с этого момента отчаяние покидает тебя. Навсегда.
Азиль дарит только добро. Никто из случайных ее партнеров не оказывается одержим, все вспоминают ее с радостью, самое большее, что может быть, — легкая влюбленность, которая быстро проходит. Шеллар по этому поводу говорит:
Вполне логично, что в природе просто обязан существовать подобный защитный механизм, иначе нимфы несли бы зло, а не добро. Они не смогли бы выполнять свое предназначение, если бы за каждой тянулась вереница разбитых сердец.
Исключением оказался полудемон Харган. Он испытал к Азиль сильнейшую, болезненную страсть, которую она разделить не могла. Но причиной этому было влияние богини — Матери богов пустыни, чей храм Харган уничтожил, служителей убил, жрицу довел до самоубийства и забрал магический артефакт — статуэтку богини. Наказанием, последовавшим от богини, и была безнадежная любовь и страх за жизнь нимфы.
Сама же Азиль — воплощение жизни. Но даже она не может оживлять умерших. И потому упокоился укусивший ее вампир. И потому после секса с ней упокоился Повелитель — некромант Скаррон. Однако при этом похожий на мумию высший лич превратился в человека, правда, мертвого.
— Я не могу сделать мертвое опять живым. А он хотел именно этого. Быть живым, красивым и бессмертным. Он стал красивым, но остался мертвым. Теперь — насовсем.
Надо отметить, что в Скаррона, когда он еще не превратился в лича, был влюблен его ученик Нимшаст. Сам Нимшаст тоже давно являлся личем, что не мешало ему заниматься сексом как с живыми людьми, так и с зомби. Своего мертвого наставника он держал в особом помещении, но позднее был упокоен, как и объект его многолетней страсти.
Но пусть мертвые хоронят своих мертвецов, а мы говорим о живых.
Дальнейшая судьба Азиль — счастливая. Она созрела, вышла замуж за Элмара и стала рожать детей. Одних девочек, которые тоже будут нуждаться в сексе с разными мужчинами до созревания. Известно, однако, что через несколько поколений потомки нимфы становятся обычными людьми и рожают не только девочек, но и мальчиков. Сама же созревшая нимфа потеряла интерес к другим мужчинам, кроме своего избранника.
Посторонние мужчины исчезли из ее жизни резко и несколько неожиданно даже для близких, вместе с ними пропала и способность к видению всего связанного с сексом. Зато теперь она всегда могла точно объяснить, отчего плачут дети, что у них болит, чего им хочется, чего они боятся и многое другое, обычно сокрытое от нормальных взрослых. Даже ощущения еще нерожденных детей не были для нее тайной. Так же легко она могла найти общий язык с любым животным, а растениям достаточно было одного ее присутствия, чтобы расти, цвести и плодоносить с удвоенной силой.
Так воплощенная Жизнь обернулась другой своей стороной.
Цена исцеления
В параллель с Азиль можно поставить целительницу Жюстин. Обеим для их Cилы необходимо сексуальное желание. Но Азиль должна его удовлетворять, этим служа богине и Жизни вообще, получая Силу и отдавая ее. А Жюстин должна это желание сублимировать. Она — единственная женщина в команде героев под названием «Великолепная Семерка», и в то же время — монахиня одного из христианских орденов Дельты. Девушка дала обет целомудрия и пока соблюдает его, сохраняет свою силу целительницы. Но Жюстин очень влюбчива и испытывает влечение к многим привлекательным мужчинам. И чем сильнее ее влечение, чем больше усилий требуется для его преодоления, тем больше Силы она получает от Господа для лечения.
А усилия ей приходится прилагать немалые. Это почувствовал Кантор, которого Жюстин лечила от тяжелой контузии, вызвавшей паралич половины тела. В этот момент к нему стала возвращаться чувствительность правой половины лица.
Словно невидимая теплая волна окатила лицо, плеснула на грудь и застыла на губах, ощутимая, почти как материальное прикосновение. Тяжелый сладкий комок зашевелился в самом низу живота, то сжимаясь, то растекаясь медленными густыми волнами, как… как будто… о нет…
Эмпатические способности Кантора позволяли ему воспринимать это влечение и позднее.
Чувства сестры Жюстин более походили на любовь взрослой, зрелой женщины, точно знающей, чего она хочет от мужчины, и совсем не подобали смиренной монахине.
Поняв, в чем дело, Кантор испугался. Он подумал, что Жюстин не выдержит искушения и позовет его., А он не сумеет не ответить, займется с ней сексом, в результате чего она сломает обет целомудрия и лишится силы, которую дает ей Господь. Но священник отец Себастьян объяснил, что не этого нужно бояться.
— Сломать обет при таких играх с искушениями практически невозможно, а вот сгореть, хватанув лишку Силы, — это запросто. И как раз этого Жюстин не чувствует. Она абсолютно четко осознает, где лежит предел ее моральной устойчивости и насколько близко к нему можно приблизиться без риска для обета. А вот предельное количество Силы, которой она способна управлять, не может определить даже примерно.
Таким образом, Жюстин рискует не нарушить обет целомудрия, а просто сгореть. Но этого не происходит. А Кантор и его товарищ Эспада, тоже контуженный, поправляются. Причем отец Себастьян утверждает, что им очень повезло.
Между нами, Кантор, если бы она не запала на тебя, то демона б рогатого вы с Эспадой сейчас ходили. В лучшем случае через полгода выползли бы вот так же, с палочкой. А без палочки — и вовсе никогда. Да, собственно, зачем о плохом, обошлось же…
И значит, в этом случае тоже можно сказать, что Кантора и Эспаду спасла любовь, точнее, сублимированное сексуальное желание, подарившее целительнице Силу.
Правда, так бывает не всегда. Для отца Себастьяна обет целомудрия ничего не добавил и не прибавил. Для него это не было слишком большим искушением. Силу он обретал, преодолевая желание поддаться чревоугодию.
Надо сказать, однако, что далеко не все мистики принимают обет целомудрия. Существуют жрецы и жрицы Мааль-Бли, которые занимаются чем-то вроде сексотерапии и прекрасно чувствуют сексуальные и любовные проблемы людей (и эльфов тоже).
Но сексуальное влечение у магов и мистиков имеет также и другую природу, и иные механизмы. Иногда оно является побочным эффектом от Силы, как у Этель.
Этель и ее сексуальность
Боевой маг восьмидесяти лет от роду, Этель выглядит сексуально озабоченной молоденькой девчонкой. Например, вытаскивая Жака из магической субреальности, где он потерялся после первой своей магической битвы, она уселась на него верхом и принялась упоенно заниматься любовью на глазах у нескольких человек, в том числе у прадеда — придворного мага Ортана мэтра Истрана. Надо сказать, что Жаку это понравилось, но потом он уже бегал от неутомимой волшебницы. Этель также пыталась устроить групповой секс после победы над драконом и попросила у Шеллара в оплату за участие в битве ночь любви, после которой король едва выполз из спальни.
После исчезновения магии Этель утратила всякое желание. И дело даже не в том, что она постарела, а в том, что утратила Силу. Но потом, выбравшись в магическую зону, волшебница снова затрахала окружающих. В буквальном смысле. При дворе Лондры, куда она прибыла, не знали, куда от нее деваться.
Кстати, ученица Этель, похоже, обладает теми же свойствами. Явившись однажды в свою башню, магичка застала ученицу в постели вместе с несколькими мужчинами, которых та натаскала телепортом. Впрочем, для Этель это не было неожиданностью.
Подобный побочный эффект присущ далеко не всем магам. Но среди них встречаются и другие интересные особенности. Примером может послужить мэтресса Морриган, придворный маг Лондры.
Превращения Морриган
Морриган — на четверть демонесса. Она — трансформер, и может менять человеческий облик на демонический. Иногда это происходит от сильного стресса, иногда — по собственному желанию. Последнее она практикует во время секса. Неизвестно, как она поступала, будучи возлюбленной мэтра Вельмира за триста лет до действия настоящей серии. Но со случайными партнерами она ведет себя одинаково. В самом разгаре процесса, когда возбуждение мужчины нарастает, красивая обнаженная женщина в его руках вдруг превращается в чешуйчатого хвостатого демона со сверкающими багровым светом глазами и длинным змеиным языком. Далеко не каждый способен выдержать такое. У некоторых все просто падает, и продолжать процесс они не могут. Некоторые сходят с ума, иные становятся импотентами. Но многие все же доводят дело до конца. Например, Жак, трусоватый в общем-то парень, не испугался, ведь демонесса его целовала, а не пожирала. Однако Эль Драко повел себя так, что Морриган сохранила о нем самые добрые воспоминания и самые лучшие чувства.
Только эксцентричный и немного сумасшедший Эль Драко мог от такого поворота дел прийти в полнейший экстаз и до утра самозабвенно любить прекрасную демонессу, безумея от страсти и умоляя не превращаться обратно в человека…
Такая реакция практически уникальна, подобным образом вел себя, как упоминалось позже, только Макс. Шеллар, как предполагал Кантор, мог вообще не отреагировать на превращение, продолжать свое дело и кончить, как с обычной женщиной.
Во всяком случае, Морриган относится к Шеллару хорошо, а вот Жака, мягко говоря, недолюбливает. Дело в том, что на всех своих партнеров она накладывает заклятие. Оно очень простое: у всякого, кто попытается болтать о подробностях секса с волшебницей-демонессой, отсохнет язык. Все, конечно, молчат. Кроме Жака, хакера-переселенца, который обращается с заклинаниями, как с компьютерными программами. Поэтому он сумел сломать и это заклинание и разболтал все нескольким людям.
Но это не единственный партнер Морриган, на которого она злится. Неклассический маг Казак, вечный переселенец, возвращающийся в миры, где умирает, поступил гораздо проще. Обнаружив превращение, он облил демонессу святой водой и телепортировался, что для Морриган было не только обидно, но и неприятно. У демонов аллергия на христианские обряды, но вовсе не потому, что демоническая природа какая-то темная, это просто магическая несовместимость школ.
Кстати, несовместимость с классической магией есть у шархийской. Именно поэтому у Кантора имеет место аллергия на приворотные зелья, приготовленные классическими магами.
Шархийская магия
Далеко не все шархийские маги обладают какими-то особыми свойствами, связанными с сексом. Но ветвь Кирин, к которой принадлежит Кантор, – особый случай. Некогда у прадеда Кантора Дарро Изгнанника и Кирин, жрицы шархийской богини любви Эрулы, родился сын — Байли. Он, как и его потомки, получил благословение Эрулы. Оно делает носителя привлекательным для лиц противоположного пола. И Байли Рельмо, и Макс, и Диего — любимцы женщин. Так, Байли получил инсульт в восемьдесят шесть лет, когда на нем скакала двадцатилетняя чернокожая красавица, в шестидесятидвухлетнего Макса влюблены все сотрудницы службы «Дельта». Упоминается его роман с молодой девушкой — Леночкой Соколовой.
… ох, Леночка, Леночка, Снегурочка синеглазая… И что во мне находят молодые девки, которые во внучки мне годятся? Страшная штука — благословение Эрулы…
Повышенное внимание испытывает Диего, хотя он не всегда этим доволен. Например, находясь в охране Шеллара во время мероприятия, он эмпатически почувствовал интерес множества дам и даже, что вызвало у него ненависть и гнев, монсира Гоше, секретаря известного нетрадицонной ориентацией короля Галланта.
Диего в бытность Эль Драко, как говорится в книге, «перетрахал половину континента». Впоследствии он испытывал затруднения с выбором имени для дочери. Все приходящие на ум имена напоминали ему о бывших любовницах, а он таких воспоминаний не хотел.
Надо отметить, что благословение Эрулы напоминает магию нимф. Недаром Азиль говорит Диего, что он такой же, как она. И действительно, связь с любимцами Эрулы, пусть короткая, приносит большинству женщин удачу, их жизнь изменяется к лучшему, несмотря на различные неприятности, от скандала с родителями до развода с мужем. Известно, правда, исключение — для хинской девушки Мэйлинь любовь к Эль Драко закончилась самоубийством, но это произошло из-за незнания им культурных традиций Хины. В противном случае он бы выручил Мэйлинь, которой ее отец вынес, по сути, смертный приговор за внебрачную связь.
Но женщины «Дельта-Европы» вспоминали Эль Драко с удовольствием и благодарностью, радуясь сложившимся обстоятельствам.
Ну и к демонам рогатым такого мужа, он все равно был скотина. Ну и подумаешь, родители всыпали, так хоть есть теперь что вспомнить. Да это просто счастье, что жених разорвал помолвку, вышла бы за него — сейчас бы так же страдала, как моя лучшая подруга... Послушать их, так у всех поголовно жизнь изменилась к лучшему, все до единой что-то новое в ней поняли, и ни одна ни о чем не жалеет...
Это подтверждается словами Саши, троюродной сестры Диего, которая хотела, чтобы он переспал с ее подругой Настей, девушкой крайне пугливой, романы которой были до этого на редкость неудачны.
У вас, избранных Эрулы, свойство есть такое — после вас женщина уже не может со всякими козлами связываться.
Правда, Диего, вспомнив, как Ольга связалась с аферистом Артуро, выражает сомнения. Однако, во-первых, здесь могло иметь место наказание от Эрулы для самого Диего, который, правда, из самых лучших побуждений, оставил Ольгу. Во-вторых, именно любовь к Диего позволила Ольге сопротивляться влиянию Артуро, и долго вся история не продлилась.
Хотя, конечно, между Ольгой и Диего возникло настоящее прочное чувство, а благословение Эрулы — все же достаточно ограниченный и поверхностный дар, такой же, как влюбленность в нимфу.
Свойство привлекать особ противоположного пола является врожденным, весьма ограниченным и не пригодным к сознательному использованию.
То же самое подтверждает и Макс после того, как Шеллар попросил его и Диего развлечь и отвлечь принцессу Тину, страдавшую после гибели мужа.
— Это все равно не сработало бы. Я, конечно, честно попытался, но исключительно затем, чтобы Шеллар от меня отстал. И Диего, полагаю, поступил так же. Тут даже мой покойный папенька ничем не помог бы. Наш дар слишком… поверхностен для такого дела. Легкомысленная интрижка — не то, что могло бы «отвлечь и развлечь» в нашей ситуации.
Магическая притягательность для противоположного пола передается всем потомкам Кирин, в том числе и женщинам. Так, когда Ольга была беременна дочерью, то стала испытывать повышенное внимание со стороны мужчин и во время путешествия по Мистралии, и во время пребывания в плену у Харгана, когда сразу несколько каппийских солдат сделали ей предложения руки и сердца. А наместник, обнаружив Силу у ее ребенка, не мог понять, кто его привлекает — мать или дочь. Пол ребенка он определил просто:
— Уверяю, если бы это был мальчик, к тебе липли бы не мужчины.
Из этого можно сделать вывод, что к Алламе, матери Диего, во время беременности испытывали влечение женщины. А причины притягательности беременной Ольги для мужчин четко определила Саша в беседе с Мафеем.
— … а она совершенно обычная, и ножки-палочки точь-в-точь как у меня, а на голове я вообще молчу что.
— Да перестань! — возмутился Мафей. — Она последнее время очень похорошела! Вот как только забеременела, так и грудь выросла, и ножки стали не палочки, и даже волосы легли. То ты, наверное, тоже уловила ее страхи, вот у тебя и перекосило картинку. Она вечно боится, что у нее то не так, и это не этак, и все вокруг видят и чего-нибудь нехорошее о ней думают…
— Да нет, как раз в тот момент она ничего такого не боялась, у нее все страхи были за Диего, за ребенка и еще за какого-то дядьку, который остался где-то в логове врага в большой опасности. Я-то как раз видела то, что есть, что видно глазами. А ты — нет. Значит, она носит девочку, и эта девочка ветви Кирин фонит на всех мужчин своей фамильной притягательностью…
Возлюбленные Эрулы также могут к ней воззвать. Так случилось, когда в беду попала Настя. Вероятно, она была изнасилована, потому что потом некоторое время боялась мужчин. Макс воззвал к Эруле, и обидчик исчез. Просто пропал, и все.
Кроме вышеуказанных свойств, благословение Эрулы дарит особую чувствительность в отношении любви и секса. Недаром Кантор давал по этому поводу советы и Кире, и Шеллару, а Макс позже со всей уверенностью утверждал, что его сын больше не испытывает никакой ревности к королю.
Но есть и более серьезные вещи. И Макс, и Кантор способны снимать с женщин черную паутину.
Черная паутина
Черная паутина сама по себе не является магией. Это психотравма, вызванная изнасилованием. Она выглядит как толстая веревочная сеть. А видеть ее могут некоторые маги и Азиль. Морриган также обнаруживает эту травму у Кантора, но неизвестно, как она ее видит.
Черная паутина описана для трех персонажей серии — Кантора, Терезы и Хаши. У каждого из них эта травма проявляется по-своему и далеко не всегда влияет на сексуальную жизнь.
Пример с Хаши самый простой, и мы приведем его сразу. Жительница постапокалиптического мира Каппы Хаши — санитарный врач Пятого Оазиса, где жил альфийский агент Виктор Кангрем. Когда Оазис был захвачен войсками Повелителя, женщина оказалась в лапах у бандитов, которые больше недели возили ее с собой, непрерывно насилуя. К счастью, ее выкупил у них Виктор, спасенный из плена благодаря Элмару. Хаши была полностью в своем уме, но практически не разговаривала, лишь просила ее не тревожить и не расспрашивать. Еще через несколько дней черную паутину с нее снял Макс, и в дальнейшем все сложилось для Хаши благополучно.
Кантор, тогда еще Эль Драко, был изнасилован в тюрьме Кастель Милагро палачом, который при этом еще и резал ему спину ножом. К этому времени он был искалечен пытками. Кисть правой руки была отрезана, правая щека сожжена, нос сломан, рот разорван, а все тело покрыто ожогами и кровоподтеками. Измученный узник мог только эманировать ненавистью. Это и спасло его. Чудом оставшись в живых и обретя новое лицо и руку благодаря технологиям мира Альфа, он остался со своей памятью о произошедшем. Все усугублялось тем обстоятельством, что в Мистралии однополые связи безоговорочно осуждаются, гомосексуальное насилие является самым страшным для мистралийца унижением и сам Кантор, будучи в лагере, насмерть дрался с возможными насильниками и сумел отбиться. В Кастель Милагро ему это не удалось. В результате позднее он бьет любого, кто только напоминает о чем-то подобном, испытывает жгучий стыд, заподозрив, что об этом знают окружающие, чувствует потрясение, когда Шеллар напоминает ему об этом комплексе, и даже во сне не желает сесть на пустой трон королевы. Однако травма больше ни в чем не проявляется и никак не влияет на его сексуальную жизнь. Хотя пять лет Кантор не смотрел на женщин и не занимался с ними сексом, это было вызвано другими причинами — предательством возлюбленной, которая сдала его в Кастель Милагро. Это была та самая ведьма Арана, убив которую, он осознал, что остальные женщины не виновны в его несчастье. А полюбив Ольгу, он снова начал активную сексуальную жизнь. Мы не знаем, как и когда у него исчезла черная паутина, но можно предположить, что это постепенно сделала Ольга своей любовью. Косвенное подтверждение этому можно обнаружить в истории Терезы.
Тереза, переселенка с Альфы из времен Второй мировой войны, была изнасилована нацистами и попала на Дельту сразу же после этого. С тех пор она не могла даже думать о сексе, какое-то время не выносила прикосновений мужчин и сама не могла прикасаться к ним. Исключение составляли только пациенты в клинике, где она работала. Иными словами, на профессиональную деятельность паутина не повлияла.
На Дельте Тереза влюбилась в Жака, и чувство это было взаимным. Сексом они не занимались, но Жак своей любовью начал медленно снимать с нее паутину. Так, когда Тереза и Жак обнялись на глазах у Шеллара, тот был удивлен и обрадован. Но неизвестно, сколько бы это продлилось, если бы не Диего.
Во время празднования победы над драконом Диего и Ольга занимались сексом, так же как Элмар и Этель. Тереза, находясь в соседнем помещении, поймала эманации прирожденного эмпата Диего. Она не почувствовала ни отвращения, ни зависти, просто глубокую обиду, что ей такое недоступно.
Диего же, отправившись к ней извиняться и успокаивать, почувствовал свою магическую Силу и увидел черную паутину на Терезе.
Эта сеть обвивала тело девушки от плеч до середины бедра, плотно, в несколько слоев, так что просветов почти не было видно. Местами она свисала обрывками — видимо, стараниями Жака. Но, судя по оставшейся, бедному Жаку предстояло стараться еще года два, если не больше.
Прикоснувшись к паутине, Диего понял, что та горит.
В том месте, где он только что прикасался, виднелась явственная прореха, и черные жгуты паутины висели лохмотьями, съежившись, словно от огня.
И тогда, уже осознанно, Диего снял с Терезы паутину — простым наложением рук.
Паутина сгорела полностью, и Тереза, перестав бояться мужчин, вступила в близкие отношения с Жаком. Но ведь, если бы не старания Жака, вряд ли она разрешила бы Диего к ней прикоснуться. И значит, это еще один пример того, как магия и любовь действуют совместно — и любовь Жака, и покровительство Эрулы, и сама шархийская магия. Но также и сами люди, их естественные чувства.
Магия, секс и любовь
Напомним, что сам себе Диего не мог снять паутину. А их взаимная любовь с Ольгой — отнюдь не магия. Правда, иногда он думал и по-другому. Ведь оба они оказались вовлечены в некромантский ритуал «Мертвый супруг». Дело в том, что придворные дамы, посчитав Ольгу своей соперницей, наняли некроманта, который применил неснимаемое проклятье.
Ритуал состоит в создании магической связи с мертвецом противоположного пола. При нормальном проведении ритуала, мертвый супруг начинает посещать жертву по ночам и исправно выполнять супружеский долг, одновременно отпугивая от нее живых соперников. Жертва теряет своих живых партнеров, а от постоянных контактов с мертвецом начинает чахнуть и быстро умирает.
Однако Ольге повезло. Неопытный некромант, затащив девушку в близкую к Лабиринту субреальность, не понял, что среди вызванных им мертвецов оказался, во-первых, сильный мистик Шанкар, а во-вторых, живой человек. Это был Кантор, упавший в Лабиринт после магического поединка с Араной. По подсказке Шанкара Ольга выбрала Кантора, и некромант совершил обряд венчания. Однако Кантор убил незадачливого мага, а Ольга показала ему дорогу в реальный мир.
Позднее они встретились и очень быстро сошлись под влиянием другого магического воздействия — заклинания «Стань собой», которое наложил на посетителей трактира «Лунный дракон» неклассический маг Казак, тот самый, что облил демонессу святой водой.
Чуть позже Кантор спрашивал в Лабиринте у Шанкара, чем грозит девушке такое недоделанное проклятье, и получил ответ, что ничем. Она может встречаться и выходить замуж за кого хочет, но с ним, с Кантором, ей будет лучше всего.
Некоторое время спустя Кантор получил проклятье от Харгана, которого он подстрелил в бою. Он должен был регулярно страдать от сильной головной боли. Избавиться от этого можно было, выполнив ограничивающее условие: жениться на девушке, которая в тот же день тоже стреляла в Харгана и ранила его. Этой девушкой оказалась Ольга. Они действительно поженились довольно быстро, но все же дело было не только в магии.
Ведь если разобраться, то причины взаимного влечения и возникшей из него любви — это просто сами Ольга и Кантор, их природа, их личности. Они бы встретились все равно: еще до всей истории Кантор заинтересовался кристаллами с иномирской музыкой, которые были у Ольги, и собирался с ней познакомиться. Таким образом, магия или сама Судьба только ускорили дело.
Вывод здесь однозначный: магия может вызвать сексуальное влечение, может усилить его. Но все остальное — в том числе и любовь, и длительные прочные отношения — зависит только от самих людей.
@темы: Оксана Панкеева, Хроники Странного Королевства, фб, фандомная аналитика
воскресенье, 28 февраля 2016
Работа впервые представлена на ФБ-2015 - fandom Miry Pankeevoj 2015
Название: Роль предсказаний в мирах Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Беты: Felis caracal, totoshka-avk
Форма: фандомная аналитика
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: 6934 слова, включая цитаты
Размещение: с ником автора
читать дальшеВведение
Прежде чем перейти к обсуждению различных предсказаний в мирах серии «Хроники странного королевства», автору хотелось бы привести реальный разговор двух молодых женщин, происходивший в нашем мире более восьми десятилетий назад, — образованной горожанки и простой крестьянки, верящей в судьбу:
— Как хочет судьба, так и будет!
— А если я прыгну в колодец, что со мной случится?
— Утонешь!
— А если мне не судьба утонуть?
— Так это уже не судьба, а дурь!
(Ссылку на данную беседу автор дать не может, поскольку информация получена изустно при личном контакте).
Так вот, на Дельте и в прочих мирах есть и судьба, и дурь, и попытки следовать судьбе, и стремление с ней поспорить. А иногда все происходит по латинской пословице: «Ducunt Volentem Fata, Nolentem Trahunt» («Желающего судьба ведет, не желающего тащит»).
Однако судьба далеко не всегда детерминирована. Она допускает коррекцию, правда, иногда при попытке коррекции предсказание сбывается несколько по-иному, как говорится, не мытьем, так катаньем. Собственно говоря, это похоже на точки бифуркации (веер на бесконечность), из которых возможны самые различные пути. В мирах серии несколько вариантов предсказаний, зависящих от разных видов магии. Причем даже в рамках одного вида магии есть свои разновидности и варианты.
Предсказания классических магов, обладающих каналом для восприятия энергии магического поля
Юный полуэльф Мафей стихийно и внезапно видит сны о знакомых людях. С человеком происходит очень большая неприятность, но смерть ему не угрожает. Единственный случай, где Мафей увидел гибель человека, привел к тому, что тот стал бороться с судьбой и победил.
Видения классического мага Орландо вызываются длительной голодовкой или медитированием. Кроме того, они появлялись у него даже тогда, когда доступ к Силе он потерял. Они бывают многовариантными.
Стихийные предвидения Лолы, на время действия серии не проходившей никакого обучения.
В классической магии обычная коррекция исходных не может изменить ситуацию во сне или видении. Как утверждает сильнейший на Дельте маг мэтр Истран:
…для этого нужно уметь определять особые точки расхождения и вмешиваться строго в нужный момент и нужным образом. И если момент особо чуткие и квалифицированные прорицатели могут определить хотя бы иногда, то способ вмешательства определить вообще невозможно.
Его ученик Мафей, приведя эти слова наставника, добавляет:
Случайные попадания в точку тоже бывают, но они настолько редки, что мне на подобное рассчитывать не приходится. Хотя бы потому, что с моими предсказаниями это уже один раз случилось…
Ниже будет видно, что второй раз все-таки произошел.
Нам незнаком курс предсказаний и пророчеств в классической магии, однако известна теория (или гипотеза) Мафея, почему некоторые предсказания сбываются по-другому. Если судить по упоминанию Шеллара, Мафей предположил, что пророчества не учитывают участия иномирцев. Ниже мы увидим, что привело юного эльфа к таким мыслям и что он предпринимал.
Сны Мафея сбываются в точности всегда, кроме двух случаев. У видений Орландо возможны варианты. И это говорит о возможности коррекции. Кроме того, коррекции помогает то, что многие события или их варианты предсказываются разными способами. И тут предсказания дополняют друг друга.
Предвидения и предсказания неклассических магов
Предсказания шархи, народа из мира Бета, обладающего собственной Силой.
У шархи имеются боги, а также Судьба и ее подручные — закономерность (Плетущая Узор) и случайность (Подкрадывающийся незаметно). Это уже говорит о том, что всякое предсказание может быть скорректировано, если учитывать случайность. Не каждый шархи умеет предсказывать, а те, кто умеют, обладают разными способностями.
Примеры:
Видения посвященного второго круга Ресса, возникающие, когда он берет определенные вещи, имеющие отношение к разным людям.
Гадания Дэна на костях.
Предсказания других шархийских посвященных, связанные с расчетом вероятностей, включая веер на бесконечность.
Сны Ольги, которые являются крайним случаем корректировки и позволяют моделировать будущие ситуации, избегая опасности.
В шархийской неклассической магии пророчества и предсказания можно корректировать, изменяя исходные (добавляя различные предметы, меняя решения о дальнейших действиях). При этом определять нужную точку вмешательства не нужно, само предсказание при такой тактике становится иным. При этом оно само может быть изложено достаточно абстрактно.
Предсказания куфти, чья магия имеет общее и с шархийской и классической
Даром предвидения у куфти обладают только женщины, причем обычно предвидения совпадают. Пророчицы активно пользуются своим даром, и корректировка там имеет место.
Однако прежде чем перейти к вариантам коррекции, рассмотрим вопрос, должен ли знать объект предсказания о том, что будет. В литературе, истории, мифологии можно встретить различные взгляды на этот вопрос. В мифе об Эдипе рассказывается, что знание это не имеет значения, все равно все сбудется. В «Одиссее» героям все же предоставляется выбор. В нашей серии этот выбор достаточно велик.
Мафей после нескольких случаев считает, что лучше никому ничего не говорить.
«Если Шеллар умрет, а Кантор все-таки выкрутится, — мысленно пообещал он сам себе, — я больше никогда и никому ничего не скажу. Если окажется, что принять судьбу безопаснее, чем сопротивляться, лучше ничего людям не знать и не делать себе же хуже».
Орландо думает примерно так же, однако нередко всё-таки рассказывает.
Я вообще стараюсь не говорить людям об их будущем. А то в те времена, когда я голодал и часто видел будущее, я раздавал предсказания направо и налево… а людям вредно знать свое будущее. Они начинают метаться, делать глупости и всячески усложнять себе жизнь. Причем избежать судьбы, как правило, не удается.
Тем не менее Мафей и Орландо и далее при необходимости стараются воздействовать на возможное будущее.
Шеллар, не будучи магом, но обладая острым аналитическим умом и огромным любопытством, стремится изучить каждое известное ему предсказание и по мере необходимости скорректировать его или содействовать ему. Кроме того, после успешного спора с судьбой король считает, что можно и дальше так поступать.
Всем хочется непременно знать, что будет и как это будет, Шеллар вообще целую философскую теорию на этот счет выдвинул и рвется перекраивать судьбу по малейшему поводу...
Чтобы определить, как происходит коррекция и насколько успешной она бывает, рассмотрим разные варианты предсказаний.
Примеры предсказаний и предвидений
Сны Мафея будут излагаться с нарушением хронологического порядка, так как очень часто между конкретным сном и предвещаемым им событием происходили другие сны, которые позволили ему предложить гипотезу об участии иномирцев.
Сон об Элмаре. Первый вещий сон десятилетнего принца.
Ему приснился принц-бастард Элмар. Он лежал на зеленой траве в луже крови, и его доспех был смят в лепешку, а шлем расколот пополам. В то время Мафей не умел еще отличать вещие сны от обычных.
Этот сон быстро забыли, но он сбылся через два года. Элмар получил очень тяжелые травмы, но выздоровел. Это пример пророчества, которое не пытались изменить и не пытались ему следовать. Однако если бы даже Элмар узнал об этом, не стал бы ничего предпринимать. Ведь во сне ничего не было про гибель его соратников, а путь воина таков, что надо рисковать жизнью.
Сон о Жаке. Он произошел за четыре луны до события. В этом сне Жак, весь в крови, лежит на покрытом вышитой скатертью столе, и незнакомый мистралиец открытой ладонью хлещет его по лицу. Как и предположил Шеллар, этот эпизод не представлял для Жака никакой опасности, опасность была чуть раньше, но того момента Мафей не увидел. И кровь была чужая. Жак о сне знал, избегал ходить по кабакам, ещё сильнее, чем раньше, боялся мистралийцев, но более ничего не предпринимал. Поэтому Мафей позднее посчитал, что говорить ничего не следовало.
Это пример предсказания, исполнения которого пытались избежать, но не очень активно.
Сон про раненого Шеллара. Мафей увидел Шеллара раненым и в окровавленной повязке, не сказал ему ничего прямо, но настойчиво попросил надеть кольчугу. Однако сон сбылся, так как кольчуга была испорчена. Что было бы, если бы Шеллар точно знал? Возможно, по-другому обдумывал свои планы, и сразу поверил бы, что ранен, и потерял меньше крови? Во всяком случае, он благополучно выздоровел.
Это пример, когда Мафей ничего не рассказал напрямую, но попытался уберечь объект своего сна.
Сон о Диего в Голдиане произошел примерно за 10—11 недель до события. В этом сне Кантора пытает раскаленным железом палач-голдианец. Об этом все знали, и Кантор, и Шеллар, и Жак, и Ольга, и Элмар. Сон сбылся, Кантор бежал, был ранен, спас Ольгу, благополучно выздоровел.
Мэтр Истран, узнав об опасности для Диего заранее, сказал, что ничего не сможет предпринять, тем более что сны Мафея обычно не предвещают смерти. В данном случае можно было бы попытаться убрать Кантора из Партии Реставрации, не отправлять его в Голдиану, но неизвестно, не сбылся бы сон иным образом. В будущем так и попытались сделать при другом предсказании, но безуспешно.
Диего про сон знал, более того, увидев близкую опасность, он сознательно пошел навстречу судьбе, чтобы ожидание не было долгим. Неизвестно, попался бы он или нет, если бы не знал. Скорее всего, всё же попался бы, но в другой раз. Как и некоторые другие предсказания, и это могло бы сбыться немного по-другому.
— Как тебя угораздило туда пойти? Ты же знал, ты все наперед знал, что из этого выйдет, потому и Рико оставил снаружи. Зачем? Неужели иначе нельзя было?
— Я решил, что так будет лучше, - неохотно отозвался Кантор, <…>
— Потому, что если тебе предсказали какую-то дрянь, лучше не прятаться до конца жизни, а пережить все сразу, раз уж ничего не изменить. Чтобы все скорей закончилось.
В этом примере, узнав о предсказании, человек идет навстречу судьбе, торопит ее.
Сон о Шелларе приснился Мафею примерно за 9 недель до события. Он увидел, как Шеллар, одетый в белое, в полном отчаянии застрелился.
Это единственный сон, в котором Мафей видел смерть объекта.
Позднее Шеллар догадался (по белому свадебному костюму), что несчастье произойдет в день свадьбы, на которой погибнет его невеста Кира. Но не знал, что будет причиной: болезнь, несчастный случай, покушение?
И сон Мафея был дополнен и уточнен видением Орландо. Орландо увидел, что Киру убьют, а это, безусловно, помогло Шеллару определиться.
Таким образом, здесь имеет место успешная корректировка предсказания в классической магии. Была найдена нужная «точка» (точнее, короткий интервал времени), когда можно что-то изменить. Но, в соответствии с законами классической магии, не было ясно, как. Однако Шеллар в нужный момент заслонил собой Киру. Мафей называет это случайным совпадением. Но совпадение ли это? Вычисление нужного момента оказалось возможным благодаря нескольким обстоятельствам: белому свадебному костюму Шеллара (он всегда носил черное) и дополнительному видению Орландо. А само действие, меняющее предсказание, оставалось на волю Шеллара.
Что было бы, если бы Мафей не сказал? Если его сны действительно не могут говорить о гибели фигуранта, то здесь мы можем иметь дело с парадоксом. Ведь в данном случае он просто не мог скрыть свой сон. И сказал бы если не Шеллару, то Истрану. Тот бы понял, в чем дело, и мог что-то предпринять.
Но, допустим, Мафей все-таки промолчал бы по какой-то причине. Однако мы знаем, что иногда предсказание все же не сбывается в точности. Даже если бы дротик попал в Киру, то Орландо бы попытался добыть антидот для нее. Но ему все равно понадобилась бы помощь Жака, а тот почти случайно догадался, где искать противоядие. Тем не менее, такое стечение обстоятельств представить можно. Кира и Шеллар остались бы живы, правда, от родового проклятья он бы в этот раз не избавился.
Это пример предсказания, когда объект успешно борется с судьбой. Успех приходит именно потому, что удается найти нужный момент вмешательства. Важно также, что спасти жизнь Шеллару удалось благодаря иномирскому противоядию, которое добыли с помощью взлома иномирского оборудования.
Это противоядие сыграло роль в связи с другим сном Мафея.
Сон о превращении Диего. Мафей увидел, что Диего, обездвиженного, везут в гробу, привозят в дом мага, который его во что-то превращает. Диего действительно пытались обездвижить с помощью какого-то вещества, похитили и везли в гробу. Однако у него был антидот, данный отцом, который он успел ввести себе, быстро оправился и убил похитителей.
Но через несколько дней сон сбылся иным образом: маг мэтр Алехандро все-таки превратил Диего в кобру, но его быстро расколдовала Ольга.
Таким образом, сон не сбылся в точности, потому что у Диего был иномирский антидот, который дал ему отец-иномирянин. Однако это не помешало частичному осуществлению предсказания.
Пожалуй, из этих двух последних случаев Мафей мог сделать вывод о том, что пророчества не учитывают участия иномирцев.
Так он начал создавать свою теорию (точнее, пока гипотезу). Он решил проверить ее в связи с другим сном, который приснился ему более чем за год до события.
Сон о девочке с рыжей прядью. После пребывания в Лабиринте, где он познакомился с доктором Рельмо и его старшей дочерью Татьяной, Мафею приснился сон, действие которого происходит на Альфе, на развлекательном мероприятии. Он увидел девочку-подростка с рыжей прядью, с сиреневыми глазами. Началась перестрелка, и девочка была ранена.
Так и непонятно, насмерть, или нет, у Мафея всегда как-то непонятно получается. Красочная картинка с потоками крови, и никаких конкретных фактов…
И, желая проверить свою гипотезу об участии иномирцев, а также защитить Сашу, младшую дочь доктора Рельмо, в которой юный принц одно время подозревал объект своего сна, он хотел присутствовать там, где происходит действие.
— У меня есть одна теория, и я хочу ее проверить. Для этого мне нужно оказаться на месте событий в нужный момент, именно мне, лично.
В коррекции данного предвидения приняли участие представители нескольких миров. Им удалось понять, что это будет и где произойдет. На самом мероприятии оказалось несколько иномирцев — Мафей с Дельты, Раэл с Эпсилона, Ушеб с Каппы. Перестрелку инициировали тоже иномирцы (дамшанские террористы с Беты), но они были фигурантами сна с самого начала. А Мафей, появившись на Альфе, действительно сумел спасти человека. Но пострадала не «девочка с рыжей прядью», а другое лицо. Так что наличие иномирцев спасло одну жизнь, а может, и не одну. Ведь без Раэла жертв могло быть больше.
Несколько по-иному сбылся и еще один сон Мафея — о ранении Орландо.
Сон об Орландо. Мафею примерно за полторы луны до событий приснился сон о битве в горах, где Орландо получает ранение.
Этот сон Мафей рассказал всем, кому надо. Он сбылся несколько по-другому, потому что проводилась очень серьезная коррекция другого предсказания. Это было видение Орландо о битве в Астрайском ущелье, о котором ниже.
Битва состоялась в другом месте — в Кастель Агвилас, Орландо тоже был тяжело ранен, но поправился. Интересно, что сон Мафея случился уже тогда, когда началась корректировка предсказания. Еще не было предложено место — Кастель Агвилас, но уже было понятно, что Орландо останется в живых. Иначе он не приснился бы Мафею.
Этот сон — пример «дополняющего предсказания». Из него стало ясно, что Орландо уже не погибнет.
Сон про Ольгу. Мафей увидел, как Ольгу тащит тролль, проговорился Орландо, но больше он никому об этом не сказал, и никто ничего не предпринял. Сон сбылся, и Ольга осталась жива из-за редкого стечения обстоятельств. Возможно, если бы Диего узнал об этом сне, он бы не взял Ольгу с собой в Мистралию и не упал бы в Лабиринт, не оказался бы на Альфе, Макс бы не получил отката, Ольга бы не рожала в избушке. Но судя по тому, что сны Мафея сбываются всегда, и даже несчастье с Шелларом удалось предотвратить благодаря серьезной работе, нападение тролля могло произойти в другом месте.
Это пример предсказания, на которое никак не пытались воздействовать.
Мафей никому не рассказывал до определенного времени и про сон о Шелларе на пирамиде.
Сон про Шеллара на пирамиде. За полгода или около того до события Мафей увидел, как Шеллар забирается на пирамиду, отбиваясь мечом от крокодила. Он тогда даже не знал, где находится эта пирамида. Но узнал ее, когда участвовал в экспедиции на Каппе, и взял ориентиры, чтобы забрать Шеллара вовремя. Но не успел. Ему пришлось в этот самый момент оказывать помощь Жаку. И не зря мэтр Истран говорит:
— Все складывается именно так, как должно было. Сколько бы времени ни потребовалось тебе для помощи Жаку, это займет ровно столько, чтобы ты не успел попасть к тому заветному месту заранее, как хотел.
Мэтр Истран имеет в виду, что уже настал момент, когда коррекция становится невозможной и остается два варианта: попасть туда в последний момент (за гранью вещего сна) или вообще никак не успеть.
Как же поступил в это время Шеллар, действительно оказавшийся в виду пирамиды в тяжелом положении? Он решил до нее добраться, чтобы спасти свою жизнь, так как опасался, что его убьет Кайден. Ведь он знал, что сны Мафея не предвещают смерти. Возможно, если бы король не пополз к пирамиде, не заработал бы в болоте сепсис и не стал бы хромым. Впоследствии он сожалел об этом, потому что понял, что Кайден не решился бы его убить, вернувшись вместе с Азиль.
— Итак, я совершил немыслимую глупость, — печально подвел итог Шеллар, выслушав донесение разведчиков. — Понесло же меня к этой пирамиде, когда самым безопасным вариантом было бы спокойно дождаться возвращения мэтра Кайдена и полюбоваться на его вытянувшуюся физиономию…
— Не факт, — возразил Кантор, отмахиваясь от неутомимых комаров. — Он мог запросто прикончить вас позже. Машина опрокинулась, хищники напали, мало ли естественных причин для смерти на этих пыльных равнинах.
Но поступок Шеллара повлек за собой и другие последствия. Возможно, если бы король не оказался в пирамиде, то Ущеб и Феандилль так бы и не выбрались наружу вовремя, и погиб бы Макс (которого они спасли от Скаррона). И в любом случае не исполнилась бы важная часть нижеприведенного пророчества Нарны — о Карающем Мече Света и Владыке Небесного Огня. Но, скорее всего, не мытьем, так катаньем это пророчество бы исполнилось. Не зря же Феандилль снился правнучке пророчицы — девушке Ллит. Он бы дал о себе знать, и его бы вытащили вместе с Ушебом. Тем более что ключ от пирамиды уже был куплен у дядюшки Цыня. Так что к одному результату могут идти много путей.
Итак, это пример предсказания, которое пытались воспроизвести, чтобы остаться в живых. Несколько отличается от способа «пойти навстречу судьбе», хотя является одним из вариантов.
Мы заметили, что некоторые сны Мафея дополняются или подтверждаются видениями Орландо, также классического мага. Правда, его дар определенно не зависит от магического поля. Ведь, потеряв Силу, он тоже видел, но, когда Сила к нему вернулась, он, очевидно, научился лучше интерпретировать свои видения.
Видения Орландо
Как сказал Мафей, Орландо видит иначе. Ему нужен стимулятор и медитация или же длительная голодовка.
— А твои видения – стихийные?
— Не просто стихийные, чтобы они начались, мне надо довести себя до состояния голодного обморока.
Орландо упоминает о множестве случаев, но нам известно несколько. В отличие от Мафеевых снов, Орландо может видеть несколько вариантов. Правда, для этого надо хорошо постараться.
Спонтанное видение о судьбе Киры и Эльвиры. Орландо, мистралийский беженец, не евший уже неделю, встретил на улице ортанского города Крамати двух маленьких девочек и стал видеть.
Какое-то международное мероприятие, и эти две пигалицы уже взрослые, ни много ни мало, обе королевы. Одна, кажется, в цветах то ли Лондры, то ли Поморья, не рассмотрел точно, зеленое с белым это было, или зеленое с синим. А вторая вообще в чем-то восточном, не то хинском, не то еще экзотичнее.
Он рассказал это девочкам, а они разболтали родителям. Кире отец посоветовал завоевать себе королевство, и она стала воительницей, а потом потеряла глаз. Эльвиру мать решила выдать за принца и пристроила к ортанскому двору, где та побывала в фаворитках. Отношения с Шелларом у нее, конечно, не сложились. Орландо, встретившись с ними взрослыми, решил, что они где-то пропустили свою судьбу, не оказавшись в нужное время в нужном месте. Но вскоре все-таки они стали королевами, правда, не в тех странах, которые были в видении. Однако без глаза Кира так и осталась.
В другом случае Кира бы стала археологом, попала бы на Восток и оказалась бы королевой одного из восточных государств, возможно, лежащего за Хиной.
В детстве у меня была мечта раскопать храмы семмов, занесенные песками Белой пустыни. И еще добраться до восточных границ Хины, где тоже якобы существовало древнее государство, ныне исчезнувшее с лица земли. Может, так бы оно и было, не попадись мне тогда этот несчастный предсказатель.
Это пример того, как предсказанию пытаются следовать. Результат — оно сбывается несколько по-иному. Оно искажается при попытке «помочь» ему, но есть уже детерминированные вещи, которые изменить не удается. Возможно, при попытке откорректировать предвидение удалось бы найти точку вмешательства, но зачем?
Спонтанные видения по поводу Диего. Голодный Орландо пришел проситься в ученики Эль Драко. И вдруг накатили два коротеньких видения с незнакомым ему человеком. Он увидел его с двумя детьми и обрезающим челку (челка — «классовая прическа» барда в Мистралии, а Диего в свое время потерял Огонь барда и вступил на Путь воина). Орландо не узнал Эль Драко и понял все только тогда, когда увидел того после пластической операции. Предсказатель говорил об этом не раз, и никто, конечно, не пытался ничего изменить. Все сбылось.
Это пример предвидения, о котором знают, но предпринять ничего не пытаются, потому что оно хорошее. Кроме того, оно лишний раз подтверждает, что другие, негативные предсказания, могут быть успешно откорректированы, и что существует благоприятный вариант судьбы объекта предвидения. Например, Орландо дал Кантору благоприятный прогноз исхода истории с голдианским палачом как раз на основании своего старого видения. Возможно, им могла и подкрепляться надежда на благоприятный исход охоты на ведьму, хотя прямо об этом и не говорится.
Видение о ведьме, вызванное сознательно вызванной медитацией. Орландо увидел, как Кантор убивает ведьму Арану, и не стал препятствовать тому, что его отправили на смертельно опасную охоту за ней. И действительно, все обошлось. Кантор убил ведьму.
Более того, обстоятельства этой охоты привели к тому, что стали ближе благоприятные видения. У Кантора «потрескалась ледяная корка», как сказала Азиль, и он вступил на путь, который позже привел к возвращению Огня. Однако благоприятное предсказание могло и не осуществиться, если бы сбылся один из вариантов видения Орландо о сражении.
Видение о битве в Астрайском ущелье, обернувшейся битвой при Кастель Агвилас. Орландо, стремясь узнать свое будущее, путем осознанной медитации увидел битву в Астрайском ущелье, гибель своего войска, в том числе и Кантора, и свою. Он даже посчитал, что увидел гибель мира.
Мэтр Истран, узнав об этом, сказал:
Я очень хотел бы узнать, что же он все-таки увидел. Действительно конец света, или просто собственную смерть. Неопытные ясновидцы часто путают эти две вещи.
Впоследствии оказалось, что мэтр Истран оказался прав. А Орландо, не желая покоряться судьбе, стал медитировать и рассматривать разные варианты. Его дар, в отличие от дара Мафея, это предполагает. Но во всех трех упомянутых в книге вариантах битва происходила именно в ущелье и заканчивалась гибелью повстанческой армии. В двух из них присутствовала армия Ортана, но помощи не оказала.
Орландо рассказал все Мафею, Шеллару, Кире, Истрану. Было сделано все, чтобы предотвратить несчастье. Так, удалось оторваться от Астрайского ущелья, организовать сражение у крепости Кастель Агвилас и одержать победу, хотя многие детали совпали. Как и в видении, противник (полудемон Харган) поднял живых мертвецов. Но полудемона изгнал товарищ Торо (священник отец Себастьян со способностями экзорциста), и с мертвецами удалось справиться. Ортанская армия хотя и оказала помощь, но сильно задержалась. Драконов на стороне противника не было только из-за вмешательства Ольги. Это вмешательство было предсказано шархийским шаманом Рессом и могло стать дополняющим при корректировке, если бы было высказано не абстрактно, а определенно. Дополняющим предсказанием в данном случае, как уже говорилось выше, явился сон Мафея о ранении Орландо при битве в Астрайском ущелье.
Вопрос об участии иномирцев здесь сложный. Каппийцы были задействованы с самого начала, а корректирующую роль могли сыграть другие иномирцы: Толик (с призванным мамонтом, вломившимся в ряды наступавших, и птичками, сбившими вертолет) и альфийский агент Тенгиз со своей плазменной винтовкой, которую он передал Кантору. Кантор сбил из нее два вертолета и основательно проредил ряды противника. Толика в видениях Орландо не было, Тенгиз и плазменная винтовка не упоминались. Возможно, в варианте с Астрайским ущельем Тенгиз бы не участвовал в битве или погиб бы сразу и не успел передать оружие. Либо оно вообще бы не попало на место сражения. Однако благодаря названным событиям осажденные выиграли время и дождались помощи.
Возможно, что и без такого иномирского вмешательства удалось бы одержать победу, только с большими потерями. В любом случае это пример успешной корректировки негативного предсказания. Несмотря на некоторые совпадения, результат был совсем другим. Однако Орландо был ранен, что соответствовало сну Мафея.
Мафей и Орландо — не единственные предсказатели, представленные в серии, есть и еще один пример стихийных способностей к предвидению. Это необученная магичка Лола.
Предвидения Лолы
Это не сны и не видения, а спонтанное знание. Лола перестала психологически взрослеть после того, как у нее на глазах убили родителей, а они с дедушкой едва успели спастись. Она росла, но по разуму оставалась четырехлетним ребенком. Дедушка-маг, занятый зарабатыванием на жизнь, не пытался развивать ее магический дар. Однако у Лолы имелись способности к предвидению. Так, когда на ней захотел жениться аферист — Артуро Сан-Барреда, она никак не противодействовала этому. Лола предвидела, что дедушка заколдует Артуро, что через несколько лет в поисках компромата на соперника ее найдет Диего. Он положит начало цепочке знакомств, и в результате она встретит человека, благодаря которому «станет взаправду большая».
Так оно и вышло. Троюродная сестра Диего — Саша — вернула на Дельту магический артефакт, о чем Лола заранее знала. Она потрогала его и стала взрослеть психологически, приближаться к своему истинному возрасту.
Это пример неосознанного следования положительному предсказанию. Судьба Лолы за рамками романа остается для нас неизвестной, но можно предполагать, что она научилась использовать свой дар.
Все вышеотмеченные предсказания относятся к классической магии. Неклассическая магия предполагает различные варианты, и нам известно о двух из них — шархийской и куфтийской.
Шархийские предвидения и гадания
В отличие от видений классических магов, где теория не до конца разработана, шархийские предвидения более структурированы. Шархийские посвященные, способные к предсказаниям. собираются раз в неделю и занимаются глобальными предвидениями. Очевидно, не на большие сроки, ведь для точного предсказания необходимо учитывать огромное количество случайных факторов. А эти факторы, как и при прогнозах погоды, не всегда могут учесть даже шархи, которые связаны со своими богами.
Конечно, кроме глобальных предвидений, существуют и более-менее «локальные». Рассмотрим их.
Гадание на костях. Дэн Рельмо, врач, сноходец и человек Лабиринта, обладает врожденным даром гадания на костях. Собственно говоря, ритуал и значения всех ста сорока четырех костей не являются тайной, и выбросить их может каждый. Однако получить результат способны только маги-шархи, и то не все.
Макс, например, гадать не умел. Соблюсти ритуал, раскинуть кости, сверить расклад со справочником толкований — это мог и он, и обычный человек, и даже компьютер. (Находились умельцы, которые пытались составить соответствующую программу.) Но для истинного, правильного толкования требовалось нечто большее, чему невозможно научить, если не дано от природы: особый дар видеть в хаотичном узоре костей слепок реальности, наложенный на личность и обстоятельства.
В описанном примере Дэн сначала гадает Максу на Диего после тяжелой контузии, дает прогноз его выздоровления и рассказывает о его поисках себя и своей любви.
Про выздоровление и финансовое приобретение (это оказался замок), что последовало через три луны, он говорит определенно:
— По здоровью — прогноз относительно благоприятный. Не умрет, инвалидом не станет… ну почти… Опорно-двигательная восстановится, останется сосудистая патология и частые депрессии. По событиям… ничего интересного, мелочь и бытовуха. Дальние путешествия, встречи со старыми знакомыми, какие-то женщины, мелкие конфликты, финансовое приобретение, довольно крупное…
Про личную жизнь и поиск себя говорит неопределенно.
Ждут твоего мальчишку долгая борьба и поиск, искать он будет самого себя и свое место в жизни, а найдет ли — не скажу, путь его уходит за грань. И любовь туда же уходит.
— То есть?
— Слишком отдаленный временной отрезок. Не видно.
Мы знаем, что возвращение в профессию началось для Диего буквально через неделю после возвращения с лечения и получения бумаг на наследство, а личная жизнь наладилась еще через полторы-две луны. Значит, гадание Дэна рассчитано примерно на две с половиной-три луны, не больше.
Корректировать и пытаться заменять исходные Макс и Дэн не стали, разве что Дэн посоветовал Максу встретиться с сыном и выяснить все про его проклятье, и все пошло своим путем.
Но гадание на самого Макса потребовало быстрой корректировки, замены исходных в самом начале. Как только Дэн бросил кости, то увидел, что у Макса нет будущего. Вообще. И потребовал, чтобы Макс принял решение остаться ночевать в доме врача, в его доме. Как только Макс согласился, гадание началось заново, и на этот раз у него оказалось будущее, и весьма неплохое. Макс, действительно, потерял сознание той же ночью, но Дэн оказал ему первую помощь, и он выжил и поправился.
Это пример успешной и простой корректировки при замене исходных. Гадания Дэна, таким образом, это позволяют.
Видения Ресса. Ресс Рельмо, двоюродный брат Макса и Дэна, слеп от рождения, но он — провидец и посвященный второго круга в иерархии шархи. То есть он близок к шархийским богам.
Его видения основаны на предметах, имеющих отношение к определенным людям, и представлены образно. Зная об этом, Макс Рельмо постоянно привозит ему подобные предметы. Вероятностей Ресс не дает.
Сам он время от времени перебирает хранимые им вещи и при определенном настрое или даже без оного начинает видеть.
Самый характерный пример связан с предвидением, касающимся иномирского вторжения на Дельту, которое организовал некромант Скаррон (также известный как Повелитель). Поскольку данное предвидение описывает одну из важнейших линий серии и в нем задействовано большинство главных героев, рассмотрим его подробно.
Итак, Ресс одновременно взял в руки предметы, которые ему привез Макс с Дельты. Это: шпилька мэтрессы Морриган, заготовка браслета работы мэтра Истрана, обломок стрелы, которой ранили Шеллара, обломок доспехов принца Элмара, обрывок книжной страницы, которую Макс добыл у убитого «небесного всадника» (члена ордена, имеющего отношение к миру Каппа и главному злодею некроманту Скаррону), каппийская монета, побывавшая в руках того же Скаррона. И вот что увидел шархийский маг:
— Серая тень восстала из монеты, — без возражений и без долгих вступлений начал Ресс. Нет, чтоб уж сразу и толковать между делом, неужели он думает, что его цветовые аллегории могут быть понятны людям, видящим глазами! — Накрыла тень все видимое пространство, и засветились в тени два огня, кажется, синий и красный. Синий направил свой свет на шпильку, а красный – на наконечник. Из шпильки же потянулись нити света к наконечнику, замкнув треугольник, и на металле выступила кровь. И услышал я крик, словно много людей одновременно взвыли от боли и отчаяния, и взметнулся силуэт человека над окровавленным куском железа, взвился и опал, рассыпавшись прахом. Тогда распался треугольник, исчезли светящиеся нити, а шпилька ожила, обернувшись змеей. И покатился к ней браслет, а она покатилась к нему, свернувшись кольцом, и встретившись, обвила его, после чего стали они множиться на глазах, образуя цепь, в которой серебряное звено чередовалось с черным…
<…>— Цепь очертила границы тени, и в таком положении они остались. Тень не могла распространиться за пределы границы, а цепь остановилась, не в силах продвинуться дальше. Огни же погасли.
Это означало, что Харган («два огня») по заданию Скаррона («серая тень») уничтожит Шеллара («наконечник»). Также погибнет Элмар («кусок железа»). После чего последует прямое нападение. Однако ограничить влияние Скаррона («тени») смогут Истран («браслет») и Морриган («шпилька»).
Сам Ресс не знал, к кому относятся эти предметы, не мог расшифровать ничего, но увиденное ему очень не понравилось, и он стал менять исходные. В некоторых вариантах тень вообще покрывала все видимое пространство. (Это, очевидно, означало, что Скаррон победит.) Однако если добавить к исходным еще один предмет — прядь волос маленького Диего, ход событий менялся в самом начале. Действительно, Диего сумел предотвратить покушение на Шеллара, и объект «наконечник» стал действовать.
Наконечник превращается в паука и оплетает своей паутиной синий и красный огни. Осколок брони становится вихрем небольших, но очень острых лезвий, и, налетев на тень, рвет ее в клочья. Цепь сжимает границу тени до маленького пульсирующего сгустка, однако полностью уничтожить тень не удается и в этом случае. Она бессмертна.
Чтобы упокоить Скаррона, понадобился аналитический ум Шеллара. В отличие от случая с покушением на Киру, когда он смог вычислить нужную точку для вмешательства, здесь понадобился подбор исходных, то есть поиск лица, вмешательство которого поможет покончить с тенью. И это оказалась нимфа Азиль. Он понял это после того, как вампир, проникший в дом Элмара, укусил Азиль и тут же упокоился. А ведь Скаррон, хоть и бессмертный, высший лич особого типа, но все же нежить. Догадка короля оказалась верной.
И когда Рессу передали локон Азиль и он добавил его к остальным предметам, видение изменилось. Оно показало, что тень (то есть Скаррона) удается уничтожить.
Это — пример поиска вариантов при изменении исходных.
Этими предметами Ресс пользовался и дальше, когда его предсказание стало сбываться и произошло вторжение на Дельту каппийцев, которые стали устанавливать власть Ордена Небесных Всадников.
Предвидение Ресса, связанное с Азиль, Шелларом и Харганом, потребовало помощи другой шархийской посвященной — пятой верховной. В отличие от Ресса, она может делать расчеты вероятностей.
Сама Азиль не знала, что она может упокоить Скаррона. Но поскольку она является элементалью Жизни, то чувствовала, «как правильно», и направлялась из Лондры в Даэн-Рисс с целью попасть оттуда на Каппу, где находился Скаррон. Однако Шеллар, внедрившийся в руководство Ордена Небесных Всадников, не хотел при этом рисковать ее жизнью.
Ресс, поработав с предметами, выяснил, что объект «брюнетка» (Азиль) остается в живых при успешном взаимодействии с объектами «наконечник» (Шеллар) и «железка» (Элмар). Но совместными усилиями Ресса и пятой верховной удалось выяснить, что при этом существуют четыре равновероятных варианта: Шеллар и Азиль либо оба погибают, либо остаются в живых, либо погибает только она, либо только он. Шеллар, узнав об этом, решил, что не даст Азили погибнуть. Таким образом, вероятность его собственной гибели повысилась до 75%. Более точные предсказания сделать не удалось, для этого требовался «неучтенный объект».
Шархи также увидели, что, кроме «четверной вилки», на грядущие события повлияет еще и «веер на бесконечность». Иными словами, возникнет точка бифуркации, в которой дальнейшие события просто невозможно предсказать.
Оказалось, что веер на бесконечность» связан с Харганом, который застрелился, чем навлек на Шеллара и Азиль смертельную опасность. Однако все обошлось благодаря «неучтенному объекту» — куфтийскому магу Кайдену.
Прежде чем перейти к следующему виду шархийских предсказаний, подведем итоги касательно предсказаний Ресса. Они на первый взгляд кажутся аллегорическим, но это не совсем так. Несмотря на то, что он слеп и не должен различать цвета, а видит по-своему, его видения вполне распознаваемы. Так «синий и красный огни» — это просто разноцветные глаза Харгана. А видение «Смерти не будет, ибо мертвый лист сильнее живого стекла» также говорит о вполне конкретных вещах. Харган использовал против дракона Хрисса сферу обуздания — артефакт для подавления драконьей воли, выполненный в виде стеклянного шара. Но Ольга забросила в пасть Хриссу корзинку, полную сухих табачных листьев, от которых драконы пьянеют. Пьяный Хрисс мгновенно вышел из-под влияния магического артефакта. Вполне понятны также слова Ресса: «Следить, чтобы серебро не покрылось сталью». Речь идет о том, чтобы не ожесточился Мафей, чьи волосы — серебристые. Вероятно, что упомянутое, но не раскрытое видение о черном с золотом означает цвет волос Диего и Ольги.
Однако мы видим, что не всегда эти предсказания бывают определенными. Например, таково видение о встрече семьи Рельмо в Лабиринте, доступной для шархи субреальности.
О том, как соберется Семья у входа в Туннель, и свидятся три поколения ветви Кирин, и Тьма посмотрит на них с той стороны, и кто-то уйдет, а кто-то останется.
Макс сразу понял, что речь идет о его отце и сыне. А потом оказалось, что Тьма — это некромант Скаррон. Надо сказать, что это видение тоже сбылось, и умер отец Макса — Байли Рельмо, хотя и Макс, и Диего попали в Лабиринт потому, что у них были тяжелые травмы.
В этих последних случаях исходных не меняли, и сбылись «первые варианты».
Но по предыдущим примерам мы видим, что шархийские предвидения поддаются коррекции на ранних этапах. Более того, в шархийской магии есть явление, которое не только позволяет коррекцию будущих событий, но и побуждает к ней.
Магическое моделирование ситуации. Прежде чем рассказать об этом виде предсказаний, отметим следующее. У всех шархи имеются врожденные магические свойства, завязанные на восприятие и воздействие. Они наследуются неспецифически. Если Дэн Рельмо — стихийный телепат, то его дочь Саша может видеть, чего боится человек, а также умеет совершать «пробой восприятия» и устыдить или напугать собеседника. Диего — двусторонний стихийный эмпат, а его дочь имеет другие способности.
Они требуют достаточно развитого мозга и начинают проявляться только лет в 10—11 лет (как видно на примере Саши). Маленькие дети ими не обладают. Но пока ребенок находится в утробе матери, ее мозг перерабатывает продукты (воспринимает сигналы) его «магических» генов и активирует дар. Таким образом, женщина, которая носит шархийского ребенка, временно обретает его магические способности. Так произошло и с Ольгой, женой Диего.
Воздействие происходит путем неосознанного выбора оптимальных слов и действий для конкретной ситуации, а восприятие — путем моделирования будущих событий во сне с целью последующей коррекции.
Когда ее мужа и друзей захватили в плен, беременная Ольга направилась в столицу, чтобы выручить их. В дороге ей трижды снился сон, как ее при разных обстоятельствах убивает наместник-завоеватель, полудемон Харган. Эти сны помогли Ольге: она повела себя осторожно и осталась в живых. Позднее ей объяснили, что представляет собой этот дар.
— Это, господа, опять же стихийный и подсознательный вариант явления, известного в нашей магической школе как «моделирование ситуаций».
Причем это не вещие сны, потому что они снятся не для предвестия будущих событий, а для того, чтобы не сбыться.
— Они не показывают, что случится в объективной реальности. Они показывают, как может поступить субъект в уже сложившейся ситуации и каковы будут последствия его поступков.
Такое моделирование не обязательно происходит во сне, и у обученных магов осуществляется силой воображения. В отличие от обычного анализа, оно не допускает ошибок, учитывая случайные факторы, и не всегда является предостережением.
Главное здесь — что субъект может и должен воздействовать на будущую ситуацию. В противном случае никакие сны не приснятся. Так, Ольге ничего не приснилось перед налетом на Поморье, так как в данном случае от ее поведения ничего не зависело.
Но затем Ольге стали сниться моделирующие сны, которые позволили трижды спасти жизнь Шеллару. Так, в первом сне она просто узнала о гибели короля, произошедшей в столице Ортана. Этот сон повторялся неоднократно. И тогда она настояла на том, чтобы отправиться в Даэн-Рисс с королем. После того как поездка была решена, будущая ситуация изменилась и стала более конкретной.
Теперь Ольге стал сниться сон, где ее не пускают в тронный зал, и там происходит взрыв.
Она договорилась с королевой Кирой, и ее пропустили. Виконт Бакарри, который уже собирался привести взрывное устройство в действие, не решился убить беременную женщину. Все были спасены.
Однако опасности для короля еще не были исчерпаны, и пришел следующий сон.
И ведь это еще не все, не успела с этим сном разделаться — опять здрасьте пожалуйста! На бедного короля будто сама судьба ополчилась, чтобы уделать его не мытьем, так катаньем! Зачем снилась высоченная лестница, по которой ей надо зачем-то вскарабкаться, а это тяжело, и она не хочет, и вроде как радостно уходит, когда ей предлагают обойтись без этих экстремальных подвигов… А потом опять беготня, и плач, и обрывки разговоров… «Снайпер… через окно…» Да что она-то может сделать при таком раскладе? Бегать за королем и закрывать окна? И к чему была эта лестница?
Оказалось, речь шла о том, чтобы Бакарри, Шеллара и Ольгу поселить на верхнем этаже башни, куда ведет лестница. Был вариант поселиться внизу, но Ольга настояла на лестнице.
И снайпер не убил Шеллара. Напротив, снайпера снял Кантор.
Затем Ольге начали сниться сны о взрыве в башне, о том, как Шеллар пытается перебраться к ней по балке и срывается. Последний раз сон приснился перед настоящим взрывом. Из снов Ольга поняла, что сама она должна добраться до комнаты Бакарри и позвать его на помощь. Они смогли собраться вместе и при помощи магического артефакта телепортироваться из падающей башни.
Перед нами примеры предвидения, в котором возможность коррекции заложена изначально.
Можно представить, что предсказания классических магов действительно не учитывают иномирцев, но предсказания шархи такого ограничения не имеют, так как исходные, которые изменяют варианты, относятся к самым разным людям, представителями разных миров.
В серии также описывается и провидческий дар каппийского народа куфти, чья магия имеет общее и с классической, и с шархийской.
Куфтийские провидицы
Хотя цивилизация Каппы — техногенная, маги там тоже имеются. Правда, куфтийская империя, где маги были в силе и служили при дворе, распалась в глубокой древности. К моменту ядерной войны, которую на Каппе назвали Падением, куфти жили в нескольких поселках вдали от крупных городов и потому уцелели. Как уже говорились выше, провидческим даром у этого народа обладают только женщины.
Они способны корректировать предвидения, выбирая благоприятный вариант. Например, Эрна предупредила Истрана, Кантора, Мафея и Жака, чтобы они не появлялись в деревне куфти, пока там находится Кайден. Вероятно, в неблагоприятном варианте Кайден бы погиб и не смог бы спасти Шеллара.
Но наиболее ярким примером является пророчество куфтийской провидицы Нарны о судьбе мёртвого некроманта Скаррона. Он стал переселенцем на Каппе после того, как его убили на Дельте, затем сделался бессмертной мумией наподобие лича и принудил к сотрудничеству куфтийских магов. С тех пор он пытался захватить власть на Каппе, осуществить вторжение на Дельту и набрать там артефакты для ритуала превращения в бога. Однако Нарна предсказала ему гибель, а также, что он не сможет вернуться (а значит, не станет богом), потерпит поражение в попытке отомстить и будет наказан богами. Причем она описала, как будут выглядеть его победители.
Карающий Меч Света был по определению велик и светел, а также оснащен необходимым для «карания» холодным оружием. Владыка Небесного Огня, как и следовало из его имени, владел неким загадочным небесным огнем, и вместо волос у него тоже это самое пламя присутствовало.
Письменного текста пророчества не сохранилось, оно передавалось изустно. И поэтому все посчитали, что Карающий Меч Света — это принц Элмар, а Владыка Небесного Огня — Виктор Кангрем, единственный рыжий во всем известном регионе. Однако когда Скаррона упокоила Азиль, Шеллар встревожился: почему пророчество исполнилось по-иному, и не придется ли еще раз добивать Повелителя. Мэтр Ушеб, древний куфтийский некромант-мумия, объяснил это просто: Нарна решила обмануть Скаррона и не упомянула Азиль. И объяснил, что куфтийские женщины врут в пророчествах.
Ну сам подумай, если женщины владеют неким знанием, которое мужчинам недоступно в принципе, неужели они не воспользуются этим преимуществом? Испокон веков они вертели своими предсказаниями, как им было удобно. Особенно когда речь шла об их будущем замужестве, о, какие интриги разворачивались…
Вероятно, именно из-за «гендерного провидческого неравноправия» мужчины куфти не задумываются о том, почему какие-то предсказания не сбываются как положено.
— У нас, если такое и случалось, несовпадение всегда списывали на обычное женское вранье.
Однако пророчество Нарны все-таки сбылось как положено. Владыкой Небесного Огня и Карающим Мечом Света оказались другие лица, которые окончательно уничтожили посмертную сущность Скаррона.
Здесь мы видим пример того, как пророчеству следуют, и оно сбывается.
Выводы
Итак, в мирах серии предсказания являются природными явлениями, с помощью которых предопределение оказывается не абсолютным, и случайности позволяют людям с ними работать. Тем более что предсказание дает только наиболее вероятный вариант, а сколько их будет, зависит от множества случайностей и множества людей. Кроме того, хотя мэтр Истран утверждает, что часто бороться с судьбой не следует, говорит он это при особых обстоятельствах, когда судьба благоприятна. А в случае негативного воздействия с предсказаниями надо работать. Недаром Шеллар говорит:
Предсказаниям не следует верить безоговорочно. Их следует анализировать, изучать и искать правильные способы ими пользоваться. Тем более, дела практически никогда не идут в точности, как предсказано.
И Шеллар, спорящий с судьбой, и Кантор, отважно идущий судьбе навстречу, — оба поступают в соответствии с собственной сутью. Но когда необходимо, Шеллар действует в согласии с предсказаниями, а Диего бросается на помощь близким людям со словами: «Судьбы нет. Все зависит от нас». Иногда, тем не менее, существующая все-таки Судьба тащит его в нужном направлении, где он сможет самостоятельно проявить свою суть в полной мере.
Действительно, несмотря на всевозможные божественные сущности и саму Судьбу, события в серии всё же в основном — в руках людей (а также эльфов, гномов и других разумных рас).
Это же мы можем сказать и о нашем современном мире, где детерминизм и случайность также сосуществуют на равных. И где будущее зависит не только от исторических закономерностей, но и от нашего свободного выбора, от того, как мы работаем с этими закономерностями.
Название: Роль предсказаний в мирах Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Беты: Felis caracal, totoshka-avk
Форма: фандомная аналитика
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: 6934 слова, включая цитаты
Размещение: с ником автора
читать дальшеВведение
Прежде чем перейти к обсуждению различных предсказаний в мирах серии «Хроники странного королевства», автору хотелось бы привести реальный разговор двух молодых женщин, происходивший в нашем мире более восьми десятилетий назад, — образованной горожанки и простой крестьянки, верящей в судьбу:
— Как хочет судьба, так и будет!
— А если я прыгну в колодец, что со мной случится?
— Утонешь!
— А если мне не судьба утонуть?
— Так это уже не судьба, а дурь!
(Ссылку на данную беседу автор дать не может, поскольку информация получена изустно при личном контакте).
Так вот, на Дельте и в прочих мирах есть и судьба, и дурь, и попытки следовать судьбе, и стремление с ней поспорить. А иногда все происходит по латинской пословице: «Ducunt Volentem Fata, Nolentem Trahunt» («Желающего судьба ведет, не желающего тащит»).
Однако судьба далеко не всегда детерминирована. Она допускает коррекцию, правда, иногда при попытке коррекции предсказание сбывается несколько по-иному, как говорится, не мытьем, так катаньем. Собственно говоря, это похоже на точки бифуркации (веер на бесконечность), из которых возможны самые различные пути. В мирах серии несколько вариантов предсказаний, зависящих от разных видов магии. Причем даже в рамках одного вида магии есть свои разновидности и варианты.
Предсказания классических магов, обладающих каналом для восприятия энергии магического поля
Юный полуэльф Мафей стихийно и внезапно видит сны о знакомых людях. С человеком происходит очень большая неприятность, но смерть ему не угрожает. Единственный случай, где Мафей увидел гибель человека, привел к тому, что тот стал бороться с судьбой и победил.
Видения классического мага Орландо вызываются длительной голодовкой или медитированием. Кроме того, они появлялись у него даже тогда, когда доступ к Силе он потерял. Они бывают многовариантными.
Стихийные предвидения Лолы, на время действия серии не проходившей никакого обучения.
В классической магии обычная коррекция исходных не может изменить ситуацию во сне или видении. Как утверждает сильнейший на Дельте маг мэтр Истран:
…для этого нужно уметь определять особые точки расхождения и вмешиваться строго в нужный момент и нужным образом. И если момент особо чуткие и квалифицированные прорицатели могут определить хотя бы иногда, то способ вмешательства определить вообще невозможно.
Его ученик Мафей, приведя эти слова наставника, добавляет:
Случайные попадания в точку тоже бывают, но они настолько редки, что мне на подобное рассчитывать не приходится. Хотя бы потому, что с моими предсказаниями это уже один раз случилось…
Ниже будет видно, что второй раз все-таки произошел.
Нам незнаком курс предсказаний и пророчеств в классической магии, однако известна теория (или гипотеза) Мафея, почему некоторые предсказания сбываются по-другому. Если судить по упоминанию Шеллара, Мафей предположил, что пророчества не учитывают участия иномирцев. Ниже мы увидим, что привело юного эльфа к таким мыслям и что он предпринимал.
Сны Мафея сбываются в точности всегда, кроме двух случаев. У видений Орландо возможны варианты. И это говорит о возможности коррекции. Кроме того, коррекции помогает то, что многие события или их варианты предсказываются разными способами. И тут предсказания дополняют друг друга.
Предвидения и предсказания неклассических магов
Предсказания шархи, народа из мира Бета, обладающего собственной Силой.
У шархи имеются боги, а также Судьба и ее подручные — закономерность (Плетущая Узор) и случайность (Подкрадывающийся незаметно). Это уже говорит о том, что всякое предсказание может быть скорректировано, если учитывать случайность. Не каждый шархи умеет предсказывать, а те, кто умеют, обладают разными способностями.
Примеры:
Видения посвященного второго круга Ресса, возникающие, когда он берет определенные вещи, имеющие отношение к разным людям.
Гадания Дэна на костях.
Предсказания других шархийских посвященных, связанные с расчетом вероятностей, включая веер на бесконечность.
Сны Ольги, которые являются крайним случаем корректировки и позволяют моделировать будущие ситуации, избегая опасности.
В шархийской неклассической магии пророчества и предсказания можно корректировать, изменяя исходные (добавляя различные предметы, меняя решения о дальнейших действиях). При этом определять нужную точку вмешательства не нужно, само предсказание при такой тактике становится иным. При этом оно само может быть изложено достаточно абстрактно.
Предсказания куфти, чья магия имеет общее и с шархийской и классической
Даром предвидения у куфти обладают только женщины, причем обычно предвидения совпадают. Пророчицы активно пользуются своим даром, и корректировка там имеет место.
Однако прежде чем перейти к вариантам коррекции, рассмотрим вопрос, должен ли знать объект предсказания о том, что будет. В литературе, истории, мифологии можно встретить различные взгляды на этот вопрос. В мифе об Эдипе рассказывается, что знание это не имеет значения, все равно все сбудется. В «Одиссее» героям все же предоставляется выбор. В нашей серии этот выбор достаточно велик.
Мафей после нескольких случаев считает, что лучше никому ничего не говорить.
«Если Шеллар умрет, а Кантор все-таки выкрутится, — мысленно пообещал он сам себе, — я больше никогда и никому ничего не скажу. Если окажется, что принять судьбу безопаснее, чем сопротивляться, лучше ничего людям не знать и не делать себе же хуже».
Орландо думает примерно так же, однако нередко всё-таки рассказывает.
Я вообще стараюсь не говорить людям об их будущем. А то в те времена, когда я голодал и часто видел будущее, я раздавал предсказания направо и налево… а людям вредно знать свое будущее. Они начинают метаться, делать глупости и всячески усложнять себе жизнь. Причем избежать судьбы, как правило, не удается.
Тем не менее Мафей и Орландо и далее при необходимости стараются воздействовать на возможное будущее.
Шеллар, не будучи магом, но обладая острым аналитическим умом и огромным любопытством, стремится изучить каждое известное ему предсказание и по мере необходимости скорректировать его или содействовать ему. Кроме того, после успешного спора с судьбой король считает, что можно и дальше так поступать.
Всем хочется непременно знать, что будет и как это будет, Шеллар вообще целую философскую теорию на этот счет выдвинул и рвется перекраивать судьбу по малейшему поводу...
Чтобы определить, как происходит коррекция и насколько успешной она бывает, рассмотрим разные варианты предсказаний.
Примеры предсказаний и предвидений
Сны Мафея будут излагаться с нарушением хронологического порядка, так как очень часто между конкретным сном и предвещаемым им событием происходили другие сны, которые позволили ему предложить гипотезу об участии иномирцев.
Сон об Элмаре. Первый вещий сон десятилетнего принца.
Ему приснился принц-бастард Элмар. Он лежал на зеленой траве в луже крови, и его доспех был смят в лепешку, а шлем расколот пополам. В то время Мафей не умел еще отличать вещие сны от обычных.
Этот сон быстро забыли, но он сбылся через два года. Элмар получил очень тяжелые травмы, но выздоровел. Это пример пророчества, которое не пытались изменить и не пытались ему следовать. Однако если бы даже Элмар узнал об этом, не стал бы ничего предпринимать. Ведь во сне ничего не было про гибель его соратников, а путь воина таков, что надо рисковать жизнью.
Сон о Жаке. Он произошел за четыре луны до события. В этом сне Жак, весь в крови, лежит на покрытом вышитой скатертью столе, и незнакомый мистралиец открытой ладонью хлещет его по лицу. Как и предположил Шеллар, этот эпизод не представлял для Жака никакой опасности, опасность была чуть раньше, но того момента Мафей не увидел. И кровь была чужая. Жак о сне знал, избегал ходить по кабакам, ещё сильнее, чем раньше, боялся мистралийцев, но более ничего не предпринимал. Поэтому Мафей позднее посчитал, что говорить ничего не следовало.
Это пример предсказания, исполнения которого пытались избежать, но не очень активно.
Сон про раненого Шеллара. Мафей увидел Шеллара раненым и в окровавленной повязке, не сказал ему ничего прямо, но настойчиво попросил надеть кольчугу. Однако сон сбылся, так как кольчуга была испорчена. Что было бы, если бы Шеллар точно знал? Возможно, по-другому обдумывал свои планы, и сразу поверил бы, что ранен, и потерял меньше крови? Во всяком случае, он благополучно выздоровел.
Это пример, когда Мафей ничего не рассказал напрямую, но попытался уберечь объект своего сна.
Сон о Диего в Голдиане произошел примерно за 10—11 недель до события. В этом сне Кантора пытает раскаленным железом палач-голдианец. Об этом все знали, и Кантор, и Шеллар, и Жак, и Ольга, и Элмар. Сон сбылся, Кантор бежал, был ранен, спас Ольгу, благополучно выздоровел.
Мэтр Истран, узнав об опасности для Диего заранее, сказал, что ничего не сможет предпринять, тем более что сны Мафея обычно не предвещают смерти. В данном случае можно было бы попытаться убрать Кантора из Партии Реставрации, не отправлять его в Голдиану, но неизвестно, не сбылся бы сон иным образом. В будущем так и попытались сделать при другом предсказании, но безуспешно.
Диего про сон знал, более того, увидев близкую опасность, он сознательно пошел навстречу судьбе, чтобы ожидание не было долгим. Неизвестно, попался бы он или нет, если бы не знал. Скорее всего, всё же попался бы, но в другой раз. Как и некоторые другие предсказания, и это могло бы сбыться немного по-другому.
— Как тебя угораздило туда пойти? Ты же знал, ты все наперед знал, что из этого выйдет, потому и Рико оставил снаружи. Зачем? Неужели иначе нельзя было?
— Я решил, что так будет лучше, - неохотно отозвался Кантор, <…>
— Потому, что если тебе предсказали какую-то дрянь, лучше не прятаться до конца жизни, а пережить все сразу, раз уж ничего не изменить. Чтобы все скорей закончилось.
В этом примере, узнав о предсказании, человек идет навстречу судьбе, торопит ее.
Сон о Шелларе приснился Мафею примерно за 9 недель до события. Он увидел, как Шеллар, одетый в белое, в полном отчаянии застрелился.
Это единственный сон, в котором Мафей видел смерть объекта.
Позднее Шеллар догадался (по белому свадебному костюму), что несчастье произойдет в день свадьбы, на которой погибнет его невеста Кира. Но не знал, что будет причиной: болезнь, несчастный случай, покушение?
И сон Мафея был дополнен и уточнен видением Орландо. Орландо увидел, что Киру убьют, а это, безусловно, помогло Шеллару определиться.
Таким образом, здесь имеет место успешная корректировка предсказания в классической магии. Была найдена нужная «точка» (точнее, короткий интервал времени), когда можно что-то изменить. Но, в соответствии с законами классической магии, не было ясно, как. Однако Шеллар в нужный момент заслонил собой Киру. Мафей называет это случайным совпадением. Но совпадение ли это? Вычисление нужного момента оказалось возможным благодаря нескольким обстоятельствам: белому свадебному костюму Шеллара (он всегда носил черное) и дополнительному видению Орландо. А само действие, меняющее предсказание, оставалось на волю Шеллара.
Что было бы, если бы Мафей не сказал? Если его сны действительно не могут говорить о гибели фигуранта, то здесь мы можем иметь дело с парадоксом. Ведь в данном случае он просто не мог скрыть свой сон. И сказал бы если не Шеллару, то Истрану. Тот бы понял, в чем дело, и мог что-то предпринять.
Но, допустим, Мафей все-таки промолчал бы по какой-то причине. Однако мы знаем, что иногда предсказание все же не сбывается в точности. Даже если бы дротик попал в Киру, то Орландо бы попытался добыть антидот для нее. Но ему все равно понадобилась бы помощь Жака, а тот почти случайно догадался, где искать противоядие. Тем не менее, такое стечение обстоятельств представить можно. Кира и Шеллар остались бы живы, правда, от родового проклятья он бы в этот раз не избавился.
Это пример предсказания, когда объект успешно борется с судьбой. Успех приходит именно потому, что удается найти нужный момент вмешательства. Важно также, что спасти жизнь Шеллару удалось благодаря иномирскому противоядию, которое добыли с помощью взлома иномирского оборудования.
Это противоядие сыграло роль в связи с другим сном Мафея.
Сон о превращении Диего. Мафей увидел, что Диего, обездвиженного, везут в гробу, привозят в дом мага, который его во что-то превращает. Диего действительно пытались обездвижить с помощью какого-то вещества, похитили и везли в гробу. Однако у него был антидот, данный отцом, который он успел ввести себе, быстро оправился и убил похитителей.
Но через несколько дней сон сбылся иным образом: маг мэтр Алехандро все-таки превратил Диего в кобру, но его быстро расколдовала Ольга.
Таким образом, сон не сбылся в точности, потому что у Диего был иномирский антидот, который дал ему отец-иномирянин. Однако это не помешало частичному осуществлению предсказания.
Пожалуй, из этих двух последних случаев Мафей мог сделать вывод о том, что пророчества не учитывают участия иномирцев.
Так он начал создавать свою теорию (точнее, пока гипотезу). Он решил проверить ее в связи с другим сном, который приснился ему более чем за год до события.
Сон о девочке с рыжей прядью. После пребывания в Лабиринте, где он познакомился с доктором Рельмо и его старшей дочерью Татьяной, Мафею приснился сон, действие которого происходит на Альфе, на развлекательном мероприятии. Он увидел девочку-подростка с рыжей прядью, с сиреневыми глазами. Началась перестрелка, и девочка была ранена.
Так и непонятно, насмерть, или нет, у Мафея всегда как-то непонятно получается. Красочная картинка с потоками крови, и никаких конкретных фактов…
И, желая проверить свою гипотезу об участии иномирцев, а также защитить Сашу, младшую дочь доктора Рельмо, в которой юный принц одно время подозревал объект своего сна, он хотел присутствовать там, где происходит действие.
— У меня есть одна теория, и я хочу ее проверить. Для этого мне нужно оказаться на месте событий в нужный момент, именно мне, лично.
В коррекции данного предвидения приняли участие представители нескольких миров. Им удалось понять, что это будет и где произойдет. На самом мероприятии оказалось несколько иномирцев — Мафей с Дельты, Раэл с Эпсилона, Ушеб с Каппы. Перестрелку инициировали тоже иномирцы (дамшанские террористы с Беты), но они были фигурантами сна с самого начала. А Мафей, появившись на Альфе, действительно сумел спасти человека. Но пострадала не «девочка с рыжей прядью», а другое лицо. Так что наличие иномирцев спасло одну жизнь, а может, и не одну. Ведь без Раэла жертв могло быть больше.
Несколько по-иному сбылся и еще один сон Мафея — о ранении Орландо.
Сон об Орландо. Мафею примерно за полторы луны до событий приснился сон о битве в горах, где Орландо получает ранение.
Этот сон Мафей рассказал всем, кому надо. Он сбылся несколько по-другому, потому что проводилась очень серьезная коррекция другого предсказания. Это было видение Орландо о битве в Астрайском ущелье, о котором ниже.
Битва состоялась в другом месте — в Кастель Агвилас, Орландо тоже был тяжело ранен, но поправился. Интересно, что сон Мафея случился уже тогда, когда началась корректировка предсказания. Еще не было предложено место — Кастель Агвилас, но уже было понятно, что Орландо останется в живых. Иначе он не приснился бы Мафею.
Этот сон — пример «дополняющего предсказания». Из него стало ясно, что Орландо уже не погибнет.
Сон про Ольгу. Мафей увидел, как Ольгу тащит тролль, проговорился Орландо, но больше он никому об этом не сказал, и никто ничего не предпринял. Сон сбылся, и Ольга осталась жива из-за редкого стечения обстоятельств. Возможно, если бы Диего узнал об этом сне, он бы не взял Ольгу с собой в Мистралию и не упал бы в Лабиринт, не оказался бы на Альфе, Макс бы не получил отката, Ольга бы не рожала в избушке. Но судя по тому, что сны Мафея сбываются всегда, и даже несчастье с Шелларом удалось предотвратить благодаря серьезной работе, нападение тролля могло произойти в другом месте.
Это пример предсказания, на которое никак не пытались воздействовать.
Мафей никому не рассказывал до определенного времени и про сон о Шелларе на пирамиде.
Сон про Шеллара на пирамиде. За полгода или около того до события Мафей увидел, как Шеллар забирается на пирамиду, отбиваясь мечом от крокодила. Он тогда даже не знал, где находится эта пирамида. Но узнал ее, когда участвовал в экспедиции на Каппе, и взял ориентиры, чтобы забрать Шеллара вовремя. Но не успел. Ему пришлось в этот самый момент оказывать помощь Жаку. И не зря мэтр Истран говорит:
— Все складывается именно так, как должно было. Сколько бы времени ни потребовалось тебе для помощи Жаку, это займет ровно столько, чтобы ты не успел попасть к тому заветному месту заранее, как хотел.
Мэтр Истран имеет в виду, что уже настал момент, когда коррекция становится невозможной и остается два варианта: попасть туда в последний момент (за гранью вещего сна) или вообще никак не успеть.
Как же поступил в это время Шеллар, действительно оказавшийся в виду пирамиды в тяжелом положении? Он решил до нее добраться, чтобы спасти свою жизнь, так как опасался, что его убьет Кайден. Ведь он знал, что сны Мафея не предвещают смерти. Возможно, если бы король не пополз к пирамиде, не заработал бы в болоте сепсис и не стал бы хромым. Впоследствии он сожалел об этом, потому что понял, что Кайден не решился бы его убить, вернувшись вместе с Азиль.
— Итак, я совершил немыслимую глупость, — печально подвел итог Шеллар, выслушав донесение разведчиков. — Понесло же меня к этой пирамиде, когда самым безопасным вариантом было бы спокойно дождаться возвращения мэтра Кайдена и полюбоваться на его вытянувшуюся физиономию…
— Не факт, — возразил Кантор, отмахиваясь от неутомимых комаров. — Он мог запросто прикончить вас позже. Машина опрокинулась, хищники напали, мало ли естественных причин для смерти на этих пыльных равнинах.
Но поступок Шеллара повлек за собой и другие последствия. Возможно, если бы король не оказался в пирамиде, то Ущеб и Феандилль так бы и не выбрались наружу вовремя, и погиб бы Макс (которого они спасли от Скаррона). И в любом случае не исполнилась бы важная часть нижеприведенного пророчества Нарны — о Карающем Мече Света и Владыке Небесного Огня. Но, скорее всего, не мытьем, так катаньем это пророчество бы исполнилось. Не зря же Феандилль снился правнучке пророчицы — девушке Ллит. Он бы дал о себе знать, и его бы вытащили вместе с Ушебом. Тем более что ключ от пирамиды уже был куплен у дядюшки Цыня. Так что к одному результату могут идти много путей.
Итак, это пример предсказания, которое пытались воспроизвести, чтобы остаться в живых. Несколько отличается от способа «пойти навстречу судьбе», хотя является одним из вариантов.
Мы заметили, что некоторые сны Мафея дополняются или подтверждаются видениями Орландо, также классического мага. Правда, его дар определенно не зависит от магического поля. Ведь, потеряв Силу, он тоже видел, но, когда Сила к нему вернулась, он, очевидно, научился лучше интерпретировать свои видения.
Видения Орландо
Как сказал Мафей, Орландо видит иначе. Ему нужен стимулятор и медитация или же длительная голодовка.
— А твои видения – стихийные?
— Не просто стихийные, чтобы они начались, мне надо довести себя до состояния голодного обморока.
Орландо упоминает о множестве случаев, но нам известно несколько. В отличие от Мафеевых снов, Орландо может видеть несколько вариантов. Правда, для этого надо хорошо постараться.
Спонтанное видение о судьбе Киры и Эльвиры. Орландо, мистралийский беженец, не евший уже неделю, встретил на улице ортанского города Крамати двух маленьких девочек и стал видеть.
Какое-то международное мероприятие, и эти две пигалицы уже взрослые, ни много ни мало, обе королевы. Одна, кажется, в цветах то ли Лондры, то ли Поморья, не рассмотрел точно, зеленое с белым это было, или зеленое с синим. А вторая вообще в чем-то восточном, не то хинском, не то еще экзотичнее.
Он рассказал это девочкам, а они разболтали родителям. Кире отец посоветовал завоевать себе королевство, и она стала воительницей, а потом потеряла глаз. Эльвиру мать решила выдать за принца и пристроила к ортанскому двору, где та побывала в фаворитках. Отношения с Шелларом у нее, конечно, не сложились. Орландо, встретившись с ними взрослыми, решил, что они где-то пропустили свою судьбу, не оказавшись в нужное время в нужном месте. Но вскоре все-таки они стали королевами, правда, не в тех странах, которые были в видении. Однако без глаза Кира так и осталась.
В другом случае Кира бы стала археологом, попала бы на Восток и оказалась бы королевой одного из восточных государств, возможно, лежащего за Хиной.
В детстве у меня была мечта раскопать храмы семмов, занесенные песками Белой пустыни. И еще добраться до восточных границ Хины, где тоже якобы существовало древнее государство, ныне исчезнувшее с лица земли. Может, так бы оно и было, не попадись мне тогда этот несчастный предсказатель.
Это пример того, как предсказанию пытаются следовать. Результат — оно сбывается несколько по-иному. Оно искажается при попытке «помочь» ему, но есть уже детерминированные вещи, которые изменить не удается. Возможно, при попытке откорректировать предвидение удалось бы найти точку вмешательства, но зачем?
Спонтанные видения по поводу Диего. Голодный Орландо пришел проситься в ученики Эль Драко. И вдруг накатили два коротеньких видения с незнакомым ему человеком. Он увидел его с двумя детьми и обрезающим челку (челка — «классовая прическа» барда в Мистралии, а Диего в свое время потерял Огонь барда и вступил на Путь воина). Орландо не узнал Эль Драко и понял все только тогда, когда увидел того после пластической операции. Предсказатель говорил об этом не раз, и никто, конечно, не пытался ничего изменить. Все сбылось.
Это пример предвидения, о котором знают, но предпринять ничего не пытаются, потому что оно хорошее. Кроме того, оно лишний раз подтверждает, что другие, негативные предсказания, могут быть успешно откорректированы, и что существует благоприятный вариант судьбы объекта предвидения. Например, Орландо дал Кантору благоприятный прогноз исхода истории с голдианским палачом как раз на основании своего старого видения. Возможно, им могла и подкрепляться надежда на благоприятный исход охоты на ведьму, хотя прямо об этом и не говорится.
Видение о ведьме, вызванное сознательно вызванной медитацией. Орландо увидел, как Кантор убивает ведьму Арану, и не стал препятствовать тому, что его отправили на смертельно опасную охоту за ней. И действительно, все обошлось. Кантор убил ведьму.
Более того, обстоятельства этой охоты привели к тому, что стали ближе благоприятные видения. У Кантора «потрескалась ледяная корка», как сказала Азиль, и он вступил на путь, который позже привел к возвращению Огня. Однако благоприятное предсказание могло и не осуществиться, если бы сбылся один из вариантов видения Орландо о сражении.
Видение о битве в Астрайском ущелье, обернувшейся битвой при Кастель Агвилас. Орландо, стремясь узнать свое будущее, путем осознанной медитации увидел битву в Астрайском ущелье, гибель своего войска, в том числе и Кантора, и свою. Он даже посчитал, что увидел гибель мира.
Мэтр Истран, узнав об этом, сказал:
Я очень хотел бы узнать, что же он все-таки увидел. Действительно конец света, или просто собственную смерть. Неопытные ясновидцы часто путают эти две вещи.
Впоследствии оказалось, что мэтр Истран оказался прав. А Орландо, не желая покоряться судьбе, стал медитировать и рассматривать разные варианты. Его дар, в отличие от дара Мафея, это предполагает. Но во всех трех упомянутых в книге вариантах битва происходила именно в ущелье и заканчивалась гибелью повстанческой армии. В двух из них присутствовала армия Ортана, но помощи не оказала.
Орландо рассказал все Мафею, Шеллару, Кире, Истрану. Было сделано все, чтобы предотвратить несчастье. Так, удалось оторваться от Астрайского ущелья, организовать сражение у крепости Кастель Агвилас и одержать победу, хотя многие детали совпали. Как и в видении, противник (полудемон Харган) поднял живых мертвецов. Но полудемона изгнал товарищ Торо (священник отец Себастьян со способностями экзорциста), и с мертвецами удалось справиться. Ортанская армия хотя и оказала помощь, но сильно задержалась. Драконов на стороне противника не было только из-за вмешательства Ольги. Это вмешательство было предсказано шархийским шаманом Рессом и могло стать дополняющим при корректировке, если бы было высказано не абстрактно, а определенно. Дополняющим предсказанием в данном случае, как уже говорилось выше, явился сон Мафея о ранении Орландо при битве в Астрайском ущелье.
Вопрос об участии иномирцев здесь сложный. Каппийцы были задействованы с самого начала, а корректирующую роль могли сыграть другие иномирцы: Толик (с призванным мамонтом, вломившимся в ряды наступавших, и птичками, сбившими вертолет) и альфийский агент Тенгиз со своей плазменной винтовкой, которую он передал Кантору. Кантор сбил из нее два вертолета и основательно проредил ряды противника. Толика в видениях Орландо не было, Тенгиз и плазменная винтовка не упоминались. Возможно, в варианте с Астрайским ущельем Тенгиз бы не участвовал в битве или погиб бы сразу и не успел передать оружие. Либо оно вообще бы не попало на место сражения. Однако благодаря названным событиям осажденные выиграли время и дождались помощи.
Возможно, что и без такого иномирского вмешательства удалось бы одержать победу, только с большими потерями. В любом случае это пример успешной корректировки негативного предсказания. Несмотря на некоторые совпадения, результат был совсем другим. Однако Орландо был ранен, что соответствовало сну Мафея.
Мафей и Орландо — не единственные предсказатели, представленные в серии, есть и еще один пример стихийных способностей к предвидению. Это необученная магичка Лола.
Предвидения Лолы
Это не сны и не видения, а спонтанное знание. Лола перестала психологически взрослеть после того, как у нее на глазах убили родителей, а они с дедушкой едва успели спастись. Она росла, но по разуму оставалась четырехлетним ребенком. Дедушка-маг, занятый зарабатыванием на жизнь, не пытался развивать ее магический дар. Однако у Лолы имелись способности к предвидению. Так, когда на ней захотел жениться аферист — Артуро Сан-Барреда, она никак не противодействовала этому. Лола предвидела, что дедушка заколдует Артуро, что через несколько лет в поисках компромата на соперника ее найдет Диего. Он положит начало цепочке знакомств, и в результате она встретит человека, благодаря которому «станет взаправду большая».
Так оно и вышло. Троюродная сестра Диего — Саша — вернула на Дельту магический артефакт, о чем Лола заранее знала. Она потрогала его и стала взрослеть психологически, приближаться к своему истинному возрасту.
Это пример неосознанного следования положительному предсказанию. Судьба Лолы за рамками романа остается для нас неизвестной, но можно предполагать, что она научилась использовать свой дар.
Все вышеотмеченные предсказания относятся к классической магии. Неклассическая магия предполагает различные варианты, и нам известно о двух из них — шархийской и куфтийской.
Шархийские предвидения и гадания
В отличие от видений классических магов, где теория не до конца разработана, шархийские предвидения более структурированы. Шархийские посвященные, способные к предсказаниям. собираются раз в неделю и занимаются глобальными предвидениями. Очевидно, не на большие сроки, ведь для точного предсказания необходимо учитывать огромное количество случайных факторов. А эти факторы, как и при прогнозах погоды, не всегда могут учесть даже шархи, которые связаны со своими богами.
Конечно, кроме глобальных предвидений, существуют и более-менее «локальные». Рассмотрим их.
Гадание на костях. Дэн Рельмо, врач, сноходец и человек Лабиринта, обладает врожденным даром гадания на костях. Собственно говоря, ритуал и значения всех ста сорока четырех костей не являются тайной, и выбросить их может каждый. Однако получить результат способны только маги-шархи, и то не все.
Макс, например, гадать не умел. Соблюсти ритуал, раскинуть кости, сверить расклад со справочником толкований — это мог и он, и обычный человек, и даже компьютер. (Находились умельцы, которые пытались составить соответствующую программу.) Но для истинного, правильного толкования требовалось нечто большее, чему невозможно научить, если не дано от природы: особый дар видеть в хаотичном узоре костей слепок реальности, наложенный на личность и обстоятельства.
В описанном примере Дэн сначала гадает Максу на Диего после тяжелой контузии, дает прогноз его выздоровления и рассказывает о его поисках себя и своей любви.
Про выздоровление и финансовое приобретение (это оказался замок), что последовало через три луны, он говорит определенно:
— По здоровью — прогноз относительно благоприятный. Не умрет, инвалидом не станет… ну почти… Опорно-двигательная восстановится, останется сосудистая патология и частые депрессии. По событиям… ничего интересного, мелочь и бытовуха. Дальние путешествия, встречи со старыми знакомыми, какие-то женщины, мелкие конфликты, финансовое приобретение, довольно крупное…
Про личную жизнь и поиск себя говорит неопределенно.
Ждут твоего мальчишку долгая борьба и поиск, искать он будет самого себя и свое место в жизни, а найдет ли — не скажу, путь его уходит за грань. И любовь туда же уходит.
— То есть?
— Слишком отдаленный временной отрезок. Не видно.
Мы знаем, что возвращение в профессию началось для Диего буквально через неделю после возвращения с лечения и получения бумаг на наследство, а личная жизнь наладилась еще через полторы-две луны. Значит, гадание Дэна рассчитано примерно на две с половиной-три луны, не больше.
Корректировать и пытаться заменять исходные Макс и Дэн не стали, разве что Дэн посоветовал Максу встретиться с сыном и выяснить все про его проклятье, и все пошло своим путем.
Но гадание на самого Макса потребовало быстрой корректировки, замены исходных в самом начале. Как только Дэн бросил кости, то увидел, что у Макса нет будущего. Вообще. И потребовал, чтобы Макс принял решение остаться ночевать в доме врача, в его доме. Как только Макс согласился, гадание началось заново, и на этот раз у него оказалось будущее, и весьма неплохое. Макс, действительно, потерял сознание той же ночью, но Дэн оказал ему первую помощь, и он выжил и поправился.
Это пример успешной и простой корректировки при замене исходных. Гадания Дэна, таким образом, это позволяют.
Видения Ресса. Ресс Рельмо, двоюродный брат Макса и Дэна, слеп от рождения, но он — провидец и посвященный второго круга в иерархии шархи. То есть он близок к шархийским богам.
Его видения основаны на предметах, имеющих отношение к определенным людям, и представлены образно. Зная об этом, Макс Рельмо постоянно привозит ему подобные предметы. Вероятностей Ресс не дает.
Сам он время от времени перебирает хранимые им вещи и при определенном настрое или даже без оного начинает видеть.
Самый характерный пример связан с предвидением, касающимся иномирского вторжения на Дельту, которое организовал некромант Скаррон (также известный как Повелитель). Поскольку данное предвидение описывает одну из важнейших линий серии и в нем задействовано большинство главных героев, рассмотрим его подробно.
Итак, Ресс одновременно взял в руки предметы, которые ему привез Макс с Дельты. Это: шпилька мэтрессы Морриган, заготовка браслета работы мэтра Истрана, обломок стрелы, которой ранили Шеллара, обломок доспехов принца Элмара, обрывок книжной страницы, которую Макс добыл у убитого «небесного всадника» (члена ордена, имеющего отношение к миру Каппа и главному злодею некроманту Скаррону), каппийская монета, побывавшая в руках того же Скаррона. И вот что увидел шархийский маг:
— Серая тень восстала из монеты, — без возражений и без долгих вступлений начал Ресс. Нет, чтоб уж сразу и толковать между делом, неужели он думает, что его цветовые аллегории могут быть понятны людям, видящим глазами! — Накрыла тень все видимое пространство, и засветились в тени два огня, кажется, синий и красный. Синий направил свой свет на шпильку, а красный – на наконечник. Из шпильки же потянулись нити света к наконечнику, замкнув треугольник, и на металле выступила кровь. И услышал я крик, словно много людей одновременно взвыли от боли и отчаяния, и взметнулся силуэт человека над окровавленным куском железа, взвился и опал, рассыпавшись прахом. Тогда распался треугольник, исчезли светящиеся нити, а шпилька ожила, обернувшись змеей. И покатился к ней браслет, а она покатилась к нему, свернувшись кольцом, и встретившись, обвила его, после чего стали они множиться на глазах, образуя цепь, в которой серебряное звено чередовалось с черным…
<…>— Цепь очертила границы тени, и в таком положении они остались. Тень не могла распространиться за пределы границы, а цепь остановилась, не в силах продвинуться дальше. Огни же погасли.
Это означало, что Харган («два огня») по заданию Скаррона («серая тень») уничтожит Шеллара («наконечник»). Также погибнет Элмар («кусок железа»). После чего последует прямое нападение. Однако ограничить влияние Скаррона («тени») смогут Истран («браслет») и Морриган («шпилька»).
Сам Ресс не знал, к кому относятся эти предметы, не мог расшифровать ничего, но увиденное ему очень не понравилось, и он стал менять исходные. В некоторых вариантах тень вообще покрывала все видимое пространство. (Это, очевидно, означало, что Скаррон победит.) Однако если добавить к исходным еще один предмет — прядь волос маленького Диего, ход событий менялся в самом начале. Действительно, Диего сумел предотвратить покушение на Шеллара, и объект «наконечник» стал действовать.
Наконечник превращается в паука и оплетает своей паутиной синий и красный огни. Осколок брони становится вихрем небольших, но очень острых лезвий, и, налетев на тень, рвет ее в клочья. Цепь сжимает границу тени до маленького пульсирующего сгустка, однако полностью уничтожить тень не удается и в этом случае. Она бессмертна.
Чтобы упокоить Скаррона, понадобился аналитический ум Шеллара. В отличие от случая с покушением на Киру, когда он смог вычислить нужную точку для вмешательства, здесь понадобился подбор исходных, то есть поиск лица, вмешательство которого поможет покончить с тенью. И это оказалась нимфа Азиль. Он понял это после того, как вампир, проникший в дом Элмара, укусил Азиль и тут же упокоился. А ведь Скаррон, хоть и бессмертный, высший лич особого типа, но все же нежить. Догадка короля оказалась верной.
И когда Рессу передали локон Азиль и он добавил его к остальным предметам, видение изменилось. Оно показало, что тень (то есть Скаррона) удается уничтожить.
Это — пример поиска вариантов при изменении исходных.
Этими предметами Ресс пользовался и дальше, когда его предсказание стало сбываться и произошло вторжение на Дельту каппийцев, которые стали устанавливать власть Ордена Небесных Всадников.
Предвидение Ресса, связанное с Азиль, Шелларом и Харганом, потребовало помощи другой шархийской посвященной — пятой верховной. В отличие от Ресса, она может делать расчеты вероятностей.
Сама Азиль не знала, что она может упокоить Скаррона. Но поскольку она является элементалью Жизни, то чувствовала, «как правильно», и направлялась из Лондры в Даэн-Рисс с целью попасть оттуда на Каппу, где находился Скаррон. Однако Шеллар, внедрившийся в руководство Ордена Небесных Всадников, не хотел при этом рисковать ее жизнью.
Ресс, поработав с предметами, выяснил, что объект «брюнетка» (Азиль) остается в живых при успешном взаимодействии с объектами «наконечник» (Шеллар) и «железка» (Элмар). Но совместными усилиями Ресса и пятой верховной удалось выяснить, что при этом существуют четыре равновероятных варианта: Шеллар и Азиль либо оба погибают, либо остаются в живых, либо погибает только она, либо только он. Шеллар, узнав об этом, решил, что не даст Азили погибнуть. Таким образом, вероятность его собственной гибели повысилась до 75%. Более точные предсказания сделать не удалось, для этого требовался «неучтенный объект».
Шархи также увидели, что, кроме «четверной вилки», на грядущие события повлияет еще и «веер на бесконечность». Иными словами, возникнет точка бифуркации, в которой дальнейшие события просто невозможно предсказать.
Оказалось, что веер на бесконечность» связан с Харганом, который застрелился, чем навлек на Шеллара и Азиль смертельную опасность. Однако все обошлось благодаря «неучтенному объекту» — куфтийскому магу Кайдену.
Прежде чем перейти к следующему виду шархийских предсказаний, подведем итоги касательно предсказаний Ресса. Они на первый взгляд кажутся аллегорическим, но это не совсем так. Несмотря на то, что он слеп и не должен различать цвета, а видит по-своему, его видения вполне распознаваемы. Так «синий и красный огни» — это просто разноцветные глаза Харгана. А видение «Смерти не будет, ибо мертвый лист сильнее живого стекла» также говорит о вполне конкретных вещах. Харган использовал против дракона Хрисса сферу обуздания — артефакт для подавления драконьей воли, выполненный в виде стеклянного шара. Но Ольга забросила в пасть Хриссу корзинку, полную сухих табачных листьев, от которых драконы пьянеют. Пьяный Хрисс мгновенно вышел из-под влияния магического артефакта. Вполне понятны также слова Ресса: «Следить, чтобы серебро не покрылось сталью». Речь идет о том, чтобы не ожесточился Мафей, чьи волосы — серебристые. Вероятно, что упомянутое, но не раскрытое видение о черном с золотом означает цвет волос Диего и Ольги.
Однако мы видим, что не всегда эти предсказания бывают определенными. Например, таково видение о встрече семьи Рельмо в Лабиринте, доступной для шархи субреальности.
О том, как соберется Семья у входа в Туннель, и свидятся три поколения ветви Кирин, и Тьма посмотрит на них с той стороны, и кто-то уйдет, а кто-то останется.
Макс сразу понял, что речь идет о его отце и сыне. А потом оказалось, что Тьма — это некромант Скаррон. Надо сказать, что это видение тоже сбылось, и умер отец Макса — Байли Рельмо, хотя и Макс, и Диего попали в Лабиринт потому, что у них были тяжелые травмы.
В этих последних случаях исходных не меняли, и сбылись «первые варианты».
Но по предыдущим примерам мы видим, что шархийские предвидения поддаются коррекции на ранних этапах. Более того, в шархийской магии есть явление, которое не только позволяет коррекцию будущих событий, но и побуждает к ней.
Магическое моделирование ситуации. Прежде чем рассказать об этом виде предсказаний, отметим следующее. У всех шархи имеются врожденные магические свойства, завязанные на восприятие и воздействие. Они наследуются неспецифически. Если Дэн Рельмо — стихийный телепат, то его дочь Саша может видеть, чего боится человек, а также умеет совершать «пробой восприятия» и устыдить или напугать собеседника. Диего — двусторонний стихийный эмпат, а его дочь имеет другие способности.
Они требуют достаточно развитого мозга и начинают проявляться только лет в 10—11 лет (как видно на примере Саши). Маленькие дети ими не обладают. Но пока ребенок находится в утробе матери, ее мозг перерабатывает продукты (воспринимает сигналы) его «магических» генов и активирует дар. Таким образом, женщина, которая носит шархийского ребенка, временно обретает его магические способности. Так произошло и с Ольгой, женой Диего.
Воздействие происходит путем неосознанного выбора оптимальных слов и действий для конкретной ситуации, а восприятие — путем моделирования будущих событий во сне с целью последующей коррекции.
Когда ее мужа и друзей захватили в плен, беременная Ольга направилась в столицу, чтобы выручить их. В дороге ей трижды снился сон, как ее при разных обстоятельствах убивает наместник-завоеватель, полудемон Харган. Эти сны помогли Ольге: она повела себя осторожно и осталась в живых. Позднее ей объяснили, что представляет собой этот дар.
— Это, господа, опять же стихийный и подсознательный вариант явления, известного в нашей магической школе как «моделирование ситуаций».
Причем это не вещие сны, потому что они снятся не для предвестия будущих событий, а для того, чтобы не сбыться.
— Они не показывают, что случится в объективной реальности. Они показывают, как может поступить субъект в уже сложившейся ситуации и каковы будут последствия его поступков.
Такое моделирование не обязательно происходит во сне, и у обученных магов осуществляется силой воображения. В отличие от обычного анализа, оно не допускает ошибок, учитывая случайные факторы, и не всегда является предостережением.
Главное здесь — что субъект может и должен воздействовать на будущую ситуацию. В противном случае никакие сны не приснятся. Так, Ольге ничего не приснилось перед налетом на Поморье, так как в данном случае от ее поведения ничего не зависело.
Но затем Ольге стали сниться моделирующие сны, которые позволили трижды спасти жизнь Шеллару. Так, в первом сне она просто узнала о гибели короля, произошедшей в столице Ортана. Этот сон повторялся неоднократно. И тогда она настояла на том, чтобы отправиться в Даэн-Рисс с королем. После того как поездка была решена, будущая ситуация изменилась и стала более конкретной.
Теперь Ольге стал сниться сон, где ее не пускают в тронный зал, и там происходит взрыв.
Она договорилась с королевой Кирой, и ее пропустили. Виконт Бакарри, который уже собирался привести взрывное устройство в действие, не решился убить беременную женщину. Все были спасены.
Однако опасности для короля еще не были исчерпаны, и пришел следующий сон.
И ведь это еще не все, не успела с этим сном разделаться — опять здрасьте пожалуйста! На бедного короля будто сама судьба ополчилась, чтобы уделать его не мытьем, так катаньем! Зачем снилась высоченная лестница, по которой ей надо зачем-то вскарабкаться, а это тяжело, и она не хочет, и вроде как радостно уходит, когда ей предлагают обойтись без этих экстремальных подвигов… А потом опять беготня, и плач, и обрывки разговоров… «Снайпер… через окно…» Да что она-то может сделать при таком раскладе? Бегать за королем и закрывать окна? И к чему была эта лестница?
Оказалось, речь шла о том, чтобы Бакарри, Шеллара и Ольгу поселить на верхнем этаже башни, куда ведет лестница. Был вариант поселиться внизу, но Ольга настояла на лестнице.
И снайпер не убил Шеллара. Напротив, снайпера снял Кантор.
Затем Ольге начали сниться сны о взрыве в башне, о том, как Шеллар пытается перебраться к ней по балке и срывается. Последний раз сон приснился перед настоящим взрывом. Из снов Ольга поняла, что сама она должна добраться до комнаты Бакарри и позвать его на помощь. Они смогли собраться вместе и при помощи магического артефакта телепортироваться из падающей башни.
Перед нами примеры предвидения, в котором возможность коррекции заложена изначально.
Можно представить, что предсказания классических магов действительно не учитывают иномирцев, но предсказания шархи такого ограничения не имеют, так как исходные, которые изменяют варианты, относятся к самым разным людям, представителями разных миров.
В серии также описывается и провидческий дар каппийского народа куфти, чья магия имеет общее и с классической, и с шархийской.
Куфтийские провидицы
Хотя цивилизация Каппы — техногенная, маги там тоже имеются. Правда, куфтийская империя, где маги были в силе и служили при дворе, распалась в глубокой древности. К моменту ядерной войны, которую на Каппе назвали Падением, куфти жили в нескольких поселках вдали от крупных городов и потому уцелели. Как уже говорились выше, провидческим даром у этого народа обладают только женщины.
Они способны корректировать предвидения, выбирая благоприятный вариант. Например, Эрна предупредила Истрана, Кантора, Мафея и Жака, чтобы они не появлялись в деревне куфти, пока там находится Кайден. Вероятно, в неблагоприятном варианте Кайден бы погиб и не смог бы спасти Шеллара.
Но наиболее ярким примером является пророчество куфтийской провидицы Нарны о судьбе мёртвого некроманта Скаррона. Он стал переселенцем на Каппе после того, как его убили на Дельте, затем сделался бессмертной мумией наподобие лича и принудил к сотрудничеству куфтийских магов. С тех пор он пытался захватить власть на Каппе, осуществить вторжение на Дельту и набрать там артефакты для ритуала превращения в бога. Однако Нарна предсказала ему гибель, а также, что он не сможет вернуться (а значит, не станет богом), потерпит поражение в попытке отомстить и будет наказан богами. Причем она описала, как будут выглядеть его победители.
Карающий Меч Света был по определению велик и светел, а также оснащен необходимым для «карания» холодным оружием. Владыка Небесного Огня, как и следовало из его имени, владел неким загадочным небесным огнем, и вместо волос у него тоже это самое пламя присутствовало.
Письменного текста пророчества не сохранилось, оно передавалось изустно. И поэтому все посчитали, что Карающий Меч Света — это принц Элмар, а Владыка Небесного Огня — Виктор Кангрем, единственный рыжий во всем известном регионе. Однако когда Скаррона упокоила Азиль, Шеллар встревожился: почему пророчество исполнилось по-иному, и не придется ли еще раз добивать Повелителя. Мэтр Ушеб, древний куфтийский некромант-мумия, объяснил это просто: Нарна решила обмануть Скаррона и не упомянула Азиль. И объяснил, что куфтийские женщины врут в пророчествах.
Ну сам подумай, если женщины владеют неким знанием, которое мужчинам недоступно в принципе, неужели они не воспользуются этим преимуществом? Испокон веков они вертели своими предсказаниями, как им было удобно. Особенно когда речь шла об их будущем замужестве, о, какие интриги разворачивались…
Вероятно, именно из-за «гендерного провидческого неравноправия» мужчины куфти не задумываются о том, почему какие-то предсказания не сбываются как положено.
— У нас, если такое и случалось, несовпадение всегда списывали на обычное женское вранье.
Однако пророчество Нарны все-таки сбылось как положено. Владыкой Небесного Огня и Карающим Мечом Света оказались другие лица, которые окончательно уничтожили посмертную сущность Скаррона.
Здесь мы видим пример того, как пророчеству следуют, и оно сбывается.
Выводы
Итак, в мирах серии предсказания являются природными явлениями, с помощью которых предопределение оказывается не абсолютным, и случайности позволяют людям с ними работать. Тем более что предсказание дает только наиболее вероятный вариант, а сколько их будет, зависит от множества случайностей и множества людей. Кроме того, хотя мэтр Истран утверждает, что часто бороться с судьбой не следует, говорит он это при особых обстоятельствах, когда судьба благоприятна. А в случае негативного воздействия с предсказаниями надо работать. Недаром Шеллар говорит:
Предсказаниям не следует верить безоговорочно. Их следует анализировать, изучать и искать правильные способы ими пользоваться. Тем более, дела практически никогда не идут в точности, как предсказано.
И Шеллар, спорящий с судьбой, и Кантор, отважно идущий судьбе навстречу, — оба поступают в соответствии с собственной сутью. Но когда необходимо, Шеллар действует в согласии с предсказаниями, а Диего бросается на помощь близким людям со словами: «Судьбы нет. Все зависит от нас». Иногда, тем не менее, существующая все-таки Судьба тащит его в нужном направлении, где он сможет самостоятельно проявить свою суть в полной мере.
Действительно, несмотря на всевозможные божественные сущности и саму Судьбу, события в серии всё же в основном — в руках людей (а также эльфов, гномов и других разумных рас).
Это же мы можем сказать и о нашем современном мире, где детерминизм и случайность также сосуществуют на равных. И где будущее зависит не только от исторических закономерностей, но и от нашего свободного выбора, от того, как мы работаем с этими закономерностями.
@темы: Оксана Панкеева, Хроники Странного Королевства, фб, фандомная аналитика
вторник, 15 декабря 2015
Работа впервые представлена на ФБ-2015 - fandom Miry Pankeevoj 2015
Название: Феномен переселенцев в мирах Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, totoshka-avk
Форма: фандомная аналитика
Пейринг/Персонажи: персонажи серии
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: книги серии
Размер: 4733 слова, включая цитаты
Размещение: с ником автора
читать дальшеВведение
О перемещениях в иные миры, а также в прошлое и будущее нашего мира, пишут уже давно. Прежде всего вспоминаются такие книги, как «Янки при дворе короля Артура» Марка Твена и «Да не опустится тьма» Лиона Спрэг де Кампа. Сегодня же литература фэнтези о попаданцах исчисляется десятками, если не сотнями наименований. Иногда человек оказывается в чужом мире или времени в собственном теле, иногда его сознание вселяется в чужое. Порой он начинает кроить мир по своему вкусу, и нередко ему это удается. В некоторых случаях попаданец благополучно возвращается в свой мир, в некоторых — проживает жизнь на новом месте.
Как же обстоит дело в серии Оксаны Панкеевой «Хроники Странного королевства»? Влияют ли попаданцы или, точнее, переселенцы на историю, и если да, то каким образом?
Прежде всего надо сказать, что эта серия, которая начала публиковаться более десяти лет назад, несколько отличается от более поздних вещей других авторов. Во-первых, переселенцев здесь немало, во-вторых, в серии описывается стройная система параллельных миров с несколькими вариантами перемещений, а также сосуществованием магии и технологий. Так, высоким технологическим уровнем отличается мир Альфа — наш мир конца XXII века, где магия, за некоторыми исключениями, запрещена. Техногенной является постапокалиптическая цивилизация Каппы, где магия играла роль только в глубокой древности и, вероятно, лишь в одной стране, и только недавно снова стала значимой. Цивилизацию Беты можно назвать маго-технологической, мир эльфов Эпсилон — магическим. В мире Дельта развилась магическая цивилизация, но и технологиями там не пренебрегают. Именно на Дельте имеет место феномен переселенцев. И, конечно, они влияют на историю мира, но в какой же степени, и от чего это зависит?
Уровень развития Дельты напоминает Новое время. Но подобный период в нашем мире — это контакты между континентами, открытие Америки, связи с Востоком, колонизация Африки, новые рынки, в конце концов. И главное — взаимный культурный обмен. Что же мы наблюдаем на Дельте? Действие происходит на материке, подобном Евразии. Известная территория занята семью государствами, аналогами европейских. К западу — варварские степи с кочевыми племенами (и одним, недавно перешедшим к оседлому образу жизни). К северу — Ледяные острова, жители которых напоминают викингов. К востоку — Хинская империя, аналог Китая и отчасти Японии, существует и Дельта-Индия, но с ней контактов нет, и Белая пустыня с несколькими эмиратами. В Дельта-Африке людей нет, только разумные драконы, с Дельта-Америкой контакты отсутствуют. Австралия не упоминается вообще.
При таком раскладе можно ожидать от Дельта-Европы уровня Средневековья, но на деле это не так. Несмотря на сохраняющиеся сословные ограничения, имеются признаки индустриальной эры (множество товаров и услуг, газет, массовая литература, современные театры, медицина и образование), однако нет крупных предприятий. За этим важным исключением, жизнь в городах соответствует как минимум XIX в. Конечно, техническая база практически монополизирована гномами. Магия позволяет пользоваться энергией магического поля без длинных технологических цепочек. Тем не менее этого мало. Нужны контакты, внесение новых идей и новинок. И такие контакты есть, хотя в некоторых случаях они являются или являлись односторонними. Рассмотрим их внимательно и особо обратим внимание на роль переселенцев.
Варианты перемещений и контактов в мирах серии
Как сказано выше, в книгах Панкеевой имеется стройная система миров с несколькими вариантами перемещений.
1. Стихийные, или природные порталы. Они работают непостоянно, например, один и тот же портал в данный момент перенесет вас в другой мир, через час — в окрестности столицы Ортана, а еще через полчаса вообще никуда не перенесет. Однако их «расписание» можно отследить при помощи магии. Эти порталы сыграли свою роль при вторжении с Каппы и, возможно, в изобретении Т-кабин на Альфе. Случай спонтанного попадания в другой мир через портал описан только один. В любом случае, пройдя через портал в другой мир, человек может потом вернуться домой тем или иным способом. Через порталы могут попадать и различные предметы — как стихийно, так и в результате магических экспериментов.
2. Магическая межмировая телепортация, на которую способны только эльфы и эльфийские полукровки. Эта возможность сыграла роль в отражении вторжения с Каппы и в ограничении экспансии Альфы
3. Телепортационные кабины, продукт техногенной цивилизации Альфы. Через Т-кабины на Дельту проникает секретная служба, функции которой — сохранять статус закрытого мира, а также изучать историю Дельты и влияние переселенцев.
Ваш мир — закрытый. Согласно договору, который вам наверняка уже известен, так как вы сами его переводили, мир Дельта полностью огражден от постороннего влияния. Контакты запрещены. Тому было две причины. Во-первых, этого потребовали эльфы. Они когда-то жили здесь, у многих остались потомки, и вообще этот мир дорог им как память. При контакте двух миров со столь разным развитием глобальные потрясения неизбежны. А эльфы — существа сентиментальные, и очень не любят таких вещей. И во-вторых, ваш мир — уникальный объект для наблюдения. Здесь существует такая временная аномалия, как переселенцы. Как развивается человеческое общество естественным образом, мы знаем из собственной истории. А вот как оно будет развиваться, если в него время от времени подкидывать такие вот посторонние факторы? Каково будет их влияние, насколько они способны изменить обычный ход событий?
Добавим, что через Т-кабины на Дельту проникают и представители корпораций, внедрившиеся в службу «Дельта», с целью несанкционированного вмешательства, контрабанды и навязывания неравноправного договора.
4. Вытаскивание предметов магами из других миров, как случайно, в результате ошибки, так и в результате слепого поиска.
5. Перемещение переселенцев. Они могут переместиться на Дельту, только если им угрожает неотвратимая смерть, причем перемещение обычно осуществляется со сдвигом во времени в будущее. В родной мир вернуться они не могут и в большинстве случаев адаптируются на новом месте. Они перемещаются двумя способами.
5.1. Их вытаскивает из родного мира через субпространство какой-нибудь маг. Этот маг либо ошибается, пытаясь достать нужную ему вещь, либо специально «шарит» в других мирах. При этом человек исчезает в своем мире за мгновение до смерти и появляется на Дельте. Так на Дельту попали Ольга (вытащена Мафеем в результате слепого поиска) и Гарри (вытащен Орландо, когда тот учился доставать предметы).
5.2. Они обмениваются с умирающим магом. При этом оба переселенца дублируются. Так на Дельту переместился Жак. Он умер и был похоронен на Альфе, но оказался живым на Дельте. В то же время классический маг мэтр Анхель был замучен на Дельте, но оказался живым, хотя и сильно пострадавшим, на Альфе.
В других мирах это явление не такое распространенное, нам известен только один случай спонтанного переселения и один случай перемещения человека на правах переселенца.
Недаром Макс Рельмо говорит мэтру Истрану:
Ни в одном из знакомых нам миров существование переселенцев не является общеизвестным явлением, как здесь. Нигде больше не существует таких возможностей для изучения различных вероятностей развития человечества.
Вопрос: почему это так? Очевидно, потому что для перемещения в обоих случаях нужен классический маг. На Альфе людей с классической Силой ничтожно мало, или же они не умеют ее применять, нам известен только мистик отец Жан, и то неизвестно, является ли его Сила классической. Жак с его искусственным каналом, проявившимся на Дельте, пожалуй, особый случай. Про классических магов Беты нам ничего не известно, на Каппе люди, обладавшие классической силой, были до недавнего времени не обучены и, скорее всего, немногочисленны. Остается Эпсилон, заселенный эльфами. Может быть, эльфы не ошибаются при вытаскивании вещей, может быть, они не переселяются подобным образом спонтанно. Но в любом случае мы ничего не знаем об Эпсилоне, чтобы судить о переселенцах там. А о переселенцах на Дельту можно рассказать немало.
Известные переселенцы на Дельту, их роль в истории
Ольга переселилась примерно на 190 лет вперед, из 1998 года, из Украины. Вытащена Мафеем за мгновение до того, как ее должен был убить маньяк. На Дельте стала режиссером. Помогла Кантору вернуть Огонь. Роль ключевая, организовала команду для битвы с драконом, также спасла жизнь королю напрямую. И пару раз — опосредованно (это сделал Кантор, но без Ольги он бы не оказался рядом с королем). Благодаря этому Дельта смогла противостоять внешним вызовам.
Жак — единственный переселенец, который переместился без существенного сдвига во времени (всего на несколько дней) — из 2180-х годов, из России, из города Твери. Был хакером. Умер, столкнувшись с нейроимпульсной защитой при попытке взломать сервер банка. Обменялся с мэтром Анхелем. На Дельте стал королевским шутом, техническим консультантом, специалистом по адаптации переселенцев. Роль ключевая, он спас жизнь королю напрямую и опосредованно. Благодаря этому Дельта смогла успешно противостоять внешним вызовам. Также является основателем новой магической школы Перчатки и Шлема, базирующейся на совместимости виртуальной реальности Мегасети и субреальности классических магов.
Тереза — из 1940—1944 гг., из Франции. Работала медсестрой в больнице, где лечили партизан. Была вытащена за мгновение до гибели от рук нацистов. Спас ее, скорее всего, Мафей. На Дельте стала врачом и, вероятно, мистиком.
Генри Хаббард — юрист из второй половины XX в., из США. Погиб в автокатастрофе. Обменялся с магистром Буллисом из Ордена Десницы Господней. Пытался захватить власть в Ортане, уничтожить монархию. Потерпел неудачу.
Гарри — музыкант, из второй половины XX в., из США. Должен был погибнуть от пули, когда в ресторане, где он выступал, началась перестрелка. Вытащен Орландо. На Дельте работает по специальности.
Дик — профессиональный боксер, вероятно, из XX в. Способ перемещения неизвестен. Работает вышибалой в трактире.
Госпожа Гольдберг. Вероятно, из XX в. Способ перемещения неизвестен. Бухгалтер, работает в Казначействе.
Марк, воин, мечник, переселенец из Средних веков или даже Рима. Способ перемещения неизвестен. Служит стражником в королевском дворце.
Крепостная крестьянка из XIX в. Способ перемещения неизвестен. Переехала в деревню, вышла замуж, рожает детей, занимается сельским хозяйством.
Переселенцы из Кастель Милагро. Они из XX—XXI вв. Большинство из них обменялись с погибшими магами. Поскольку из-за гонений магов в Мистралии практически не осталось, обмен наиболее вероятен. Технические специалисты в шарашке, которая находилась в тюрьме Кастель Милагро, напичканной оборудованием XXI в. Эта тюрьма переместилась с Альфы в результате магического эксперимента, и обменялась с находившимся там замком. Дальнейшая судьба этих переселенцев неизвестна.
Один конструктор с полностью треснувшим блюдцем, который на полном серьезе сотрудничал с «новой родиной» и конструировал им танки, ни много, ни мало. Танки, пушки, винтовки и прочие огнестрельные прелести. Два спившихся приятеля — электронщик и оператор, которые обслуживали систему и генератор.
Неизвестный переселенец, вероятно, из XVI—XVIII в. Переместился лет за пятьдесят до основного действия, сконструировал мушкеты. Но внедрить их не удалось.
Голдианцы тогда выпустили пробную партию мушкетов под руководством какого-то переселенца и попробовали ими воевать, и оказалось, что они никуда не годятся.
— Если рассмотреть вопрос подробнее, — добавил король, — дело было вовсе не в мушкетах, а в полководцах. Хотя, конечно, оружие неудобное — громоздкое, заряжать долго, стреляет редко, не то что новые мистралийские винтовки. Но все же, если б дедушка тогда не разбил голдианцев, прижились бы и мушкеты. Просто он оказался умнее и сообразительнее. Он пустил на центр, где стояли стрелки, тяжелую кавалерию, королевских паладинов. Нагрудная броня тяжелых доспехов и у коня, и у всадника такая мощная, что ее очень сложно пробить пулей. А если взять еще щит, то голдианцы со своими мушкетами им и вовсе не страшны. Паладины растоптали их в лепешку, бедняги только два раза и успели выстрелить. Конечно, если б генерал Гетц был умнее и прикрыл своих стрелков, скажем, копейщиками или той же кавалерией, их бы не разбили так просто и, возможно, судьба огнестрельного оружия в нашем мире сложилась бы по-другому.
Оговоримся, что несколькими десятилетиями спустя на Дельте быстро распространились револьверы и винтовки, а позднее — пулеметы и автомобили. Но это было связано не только и не столько с переселенцами, сколько с прямым иномирским вмешательством.
Религиозный фанатик из Средних веков, который не смог адаптироваться. Он начал проповедовать собственное учение, решил собрать воинствующий орден, но по жалобе местных христиан был осужден и повешен.
Наши христианские ордена сами обратились к королю с просьбой пресечь эти безобразия, так как этот пришелец дискредитировал идеи христианства.
Возможно, переселенцем являлся сам Иисус Христос, жизнь которого оказалась на Дельте долгой и счастливой. Это был талантливый мистик, создавший свою школу, проживший долгую жизнь и погибший в преклонном возрасте, спасая своего ученика. И вот какую идею высказывает Диего:
А знаешь, что мне пришло в голову? Ни один мистик еще до этого не додумался. В нашей истории нет ни одного упоминания о детстве и юности Христа. Все его деяния начинаются с того, что он пришел в Ортан из Белой пустыни. Пешком и уже взрослый. Так вот, как тебе гипотеза: это один и тот же человек. Он переселенец. Переместился к нам, когда у вас его убили.
Конечно, эта гипотеза недоказуема, слишком много времени прошло после появления Иисуса на Дельте. Но в принципе такое можно допустить. В мирах серии и люди, и боги, и сыновья Божии и человеческие подчиняются единым природным законам. Даже уникальный переселенец с Альфы Казак, возвращающийся в те миры, где он умер. Зато он способен перемещаться в другие миры только одним способом — умирая. Остальные переселенцы могут телепортироваться (техническим или магическим способами) в любые другие миры, кроме родного.
Казак живет уже около 600 лет, не старея. Но мы знаем про его пребывание только на Дельте. Однако переселенцы не на Дельту в серии также встречаются.
Переселенцы не на Дельту
Все известные переселенцы в другие миры — маги, в том числе и Казак.
Скаррон переселился на Каппу, когда его убили. Вероятно, обменялся с человеком, который мог оказаться мертвым на Дельте и не был распознан как переселенец в пылу битвы.
Феандилль — эльф-христианин, умерший за 275 лет до основного действия, послан на Каппу по решению богов на правах переселенца. Для него сработал лингвистический феномен, о котором ниже, однако он может появляться по другую сторону туннеля, ведущего из субреальности Лабиринта в посмертие, то есть он переселенец особого рода.
Мэтр Анхель — маг с Дельты, обменявшийся с Жаком. Он тут же попал в лапы бандитов и вынужден был на них работать. Он пример того, что может случиться с магом, попавшим на Альфу во времена межмировых контактов.
Такие маги, в принципе, могли сыграть более или менее серьезную роль в нашем родном мире. Но есть несколько моментов. Обменявшиеся маги могли либо телепортироваться неизвестно куда, либо погибнуть.
Например, вот какое предположение высказала Ольга о судьбе магистра Буллиса, обменявшегося с погибшим в автокатастрофе мистером Хаббардом в конце XX в.
…если ваш магистр не вписался под ближайший автомобиль, то, как только он объяснил, кто он такой, его тут же упекли в психушку.
Жак предлагает еще несколько вариантов.
Например, перепуганный маг мог начать отбиваться от злобных автомобилей, пасть жертвой отряда полиции и попасть в историю, как очередной маньяк или террорист. А еще он мог попытаться телепортироваться и потеряться между мирами, как наш дорогой друг Орландо.
Но даже если судьба его сложилась благополучно, как бы он мог показать себя? Население Альфы велико, и информация о непонятно откуда появившемся маге может просто затеряться в море всяких баек. Кроме того, на Земле не сложилась магическая цивилизация, нет понятия о переселенцах, как на Дельте, параллельные миры считались сказкой.
Затем, при обмене разброс по времени очень силен. На Дельте с ростом численности магов увеличивается вероятность появления переселенцев в небольшом временном периоде. Но на Альфе они жили в разных эпохах, в разных местах, и маги-переселенцы, появляющиеся в нашем мире, оказываются разбросаны по времени и пространству.
В прошлом мага могли преследовать как колдуна, или же он мог присоединиться к какой-либо церкви или же практиковать по специальности, но в любом случае не был идентифицирован как переселенец.
Кроме того, не забудем, что магу-переселенецу на Дельте угрожает смерть, и на Альфе очень часто он оказывается безнадежно умирающим. Это еще более снижает вероятность появления живых магов в нашем мире.
Во времена межмировых контактов, конечно, дело может быть другим, о чем говорит судьба мэтра Анхеля, но возможны различные варианты.
Могу предположить, что в наше время тоже первым делом будет психушка. А еще могу предположить, что агентство «Дельта» проверяет такие случаи и настоящих переселенцев из психушек забирает, но это, сами понимаете, только предположение. А чего вы вдруг вспомнили? Кажется, я в этом мире единственный переселенец, не сдвинутый во времени.
На Дельте живые переселенцы появляются намного чаще, хотя бы за счет вытащенных. Их ведь никто не заменяет на Альфе.
Однако в книге нет примеров переселенцев, переместившихся на Дельту не с Альфы, а из другого мира. Единственный возможный случай — неизвестный каппиец, обменявшийся со Скарроном. Поэтому нельзя исключить, что какие-то переселенцы с Беты или Каппы все же попадают на Дельту.
Отношение к переселенцам
Итак, на Дельте переселенцы — дело обычное, хотя и не массовое. Ведь чаще всего при переселении человек уже умирает, и спасти его не удается. О численности живых переселенцев можно судить хотя бы по словам Шеллара:
Как ты сама понимаешь, интерес к переселенцам во все времена был велик, тем более, тогда их не так много попадалось, как теперь, когда Мафей их таскает чуть ли не по два в год.
Это говорится о королевстве Ортан, или даже о его столице Даэн-Риссе, а ведь это не единственное государство на континенте.
Кроме того, в соседней с Ортаном Мистралии, где после нескольких переворотов сложилась диктатура, переселенцев отлавливают специально, так как ищут технических специалистов, и помещают их в шарашки. Для того чтобы переселенцев было больше, организовали охоту на магов. И сделал это пришелец из другого техногенного мира, а вовсе не переселенец.
Но обычно к переселенцам относятся хорошо, лишь бы не мешали жить и не пытались навязать свои законы. В Ортане существует специальная программа адаптации: с переселенцем работает специалист, в доме которого он сначала живет, его учат читать и писать, знакомят с историей и географией мира, открывают счет в банке, даже помогают устроиться на работу. Неудивительно — любопытному Шеллару нужна информация, а также консультанты по предметам, которые Мафей и другие маги время от времени таскают из других миров. Адаптацию сильно облегчает лингвистический феномен, который на грамотность не распространяется, только на устную речь.
О нем стоит поговорить отдельно.
Лингвистический феномен
У переселенца нет языкового барьера. Первый услышанный им язык он воспринимает как родной, второй — как второй родной или язык, который он знает лучше всего после родного, и далее по нисходящей. У Ольги эта последовательность была такой: русский наложился на ортанский, украинский — на голдианский, испанский — на мистралийский, а английский — на лондрийский. А вот поморский ей пришлось учить как иностранный. У Жака, переместившегося в Мистралию, мистралийский язык наложился на русский, и потому ругательства Кантора для него звучат как родной русский мат. Ортанский он воспринял как английский, и далее все шло по нисходящей. Последним стал эльфийский, язык заклинаний.
Добавим еще, что разноязычные переселенцы, для которых родной язык наложился на ортанский, разговаривают друг с другом каждый на своем языке и слышат из уст собеседника свой родной язык. Так говорят Ольга и Тереза. Для Ольги это беседа на русском, для Терезы — на французском. Окружающие воспринимают это как разговор на ортанском.
Возникает вопрос: а действительно ли переселенцы разговаривают на родных языках? Очевидно, это так. Ведь сотрудники лавочки на острове понимают Ольгу, а Витька сразу слышит русскую речь из уст Жака без участия прибора-лингводекодера, о котором речь чуть ниже.
Есть и другие вопросы. Не совсем ясно, как будет восприниматься язык, который переселенец не знает, никогда не учил, не пытался говорить или писать на нем, но в целом понимает. Например, Ольга, у которой два родных языка — русский и украинский, должна понимать белорусский. Наложится ли у Ольги белорусский на один из языков Дельты? Это будет язык, близкий к голдианскому и/или ортанскому или по очередности понимания? И как можно сопоставить языки Дельты и языки стран-аналогов Альфы? Ведь топонимы и имена мистралийского языка — испанские, и даже значения некоторых слов близки, стоит вспомнить только говорящие клички повстанцев Зеленых гор. Какими разными путями мистралийский и испанский, поморский и русский пришли к одинаковым именам? Однако поморский с топонимами Белокамень и Васкевичи Ольга учила как иностранный. Воспринимала ли она его как славянский по мелодике, но совершенно непонятный?
Также интересно, наложится ли на какой-то из дельтийских языков альфийский язык, который переселенец не знает и не понимает, но распознает при прослушивании аудиозаписей. Допустим, он распознает китайский. Допустим, китайский наложился у него на эльфийский. Тогда он будет просто распознавать эльфийский, отличать его от других. Но понимать не сможет. Примерно так произошло у Жака с китайским и эльфийским языками.
Так уж получилось, что последним из языков нового мира для него оказался эльфийский. Когда он успел уцепить краем уха слова случайно произнесенного поблизости заклинания — Жак и сам не заметил. Только через некоторое время обратил внимание, что произносимые вслух магические заклинания звучат для него как набор бессмысленных китайских фраз. Ну что поделать, не изучал он китайский, так, по верхам нахватался, кое-где знакомые слова узнаются, а смысла не уловить, да и вряд ли заклинания представляют собой такой уж осмысленный текст…
То, что сейчас исполнял Мыш, более всего напоминало колыбельную про рыбок, уснувших в пруду, только на китайском.
Перебрав возможные варианты, займемся другим вопросом — о механизме лингвистического феномена.
Это отнюдь не магическое явление, хотя магия на Дельте — та же наука. Тем не менее, если бы лингвистический феномен был связан с магией, было бы проще. Как сказал Жак Ольге про стенку в своей гостиной:
Ну, волшебная она, что тут непонятного?
Но феномен этот «общеприродный», то есть к нему можно подобраться без магического дара. На Альфе его называют «парадокс Чудновского» и на его основе созданы лингводекодеры, в просторечии «лютики».
Лингводекодер может быть внешним приборчиком или же имплантироваться под кожу. Он может быть однодорожечным, то есть настраиваться на один язык, или многодорожечным, то есть настраиваться одновременно на несколько языков. Один раз настроившись на какой-то язык, он дает перевод сразу же при первых же словах этого языка. Если язык незнаком, носитель должен переключить декодер, и дорожка оказывается занятой под этот язык. Если дорожка одна или их несколько и все заняты, предыдущий язык тут же перестает распознаваться. Если одна или несколько дорожек свободны, то продвинутая модель срабатывает автоматически и в декодер добавляется новый язык.
Добавим, что настроить декодер вручную нетрудно, достаточно направить его на определенного человека и нажать кнопку или, если он встроенный, хлопнуть себя по уху. После этого люди будут понимать друг друга, даже если прибор есть только у одного собеседника.
Изобрела это устройство Софья Гавриловна, жена шархийского шамана Дэна и единокровная сестра классического мага, полуэльфа Толика. Но сама она — альфийский ученый, обыкновенный человек и магической силой не владеет. Поэтому можно предположить следующее.
У людей есть предрасположенность к биологическому переводчику в мозге, некий центр, который активируется при переселении. Формируется новый центр, своего рода биологический лингводекодер, связанный с центром речи, второй сигнальной системой. Причем он оказывается многодорожечным.
Трудно сказать, до какой степени работа лингвистического биологического центра, который активируется в мозгу переселенца, аналогична принципу действия лингводекодера. Скорее всего, увидев и в меру возможностей изучив лингвистический феномен переселенцев, Софья смогла добиться сходного результата другими средствами и создала технический аналог.
Витька, пользуясь лютиком, говорит Мафею:
Я твоего языка не знаю, мы понимаем друг друга на понятийном уровне. Принцип объяснить я не смогу, знаний не хватает.
Он, конечно, темнит, но все же имеет в виду лингводекодер. Однако понятийное мышление — словесно-логическое. Как же лютик переводит? Возможно, дело не в понятиях, а в образах этих понятий? Как можно по нескольким первым словам мгновенно начать распознавать все остальные слова этого языка как родного? Язык, конечно, система, но пары слов недостаточно, чтобы по части познать целое.
Откуда же лютик, как и лингвистический центр в мозгу переселенца, берет нужную информацию? Напрашивается ответ — магическое поле, которое является природным явлением и которое технические детекторы регистрируют. Но доступа к магическому классическому полю у жителей Альфы нет, иначе совсем по-другому выглядело бы их взаимодействие с эльфами. И даже если бы это было так, если бы даже Софья использовала Силу, при искажении магического поля лингвистический феномен для переселенцев перестал бы работать. А этого нет.
Второй вариант — субреальности. В Лабиринте, например, нет языкового барьера. Лабиринт — субреальность, связанная со всеми мирами, он ведь воспроизводит образы разных миров, от озера до многоэтажки, и информацией владеет. И туда попадают все люди, когда находятся без сознания. Очень вероятно, что Дэн помог Софье, рассказав ей о возможностях Лабиринта, но давать возможность технического доступа к Лабиринту они бы не стали, даже если бы она существовала. Это изменило бы взаимодействие людей и шархи. И вряд ли это допустили бы шархийские боги, существующие в действительности.
Есть также субреальность классической магии и совместимая с ней виртуальная субреальность Мегасети. Но в Мегасети нет информации обо всех языках, а магическая людям недоступна. Однако, скорее всего, дело все же в субпространстве. Том самом, через которое телепортируются маги и перемещаются переселенцы, дублируясь при обмене, и через которое происходит техническая телепортация посредством Т-кабин. И, похоже, это субпространство может давать доступ к информационным базам всех языков и активировать лютик. Точно так же, как активируется лингвистический центр в мозгу переселенца.
Лингводекодеры не действуют при телефонном разговоре и при просмотре телепрограмм, следовательно, тут нужно взаимодействие двух людей. Мозгов друг друга. Лингвистический феномен, однако, более универсален. Ольга на Дельте спокойно слушает музыкальные кристаллы, и нигде не говорится, что она не понимает язык. Мэтр Истран записывает их первую беседу на аудиокристалл, чтобы потом дать послушать королю. Возможно, дело в том, что аудиокристалл магический и связан с магическим полем.
Возвращаясь к лингвистическому феномену, отметим, что благодаря ему можно отличить переселенца от пришельца, попавшего в другой мир через портал или иным способом. Когда Кантор оказался на Дельте, ему понадобился лютик. И Макс, узнав об этом, сразу понял, что его сын не стал переселенцем и, значит, может вернуться домой. Хотя не всегда такое распознавание возможно. Так, советника Блая долго считали переселенцем, а он оказался засланцем, выучившим язык заранее, да и не было свидетелей его появления. И только король Шеллар, сопоставив информацию, сделал правильный вывод.
Механизм и природные законы
А теперь подумаем про механизм перемещения. И опять же предположим, что эти миры не изолированы друг от друга полностью, ведь их связывает субпространство, через которое идет телепортация, а также субреальности, где работают шархи и другие маги. И, хотя субреальностей много, они тоже связываются, иногда между ними есть двери (через такую дверь проходил Кантор). Иногда — прозрачные стены (через такую стену Дэн и Макс наблюдали за Кайденом и Шелларом). Но в Лабиринт попадают все. Есть также субреальности классических магов, в которых они действуют, и эти субреальности совместимы с виртуальным пространством Мегасети.
И это означает информационную общность, а также реальную общность. Человек при переселении тоже переходит через субпространство, где может дублироваться. А вот почему? В этих мирах есть и боги, и Судьба. Возможно, это нужно Судьбе для наилучшего, оптимального пути развития, для равновесия. Если человек может продолжать свою жизнь в других мирах, он получит шанс. Даже люди, которые, казалось бы, ничего особенного не совершают, на самом деле имеют значение. И крестьянка, и стражник, и даже вышибала. А те, кто не смог адаптироваться, просто не воспользовались шансом. Ведь, кроме Судьбы, есть еще и веер на бесконечность, то есть случайный, непредсказуемый выбор между разными вариантами. Но даже если абстрагироваться от судьбы и богов, у нас останется антропный принцип, согласно которому человек способен наблюдать Вселенную. Почему бы не допустить, что какие-то наблюдатели, нужные для баланса во Вселенной, с помощью переселения продолжают жить, наблюдать, действовать?
Насколько это соответствует закону сохранения энергии? Откуда берется энергия, материал для дублирования тела и вещей переселенца? Вполне возможно, что из субпространства или из солнечной либо тепловой энергии, которая рассеивается в пространстве. Природа избыточна, и ее может хватить на многое.
Можно вспомнить еще разговор Шеллара с Казаком о равновесии:
— Наш придворный маг говорил, что вы — вечный переселенец. Что вы движетесь по кругу и возвращаетесь в миры, где уже умирали, вопреки законам равновесия.
— Вопреки законам равновесия ничего не бывает. Если я возвращаюсь, значит, для равновесия так и надо.
Выводы
Как мы видим, некоторые переселенцы сыграли в истории ключевую роль. Но многие просто живут своей жизнью. Однако все они приносят культурную базу чужих миров. И даже те, кто перевернул историю, не смогли бы сделать это эту роль без активности местных жителей. Те вовсе не ждали бога из машины или рояля в кустах.
Переселенцы дают информацию. Они являются техническими консультантами, могут рассказать о чужом мире, прочитать и переписать книгу, ввести в моду какие-то вещи. Они могут оказаться очень важны, но только при обстоятельствах, когда этому способствуют дельтяне. Мог бы Жак спасти Эль Драко, если бы тот не эманировал? Мог бы Жак спасти Шеллара, если бы тот не был столь любопытен и не решил задержаться на работе для допроса? И взял бы другой король его в шуты и в специалисты по адаптации? Смог бы Жак основать школу Перчатки и Шлема, если бы не таланты Мафея? Смогли бы револьверы распространиться, если бы не гномы? И переселенцы, и коренные дельтяне действуют в команде.
Дело не только в знаниях и умениях из другого мира. Само явление влечет за собой признание множественности миров, а также отсутствие изоляции, восприимчивость и понимание. Например, мода на Дельте свободна и эклектична, несмотря на всякие чепчики и сословные традиции. Если воительницы, волшебницы и барды носят штаны, если Ольгины джинсы вошли в моду, это много говорит о динамичности общества, как и стремление городских портних заполучить Жакову раздолбайку как образец.
Далеко не все технические нововведения приживаются. Пример с мушкетами мы уже рассматривали. Танки и самолеты не прижились не только потому, что их недоделали, а потому, что Мистралия противопоставила себя другим странам, а также сотрудничала с каппийцами, и потому, что Амарго и Макс хотели сохранить закрытый статус Дельты. Но винтовки и револьверы, вне зависимости от пути их появления, прижились. Наличие этой избирательности свидетельствует в пользу эволюционного пути развития. И такая восприимчивость позволила потом принять технику Каппы, и мы увидели мэтра Истрана, а потом и гномов за рулем автомобиля и электрический прожектор на башне королевского дворца. Жители Дельты сами выбирают то, для чего настало время. И в этом их сила. Именно поэтому дальнейший контакт с Каппой обернется взаимной пользой, а контакт с Альфой останется закрытым, и Дельта будет теперь субъектом, а не объектом межмирового права, принимая и перерабатывая то, что необходимо.
В сущности, имея статус закрытого мира, Дельта всегда являлась частью целой системы миров, и изоляция ее кажущаяся. Однако вряд ли переселенцы могли играть роль, если бы Дельта не была восприимчива к новому. Мир очень динамичен и способен ответить на самые сильные вызовы. И во многом — благодаря постоянным контактам с переселенцами.
Название: Феномен переселенцев в мирах Оксаны Панкеевой
Автор: Lake62
Бета: Felis caracal, totoshka-avk
Форма: фандомная аналитика
Пейринг/Персонажи: персонажи серии
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: книги серии
Размер: 4733 слова, включая цитаты
Размещение: с ником автора
читать дальшеВведение
О перемещениях в иные миры, а также в прошлое и будущее нашего мира, пишут уже давно. Прежде всего вспоминаются такие книги, как «Янки при дворе короля Артура» Марка Твена и «Да не опустится тьма» Лиона Спрэг де Кампа. Сегодня же литература фэнтези о попаданцах исчисляется десятками, если не сотнями наименований. Иногда человек оказывается в чужом мире или времени в собственном теле, иногда его сознание вселяется в чужое. Порой он начинает кроить мир по своему вкусу, и нередко ему это удается. В некоторых случаях попаданец благополучно возвращается в свой мир, в некоторых — проживает жизнь на новом месте.
Как же обстоит дело в серии Оксаны Панкеевой «Хроники Странного королевства»? Влияют ли попаданцы или, точнее, переселенцы на историю, и если да, то каким образом?
Прежде всего надо сказать, что эта серия, которая начала публиковаться более десяти лет назад, несколько отличается от более поздних вещей других авторов. Во-первых, переселенцев здесь немало, во-вторых, в серии описывается стройная система параллельных миров с несколькими вариантами перемещений, а также сосуществованием магии и технологий. Так, высоким технологическим уровнем отличается мир Альфа — наш мир конца XXII века, где магия, за некоторыми исключениями, запрещена. Техногенной является постапокалиптическая цивилизация Каппы, где магия играла роль только в глубокой древности и, вероятно, лишь в одной стране, и только недавно снова стала значимой. Цивилизацию Беты можно назвать маго-технологической, мир эльфов Эпсилон — магическим. В мире Дельта развилась магическая цивилизация, но и технологиями там не пренебрегают. Именно на Дельте имеет место феномен переселенцев. И, конечно, они влияют на историю мира, но в какой же степени, и от чего это зависит?
Уровень развития Дельты напоминает Новое время. Но подобный период в нашем мире — это контакты между континентами, открытие Америки, связи с Востоком, колонизация Африки, новые рынки, в конце концов. И главное — взаимный культурный обмен. Что же мы наблюдаем на Дельте? Действие происходит на материке, подобном Евразии. Известная территория занята семью государствами, аналогами европейских. К западу — варварские степи с кочевыми племенами (и одним, недавно перешедшим к оседлому образу жизни). К северу — Ледяные острова, жители которых напоминают викингов. К востоку — Хинская империя, аналог Китая и отчасти Японии, существует и Дельта-Индия, но с ней контактов нет, и Белая пустыня с несколькими эмиратами. В Дельта-Африке людей нет, только разумные драконы, с Дельта-Америкой контакты отсутствуют. Австралия не упоминается вообще.
При таком раскладе можно ожидать от Дельта-Европы уровня Средневековья, но на деле это не так. Несмотря на сохраняющиеся сословные ограничения, имеются признаки индустриальной эры (множество товаров и услуг, газет, массовая литература, современные театры, медицина и образование), однако нет крупных предприятий. За этим важным исключением, жизнь в городах соответствует как минимум XIX в. Конечно, техническая база практически монополизирована гномами. Магия позволяет пользоваться энергией магического поля без длинных технологических цепочек. Тем не менее этого мало. Нужны контакты, внесение новых идей и новинок. И такие контакты есть, хотя в некоторых случаях они являются или являлись односторонними. Рассмотрим их внимательно и особо обратим внимание на роль переселенцев.
Варианты перемещений и контактов в мирах серии
Как сказано выше, в книгах Панкеевой имеется стройная система миров с несколькими вариантами перемещений.
1. Стихийные, или природные порталы. Они работают непостоянно, например, один и тот же портал в данный момент перенесет вас в другой мир, через час — в окрестности столицы Ортана, а еще через полчаса вообще никуда не перенесет. Однако их «расписание» можно отследить при помощи магии. Эти порталы сыграли свою роль при вторжении с Каппы и, возможно, в изобретении Т-кабин на Альфе. Случай спонтанного попадания в другой мир через портал описан только один. В любом случае, пройдя через портал в другой мир, человек может потом вернуться домой тем или иным способом. Через порталы могут попадать и различные предметы — как стихийно, так и в результате магических экспериментов.
2. Магическая межмировая телепортация, на которую способны только эльфы и эльфийские полукровки. Эта возможность сыграла роль в отражении вторжения с Каппы и в ограничении экспансии Альфы
3. Телепортационные кабины, продукт техногенной цивилизации Альфы. Через Т-кабины на Дельту проникает секретная служба, функции которой — сохранять статус закрытого мира, а также изучать историю Дельты и влияние переселенцев.
Ваш мир — закрытый. Согласно договору, который вам наверняка уже известен, так как вы сами его переводили, мир Дельта полностью огражден от постороннего влияния. Контакты запрещены. Тому было две причины. Во-первых, этого потребовали эльфы. Они когда-то жили здесь, у многих остались потомки, и вообще этот мир дорог им как память. При контакте двух миров со столь разным развитием глобальные потрясения неизбежны. А эльфы — существа сентиментальные, и очень не любят таких вещей. И во-вторых, ваш мир — уникальный объект для наблюдения. Здесь существует такая временная аномалия, как переселенцы. Как развивается человеческое общество естественным образом, мы знаем из собственной истории. А вот как оно будет развиваться, если в него время от времени подкидывать такие вот посторонние факторы? Каково будет их влияние, насколько они способны изменить обычный ход событий?
Добавим, что через Т-кабины на Дельту проникают и представители корпораций, внедрившиеся в службу «Дельта», с целью несанкционированного вмешательства, контрабанды и навязывания неравноправного договора.
4. Вытаскивание предметов магами из других миров, как случайно, в результате ошибки, так и в результате слепого поиска.
5. Перемещение переселенцев. Они могут переместиться на Дельту, только если им угрожает неотвратимая смерть, причем перемещение обычно осуществляется со сдвигом во времени в будущее. В родной мир вернуться они не могут и в большинстве случаев адаптируются на новом месте. Они перемещаются двумя способами.
5.1. Их вытаскивает из родного мира через субпространство какой-нибудь маг. Этот маг либо ошибается, пытаясь достать нужную ему вещь, либо специально «шарит» в других мирах. При этом человек исчезает в своем мире за мгновение до смерти и появляется на Дельте. Так на Дельту попали Ольга (вытащена Мафеем в результате слепого поиска) и Гарри (вытащен Орландо, когда тот учился доставать предметы).
5.2. Они обмениваются с умирающим магом. При этом оба переселенца дублируются. Так на Дельту переместился Жак. Он умер и был похоронен на Альфе, но оказался живым на Дельте. В то же время классический маг мэтр Анхель был замучен на Дельте, но оказался живым, хотя и сильно пострадавшим, на Альфе.
В других мирах это явление не такое распространенное, нам известен только один случай спонтанного переселения и один случай перемещения человека на правах переселенца.
Недаром Макс Рельмо говорит мэтру Истрану:
Ни в одном из знакомых нам миров существование переселенцев не является общеизвестным явлением, как здесь. Нигде больше не существует таких возможностей для изучения различных вероятностей развития человечества.
Вопрос: почему это так? Очевидно, потому что для перемещения в обоих случаях нужен классический маг. На Альфе людей с классической Силой ничтожно мало, или же они не умеют ее применять, нам известен только мистик отец Жан, и то неизвестно, является ли его Сила классической. Жак с его искусственным каналом, проявившимся на Дельте, пожалуй, особый случай. Про классических магов Беты нам ничего не известно, на Каппе люди, обладавшие классической силой, были до недавнего времени не обучены и, скорее всего, немногочисленны. Остается Эпсилон, заселенный эльфами. Может быть, эльфы не ошибаются при вытаскивании вещей, может быть, они не переселяются подобным образом спонтанно. Но в любом случае мы ничего не знаем об Эпсилоне, чтобы судить о переселенцах там. А о переселенцах на Дельту можно рассказать немало.
Известные переселенцы на Дельту, их роль в истории
Ольга переселилась примерно на 190 лет вперед, из 1998 года, из Украины. Вытащена Мафеем за мгновение до того, как ее должен был убить маньяк. На Дельте стала режиссером. Помогла Кантору вернуть Огонь. Роль ключевая, организовала команду для битвы с драконом, также спасла жизнь королю напрямую. И пару раз — опосредованно (это сделал Кантор, но без Ольги он бы не оказался рядом с королем). Благодаря этому Дельта смогла противостоять внешним вызовам.
Жак — единственный переселенец, который переместился без существенного сдвига во времени (всего на несколько дней) — из 2180-х годов, из России, из города Твери. Был хакером. Умер, столкнувшись с нейроимпульсной защитой при попытке взломать сервер банка. Обменялся с мэтром Анхелем. На Дельте стал королевским шутом, техническим консультантом, специалистом по адаптации переселенцев. Роль ключевая, он спас жизнь королю напрямую и опосредованно. Благодаря этому Дельта смогла успешно противостоять внешним вызовам. Также является основателем новой магической школы Перчатки и Шлема, базирующейся на совместимости виртуальной реальности Мегасети и субреальности классических магов.
Тереза — из 1940—1944 гг., из Франции. Работала медсестрой в больнице, где лечили партизан. Была вытащена за мгновение до гибели от рук нацистов. Спас ее, скорее всего, Мафей. На Дельте стала врачом и, вероятно, мистиком.
Генри Хаббард — юрист из второй половины XX в., из США. Погиб в автокатастрофе. Обменялся с магистром Буллисом из Ордена Десницы Господней. Пытался захватить власть в Ортане, уничтожить монархию. Потерпел неудачу.
Гарри — музыкант, из второй половины XX в., из США. Должен был погибнуть от пули, когда в ресторане, где он выступал, началась перестрелка. Вытащен Орландо. На Дельте работает по специальности.
Дик — профессиональный боксер, вероятно, из XX в. Способ перемещения неизвестен. Работает вышибалой в трактире.
Госпожа Гольдберг. Вероятно, из XX в. Способ перемещения неизвестен. Бухгалтер, работает в Казначействе.
Марк, воин, мечник, переселенец из Средних веков или даже Рима. Способ перемещения неизвестен. Служит стражником в королевском дворце.
Крепостная крестьянка из XIX в. Способ перемещения неизвестен. Переехала в деревню, вышла замуж, рожает детей, занимается сельским хозяйством.
Переселенцы из Кастель Милагро. Они из XX—XXI вв. Большинство из них обменялись с погибшими магами. Поскольку из-за гонений магов в Мистралии практически не осталось, обмен наиболее вероятен. Технические специалисты в шарашке, которая находилась в тюрьме Кастель Милагро, напичканной оборудованием XXI в. Эта тюрьма переместилась с Альфы в результате магического эксперимента, и обменялась с находившимся там замком. Дальнейшая судьба этих переселенцев неизвестна.
Один конструктор с полностью треснувшим блюдцем, который на полном серьезе сотрудничал с «новой родиной» и конструировал им танки, ни много, ни мало. Танки, пушки, винтовки и прочие огнестрельные прелести. Два спившихся приятеля — электронщик и оператор, которые обслуживали систему и генератор.
Неизвестный переселенец, вероятно, из XVI—XVIII в. Переместился лет за пятьдесят до основного действия, сконструировал мушкеты. Но внедрить их не удалось.
Голдианцы тогда выпустили пробную партию мушкетов под руководством какого-то переселенца и попробовали ими воевать, и оказалось, что они никуда не годятся.
— Если рассмотреть вопрос подробнее, — добавил король, — дело было вовсе не в мушкетах, а в полководцах. Хотя, конечно, оружие неудобное — громоздкое, заряжать долго, стреляет редко, не то что новые мистралийские винтовки. Но все же, если б дедушка тогда не разбил голдианцев, прижились бы и мушкеты. Просто он оказался умнее и сообразительнее. Он пустил на центр, где стояли стрелки, тяжелую кавалерию, королевских паладинов. Нагрудная броня тяжелых доспехов и у коня, и у всадника такая мощная, что ее очень сложно пробить пулей. А если взять еще щит, то голдианцы со своими мушкетами им и вовсе не страшны. Паладины растоптали их в лепешку, бедняги только два раза и успели выстрелить. Конечно, если б генерал Гетц был умнее и прикрыл своих стрелков, скажем, копейщиками или той же кавалерией, их бы не разбили так просто и, возможно, судьба огнестрельного оружия в нашем мире сложилась бы по-другому.
Оговоримся, что несколькими десятилетиями спустя на Дельте быстро распространились револьверы и винтовки, а позднее — пулеметы и автомобили. Но это было связано не только и не столько с переселенцами, сколько с прямым иномирским вмешательством.
Религиозный фанатик из Средних веков, который не смог адаптироваться. Он начал проповедовать собственное учение, решил собрать воинствующий орден, но по жалобе местных христиан был осужден и повешен.
Наши христианские ордена сами обратились к королю с просьбой пресечь эти безобразия, так как этот пришелец дискредитировал идеи христианства.
Возможно, переселенцем являлся сам Иисус Христос, жизнь которого оказалась на Дельте долгой и счастливой. Это был талантливый мистик, создавший свою школу, проживший долгую жизнь и погибший в преклонном возрасте, спасая своего ученика. И вот какую идею высказывает Диего:
А знаешь, что мне пришло в голову? Ни один мистик еще до этого не додумался. В нашей истории нет ни одного упоминания о детстве и юности Христа. Все его деяния начинаются с того, что он пришел в Ортан из Белой пустыни. Пешком и уже взрослый. Так вот, как тебе гипотеза: это один и тот же человек. Он переселенец. Переместился к нам, когда у вас его убили.
Конечно, эта гипотеза недоказуема, слишком много времени прошло после появления Иисуса на Дельте. Но в принципе такое можно допустить. В мирах серии и люди, и боги, и сыновья Божии и человеческие подчиняются единым природным законам. Даже уникальный переселенец с Альфы Казак, возвращающийся в те миры, где он умер. Зато он способен перемещаться в другие миры только одним способом — умирая. Остальные переселенцы могут телепортироваться (техническим или магическим способами) в любые другие миры, кроме родного.
Казак живет уже около 600 лет, не старея. Но мы знаем про его пребывание только на Дельте. Однако переселенцы не на Дельту в серии также встречаются.
Переселенцы не на Дельту
Все известные переселенцы в другие миры — маги, в том числе и Казак.
Скаррон переселился на Каппу, когда его убили. Вероятно, обменялся с человеком, который мог оказаться мертвым на Дельте и не был распознан как переселенец в пылу битвы.
Феандилль — эльф-христианин, умерший за 275 лет до основного действия, послан на Каппу по решению богов на правах переселенца. Для него сработал лингвистический феномен, о котором ниже, однако он может появляться по другую сторону туннеля, ведущего из субреальности Лабиринта в посмертие, то есть он переселенец особого рода.
Мэтр Анхель — маг с Дельты, обменявшийся с Жаком. Он тут же попал в лапы бандитов и вынужден был на них работать. Он пример того, что может случиться с магом, попавшим на Альфу во времена межмировых контактов.
Такие маги, в принципе, могли сыграть более или менее серьезную роль в нашем родном мире. Но есть несколько моментов. Обменявшиеся маги могли либо телепортироваться неизвестно куда, либо погибнуть.
Например, вот какое предположение высказала Ольга о судьбе магистра Буллиса, обменявшегося с погибшим в автокатастрофе мистером Хаббардом в конце XX в.
…если ваш магистр не вписался под ближайший автомобиль, то, как только он объяснил, кто он такой, его тут же упекли в психушку.
Жак предлагает еще несколько вариантов.
Например, перепуганный маг мог начать отбиваться от злобных автомобилей, пасть жертвой отряда полиции и попасть в историю, как очередной маньяк или террорист. А еще он мог попытаться телепортироваться и потеряться между мирами, как наш дорогой друг Орландо.
Но даже если судьба его сложилась благополучно, как бы он мог показать себя? Население Альфы велико, и информация о непонятно откуда появившемся маге может просто затеряться в море всяких баек. Кроме того, на Земле не сложилась магическая цивилизация, нет понятия о переселенцах, как на Дельте, параллельные миры считались сказкой.
Затем, при обмене разброс по времени очень силен. На Дельте с ростом численности магов увеличивается вероятность появления переселенцев в небольшом временном периоде. Но на Альфе они жили в разных эпохах, в разных местах, и маги-переселенцы, появляющиеся в нашем мире, оказываются разбросаны по времени и пространству.
В прошлом мага могли преследовать как колдуна, или же он мог присоединиться к какой-либо церкви или же практиковать по специальности, но в любом случае не был идентифицирован как переселенец.
Кроме того, не забудем, что магу-переселенецу на Дельте угрожает смерть, и на Альфе очень часто он оказывается безнадежно умирающим. Это еще более снижает вероятность появления живых магов в нашем мире.
Во времена межмировых контактов, конечно, дело может быть другим, о чем говорит судьба мэтра Анхеля, но возможны различные варианты.
Могу предположить, что в наше время тоже первым делом будет психушка. А еще могу предположить, что агентство «Дельта» проверяет такие случаи и настоящих переселенцев из психушек забирает, но это, сами понимаете, только предположение. А чего вы вдруг вспомнили? Кажется, я в этом мире единственный переселенец, не сдвинутый во времени.
На Дельте живые переселенцы появляются намного чаще, хотя бы за счет вытащенных. Их ведь никто не заменяет на Альфе.
Однако в книге нет примеров переселенцев, переместившихся на Дельту не с Альфы, а из другого мира. Единственный возможный случай — неизвестный каппиец, обменявшийся со Скарроном. Поэтому нельзя исключить, что какие-то переселенцы с Беты или Каппы все же попадают на Дельту.
Отношение к переселенцам
Итак, на Дельте переселенцы — дело обычное, хотя и не массовое. Ведь чаще всего при переселении человек уже умирает, и спасти его не удается. О численности живых переселенцев можно судить хотя бы по словам Шеллара:
Как ты сама понимаешь, интерес к переселенцам во все времена был велик, тем более, тогда их не так много попадалось, как теперь, когда Мафей их таскает чуть ли не по два в год.
Это говорится о королевстве Ортан, или даже о его столице Даэн-Риссе, а ведь это не единственное государство на континенте.
Кроме того, в соседней с Ортаном Мистралии, где после нескольких переворотов сложилась диктатура, переселенцев отлавливают специально, так как ищут технических специалистов, и помещают их в шарашки. Для того чтобы переселенцев было больше, организовали охоту на магов. И сделал это пришелец из другого техногенного мира, а вовсе не переселенец.
Но обычно к переселенцам относятся хорошо, лишь бы не мешали жить и не пытались навязать свои законы. В Ортане существует специальная программа адаптации: с переселенцем работает специалист, в доме которого он сначала живет, его учат читать и писать, знакомят с историей и географией мира, открывают счет в банке, даже помогают устроиться на работу. Неудивительно — любопытному Шеллару нужна информация, а также консультанты по предметам, которые Мафей и другие маги время от времени таскают из других миров. Адаптацию сильно облегчает лингвистический феномен, который на грамотность не распространяется, только на устную речь.
О нем стоит поговорить отдельно.
Лингвистический феномен
У переселенца нет языкового барьера. Первый услышанный им язык он воспринимает как родной, второй — как второй родной или язык, который он знает лучше всего после родного, и далее по нисходящей. У Ольги эта последовательность была такой: русский наложился на ортанский, украинский — на голдианский, испанский — на мистралийский, а английский — на лондрийский. А вот поморский ей пришлось учить как иностранный. У Жака, переместившегося в Мистралию, мистралийский язык наложился на русский, и потому ругательства Кантора для него звучат как родной русский мат. Ортанский он воспринял как английский, и далее все шло по нисходящей. Последним стал эльфийский, язык заклинаний.
Добавим еще, что разноязычные переселенцы, для которых родной язык наложился на ортанский, разговаривают друг с другом каждый на своем языке и слышат из уст собеседника свой родной язык. Так говорят Ольга и Тереза. Для Ольги это беседа на русском, для Терезы — на французском. Окружающие воспринимают это как разговор на ортанском.
Возникает вопрос: а действительно ли переселенцы разговаривают на родных языках? Очевидно, это так. Ведь сотрудники лавочки на острове понимают Ольгу, а Витька сразу слышит русскую речь из уст Жака без участия прибора-лингводекодера, о котором речь чуть ниже.
Есть и другие вопросы. Не совсем ясно, как будет восприниматься язык, который переселенец не знает, никогда не учил, не пытался говорить или писать на нем, но в целом понимает. Например, Ольга, у которой два родных языка — русский и украинский, должна понимать белорусский. Наложится ли у Ольги белорусский на один из языков Дельты? Это будет язык, близкий к голдианскому и/или ортанскому или по очередности понимания? И как можно сопоставить языки Дельты и языки стран-аналогов Альфы? Ведь топонимы и имена мистралийского языка — испанские, и даже значения некоторых слов близки, стоит вспомнить только говорящие клички повстанцев Зеленых гор. Какими разными путями мистралийский и испанский, поморский и русский пришли к одинаковым именам? Однако поморский с топонимами Белокамень и Васкевичи Ольга учила как иностранный. Воспринимала ли она его как славянский по мелодике, но совершенно непонятный?
Также интересно, наложится ли на какой-то из дельтийских языков альфийский язык, который переселенец не знает и не понимает, но распознает при прослушивании аудиозаписей. Допустим, он распознает китайский. Допустим, китайский наложился у него на эльфийский. Тогда он будет просто распознавать эльфийский, отличать его от других. Но понимать не сможет. Примерно так произошло у Жака с китайским и эльфийским языками.
Так уж получилось, что последним из языков нового мира для него оказался эльфийский. Когда он успел уцепить краем уха слова случайно произнесенного поблизости заклинания — Жак и сам не заметил. Только через некоторое время обратил внимание, что произносимые вслух магические заклинания звучат для него как набор бессмысленных китайских фраз. Ну что поделать, не изучал он китайский, так, по верхам нахватался, кое-где знакомые слова узнаются, а смысла не уловить, да и вряд ли заклинания представляют собой такой уж осмысленный текст…
То, что сейчас исполнял Мыш, более всего напоминало колыбельную про рыбок, уснувших в пруду, только на китайском.
Перебрав возможные варианты, займемся другим вопросом — о механизме лингвистического феномена.
Это отнюдь не магическое явление, хотя магия на Дельте — та же наука. Тем не менее, если бы лингвистический феномен был связан с магией, было бы проще. Как сказал Жак Ольге про стенку в своей гостиной:
Ну, волшебная она, что тут непонятного?
Но феномен этот «общеприродный», то есть к нему можно подобраться без магического дара. На Альфе его называют «парадокс Чудновского» и на его основе созданы лингводекодеры, в просторечии «лютики».
Лингводекодер может быть внешним приборчиком или же имплантироваться под кожу. Он может быть однодорожечным, то есть настраиваться на один язык, или многодорожечным, то есть настраиваться одновременно на несколько языков. Один раз настроившись на какой-то язык, он дает перевод сразу же при первых же словах этого языка. Если язык незнаком, носитель должен переключить декодер, и дорожка оказывается занятой под этот язык. Если дорожка одна или их несколько и все заняты, предыдущий язык тут же перестает распознаваться. Если одна или несколько дорожек свободны, то продвинутая модель срабатывает автоматически и в декодер добавляется новый язык.
Добавим, что настроить декодер вручную нетрудно, достаточно направить его на определенного человека и нажать кнопку или, если он встроенный, хлопнуть себя по уху. После этого люди будут понимать друг друга, даже если прибор есть только у одного собеседника.
Изобрела это устройство Софья Гавриловна, жена шархийского шамана Дэна и единокровная сестра классического мага, полуэльфа Толика. Но сама она — альфийский ученый, обыкновенный человек и магической силой не владеет. Поэтому можно предположить следующее.
У людей есть предрасположенность к биологическому переводчику в мозге, некий центр, который активируется при переселении. Формируется новый центр, своего рода биологический лингводекодер, связанный с центром речи, второй сигнальной системой. Причем он оказывается многодорожечным.
Трудно сказать, до какой степени работа лингвистического биологического центра, который активируется в мозгу переселенца, аналогична принципу действия лингводекодера. Скорее всего, увидев и в меру возможностей изучив лингвистический феномен переселенцев, Софья смогла добиться сходного результата другими средствами и создала технический аналог.
Витька, пользуясь лютиком, говорит Мафею:
Я твоего языка не знаю, мы понимаем друг друга на понятийном уровне. Принцип объяснить я не смогу, знаний не хватает.
Он, конечно, темнит, но все же имеет в виду лингводекодер. Однако понятийное мышление — словесно-логическое. Как же лютик переводит? Возможно, дело не в понятиях, а в образах этих понятий? Как можно по нескольким первым словам мгновенно начать распознавать все остальные слова этого языка как родного? Язык, конечно, система, но пары слов недостаточно, чтобы по части познать целое.
Откуда же лютик, как и лингвистический центр в мозгу переселенца, берет нужную информацию? Напрашивается ответ — магическое поле, которое является природным явлением и которое технические детекторы регистрируют. Но доступа к магическому классическому полю у жителей Альфы нет, иначе совсем по-другому выглядело бы их взаимодействие с эльфами. И даже если бы это было так, если бы даже Софья использовала Силу, при искажении магического поля лингвистический феномен для переселенцев перестал бы работать. А этого нет.
Второй вариант — субреальности. В Лабиринте, например, нет языкового барьера. Лабиринт — субреальность, связанная со всеми мирами, он ведь воспроизводит образы разных миров, от озера до многоэтажки, и информацией владеет. И туда попадают все люди, когда находятся без сознания. Очень вероятно, что Дэн помог Софье, рассказав ей о возможностях Лабиринта, но давать возможность технического доступа к Лабиринту они бы не стали, даже если бы она существовала. Это изменило бы взаимодействие людей и шархи. И вряд ли это допустили бы шархийские боги, существующие в действительности.
Есть также субреальность классической магии и совместимая с ней виртуальная субреальность Мегасети. Но в Мегасети нет информации обо всех языках, а магическая людям недоступна. Однако, скорее всего, дело все же в субпространстве. Том самом, через которое телепортируются маги и перемещаются переселенцы, дублируясь при обмене, и через которое происходит техническая телепортация посредством Т-кабин. И, похоже, это субпространство может давать доступ к информационным базам всех языков и активировать лютик. Точно так же, как активируется лингвистический центр в мозгу переселенца.
Лингводекодеры не действуют при телефонном разговоре и при просмотре телепрограмм, следовательно, тут нужно взаимодействие двух людей. Мозгов друг друга. Лингвистический феномен, однако, более универсален. Ольга на Дельте спокойно слушает музыкальные кристаллы, и нигде не говорится, что она не понимает язык. Мэтр Истран записывает их первую беседу на аудиокристалл, чтобы потом дать послушать королю. Возможно, дело в том, что аудиокристалл магический и связан с магическим полем.
Возвращаясь к лингвистическому феномену, отметим, что благодаря ему можно отличить переселенца от пришельца, попавшего в другой мир через портал или иным способом. Когда Кантор оказался на Дельте, ему понадобился лютик. И Макс, узнав об этом, сразу понял, что его сын не стал переселенцем и, значит, может вернуться домой. Хотя не всегда такое распознавание возможно. Так, советника Блая долго считали переселенцем, а он оказался засланцем, выучившим язык заранее, да и не было свидетелей его появления. И только король Шеллар, сопоставив информацию, сделал правильный вывод.
Механизм и природные законы
А теперь подумаем про механизм перемещения. И опять же предположим, что эти миры не изолированы друг от друга полностью, ведь их связывает субпространство, через которое идет телепортация, а также субреальности, где работают шархи и другие маги. И, хотя субреальностей много, они тоже связываются, иногда между ними есть двери (через такую дверь проходил Кантор). Иногда — прозрачные стены (через такую стену Дэн и Макс наблюдали за Кайденом и Шелларом). Но в Лабиринт попадают все. Есть также субреальности классических магов, в которых они действуют, и эти субреальности совместимы с виртуальным пространством Мегасети.
И это означает информационную общность, а также реальную общность. Человек при переселении тоже переходит через субпространство, где может дублироваться. А вот почему? В этих мирах есть и боги, и Судьба. Возможно, это нужно Судьбе для наилучшего, оптимального пути развития, для равновесия. Если человек может продолжать свою жизнь в других мирах, он получит шанс. Даже люди, которые, казалось бы, ничего особенного не совершают, на самом деле имеют значение. И крестьянка, и стражник, и даже вышибала. А те, кто не смог адаптироваться, просто не воспользовались шансом. Ведь, кроме Судьбы, есть еще и веер на бесконечность, то есть случайный, непредсказуемый выбор между разными вариантами. Но даже если абстрагироваться от судьбы и богов, у нас останется антропный принцип, согласно которому человек способен наблюдать Вселенную. Почему бы не допустить, что какие-то наблюдатели, нужные для баланса во Вселенной, с помощью переселения продолжают жить, наблюдать, действовать?
Насколько это соответствует закону сохранения энергии? Откуда берется энергия, материал для дублирования тела и вещей переселенца? Вполне возможно, что из субпространства или из солнечной либо тепловой энергии, которая рассеивается в пространстве. Природа избыточна, и ее может хватить на многое.
Можно вспомнить еще разговор Шеллара с Казаком о равновесии:
— Наш придворный маг говорил, что вы — вечный переселенец. Что вы движетесь по кругу и возвращаетесь в миры, где уже умирали, вопреки законам равновесия.
— Вопреки законам равновесия ничего не бывает. Если я возвращаюсь, значит, для равновесия так и надо.
Выводы
Как мы видим, некоторые переселенцы сыграли в истории ключевую роль. Но многие просто живут своей жизнью. Однако все они приносят культурную базу чужих миров. И даже те, кто перевернул историю, не смогли бы сделать это эту роль без активности местных жителей. Те вовсе не ждали бога из машины или рояля в кустах.
Переселенцы дают информацию. Они являются техническими консультантами, могут рассказать о чужом мире, прочитать и переписать книгу, ввести в моду какие-то вещи. Они могут оказаться очень важны, но только при обстоятельствах, когда этому способствуют дельтяне. Мог бы Жак спасти Эль Драко, если бы тот не эманировал? Мог бы Жак спасти Шеллара, если бы тот не был столь любопытен и не решил задержаться на работе для допроса? И взял бы другой король его в шуты и в специалисты по адаптации? Смог бы Жак основать школу Перчатки и Шлема, если бы не таланты Мафея? Смогли бы револьверы распространиться, если бы не гномы? И переселенцы, и коренные дельтяне действуют в команде.
Дело не только в знаниях и умениях из другого мира. Само явление влечет за собой признание множественности миров, а также отсутствие изоляции, восприимчивость и понимание. Например, мода на Дельте свободна и эклектична, несмотря на всякие чепчики и сословные традиции. Если воительницы, волшебницы и барды носят штаны, если Ольгины джинсы вошли в моду, это много говорит о динамичности общества, как и стремление городских портних заполучить Жакову раздолбайку как образец.
Далеко не все технические нововведения приживаются. Пример с мушкетами мы уже рассматривали. Танки и самолеты не прижились не только потому, что их недоделали, а потому, что Мистралия противопоставила себя другим странам, а также сотрудничала с каппийцами, и потому, что Амарго и Макс хотели сохранить закрытый статус Дельты. Но винтовки и револьверы, вне зависимости от пути их появления, прижились. Наличие этой избирательности свидетельствует в пользу эволюционного пути развития. И такая восприимчивость позволила потом принять технику Каппы, и мы увидели мэтра Истрана, а потом и гномов за рулем автомобиля и электрический прожектор на башне королевского дворца. Жители Дельты сами выбирают то, для чего настало время. И в этом их сила. Именно поэтому дальнейший контакт с Каппой обернется взаимной пользой, а контакт с Альфой останется закрытым, и Дельта будет теперь субъектом, а не объектом межмирового права, принимая и перерабатывая то, что необходимо.
В сущности, имея статус закрытого мира, Дельта всегда являлась частью целой системы миров, и изоляция ее кажущаяся. Однако вряд ли переселенцы могли играть роль, если бы Дельта не была восприимчива к новому. Мир очень динамичен и способен ответить на самые сильные вызовы. И во многом — благодаря постоянным контактам с переселенцами.
@темы: Оксана Панкеева, Хроники Странного Королевства, фб, фандомная аналитика
понедельник, 14 декабря 2015
03.12.2015 в 04:58
Пишет Мицуки Сенджу:5 художников, очарованных зимой
Зима — самое сказочное время года. Все вокруг покрывается белым мерцающим одеялом, и остается только чистота и тайна. В такую красоту невозможно не влюбиться.
Евгений Лушпин — один из самых популярных и талантливых художников современности. Его работы восхищают и привлекают своей красотой. Художник пишет в жанре гиперреализма, и порой его картины настолько реалистичны, что их невозможно отличить от фотоснимков.
читать дальше
Заснеженные поля, водяные мельницы, солнечные поляны — все это есть на полотнах Дмитрия Колпашникова. Его пейзажи очень спокойные и величественные, глубокие и живые. Работы этого известного и всемирно признанного художника находятся в частных коллекциях Германии, Франции, Бельгии и Китая.
Леонид Афремов — современный художник-импрессионист, который разработал уникальный стиль написания картин. Он пишет свои работы без использования кисти. Вместо нее у художника специальный нож-лопаточка — мастихин. Неповторимые «мазки» складываются в оригинальные образы, которые восхищают и вдохновляют.
Дмитрий Кустанович — современный художник из Минска. Автор нашел свой почерк, свои технические приемы — художник использует мастихин. Его живопись объемная, многослойная и многозвучная. Она фактурна, графична и тонка, а линии ритмичны и свободны.
Большинство картин американского художника Терри Редлина — это пейзажи и анималистика, часто изображенные в сумерках, на закате или ночью, очень яркие, колоритные и насыщенные. Художник верит, что зима — это всегда немного сказка, завораживающе-волшебный белый покров в вечерних огнях.
URL записиЗима — самое сказочное время года. Все вокруг покрывается белым мерцающим одеялом, и остается только чистота и тайна. В такую красоту невозможно не влюбиться.
Городская зима Евгения Лушпина
Евгений Лушпин — один из самых популярных и талантливых художников современности. Его работы восхищают и привлекают своей красотой. Художник пишет в жанре гиперреализма, и порой его картины настолько реалистичны, что их невозможно отличить от фотоснимков.
читать дальше
Родные пейзажи на картинах Дмитрия Колпашникова
Заснеженные поля, водяные мельницы, солнечные поляны — все это есть на полотнах Дмитрия Колпашникова. Его пейзажи очень спокойные и величественные, глубокие и живые. Работы этого известного и всемирно признанного художника находятся в частных коллекциях Германии, Франции, Бельгии и Китая.
Яркие краски Леонида Афремова
Леонид Афремов — современный художник-импрессионист, который разработал уникальный стиль написания картин. Он пишет свои работы без использования кисти. Вместо нее у художника специальный нож-лопаточка — мастихин. Неповторимые «мазки» складываются в оригинальные образы, которые восхищают и вдохновляют.
Снежная зима на картинах Дмитрия Кустановича
Дмитрий Кустанович — современный художник из Минска. Автор нашел свой почерк, свои технические приемы — художник использует мастихин. Его живопись объемная, многослойная и многозвучная. Она фактурна, графична и тонка, а линии ритмичны и свободны.
Зимняя сказка Терри Редлина
Большинство картин американского художника Терри Редлина — это пейзажи и анималистика, часто изображенные в сумерках, на закате или ночью, очень яркие, колоритные и насыщенные. Художник верит, что зима — это всегда немного сказка, завораживающе-волшебный белый покров в вечерних огнях.
суббота, 05 декабря 2015
Работа впервые представлена на ФБ-2015 - fandom Miry Pankeevoj 2015
Название: Пауки в банке
Автор: Lake62
Бета: Tabiti, totoshka-avk
Фандом: Хроники Странного Королевства
Размер: мини, 1306 слов
Пейринг/Персонажи: Шеллар, Блай, дух мистера Хаббарда
Категория: джен
Жанр: ангст, экшн
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: – Вкратце – ваш хваленый Блай сломался быстрее, чем его клиент. Там изначально трудно было понять, кто кого давит. Если обычно Блай обходится со своими жертвами, как паук с мухой, то тут мы получили двух пауков в банке. О. Панкеева «Поступь Повелителя».
Размещение: с ником автора в шапке
читать дальше— Нет. Не был. Не состоял. Не участвовал. Не намеревался. Не внедрялся. Не вредил.
Дух мистера Хаббарда чувствовал себя неплохо. Его враг, Шеллар III, кажется, попался. В прошлый раз он выкрутился даже после отравления самым страшным ядом. Говорили, что нашлось какое-то противоядие. Но это вряд ли. Наверное, потому, что сам ядовит, и даже маффа не смог его убить.
Но теперь его положение не легче.
Дух не сомневался, что бывший король действительно внедрился в руководство Ордена Небесных Всадников с целью навредить и уничтожить, и его интересовало, удастся ли Шеллару пройти проверку. Он надеялся, что непробиваемый король сломается. И покойному юристу очень хотелось на это посмотреть. Правда, этим олухам с матёрым безопасником не справиться, но вот советник Блай? Разговор этих двух пауков должен быть интересен.
— Здравствуйте, господин советник.
Дух не ошибся.
Теперь действительно началось самое интересное. Маленький человечек с редкими волосами и холодными прозрачными глазами с удобством разместился за столом.
И его ледяной взгляд столкнулся с таким же взглядом Шеллара.
— Ну, и кто тут у нас? Бывший король-неудачник?
— А я с кем имею честь? С бывшим маленьким советником целого ряда президентов-неудачников?
«Один-ноль, — подумал дух. — Нет, даже два-ноль. Умеет же этот тип ударить по больному, а рост — явно одно из самых больных мест грозного Блая».
— Президенты меня не интересовали, я ждал вести от своего Повелителя!
— И при этом не смогли воспользоваться преимуществами магической цивилизации, а вместо этого бездарно убивали магов, чтобы получить технических специалистов из другого мира?
— Мои переселенцы восстановили работу Кастель Милагро, и немало твоих агентов оказались в моих руках. Так же, как и ты сейчас.
— А другой ваш переселенец уничтожил защитный периметр. И вы даже не смогли обмануть его толком, только запугивали. А реакция на страх у разных людей разная. Вот и получили. И с тех пор немало моих агентов успешно работали в Кастель Милагро. Но, в отличие от них, я агентом не являюсь.
— Вот как? А я думаю иначе. И ты напрасно меня не боишься. Не желает ли бывший король проверить свою реакцию на страх?
— Я предпочту проверить вашу реакцию на правду. Вам незнакома наука психология? Совершенно очевидно, что незнакома, иначе вы смогли бы привлечь к работам наших технических специалистов — гномов. Но были так бездарны, что гномы предпочли от вас удрать и покинуть страну.
«Еще бы тебе была знакома психология, — подумал дух юриста. — Вот Шеллар, гад такой, действительно квалифицированный психолог. Похоже, он сделает советника. А жаль. Нет, не советника, конечно…»
— Ваши попытки набрать переселенцев путем убийства магов…
— Молчать, предатель дела Повелителя!
— …имели бы смысл, если бы вы убивали магов не всех подряд, а лишь тех, которые не смогли бы быть вам полезны.
— Гномье отродье, ты за всё ответишь!
«Ишь, как смотрит! — усмехнулся про себя дух юриста. — А нормальных слов-то уже не находит».
— Однако мой высокий рост, в отличие от маленького вашего, никогда не являлся причиной комплексов. А ваша нелюбовь к гномам говорит только о затаенной обиде на этих талантливых мастеров, которые отказались с вами работать. Конечно, вы некомпетентны. Самолеты ваши не летали, танки еле передвигались.
И это вместо того, чтобы объединить знания переселенцев с мастерством гномов, которые способны усовершенствовать любую техническую новинку! Но где уж вам… Если руководитель умеет только пугать, у него ничего не выйдет.
— Тебе ли говорить о компетентности, когда твои замыслы вот-вот будут раскрыты.
— Мне нечего скрывать от Ордена и никаких тайных замыслов у меня нет.
«Вот врет как дышит!» — отметил дух.
Никаких иллюзий о честности Шеллара перед Орденом у Хаббарда не было. Юрист и при жизни был подозрительным, профессия обязывала, но все же король в свое время его переиграл. Теперь же ему оставалось только наблюдать за стараниями советника, сильно подозревая, что того ожидает поражение. Иногда потеря головы радикально улучшает способность к правильным прогнозам.
— А вы тешили свой комплекс неполноценности, и в результате у вас уничтожили весь защитный периметр.
— Да ты сам неполноценный, только посмотри на свою рожу! Даже королеву себе не мог найти приличную, обошелся одноглазой.
«Ну и дурак, — подумал покойный мистер Хаббард. — Да при желании Шеллар мог бы подобрать себе жену с целым лицом, недаром та же Алиса из кожи вон лезла, чтобы только стать королевой. Похоже, что господин советник действительно доказывает свою некомпетентность».
Шеллар не замедлил это подтвердить.
— О, вот вы и показываете, что плохо работаете! Вам неизвестно ни дело графини Монкар, ни история моей женитьбы? Так вот, моя жена мною довольна, а вы, наверно, и забыли, как это делается? Очевидно, у вас уже давно не встает.
«Попал в точку, — отметил дух. — Смотри-ка, как Блая перекосило».
— Посмотрим, что ты запоешь, когда мои ребята будут пытать ее на твоих глазах.
— Сначала найдите ее, — спокойно отозвался Шеллар. — И узнать от меня о ее местопребывании вы не сможете никакими пытками. Я и сам не знаю, где она. На вашем месте я бы поостерегся ее искать, а опасался бы, что она сама вас найдет. Поэтому бояться за нее у меня нет оснований, и вы не можете этого не понимать.
— А за себя ты бояться не умеешь? — советник вытащил пистолет и направил Шеллару в голову. — Что, если признание окажется единственным выходом? Не потеряешь ли ты сейчас способность к словоизвержению, ведь ни на что другое ты уже не способен?
— Какой смысл мне бояться? Вряд ли наместник Харган будет доволен сотрудником, который убивает подследственных, вместо того чтобы их разговорить. Не забывайте, что вы теперь должны подчиняться вышестоящему начальству. И ваши методы не всегда могут ему понравиться.
«Этот тип решил, что способен заткнуть Шеллара», — усмехнулся про себя покойный юрист. — Смотри-ка, и пистолет спрятал, не сработало, значит».
— Ты, видимо, хочешь прежде всего попробовать мои методы пыток на самом себе?
— Вряд ли у вас что-то выйдет. Я вижу, что вы действительно ничего толкового делать не умеете. Ни с людьми работать как надо, ни трахаться. Очевидно, и на Каппе у вас с этим были проблемы? Хотя вас, наверно, в мутанты записали с вашей-то нетипичной для Конфедерации внешностью? И подписку о неразмножении заранее взяли, хотя смысла в этом никакого и не было. Вот вы и нашли для себя выход, запугивая и пытая людей. И на службу Ордену пошли не для того, чтобы честно служить Повелителю, а для удовлетворения своих личных желаний. А главного выполнить не сумели. Не смогли ни утвердить веру в Повелителя, ни отыскать хотя бы один необходимый ему артефакт. Наместник Харган гораздо более компетентен и полезен…
«Как же, — подумал мистер Хаббард, — этот мальчишка будет тобой обработан, и понять ничего не сможет. Успеть бы получить от него и Повелителя новое тело, пока не стало поздно. Так, что-то советник замолчал. Ответ подыскивает, что ли?»
Советник ничего не сказал. Слова у него, видимо, закончились. Еще бы, попробуй поспорить с таким занудой. Вместо этого он вскочил на ноги и набросился на собеседника с кулаками. Видимо, захотел на этот раз проверить реакцию на боль. Охрана отступила, чтобы не мешать шефу развлекаться, отвлекаться и сублимировать. Ведь ни оружия, ни острых предметов, ни цепи у Шеллара не было, а серьезной опасности от этого тощего и, казалось бы, нескладного и неловкого человека они не ожидали. А зря.
Бывший король моментально схватил Блая за остатки шевелюры и со всего королевского размаху приложил его мордой о край каменного стола. А потом еще раз, кажется, и по столешнице проехавшись. И спокойно опустил руки.
Охранники мигом схватили ничуть не сопротивляющегося Шеллара, от души надавали ему тумаков и поволокли в камеру. Дух заметил, что вид у короля был вполне довольный.
Окончательно доказавший свою полную некомпетентность Блай сполз со стола так, что можно было видеть его морду. Впрочем, от морды тут уже мало чего осталось. Хотя дух и не любил крови, но подлетел и присмотрелся. По старой привычке Хаббарда чуть не стошнило. Но при этом он невольно восхитился: надо же, двумя ударами — и в лепешку. Удастся ли поднять из этого хотя бы упыря? Однако он еще дышит. Ну, пусть наместник сам решает — добивать и поднимать, или дождаться, пока сам окочурится.
И дух юриста полетел к Харгану — докладывать, по пути размышляя, долго ли продержится Блай в виде нежити, если даже его смогут сделать вампиром. Если будет вести себя как при жизни — то вряд ли. Похоже, что осиновый кол для советника уже заготовлен. Упокоят в лучшем виде!
Название: Пауки в банке
Автор: Lake62
Бета: Tabiti, totoshka-avk
Фандом: Хроники Странного Королевства
Размер: мини, 1306 слов
Пейринг/Персонажи: Шеллар, Блай, дух мистера Хаббарда
Категория: джен
Жанр: ангст, экшн
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: – Вкратце – ваш хваленый Блай сломался быстрее, чем его клиент. Там изначально трудно было понять, кто кого давит. Если обычно Блай обходится со своими жертвами, как паук с мухой, то тут мы получили двух пауков в банке. О. Панкеева «Поступь Повелителя».
Размещение: с ником автора в шапке
читать дальше— Нет. Не был. Не состоял. Не участвовал. Не намеревался. Не внедрялся. Не вредил.
Дух мистера Хаббарда чувствовал себя неплохо. Его враг, Шеллар III, кажется, попался. В прошлый раз он выкрутился даже после отравления самым страшным ядом. Говорили, что нашлось какое-то противоядие. Но это вряд ли. Наверное, потому, что сам ядовит, и даже маффа не смог его убить.
Но теперь его положение не легче.
Дух не сомневался, что бывший король действительно внедрился в руководство Ордена Небесных Всадников с целью навредить и уничтожить, и его интересовало, удастся ли Шеллару пройти проверку. Он надеялся, что непробиваемый король сломается. И покойному юристу очень хотелось на это посмотреть. Правда, этим олухам с матёрым безопасником не справиться, но вот советник Блай? Разговор этих двух пауков должен быть интересен.
— Здравствуйте, господин советник.
Дух не ошибся.
Теперь действительно началось самое интересное. Маленький человечек с редкими волосами и холодными прозрачными глазами с удобством разместился за столом.
И его ледяной взгляд столкнулся с таким же взглядом Шеллара.
— Ну, и кто тут у нас? Бывший король-неудачник?
— А я с кем имею честь? С бывшим маленьким советником целого ряда президентов-неудачников?
«Один-ноль, — подумал дух. — Нет, даже два-ноль. Умеет же этот тип ударить по больному, а рост — явно одно из самых больных мест грозного Блая».
— Президенты меня не интересовали, я ждал вести от своего Повелителя!
— И при этом не смогли воспользоваться преимуществами магической цивилизации, а вместо этого бездарно убивали магов, чтобы получить технических специалистов из другого мира?
— Мои переселенцы восстановили работу Кастель Милагро, и немало твоих агентов оказались в моих руках. Так же, как и ты сейчас.
— А другой ваш переселенец уничтожил защитный периметр. И вы даже не смогли обмануть его толком, только запугивали. А реакция на страх у разных людей разная. Вот и получили. И с тех пор немало моих агентов успешно работали в Кастель Милагро. Но, в отличие от них, я агентом не являюсь.
— Вот как? А я думаю иначе. И ты напрасно меня не боишься. Не желает ли бывший король проверить свою реакцию на страх?
— Я предпочту проверить вашу реакцию на правду. Вам незнакома наука психология? Совершенно очевидно, что незнакома, иначе вы смогли бы привлечь к работам наших технических специалистов — гномов. Но были так бездарны, что гномы предпочли от вас удрать и покинуть страну.
«Еще бы тебе была знакома психология, — подумал дух юриста. — Вот Шеллар, гад такой, действительно квалифицированный психолог. Похоже, он сделает советника. А жаль. Нет, не советника, конечно…»
— Ваши попытки набрать переселенцев путем убийства магов…
— Молчать, предатель дела Повелителя!
— …имели бы смысл, если бы вы убивали магов не всех подряд, а лишь тех, которые не смогли бы быть вам полезны.
— Гномье отродье, ты за всё ответишь!
«Ишь, как смотрит! — усмехнулся про себя дух юриста. — А нормальных слов-то уже не находит».
— Однако мой высокий рост, в отличие от маленького вашего, никогда не являлся причиной комплексов. А ваша нелюбовь к гномам говорит только о затаенной обиде на этих талантливых мастеров, которые отказались с вами работать. Конечно, вы некомпетентны. Самолеты ваши не летали, танки еле передвигались.
И это вместо того, чтобы объединить знания переселенцев с мастерством гномов, которые способны усовершенствовать любую техническую новинку! Но где уж вам… Если руководитель умеет только пугать, у него ничего не выйдет.
— Тебе ли говорить о компетентности, когда твои замыслы вот-вот будут раскрыты.
— Мне нечего скрывать от Ордена и никаких тайных замыслов у меня нет.
«Вот врет как дышит!» — отметил дух.
Никаких иллюзий о честности Шеллара перед Орденом у Хаббарда не было. Юрист и при жизни был подозрительным, профессия обязывала, но все же король в свое время его переиграл. Теперь же ему оставалось только наблюдать за стараниями советника, сильно подозревая, что того ожидает поражение. Иногда потеря головы радикально улучшает способность к правильным прогнозам.
— А вы тешили свой комплекс неполноценности, и в результате у вас уничтожили весь защитный периметр.
— Да ты сам неполноценный, только посмотри на свою рожу! Даже королеву себе не мог найти приличную, обошелся одноглазой.
«Ну и дурак, — подумал покойный мистер Хаббард. — Да при желании Шеллар мог бы подобрать себе жену с целым лицом, недаром та же Алиса из кожи вон лезла, чтобы только стать королевой. Похоже, что господин советник действительно доказывает свою некомпетентность».
Шеллар не замедлил это подтвердить.
— О, вот вы и показываете, что плохо работаете! Вам неизвестно ни дело графини Монкар, ни история моей женитьбы? Так вот, моя жена мною довольна, а вы, наверно, и забыли, как это делается? Очевидно, у вас уже давно не встает.
«Попал в точку, — отметил дух. — Смотри-ка, как Блая перекосило».
— Посмотрим, что ты запоешь, когда мои ребята будут пытать ее на твоих глазах.
— Сначала найдите ее, — спокойно отозвался Шеллар. — И узнать от меня о ее местопребывании вы не сможете никакими пытками. Я и сам не знаю, где она. На вашем месте я бы поостерегся ее искать, а опасался бы, что она сама вас найдет. Поэтому бояться за нее у меня нет оснований, и вы не можете этого не понимать.
— А за себя ты бояться не умеешь? — советник вытащил пистолет и направил Шеллару в голову. — Что, если признание окажется единственным выходом? Не потеряешь ли ты сейчас способность к словоизвержению, ведь ни на что другое ты уже не способен?
— Какой смысл мне бояться? Вряд ли наместник Харган будет доволен сотрудником, который убивает подследственных, вместо того чтобы их разговорить. Не забывайте, что вы теперь должны подчиняться вышестоящему начальству. И ваши методы не всегда могут ему понравиться.
«Этот тип решил, что способен заткнуть Шеллара», — усмехнулся про себя покойный юрист. — Смотри-ка, и пистолет спрятал, не сработало, значит».
— Ты, видимо, хочешь прежде всего попробовать мои методы пыток на самом себе?
— Вряд ли у вас что-то выйдет. Я вижу, что вы действительно ничего толкового делать не умеете. Ни с людьми работать как надо, ни трахаться. Очевидно, и на Каппе у вас с этим были проблемы? Хотя вас, наверно, в мутанты записали с вашей-то нетипичной для Конфедерации внешностью? И подписку о неразмножении заранее взяли, хотя смысла в этом никакого и не было. Вот вы и нашли для себя выход, запугивая и пытая людей. И на службу Ордену пошли не для того, чтобы честно служить Повелителю, а для удовлетворения своих личных желаний. А главного выполнить не сумели. Не смогли ни утвердить веру в Повелителя, ни отыскать хотя бы один необходимый ему артефакт. Наместник Харган гораздо более компетентен и полезен…
«Как же, — подумал мистер Хаббард, — этот мальчишка будет тобой обработан, и понять ничего не сможет. Успеть бы получить от него и Повелителя новое тело, пока не стало поздно. Так, что-то советник замолчал. Ответ подыскивает, что ли?»
Советник ничего не сказал. Слова у него, видимо, закончились. Еще бы, попробуй поспорить с таким занудой. Вместо этого он вскочил на ноги и набросился на собеседника с кулаками. Видимо, захотел на этот раз проверить реакцию на боль. Охрана отступила, чтобы не мешать шефу развлекаться, отвлекаться и сублимировать. Ведь ни оружия, ни острых предметов, ни цепи у Шеллара не было, а серьезной опасности от этого тощего и, казалось бы, нескладного и неловкого человека они не ожидали. А зря.
Бывший король моментально схватил Блая за остатки шевелюры и со всего королевского размаху приложил его мордой о край каменного стола. А потом еще раз, кажется, и по столешнице проехавшись. И спокойно опустил руки.
Охранники мигом схватили ничуть не сопротивляющегося Шеллара, от души надавали ему тумаков и поволокли в камеру. Дух заметил, что вид у короля был вполне довольный.
Окончательно доказавший свою полную некомпетентность Блай сполз со стола так, что можно было видеть его морду. Впрочем, от морды тут уже мало чего осталось. Хотя дух и не любил крови, но подлетел и присмотрелся. По старой привычке Хаббарда чуть не стошнило. Но при этом он невольно восхитился: надо же, двумя ударами — и в лепешку. Удастся ли поднять из этого хотя бы упыря? Однако он еще дышит. Ну, пусть наместник сам решает — добивать и поднимать, или дождаться, пока сам окочурится.
И дух юриста полетел к Харгану — докладывать, по пути размышляя, долго ли продержится Блай в виде нежити, если даже его смогут сделать вампиром. Если будет вести себя как при жизни — то вряд ли. Похоже, что осиновый кол для советника уже заготовлен. Упокоят в лучшем виде!
Дневник алхимика-барда
Авторизация
Главное меню